Монах для Евы

Глава 2

В восемнадцать ноль – ноль раздался настойчивый звонок в дверь. Сонька ввалилась в квартиру, обвешанная кульками, как лошадь сбруей и колокольчиками.

– Поможет мне кто-то в этом доме? – взвизгнула, прогибаясь под тяжестью ноши.

– Сонь, как ты это дотащила? Зачем всю еду сюда припёрла? Ничего не понимаю, – ворчала Ева, подхватывая поднос, кульки, набитые продуктами, закусками. – Сумасшедшая. Почему мне не позвонила? Я бы тебя встретила, – возмущалась, взгромождая ношу, на кухонный стол.

– Давай, мать, подсуетись, – командовала Соня, – свари кофейку подруге, да покрепче. Тут такое дело. Сейчас расскажу. Алинка, – зычно крикнула, – иди к тёткам, разговор есть.

В кухне появилась сероглазая, статная, как мать Алина, с ворохом одежды в руках. Полу распущенная пшеничная коса спускалась на высокую, полную грудь.

– Тёть Сонь, привет! Что мне надеть на праздник, посоветуй? Может быть, это? Или нет, вот это? А может, всё-таки это? Мама советует это, – она приложила к себе платье цвета спелой брусники с глубоким декольте.

– Это, бесспорно. И только это. Классное платьице. Где купили? Слушай, Алинка, откуда у тебя такие сиськи большие? Когда выросли?

– Тёть Сонь, мне уже двадцать два года!

– Что ты говоришь? У некоторых и в пятьдесят лет размер груди оставляет желать лучшего, – женщина приподняла руками небольшую грудь. – Всё не перебивать. Садитесь и слушайте. У меня возникла идея! Встречать праздник по-новому. То есть наоборот.

– Что значит наоборот? – не поняла Алина.

– Не дома, а на даче. На природе! Не видишь, я всю еду с собой приперла! Везу на дачу.

«Так, как я и думала, – улыбнулась Ева не удивившись. – Соньку не переделать. В ней энергии на несколько атомных станций хватит. А менять решения в последний момент – её любимый конёк».

– Терентеʹй уже там, – продолжала Соня. – Дорожки очистил от снега, печь дровами растопил. Говорит на даче сказка. Ель перед домом украшает игрушками да гирляндами! Всех наших я уже обзвонила. Вы уже в курсе! Кроме того, предлагаю во время бурной встречи Нового года, хорошо выпив и закусив, переодеться в Снегурочек или Обезьян, на худой конец в самого Деда Мороза и ходить по дачам с поздравлениями. Маскарадные костюмы я захватила с собой. Кому будет не по размеру, на месте подправим! Здорово, правда!

– Ты чокнулась? Ходить людей пугать, – ахнула Ева.

Соня отмахнулась от подруги.

– Ничего ты не понимаешь, дохторица! Алинка, поехали с нами на дачу. Повеселимся. Собирается весёлая компания! Танцы – реверансы, песни под гитару, хоровод на свежем воздухе. Звон бокалов. А? Едешь с тётками?

– Мам, тёть Сонь, – девушка смотрела на них умоляюще, – мы давно договорились встречать Новый год вместе. Не обижайтесь…

– Это кто «мы»? С кем вместе? – спросила Соня, хлопая длинными накрашенными ресницами.

– У Алины есть друг, – ответила за дочь Ева.

– А-а, друг, … тогда это меняет дело. Иди …с другом. А ты, что сидишь, как отмороженная? – обратилась к подруге. – Иви, – она хлопнула её по плечу, – проснись и пой! Собирай манатки, едем на дачу!

– Сонь, ты не обидишься если я не поеду? Перехотелось встречать Новый год. Устала, как собака. Хочу быть дома, сесть напротив телевизора, тупо смотреть «Старые песни о главном» или новогоднюю кинокомедию, а потом завалится спать и спать пока…

– Девчонки, вы с ума сошли? – возмущенно воскликнула Соня. – Решили меня доконать? У одной друг, у второй «тараканы» в башке бучу устроили! Иви, собирайся немедленно, не нервируй меня! Слышать не хочу твоё нытьё. На даче ёлка наряженная, еды на месяц наготовлено. Терентеʹй ждёт. У меня программа составлена!

– Нет, не хочу, не уговаривай. Хочу быть дома.

– Это забастовка? У тебя дома даже поесть нечего. Иви, как же мы без тебя? – она расстроилась, шмыгнув носом, отвернулась к окну.

Иви так называла Еву мама и Соня, самая близкая подруга, с которой они знакомы всю жизнь. Их родители были друзьями. Соня старше Евы на пять лет.

«Соня, моя Сонька! – думала Ева. – Действующий вулкан! Извержение лавы! Бесконечный, живой бурлящий поток неиссякаемой энергии. Атомный реактор! Длинноногая, узкобедрая, с треугольным овалом лица, большим ртом, огромными, как сливы черными глазами, как у отца. Короткой, ассиметричной стрижкой на вьющихся, каштанового цвета непослушных волосах. Какие мы с тобой разные».

Ева полная противоположность: спокойная, рассудительная, порой до занудства.

– Лады, остаюсь с тобой, – хлопнув ладонью по столу, изрекла Соня, отвлекая Еву от мыслей. – Будем сидеть перед теликом в полном одиночестве, с твоими «тараканами», убитой Новогодней ночью. Делать вид, что счастливы, наслаждаясь тишиной и новогодними передачами. Сейчас позвоню Терентеʹю, Тропкиным, Синицыным, Гавриковым и сообщу, что праздник отменяется.

– Соня, прекрати, что ты, как ребёнок! Поезжай. А завтра мы с Алиной приедем на дачу и будет гулять Новый год и мой день рождения. Идёт?

Соня уехала, оставив на кухонном столе тарелку салата "Оливье", "Рыбу под шубой", заливной язык, жаренную утку с черносливом, запеченную в фольге картошку, банку маринованных помидор, бутылку шампанского и Киевский торт.

– Завтра вас жду, предательницы, – сказала напоследок, хлопнув дверью, – только попробуйте не приехать!

"Ну, вот и всё. Хотела остаться одна и осталась", – подумала Ева.

И вдруг пожалела о принятом решении.

«Электрички переполнены. Толкаться в набитом людьми, как сельдью в банке, вагоне – только не это! Ехать за город на машине – на дорогах километровые пробки, да и небезопасно – метель».

Налила в рюмку водки «Князь Серебряный», зажгла гирлянды на ёлке и села в кресло, поджав под себя ноги.

«Что особенного было в уходящем году? – подумала. – Ничего. Год прошёл под девизом "Бревно и течение".

Она улыбнулась мыслям. Как удачно оглашён девиз, категорично и самокритично. Она – бревно, течение – жизнь, протекающая мимо.

Выпила водки, закурила сигарету, пуская дым кольцами.

Набрала номер телефона Андрея.

– Алло.

Она молчала, боясь вздохнуть. Голос жены любовника был низким и приятным.

– Ева, я знаю это вы, – произнесла женщина. – Молчите? Что ж, молчите. Я вам сама всё скажу. У нас семья. Сами знаете, что происходит с мужчинами в пятидесятилетнем возрасте – «вожжа под хвост» или «кризис среднего возраста», но, в конечном итоге, всё возвращается на круги своя. Наша дочь месяц назад родила. Андрею сейчас не до глупостей. Он уже дедушка. Не звоните больше. У каждого из нас своя жизнь. С Наступающим Новым Годом и днем рождения».

Она курила, тупо глядя на часы, стрелки которых приближали человечество к главному событию ночи – Новому году. За стеной у соседей царило оживления.

«Гости», – подумала.

Удобно распластавшись на диване, положила под голову подушку, накрылась теплым пледом.

«До наступления Нового года ещё есть время. Спешить некуда, бежать не к кому – тишь и благодать. Можно отдохнуть».

Сон накрыл гигантской волной, увлекая её, как рыбку в свои сети.