День Икс

Дом возник из пустоты, созданный неизвестно с какой целью.

Дом не строили. Идею его появления никто не вынашивал, ни один человек никогда не желал жить в нём.

Дом появился сразу весь целиком, в готовом виде. Возник на небольшом пустыре, среди пары обступивших новорожденного красавца полуразрушенных зданий, с удивлением взиравших разбитыми окнами-глазами на своего нового соседа. Вечером, когда запоздавшие и задержавшиеся в гостях жители возвращались по домам, никакого здания на пустыре не было. Не было в том месте ничего примечательного и в то время, когда отпущенные на волю, дворовые собаки и кошки спешили к своим хозяевам в полумраке уходящей ночи. А когда ночная темнота начала понемногу прятаться в мёрзлой земле под холодными каплями осеннего дождя, он появился, бросая вызов всему известному своим таинственным рождением.

Первой из людей в затерянном посёлке в вечно голодной по теплу степи, на неожиданно возникшее чудо обратила внимание малышка по имени Лиза:

– Мама, посмотри в окошко, а что это такое? – спросила девочка с русыми волосами, собранными в два смешных хвостика. Она выронила из пальцев ложку, с помощью которой, недовольно ёрзая на кухонном стуле, пыталась разобраться с большим светлым болотцем манной каши в тарелке.

Некоторое время мать девочки, тридцатилетняя Марина, потерявшая обольстительную красоту юности сразу после рождения дочери, повернув голову, недоверчиво и растерянно смотрела на изменённую привычную панораму за окном. А потом, после невероятно долгой минуты молчания, с трудом выдавила внезапно охрипшим голосом:

– Не может быть…

Человек с момента своего рождения привыкает к неизменному и неизменяемому постоянству окружающего мира. Просыпаясь утром, каждый человек точно знает, где в комнате должен стоять шкаф, где постель, а в каком месте обязана висеть люстра. Непременно вверху, а не где-то сбоку. Любой из миллиардов людей, находясь далеко от своего дома, по памяти, довольно точно и в деталях опишет вам в каком ближайшем месте за окном его жилья, находится маленькое или большое здание, или дерево, знакомое с раннего детства. Всё вокруг нас в определённом смысле остаётся неизменным, а если и изменяется, то с течением времени, под воздействием внешних сил.

На железнодорожной станции Штабка, в небольшом сибирском посёлке, в то памятное утро, изменившее всю последующую историю человечества, вмешательство в привычную обыденность оказалось налицо. Из окон небольшого, старого кирпичного домика, в котором на самом краю посёлка проживали молодая мать со своей дочерью, обычно открывался вид на довольно унылый пейзаж. Сразу за домом, последним форпостом обитаемого мира, пара старых, развалившихся под напором времени, ветра, дождя и человеческих рук зданий показывали границу человеческой цивилизации в раскинувшейся бескрайней степи.

Маленькая Лиза вовсе не желала в тот ответственный миг оказаться первооткрывателем чего-либо необычного. Девочка, как обычно, пыталась всего лишь справиться с поставленной перед ней задачей и совершенно случайно подняла голову. И посмотрела в окно. Она знала, что же именно должно находиться за оконной рамой. Из-за печальных стен, с обсыпавшейся штукатуркой и изъеденными влагой кирпичами, как обычно, должно испуганно выглядывать одинокое деревцо. А за берёзкой, если немного приподнять голову, можно рассмотреть начало степи, с пожухшей жёлтой травой, высохшими стеблями склонившейся к самой земле под тяжёлым дыханием наступающей зимы. В любое летнее или зимнее утро стоящие напротив здания, тоскливо смотрели на девочку пустыми глазницами, в каждое из которых Лиза сотни раз пробиралась вопреки запретам матери. А за ними, уныло и покорно опустив плечи, пряталось дерево, под шумящей листвой которого она столько раз уходила в воображаемые царства из окружающего мира, затевая ту или иную игру. Однако то, что увидела Лиза сейчас, оказалось настолько необычным и непривычным, что заставило разжаться её маленькие пальчики и выронить на стол ложку. Ложка упала, перевернулась несколько раз, оставив на чистой белой скатерти маленькие кучки белого вещества, и замерла в ожидании очередного прикосновения человеческой руки.

Он закрыл весь обзор. Вырос из ничего перед рассветом, ни единым звуком не возвестив соседей о своём появлении. Искусные неизвестные мастера в кромешной темноте подняли высоту здания на целых три этажа и постарались на славу. Новые пластиковые окна сверкали, как драгоценные камни в обрамлении красных и жёлтых облицовочных кирпичей, в невообразимом хаосе переплетений создававших необычный, но захватывающий дух узор. Многочисленные полукруги и башенки по особенному гармонировали между собой. Создавали каким-то образом ощущение одного целого, нечто необычайно прекрасного. Посетить чудесный дом-дворец ненавязчиво звали мраморные ступеньки, поднимающиеся к красивой входной двери коричневого цвета

Дом стоял так близко, манил к себе так сильно, что… Лиза, не выдержав, вскочила со стула, на котором сидела. Не задумываясь, бросилась к обуви, рядами выстроившейся у входной, не крашенной со времён смерти отца, двери.

– Лиза!

– Мам!

Семилетняя девочка принялась торопливо натягивать на ногу непослушный ботиночек, успевший немало пережить на своём коротком веку.

– Не может быть такого, и точка, – машинально прошептала Марина, вставая из-за обеденного стола.

– Мама! Мам! Пойдём, посмотрим! Ну, пойдём же скорее, а то всё сейчас исчезнет!

– Лиз, подожди… Может быть…

Страх и беспокойство, едва успев появиться, очень быстро сменились возбуждением и любопытством. Марина торопливо надела на девочку шапочку, застегнула кнопки и замок на курточке, а затем оделась сама.

– Хорошо. Пойдём, Лиз, посмотрим.

Лиза согласно кивнула головой. Мать и дочь не заметили, как покинули свой дом и преодолели под каплями плачущего от наступивших холодов неба короткое расстояние, отделявшее от волшебного строения.

Подойдя ближе, девочка поняла, что дом оказался ещё красивее и ещё чудесней, чем виделся через стекло окна за пеленой из тумана и дождя. Ничего подобного раньше Лиза, как не пыталась вспомнить, не видела. Не сталкивалась ни с чем похожим и её мать, как и, вообще, ни один живущий на Земле человек.

– Какая красота, – с нескрываемым восторгом прошептала девочка.

– Не верю своим глазам. В жизни не встречала ничего похожего, – ахнула за спиной дочери, не в силах сдержаться, Марина.

Возле дома, всего метрах в двадцати от крыльца с мраморными ступенями взрослый и совсем ещё маленький человек в одинаковой мере почувствовали прикосновение и присутствие Чуда. Совсем как летом, только над одной сказочной постройкой ярко светило Солнце. В небольшом, правильно и точно очерченном круге на небе не было видно ни одной тучки, ни одна холодная капля не падала с небес в заколдованном пространстве. А за пределами магического круга, над матерью и дочерью свинцовые тучи плотно затянули небо, создав полумрак, в котором сквозь порывы холодного ветра, часто-часто по лицам вышедших из своего укрытия людей били с силой крупные и ледяные капли.

Лиза сделала резкое движение, стараясь поскорее попасть в солнечный круг. Зачарованная, шагнула вперёд, не желая оглядываться больше назад на свой маленький домик, с завалившейся деревянной, давно не крашеной оградой; с раскинувшимся тёмным полем-заплаткой, оставшимся после недавно убранного картофеля. В одном порыве маленькая девочка, увидевшая Чудо, хотела вырваться из сумрачного и холодного мира в иное, волшебное место, полное света и тепла, и мать едва успела схватить её за плечи:

– Стой, Лиз! – Марина, немного нагнувшись, решительно взяла дочь за руку. – Мы же не знаем, что перед нами. А этот дом ведь, может, оказаться и опасной штукой.

Девочка недовольно попыталась вырваться, но предпринятая попытка не увенчалась успехом. Мать одною ладонью крепко держала дочь за сжатый кулачок, а другую руку вытянула вперёд. Оголившаяся и не прикрытая никакой тканью кисть молодой женщины мгновенно покрылась лопающимися водяными волдырями, собравшимися в ручейки, которые быстро нашли короткий путь внутрь рукава куртки. Немного замешкавшись, Марина, протянула ладонь с растопыренными пальцами дальше, за пределы действия дождя. Пройдя через водяную пелену, рука оказалась внутри ярко освещённого круга. Женщина почувствовала резкий перепад температуры. Жар солнечных лучей коснулся кожи, а тёплый ветер дуновением развеял по воздуху холодную влагу с недавно мокрых пальцев.

Женщина испуганно отдёрнула руку назад.

Двери дома открылись.

– Ой, – тихо произнесла Лиза и перестала вырываться. За открывшейся дверью, в темноте, где-то внутри странного дома что-то угрожающе зашевелилось. Девочка и мать не могли разобрать, что именно пряталось в пугающей тьме, но нечто неразличимое, в силу своей невидимости и неведомости, показалось им необычайно страшным.

– Лиза…

– Мам…

Неизвестность, вырвавшись из мира тьмы в царство света, мгновенно обрела форму в виде ослепительно красивой женщины. Длинные, белокурые локоны доходили незнакомке до локтей, рассыпались золотым водопадом по плечам. Широко раскрытые глаза, прямой нос, чувственный рот и правильный овал лица собравшись воедино, создавали впечатление подлинного совершенства женской красоты. Мягкие волосы трепал, не в силах наиграться, тёплый и ласковый ветерок.

У незнакомки не было возраста, как не могло быть возраста у совершенства. Во всяком случае, Марина сначала оценила прожитый путь, стоявшей перед домом женщины, в тридцать лет, потом дошла до сорока, а затем вернулось к пятнадцати. Несколькими секундами позже она вовсе перестала гадать на эту тему, с всё более возрастающим любопытством разглядывая пришелицу.

На женщине, а Марина и Лиза ни на секунду не засомневались, что перед ними находилась самая настоящая земная женщина, было надето длинное вечернее платье. На вид такое же, что могли позволить себе носить в телевизионных передачах голливудские звёзды. Мерцающая ткань каким-то образом одновременно смогла скрыть и в то же время подчеркнуть женскую красоту: тонкую талию, широкие бёдра, большую грудь и длинные ноги. Удивительное платье жило своей, отдельной от движений человеческого тела, жизнью. Ткань сверкала, искрилась, переливалась… По всей длине платья пробегали десятки едва различимых по цвету волн. Иногда приливы и отливы сталкивались, и тогда образовывались большие и малые воронки, в недрах которых, где-то в бездонной глубине, вдруг начинали блестеть… звёзды. В колодцах пространства, внезапно открывшихся зрению людей Вселенной, легко усматривались как отдельные светила, так и переплетения далёких Галактик. К большому разочарованию маленькой Лизы окна быстро затягивались и тогда вновь новые волны разбегались в разные стороны, чтобы в каком-либо другом месте, в момент очередного столкновения, опять дать возможность двум зрителям посмотреть на далёкие уголки безграничного и полного самых необычных сюрпризов космоса.

– Моя имя – Патрисия, – тихим и мелодичным голосом произнесла незнакомка, но поспешно поправила себя, – или, примерно, так. Как-то так. Может, познакомимся поближе? Чего же вы ждёте? Идите ко мне!

Не в силах отказаться от заманчивого предложения мать и дочь, держась за руки, прошли сквозь пелену дождливой и холодной осени, и оказались в солнечной зоне. Кое-где, сквозь прогретую землю, в защищённом от холодной осени круге, показались поросли свежей зелёной травы. С недоверием и испугом смотря по сторонам, два человека как-то незаметно для себя поднялись по ступеням и оказались внутри дома.

Первым делом следом за Патрисией, Марина и Лиза попали в поразительный коридор. Был верх. Был низ. Существовали правая и левая сторона в виде прозрачных стенок. Впрочем, за привычными ограничениями присутствовало ещё нечто, вызывающее удивление. Кругом сверкали звёзды. Как одинокие, так и тысячами скрученные в спирали или хаотично рассыпанные блестящим бисером по тёмному бархату. Далёкие и чужие светила ярко вспыхивали в глубинах бездны при новом шаге внизу и вверху, справа и слева. Но едва люди проходили мимо, как звёзды гасли, перегорев, у них за спиной.

Первое время Марина чувствовала себя довольно неловко рядом с ослепительно красивой и эффектной Патрисией. Невольно сравнивала себя с незнакомкой и находила любые аналогии, приходящие на ум, проигрышными. Лиза, которая не собиралась играть ни в какие взрослые игры, наоборот, не могла удержаться от восторженных реплик:

– Мам, мам, ты только посмотри! Только посмотри!

Два одиноких человечка шли и шли, следом за таинственной женщиной, удаляясь всё дальше и дальше от старенького дома, от осеннего дождика, от одинокой берёзки. С каждым шагом они погружались всё глубже и глубже в неизвестное, а конца коридора так и не было видно.

– Идите, идите за мной, – пару раз подбодрила Патрисия, – и ничего не бойтесь.

Наконец, в один момент, она остановилась и обернулась к своим гостям:

– В моём доме везде находятся двери, просто вы не можете их увидеть, – негромко, успокаивающе улыбаясь, произнесла женщина своим приятным голосом, вытянула холёную руку цвета слоновой кости и ладонью, несильно, толкнула стену. Яркий свет ослепил на несколько секунд людей и заставил закрыть глаза. А когда они вновь, очень осторожно, открыли их, то обнаружили, что появившийся в стене квадратный проём открывает вход в какое-то необычное место. В непривычном небе, с совсем неземными оттенками красок, лениво плыли облака. Несколько крупных спутников, а, может, и маленьких планет устало улеглись на ватные небесные перины. За облаками легко угадывались на серых и голубовато-зелёных дисках, зависших в небе, моря и океаны, горные хребты, низменности и зелёные массивы огромных лесов.

Однако то, что находилось под небесным сводом, показалось при ближайшем ознакомлении маленькой Лизе гораздо интересней и привлекательней. Недалеко от пришельцев призывно блестела водная гладь тихого и спокойного озера, с необычайно чистой водой. Водоём спрятался за песчаной косой, перед которой раскинулось огромное поле, сплошь усеянное цветами удивительной красоты, с большими и яркими лепестками.

Лиза, ни на минуту не задумавшись, бросилась к воде. Уже на бегу, сорвала с головы шапочку и принялась расстёгивать куртку, но, сделав несколько десятков быстрых и торопливых шагов, внезапно остановилась. Те крупные цветки, возле которых она остановилась, неожиданно ожили. Посередине бутонов навстречу солнечным лучам вытянулись маленькие пушистые головки с блестящими глазками. Лепестки, оказавшиеся крыльями. принялись совершать движения, которые убыстрялись до тех пор, пока десятки разноцветных существ, величиной с кулачок ребёнка, не оторвались от земли и закружились вокруг головы девочки.

– Мам, ма-а-амам, – несколько растерянно позвала мать Лиза. Марина шагнула к дочери, но Патрисия поспешила остановить её, удержав за локоть.

– Не бойся. Они не причинят ей никакого вреда. Вообще-то, вы сейчас находитесь в одном из самых дружелюбных и безопасных миров во всей Вселенной, одной из самых моих любимых комнат.

Марина повернулась лицом к Патрисии. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом, вдруг, две одинокие капли образовались в глазах пришелицы и, до конца сформировавшись, повисли тяжёлыми бриллиантами на длинных ресницах:

– Как так можно… жить… Как же должно быть… тяжело… – едва слышно прошептала она.

Не выдержав, Марина спросила ослепительно красивую незнакомку:

– Кто ты? Откуда?

Патрисия, впрочем, уже не слушала женщину. Она, отпустив руку Марины, повернулась в сторону маленькой девочки, бесстрашно продолжившей свой путь в окружении новых летающих сказочных друзей в сторону призывно блестевшей воды:

– Какая хорошенькая! А ОНИ все здесь такие?

Почувствовав материнским сердцем нечто такое, что вызвало тревогу, Марина тоже повернулась к дочери:

– Не смей её трогать! Лиза, беги назад! Лиз, иди к маме!

Девочка развернулась на крик, окружённая роем ярких созданий, подняла руку, помахала матери и улыбнулась. А потом повернулась и бегом бросилась к озеру.

– Неужели, они все здесь такие? – уже громче сказала женщина, одетая в необычное платье и, не обращая внимания на Марину, шагнула следом за убегающим ребёнком.

ПЯТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ.

– Виктор Петрович, согласен с вами. Слишком много происходит в последнее время непонятного. Я до конца ещё не пришёл в себя от того, что смогли выяснять вчера, а утром встаю – пожалуйста, готова гора новых новостей. Притом, все сюрпризы-то не из числа приятных.

– Пока сам не могу ничего понять. Ещё один необычный сигнальчик поступил недавно. Как всегда, в последнее время, довольно странный. Одно к другому, одним словом… Из одного посёлка в Сибири. Название ещё такое, не запомнишь сразу…

– Знаешь, а меня больше всего беспокоят «тетрадки». Да и компьютеры тоже. А последние два дня и электричество…

– Сейчас, сейчас… Ага, вот есть. Штабка, называется.

–Никогда не слышал.

– Да и я бы лучше не слышал – спокойней спал.

– Ну, и что там?

– С первого взгляда сигнал пустой, но, я думаю, имеет прямое отношение к тому, с чем мы столкнулись. Местный участковый звонил оттуда пару дней назад в «контору», а потом, по цепочке, информация дошла и до меня. Говорит, у них дом появился. Ниоткуда. Взял и за ночь вырос бесшумно на самом краю станции. Красивый такой, трёхэтажный.

– За ночь говоришь? Уже заинтересовал. И что?

– Клянётся, что в дом тот уже полдеревни вошло, а назад почти никто не вернулся. А вот те, что вышли, изменились, по его мнению, очень сильно. Всё время таинственно улыбаются, как будто облучились счастьем, прикоснулись к чему-то, нам ещё неведомому. На вопросы отвечают охотно и утверждают, что самое интересное впереди, что веселье только начинается.

– Да уж… И сколько человек назад не вышло?

– Участковый говорит – не меньше трехсот.

– Сколько?! Полковник, сколько?

– Триста человек.

– Триста?!

– Утверждает, что примерно столько. Просит прислать помощь. Сам собрался идти внутрь, на месте разобраться, что к чему.

– Когда звонил?

– Последний звонок – пару часов назад.

– Прямо беда какая-то. Принимай меры, Петрович. Может, в этом месте и скрыта отгадка, которую мы так ищем в последние дни. Отбери человек пять ребят, понадёжней, и посылай в эту Штабку. Что-то там неладно… На исполнение тебе – пару часов. Найдите участкового, разведайте, что за новая напасть. А по исполнению – доложите.

ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ.

Генерал Смольников Иван Сергеевич, высокий статный мужчина с хорошо заметной военной выправкой, с недоумением посмотрел на сопровождавшего его офицера ФСБ. Плотный, полный брюнет средних лет был одет в военную парадную форму зелёного цвета, а погоны на плечах указывали на звание сотрудника – капитан.

– Нет, нет, мне дальше нельзя. Не заслужил пока, – в очередной раз приятно улыбнулся провожатый и нажал вниз на ручку двери, возле которой остановился, – проходите. Вас, наверное, заждались. А я свою миссию выполнил.

Посередине небольшой комнатки находился одинокий квадратный канцелярский стол белого цвета. С той стороны, с которой в помещение зашёл Смольников, появления генерала ждал лишь одинокий стул, а вот по другую сторону стола сидели двое мужчин. Кроме стола и стульев, в хорошо освещённой встроенными в подвесной потолок лампами комнате, не было больше ничего примечательного. Ни одного предмета, за который мог бы зацепиться взор. Одна стена по правую сторону привлекла на секунду внимание матово блестящей поверхностью.

– Здравствуйте, Иван Сергеевич, – с напускным радушием приветствовал генерала тот из мужчин, что был постарше. Он поднялся из-за стола, невысокий, с заметно выпирающим животом, с хорошо различимым родимым пятном на лишённой какой-либо растительности голове. Затем не спеша протянул руку вперёд, всем своим видом показывая искреннее дружелюбие и радость от встречи. Видимое добродушие могло обмануть кого угодно, только не Смольникова. Иван Сергеевич неплохо знал стоящего перед ним человека и сразу узнал его, несмотря на то, что вместо обычной формы на мужчине были одеты неприметная рубашка ядовито-зелёного цвета и синие джинсы. Очень опасный тип, генерал ФСБ Петрушев Олег Константинович. Глазом не моргнёт, позавтракает тобой, а потом всё выставит так, что ты же ещё и виноватым окажешься. Несколько раз во время проведения силовых операций армейским ведомствам и спецслужбам приходилось пересекаться и от знакомства с методами работы, от недолгого личного общения с Петрушевым, у боевого генерала остались далеко не радужные воспоминания. Неприятно удивлённый неожиданной встречей, Смольников заученно улыбнулся и протянул руку для рукопожатия.

– Не представляю вас без формы, – один из самых высокопоставленных чинов в «конторе» в нужный момент находил именно те слова, которые хотел услышать собеседник, – она вам очень идёт.

– Ага, наверное, приросла к коже. Рад вас видеть, Олег Константинович.

– И я вас, Иван Сергеевич. Очень, – пока шёл обмен ничего не значащими любезностями, Смольников, скосив глаза, оценивающе «прощупал» взглядом второго участника незапланированной встречи. Вылитый персонаж из голливудского фильма «Люди в чёрном». Одетый в строгий тёмный костюм невысокий сухощавый человек с типично армейской короткой стрижкой тёмных волос, в которых успела поселиться седина, с цепким неприятно-тяжёлым взглядом серых глаз, терпеливо ожидал стоя, конца приветствий. Такое выражение глаз и такую невидимую энергетику генерал не раз видел и чувствовал у ветеранов локальных конфликтов.

– Прошу любить и жаловать, – представил помощника генерал «конторы», – полковник Полевой Виктор Петрович. Пожалуй, самая светлая голова в моём воинстве.

– Да что уж вы так меня, – едва заметно усмехнулся офицер ФСБ, – ведь перехвалите когда-либо.

– Располагайтесь поуютней, Иван Сергеевич, разговор у нас будет не короткий и всё, что вы узнаете, должно так и остаться здесь, – Петрушев указал рукой на одинокий стул.

– А у меня на всякие секреты, как у рыбы память короткая – всего один день, – армейский генерал осторожно, явно опасаясь, что стул с тонкими ножками не выдержит тяжести тела, присел на мягкую обивочную подушку синего цвета. Внимание Смольникова теперь вновь привлекла к себе матово блестевшая стена, протянувшаяся от одного угла до другого в нескольких метрах от стола. Изготовленная из очень прочного, тёмного стекла, она разделяла две комнаты, но не прятала соседнее помещение, а, наоборот, в силу специфики использованного материала позволяла свободно рассмотреть его. Там, за пластиковым стеклом, на одиноком стуле, который и составлял весь нехитрый интерьер небольшого помещения сидел, сложив руки на коленях, щуплый светловолосый парнишка лет двадцати пяти, одетый в серую футболку и чёрные джинсы. Молодой человек задумчиво смотрел на выбранную по каким-то причинам точку на стене, казалось, прямо в лицо Ивану Сергеевичу, в то же время не замечая, группы расположившихся совсем рядом наблюдателей.

– А это кто? За стеной?

– Объект, – полковник произнёс слово холодно и равнодушно, как будто говорил вовсе не о человеке, а о каком-то неодушевлённом предмете, – но об этом немного попозже, после вступительной части.

– Можете начинать вводить генерала в курс дела, – Петрушев кивнул головой, нервно несколько раз негромко постучал костяшками сжатого кулака по поверхности стола, а следом пробарабанил пальцами какую-то мелодию. Раньше Смольников уже слышал похожий набор звуков. При последней встрече, пару лет назад. Видимо, за прошедшее время высокопоставленному чиновнику так и не удалось избавиться от вредной привычки.

– Вы что-либо слышали о «тетрадках»? – полковник, одетый в строгий деловой костюм, не сводил с лица генерала тяжёлого взгляда.

– «Тетрадки»? – Иван Сергеевич нахмурил лоб. – Конечно. Кто же о них не слышал? Все в последнее время только об них и говорят. Одни – одно, другие – совсем другое. Поговаривают, что из-за них и началась вся неразбериха и бардак, уж, извините за выражение.

– Я так и думал, что вы должны многое знать, – довольный, утвердительно кивнул головой Олег Константинович, – полковник, продолжайте.

Полевой немного нагнулся вперёд, положил стоящий до этого у его ног пакет на колени и достал из него пачку очень похожих на ученические тетради брошюр и положил их на стол. А затем аккуратно поставил явно не пустой, наполненный неизвестно ещё какими сюрпризами, пакет возле себя на стол.

– Вот они. «Тетрадки». Перед вами. Самые что ни на есть настоящие. Можете пересчитать – ровно десять. Нам пришлось, как бы выразиться поделикатней… э-э… позаимствовать их у реального владельца. Вы хоть раз держали одну из них в руках?

– Нет, – отрицательно покачал головой Смольников, – слышал многое, видел пару, а вот, пальцами не щупал.

– А вы полюбопытствуйте, занятная штука. Посмотрите на них поближе, пока я буду говорить, – полковник ФСБ протянул армейскому генералу верхнюю брошюрку. Иван Сергеевич с некоторой опаской взял её в руку. Его сразу же немного удивила обложка, изготовленная из какого-то непривычного, легко гнущегося пластика.

– Очень странная бумага, – невольно констатировал вслух отмеченный факт Смольников, едва открыв брошюру. Всего в блоке оказалось десять скреплённых между собой глянцевых, загадочно поблёскивавших в свете электрических ламп, листков. Ни на одной из страниц не было заметно и следов от каких-либо знаков, не было на них ни одной чёрточки или полоски.

– Эта, похоже, чистая, хотя я слышал кое-что о скрытом содержании и смысле, – генерал не спешил открыть свою осведомлённость о данном вопросе. – Хотя нет, постойте. Она пронумерована. Вот, на задней обложке есть цифра один.

– Точно, – подтвердил Полевой, – есть цифра. Сзади, арабская. Каждая из лежащих передо мной «тетрадок» пронумерована цифрами от одного до десяти. И каждая из них предназначена определённому человеку. Для любого другого она не представляет никакой ценности.

– Продолжайте, – Смольников, заинтересовавшись, внезапно захотел побольше узнать о том предмете, который держал в руках. Уж слишком много шума было поднято в последнее время вокруг пресловутых «тетрадок».

– Вы что-либо слышали о мысленной передаче информации на расстояние от одного респондента к другому? Такие опыты и, притом, весьма успешные проводились в своё время в нашем ведомстве. С чем-то похожим мы сейчас имеем дело… Хотя, всё по порядку. Первые «тетрадки» появились ровно двадцать дней назад. Последняя материализовалась в моём кабинете, на моих глазах в воздухе сегодня утром и аккуратно улеглась на стопку из девяти предыдущих. Вот таким образом, получилось десять. Ровно десяток поступил к получателям, где бы они не находились, с регулярной периодичностью в два дня. Несмотря на кажущуюся пустоту, как вы правильно заметили, все из посланий несут в себе определённую информацию. Притом, как должен заметить, эта информация представляет собой каждый раз некое технологическое откровение, в корне меняющее наше представления о физических законах, об устройстве окружающего мира. По существу, если конкретизировать проблему, каждая «тетрадка» для получателя является руководством, инструкцией к действию. Что интересно, каким-то образом «читаемое» только тем конкретным лицом, получателем, к которому и было направлено послание. Наши эксперты упорно бились над обнаруженной проблемой несколько дней и теперь в один голос, очень уверенно заявляют, что никто другой, кроме получателей не сможет ничего «прочесть» с этих, на внешний вид, «чистых» листов. В принципе, они остаются ничего не значащими пластинками из довольно необычного материала не только для наших учёных, но и для сверхточных и суперсовременных приборов. Разумеется, «прочесть» их не может та аппаратура, что имеется у нас на руках. То есть, изготовленная на планете Земля.

После последних слов полковника, Иван Сергеевич неожиданно почувствовал, как потяжелели его руки и ноги, но постарался сохранить видимую невозмутимость. Похоже, разговор предстоял действительно серьёзный.

– Честно признаюсь, – вмешался в беседу Петрушев, – я и сам попытался прочитать несколько таких «тетрадок». – Он несколько раз нервно и несильно ударил сжатым кулаком по крышке стола. – И в силу служебных обязанностей и, знаете, мне… любопытно стало. Ничего не получилось.

– Вот так же ничего не вышло и не одного из наших экспертов. Хотя и оборудованием располагаем современнейшим, и светлые головы не перевелись ещё в отечестве. А вот получатель, вне зависимости от своего интеллектуального уровня, как стало известно, даже безграмотный, всё может прекрасно разглядеть на «пустых» страницах. Одно время, всего пару дней назад мы придерживались мнения, что перед нами своеобразные листовки, распространяемые враждебными силами. Знаете, как легко можно победить любого предполагаемого противника? Проще всего при помощи слова. Допустим, у вас есть в распоряжении сверхмощный печатный станок, с помощью которого вы можете в очень короткий срок полностью дезорганизовать общество и государственную машину неугодного вам государства. Задумайтесь, идеальное оружие! При минимальных затратах, вы добиваетесь в короткое время максимальных результатов. Вы не теряете в боях технику, не устилаете трупами своих солдат поля сражений… Озадаченные и озабоченные наши сотрудники попытались ещё тщательней проанализировать полученные результаты, хотя бы относительно выяснить конечную цель предпринятых против нас действий. Сразу обращу внимание на то, что с подобной масштабной операцией или диверсией, направленной против государства, мы столкнулись впервые… Идём дальше. Полученные результаты из лабораторий помогли установить, что данный материал не пластик и не бумага. В силу задействованных технологий и по своему составу он не мог быть изготовлен ни на одном заводе, ни одного из современных государств. В конечном счёте, выяснилось, что предмет всё же является носителем информации, но несёт её ВНУТРИ себя, в каком-то неизвестном нам поле, просто адаптированный и стилизованный под привычный нашему восприятию аналог. Чем больше мы изучали «тетрадки», тем больше убеждались, что образцы, находящиеся у нас в руках, не смогли бы произвести на свет никакие западные или совершившие рывок азиатские страны. Похоже, они, вообще, были изготовлены не на Земле, иными, неизвестными нам материалами и при помощи неизвестных технологий.

Смольников невольно отвернул голову, чтобы скрыть от внимательного взора контрразведчика охватившее его волнение. Отображение генерала смотрело на него с матовой поверхности стены, за которой на одиноком стуле сидел незнакомый Ивану Сергеевичу человек. Генерал любил смотреть на своё отражение. Мужественным профилем Смольников всем окружающим напоминал генерала Ермолова, покорителя Кавказа. Сравнение со знаменитым героем прошлого всегда чрезвычайно льстило самолюбию. Такая же подобная профилю льва внешность, решительный взгляд. Была и ещё одна маленькая особенность, почему генерал часто подходил к зеркалам. Глядя на себя, он довольно быстро успокаивался.

– Может, сигарету? – Петрушев пододвинул к Смольникову круглую бронзовую пепельницу, которая обыгрывала известный сюжет змеи, пожиравшей свой хвост.

– Бросил, – довольно глухим голосом отозвался на предложение армейский генерал, – курите при мне, если желаете. Полгода прошло, уже не так «цепляет», как в первое время.

– Это хорошо, – пожилой генерал ФСБ достал сигарету из лежащей рядом с пепельницей пачки «Мальборо», щёлкнул зажигалкой и, глубоко затянувшись, выпустил изо рта облако пахучего синевато-коричневого тумана. – Может, водички? – он кивнул на полулитровую бутылку газированной воды.

– Нет, благодарю. Лучше вернёмся к беседе. Вроде бы мне всё понятно из того, что вы рассказали, а вроде и не совсем.

– А что здесь непонятного? – Петрушев посмотрел на потолок, всем своим видом показывая умственное превосходство офицера из «конторы» над армейским генералом. – Это – вторжение. День Икс или, если вам угодно, час Икс. Помните «Войну миров» и все производные от этой истории? Так вот. Теперь нечто подобное происходит и с нами, на самом деле. Можете продолжать, Виктор Петрович.

– Я уже упоминал, каким образом появляются «тетради», – ни один мускул не дрогнул на бесстрастном лице полковника-аналитика. Губы и глаза у этого человека действовали в автономном режиме, выполняя независимые, друг от друга задачи. В то время как губы произносили слово за словом, серые глаза внимательно наблюдали за тем эффектом, которое они производили. – Они возникают просто из воздуха, приходя неизвестно откуда. Зависают перед лицом того, кому предназначены и, повисев секунды две-три, падают к ногам или на стол, в зависимости от обстоятельств. Кстати, не все получили по десять «тетрадей»… По уточнённым данным послания дошли до восьмидесяти пяти процентов достигших совершеннолетия жителей Российской Федерации. В Китае процент ещё больше. В Киргизии, Узбекистане, Таджикистане, насколько я знаю, свыше девяносто пяти. Процентов. А вот в Штатах и Европе обстановка на данный момент куда спокойней – менее пятидесяти. Впрочем, американцы, как всегда, что-то скрывают и, как обычно, хитрят. Однако факт остаётся фактом – мы оказались свидетелями единого процесса, невероятно масштабного. Не представляю, какой мощности должен быть ретранслятор, источник распространения «тетрадок». Наверное, даже пингвины во льдах и те их получили… И действовать послания начали с момента своего появления практически сразу. Насколько я знаю, Штаты уже столкнулись с серьёзными внутренними беспорядками и практически теряют контроль над ситуацией. У нас пока всё относительно спокойно.

– Вот этот момент меня настораживает особенно, – Петрушев затушил бычок в пепельнице.

– Любопытны получатели посланий. Интересны, как отдельно взятая категория, как слой, срез общества. В основном, это так называемые среднестатистические граждане, ничем не выдающиеся из общей среды. Учителя, врачи, рабочие. Ни один из крупных предпринимателей, ни один из депутатов Госдумы не получил ни одной «тетради». Обделили вниманием заключённых и бомжей. Не получил ничего и я.

– Меня так же забыли по какой-то причине, – невесело улыбнулся высокопоставленный сотрудник государственного аппарата и выдал по столу своим кулаком очередную, нервную и далеко не музыкальную, дробь.

– Я в таком же положении, – Смольников уже не скрывал того, что желает узнать больше.

– А мы знаем. Поэтому вы здесь, вместе с нами, – Петрушев вытер ладонью лоб, – полковник, расскажите генералу побольше о «тетрадках». Пожалуй, расскажите ему ВСЁ.

– Как скажите, – пожал плечами Полевой. – Как я уже говорил, послания появляются в определённой последовательности и они пронумерованы. Легко усматривается явная связь и вытекающая последовательность между появлением «тетрадок» и теми событиями, что происходят в последнее время. Когда появились послания, пронумерованные цифрой один, через пару часов после первого зафиксированного случая, упомянутые восемьдесят пять процентов взрослых россиян перестали пользоваться компьютерами и выключили телевизоры. Все и везде. Согласитесь, очень сильный удар по некоторым компаниям и хороший пропагандистский ход. Как всегда, с некоторым запозданием, мы попытались выяснить, чем же были заменены привычные средства общения и времяпровождения. Как оказалось, все опрашиваемые получили одномоментный доступ к колоссальным залежам знаний, информационным полям космического масштаба, перед которыми всё, чем мы раньше пользовались, выглядит убогими, жалкими и нелепыми детскими поделками. Каждый желающий смог при помощи нехитрой рекомендации увидеть другие планеты или отправиться в далёкое прошлое. Естественно, наши сотрудники попытались узнать, как было совершено необычное подсоединение. Удивительно, но никто из опрошенных не пытался ничего скрыть, охотно поясняя череду последовательных действий и разъясняя полученные инструкции. Мы попытались повторить рекомендации, но у нас ничего не получилось. «Тетради» оказались не только носителями информации, но и проводниками, помогавшими в каждом отдельном случае, как это невероятно не звучит, совершить громадный эволюционный скачок. Именно тогда, пару недель назад мы установили, что «тетради» несут в себе определённые ЗНАНИЯ, неизвестные ещё земной науке. Едва мы успели это понять, как появилась брошюра под номером два. Час в час, минута в минуту, через сорок восемь часов после первой. По всей Земле. И сразу же пошли новые сигналы. А через пять или шесть часов потребление электроэнергии упало повсеместно на пятьдесят процентов. Руководствуясь подсказками из нового послания обыватели, обычные послушные граждане, перекрыли поступление электроэнергии в принадлежащие им помещения самым простым способом – отсоединив и заизолировав кабеля от счётчиков. Где сами, а где при помощи электриков. Ведь оставаться без света – это частный выбор, никакой не проступок, не так ли? Счётчики перестали считать ватты, а энергетики получать деньги. Хотя лампочки в квартирах не потухли, и электроприборы продолжили свою работу. Чтобы совершить технологический переворот оказалось нужно иметь под рукой всего лишь отвёртку. Вот, посмотрите, – Полевой немного нагнулся вперёд, извлёк из пакета и положил перед генералом небольшой бытовой прибор, в котором Смольников сразу узнал раптор, известное дешёвое устройство, помогавшее освободиться от присутствия в помещении кровососущих насекомых.

– Перед вами ничем не примечательное, всем известное нехитрое приспособление. Таких выпускается в мире миллионы штук, – Полевой достал из своего пакета отвёртку. Довольно быстро открутил единственный болтик, который скреплял две пластиковые половинки и одну из них отложил в сторону. Внутри небольшого, открытого для обозрения корпуса, Смольников увидел загадочное переплетение из маленьких пластин, металлических шариков и соединяющих их проводков.

– Ничего необычного и неземного внутри устройства вы не обнаружите, уверяю вас. Привычные и знакомые нам с детства предметы, продукт нашей цивилизации, составляют начинку инопланетной разработки. Странность состоит в том, что если все эти проводки, шарики от подшипников, пластины и катушку собрать в установленном порядке, то прибор начинает работать. Каким образом? На совершенно неизвестных и непонятных нам, пока, принципах. Какими физическими законами руководствовались создания, придумавшие эту штуку, нам непонятно, но она работает. Хитрый механизм вырабатывает электричество. Притом не в качестве какого-то действия, будь то результат использования движения водных масс или расщепления атома. Нет, он просто берёт, как мы понимаем, черпает и перебрасывает энергию из какого-то неизвестного нам, бездонного источника в определённое место, являясь своего рода простеньким проводником. Нам не удаётся, несмотря на все усилия установить, ОТКУДА берётся энергия, но КАК её использовать, понятно даже маленькому ребёнку. Обычному человеку ведь даже приятно оказаться в такой ситуации, он только потирает руки и усмехается, наблюдая, как разоряются монополии. В каждой квартире, в любом частном доме существует готовая система для распространения электроэнергии по всем помещениям, принадлежащего собственнику жилья. Я имею в виду находящуюся под тонким слоем штукатурки сеть, состоящую из соединённых между собой проводов и кабелей. Стоит посвящённому открыть тетрадку под номером два, взять в руки отвёртку, за полчаса собрать схему, поместив её в любой подходящий корпус – утюг, раптор или магнитофон и потом вставить штекер в первую попавшуюся розетку в доме и всё, вуаля, ты становишься обладателем личной электростанции невероятной мощности. Да, нужно ещё не забыть отсоединить подающие кабеля и сразу же энергетические кампании остаются с носом. Энергетики и предъявить-то ничего не могут, ведь просто услугами перестали пользоваться, а, значит, и платить-то им не за что. Правда вся беда состоит в том, что ушёл ни один, ни два потребителя, отток произошёл в невероятно массовом порядке.

– Честно признаюсь, я тоже купил себе такой, – невольно вырвалось у Ивана Сергеевича, – только не разбирал его. Продавец на рынке предупредил, что если начну копаться, обязательно сломаю. Уж очень, говорит, сборка сложная.

– Да уж… Сложнее некуда. Пять минут работы для любого третьеклассника. Кстати, а вы не один такой, – ухмыльнулся Полевой, – инопланетными разработками поспешили в первую очередь обзавестись владельцы предприятий, цена конечного продукта на которых напрямую зависит от количества потреблённой электроэнергии. Это был сюрприз от «тетрадки» под номером два. Третья брошюрка нанесла через два дня смертельный удар по нефтедобывающей промышленности. Ознакомившись с рекомендации, полученными на ментальном уровне, каждый желающий смог с лёгкостью изготовить из подручных материалов ещё один нехитрый приборчик, установить его в указанном месте на мотор автомобиля и, вместо бензина, прямо из крана, заливать в бак обычную воду. Никто не смог устоять перед соблазном, даже директора нефтяных компаний. Автомобили так же, как вы знаете, продолжают передвигаться по нашим улицам, только вместо выхлопных газов выбрасывают в последнее время в атмосферу облака пара. Вода заменила бензин. Повсеместно и в самый короткий срок. Потому что жидкость, вытекающая из крана ничего не стоит, по сравнению с бензином. После появления тетрадки номер четыре, ещё через два дня, большинство жителей нашей страны объявили голодовку. Перестали посещать продуктовые магазины. А заодно и ходить на работу. Зачем в поте лица добывать кусок хлеба, когда ты постоянно сыт? Что в остальных шести «тетрадках» мы не смогли установить. Наверное, то, что сможет нас добить. В принципе, уже первые четыре послания нанесли смертельный удар всей привычной для нас экономической модели, основанной на товарно-денежных отношениях. Притом подстрелили нас через самое уязвимое место – посредством исключения из схемы самого главного звена – потребителя. Все земные армии оказались разбиты чуть более чем за неделю. По нашему обществу и государственному строю нанесли сильнейший удар. Цель демарша остаётся совершенно неизвестной, а средства, несмотря на кажущую странность, оказались необычайно эффективными. Должен признаться: мы стоим на самом краю пропасти, в которой лично мне видится один сплошной хаос и гибель цивилизации. Монополисты, подсчитывая убытки, находятся в панике и оказывают на правительство давление. Государственная Дума, собравшись в связи с создавшимся положением в срочном порядке, ратифицировала ряд законов, которые даже я могу признать, как крайне жёсткие и непопулярные. Кое-какие меры, в экстренном порядке, как вы знаете, приняты на днях. Участковые, усиленные теми сотрудниками из полиции, что ещё являются на свои рабочие места, обходят квартиры, призывая сдавать «тетрадки». В больших городах введено военное положение, а по радио и телевидению идут, одна за другой передачи, в которых мы пытаемся хоть в какой-то мере дать адекватный ответ враждебным проискам. Хотя, должен признать, все наши усилия постоянно запаздывают. Использованные «тетрадки» обыватели с улыбками сдают целыми возами, а радио и телевидение игнорируют. Шах и мат. Нам. Для того чтобы изменить ситуацию, спасти привычный для нас мир, необходимо принять срочные меры. Именно для этого вы сейчас находитесь здесь, перед нами.

– Вы наделяетесь особыми полномочиями. Предстоит общевойсковая операция. Без каких-либо ограничений, – внушительно пророкотал Петрушев, до этого момента внимательно слушавший своего подчинённого и несколько раз возбуждённо ударил сжатым кулаком по многострадальной крышке стола.

– Военная операция? Да, притом, ещё и масштабная? Позвольте спросить, а против кого? Своих сограждан?

– Что вы, Бог с вами… Дело в том, что нам, похоже, удалось установить источник всех наших неприятностей и бед. Позвольте перейти к главному. За несколько часов до того, как появились первые «тетрадки» в одном небольшом сибирском посёлке, всего за одну ночь, а, вернее, в какой-то краткий миг этой ночи, на самом краю жилой зоны появился дом. Откуда он взялся? Мы не знаем. С другой, удалённой планеты? Из параллельного мира? Пока неизвестно. Однако можно сказать вполне определённо, что по временным рамкам странное появление полностью совпадает с последующей чередой быстрых ударов, нанесённых могущественными противниками. К тому же, в самом населённом пункте, где было отмечено странное явление, происходят очень необычные события. Более тысячи местных жителей вошли внутрь здания, а назад вернулось менее половины.