Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Жуткий Юг. Жюстина Айрленд
Издателю «Утреннего вестника Саванны». Это письмо я пишу в ответ на редакционную статью от 1 февраля 1876 года, озаглавленную «Женщинам Юга не нужны курсы самообороны».
В своей статье вы утверждаете, что за тринадцать лет, прошедшие с трагической битвы при Гёттисберге, что повлекла за собой Восстание Нежити, в стране воцарились мир и спокойствие. Вы говорите, что Юг должен последовать примеру Севера и нанимать черных Сопровождающих для защиты семейств. Далее вы заявляете, что, если южанки начнут учиться самообороне, это приведет к развалу семей и увеличит число старых дев. Смею заверить вас, сэр, что такие утверждения далеки от истины.
Вы забываете о фундаментальных основах этой системы. Что делать несчастным семействам, у которых недостаточно средств, чтобы нанимать Сопровождающих для своих дочерей? Что станет с этими бедными девушками, поставленными в опасность своей нищетой? Оставим ли мы их на пожирание мертвецам? И могут ли женщины Юга полагаться на негров в вопросах защиты? В отличие от Северян мы знаем, каковы негритянские нравы: эти ребячливые, непосредственные существа недостаточно разумны, чтобы защитить даже самих себя, и что уж говорить об окружающих!..
От Лэндсфолла, семейной плантации Айкенов, до города было миль пять пути. Каждая из этих пяти миль тянулась для Луизы невыносимо долго, пока она сидела с матушкой в пассажирском купе пони.
Когда-то давно они ездили в город в нарядной, элегантной повозке; был у них и кучер, и четыре лошади одинаковой масти. Но это было прежде, чем леса и равнины затопили живые мертвецы, алчущие чужой плоти. Лошади были слишком заметны, и мертвецы замечали их издали и нападали скопом. Редкий конь выживал после таких столкновений. Теперь все путешествовали в пони – так назывались повозки, которые тянул за собой изрыгающий дым паровоз. Зимой, когда спадала невыносимая жара Джорджии и было чем дышать, Луизе даже нравилось путешествовать в пони. Но сегодня матушка вырабатывала столько горячего воздуха, что даже самый жаркий август не мог бы с ней потягаться.
– Миссис Хелмсли сказала мне, что Брэдли Винтербрук уже три раза нанес визит Ребекке. Три! Попомни мои слова: к концу марта ее уже сосватают. Если бы ты только намекнула Эшли Эллису, он бы примчался мигом. Ты бы уже была помолвлена!
Лицо Луизы сделалось каменным. Сама миссис Айкен была самой красивой дебютанткой того далекого, 1856 года; слава о ее светлых кудряшках, голубых глазах и безупречной, жемчужного оттенка коже шла по всем низинам Южной Каролины. Теперь цвет и краса ее юности увяли и поблекли, оставив после себя тусклую, невыразимо печальную тень, словно роза, чьи лепестки унес ветер. Луиза унаследовала ее внешность, о чем последняя нередко упоминала, когда Луиза надевала наряды «неподходящих», по мнению миссис Айкен, цветов.
В свои семнадцать Луиза уже неплохо знала, чего хочет, и материнская критика ее раздражала. Луиза согласилась сопровождать матушку в город по одной лишь причине: письмо редактору, заткнутое за корсаж; письмо, которое Луизе нужно было отправить без ведома матери.
Луиза вернулась мыслями к разговору.
– Мама, у семьи Эллисов из владений одни солончаки. Я не хочу жить на солончаках!
Это было проще, чем объяснять, что у Эшли Эллиса неприятно торчат зубы и что он слишком любит хватать служанок за разные части тела. Чего ей не хватало, так это мужа, у которого будет по младенцу от каждой черной девки в округе.
– Ладно. А что насчет Эверетта Хейса? На рождественском котильоне он протанцевал с тобой целых два раза. И уже спросил у отца разрешения ухаживать за тобой.
– Правда?!
Луиза замолчала, погрузившись в воспоминания об Эверетте. Несколькими годами старше Луизы и самый завидный жених графства Чэтем. К тому же хорош собой: темные волнистые волосы, синие глаза и бледная кожа, хранящая поцелуи солнца. Он не просто дважды пригласил Луизу на танец, он попросил ее выйти наружу выпить по стакану пунша… И когда они остались одни, сказал ей, что она – самая прекрасная девушка на балу. От восхищения, что отражалось в его глазах, ее сердце отрастило крылья.
Разумеется, он не стал ее целовать. Это было бы слишком бесцеремонно. Даже если бы она могла с определенной уверенностью утверждать, что поцелует его в ответ.
Однако все эти любезности не помешали ему танцевать с Софи Паркер, о чем Луиза безуспешно пыталась позабыть. Она втайне лелеяла надежду, что увидит Эверетта снова. С другой стороны, она понимала причины его отсутствия: путешествовать было небезопасно. Эверетт, единственный сын кораблестроительного магната, был отрадой семьи, и поэтому естественно, что его старались держать внутри городских стен. Горожане, боясь мертвецов, редко рисковали выезжать за пределы поселения.
Пони со скрипом остановилось. Луиза нащупала дверную ручку, ее матушка вскрикнула в испуге:
– Почему мы остановились?
Раскрылось окошко между кабиной машиниста и пассажирским отделением. В проеме появилось черное лицо: Герман, семейный кучер.
– Впереди на дороге свора шаркальцев, мэм. Жду, пока разойдутся.
– А если их протаранить? – дрожащим голосом вопросила миссис Айкен.
Живые мертвецы напоминали ей о тяготах и испытаниях военного времени, а также о неудавшейся попытке южных штатов выйти из Союза. Луизиной маме не нравилось думать о таких вещах. Военные годы сильно ударили по семье: брат миссис Айкен Луи, в честь которого назвали Луизу, превратился в дикого безумного зверя.
Герман покачал головой:
– Их слишком много. Колеса поломаем, если наедем на них. Простите, мисс Алисия. Может, нам повезет и они уйдут с дороги.
Он закрыл окошко, заканчивая разговор.
Миссис Эйкен, раскрасневшись, теребила пуговки на перчатках.
– Чертова нежить, – выругалась она, откидываясь на сиденье.
Луиза закусила губу, чтобы сдержать улыбку. В любой другой ситуации матушка бы осадила прислугу и властно распорядилась поступать так, как велено. Но только не тогда, когда речь шла о живых мертвецах.
Луиза подвинулась поближе к крошечному окошку, чтобы посмотреть на фигуры за решеткой. Она различала какое-то движение, но лиц не видела, не могла разглядеть, знакомы ей мертвецы или нет. Всякий раз поднимался страшный скандал, когда оживал кто-то из знакомых. Втайне Луиза надеялась, что увидит, как темноволосая Софи Паркер волочит за собой изумрудно-зеленый, как герб ее семьи, подол.
Издалека раздались какие-то хлопки, и окошко машиниста снова приоткрылось.
– Похоже, их разгоняет патруль, мэм. Скоро двинемся.
– Это федеральные войска? – спросила Луиза.
– Нет, мисс Луиза, это негритянский патруль. Что ж, поехали.
Карета двинулась с места, и они продолжили путь.
Луиза, скривившись, откинулась на сиденье. Негритянские патрули. Неудивительно, что пришлось столько ждать. Будь тут федеральные войска, мертвецы даже на дорогу бы не вышли. Но федералы развернулись обратно на север… спасибо президенту Ратерфорду Б. Хейту и его грязной сделке.
– Вот поэтому, Луиза, тебе нужна Сопровождающая, – заявила миссис Айкен, ерзая на сиденье. – Нам обеим нужны такие служанки. Я слышала, что в Нью-Йорке ни одна уважающая себя женщина не выходит из дома без Сопровождающей. Только представь: негритянка, которая будет тебя защищать! Не понимаю, почему у нас еще не переняли эту моду. Тут негров более чем достаточно… слоняются тут без дела, наводят смуту. Лучше бы работали.
Луиза передернулась, но ничего не сказала. Она подвинулась на сиденье, письмо с ее мыслями хрустнуло за корсажем.
Негритянка, которая спасет ее от мертвецов.
Будто ее, Луизы, мнение кого-то интересует.
Когда подъехали к Эллис-сквер, Луиза была по горло сыта и событиями сегодняшнего дня, и матушкиным обществом. Проверившись у санитарного инспектора на отсутствие Мертвой Хвори, они получили пропуск в город. Как только повозка остановилась, Луиза со всей прытью, какую позволяло ей воспитание – а значит, куда медленнее, чем ей бы хотелось, – выбралась наружу.
– Луиза, куда это ты собралась? – позвала мать.
Луиза проигнорировала ее вопрос и заспешила по тротуару к почтовому ящику.
– Луиза! – взвизгнула миссис Айкен в нескольких метрах позади. И как только воспитание позволило!
Луиза оглянулась через плечо, не замедляя шага (что было ошибкой), и полетела кубарем прямо в объятия Эверетта Хейса.
– Мисс Айкен! – удивленно проговорил он, поймав Луизу.
Как восхитительно бархатист его голос! От прикосновений Эверетта у Луизы под рукавами платья разлилось целое море мурашек, дыхание сбилось.
– Мистер Хейс! Умоляю, простите. Я такая неуклюжая.
– Вы прощены, – с улыбкой ответил он, и во рту у Луизы стало сухо, как в пустыне.
Хейсы владели кораблестроительной компанией, и Эверетт, вдобавок к изысканным манерам, обладал ловкостью завзятого моряка: твердо стоя на ногах, он с ласковой учтивостью помог Луизе восстановить равновесие.
– Луиза! Нельзя же убегать вот так… Мистер Хейс! Какой приятный сюрприз встретить вас здесь!
Луиза отступила на шаг, увеличивая расстояние между своим колотящимся сердцем и нежной улыбкой Эверетта. Он приподнял шляпу, приветствуя миссис Айкен, но глядя при этом по-прежнему на Луизу.
– И правда, какой приятный сюрприз, – согласился он.
– Чем занимаетесь сегодня, мистер Хейс? – спросила Луиза, как только к ней вернулось самообладание.
– Пару мальчишек на пристани покусали; пришлось их, бедных, пристрелить. Так вот, сейчас я пойду на рынок нанять помощников.
Рынок на Эллис-сквер славился на всю Джорджию. Когда Луиза была совсем маленькой, папа взял ее посмотреть на негров, которых пустили с аукциона. Она почти ничего не помнила из той поездки, кроме непроницаемых черных лиц и леденца, который ей достался от папы за хорошее поведение. Но это было так давно, еще до нападения Северян и восстания мертвых, до того, как один укус мог превратить человека в дикого зверя.
Негров больше не продавали на рынке. В обмен на помощь федеральных войск Юг был вынужден отказаться и от рабства, и от конфедерации. Теперь на рынках нанимали слуг, как цветных, так и белых. Поговаривали, что в контрактах для белых условия работы были куда лучше, чем для негров, но ведь все и так знали, что негры по самому своему происхождению куда хуже обычных людей, поэтому шума никто поднимать не стал.
Миссис Айкен с улыбкой хлопнула в ладоши:
– Ах, до чего удачно все складывается! Мы с Луизой как раз собирались на рынок. Не откажете в любезности проводить?
В глазах у нее засветился расчетливый огонек. Она явно что-то замыслила.
Мистер Хейс склонился в элегантном поклоне:
– С превеликим удовольствием, миссис Айкен.
Эверетт предложил обеим дамам взять его под локоть, и трио зашагало по скверу к низкому свежевыкрашенному зданию. Миссис Айкен щебетала о погоде, а Луиза хранила молчание, кипя гневом. Снова матушка поймала ее в одну из своих ловушек!
До рынка было совсем недалеко. Вскоре до них стали доноситься голоса агентов: те выкликали прохожих, предлагая нанять прислугу. Какофония звуков становилась все громче.
– Вам нужен повар? Тогда отведайте стряпню мисс Джесси, лучшей поварихи в городе!
– Крепкие мужчины! Вам нужны крепкие мужчины? Подходите, не стесняйтесь!
– Милые дамы, для вашей собственной безопасности советую: не ходите никуда без Сопровождающей! Джентльмены, разве вы не хотите защитить своих дам? Верная Сопровождающая – вот что вам нужно! Вот вам выпускницы лучшей школы на все Штаты: боевой школы для негритянок миссис Престон, Балтимор, штат Мэриленд!
Миссис Айкен внезапно остановилась рядом с платформой, вынуждая Эверетта с Луизой последовать ее примеру. Низенький румяный мужчина в истрепанном цилиндре умолял прохожих взглянуть на девчонок на платформе, оценить их ловкость и преданность. Девчонки по виду ничем не отличались от любых других негритянок, которые встречались Луизе. За одним-единственным исключением: с поясов у них свисали устрашающе острые ножи и сабли. Эти девушки с тугими косами, в натянутых до глаз капюшонах, излучали крайнее равнодушие ко всему, что происходило на площади.
– Уважаемый, – обратилась к коротышке миссис Айкен. – Эти ваши девчонки… Это Сопровождающие?
Мужчина, лучась улыбкой, подбежал к троице:
– Да, да, мэм. Лучше не найти во всей Джорджии. Уложили больше нежити, чем все федеральные патрули, вместе взятые! И цена вас обрадует. Всего за сотню долларов вы сможете нанять одну из моих девочек на полгода.
– Сто долларов! – воскликнула миссис Айкен; руки в белых перчатках подлетели ко рту, словно пара испуганных голубей. – Но что же, позвольте спросить, они делают за эти сто долларов?
Она изо всех сил пыталась скрыть свое изумление.
– Защищают вас, мэм. В эти темные времена такова цена безопасности.
Миссис Айкен с коротышкой заспорили, но Луиза уже перестала слушать. Она изучала девчонок, и ее взгляд остановился на одной в заднем ряду. У нее единственной из всех на платформе не было платья поверх панталон. Она была одета совсем по-мужски: брюки, рубашка, синяя яркая жилетка в огурец. Бедра опоясывал ремень, за каким обычно носят пистолеты, но вместо этого к нему цеплялись пара коротких мечей. Острия зловеще блестели в солнечном свете. Волосы до ключиц были заплетены в ровные косы.
Луиза встретилась с девушкой взглядом. Та склонила голову набок, разглядывая ее в упор. Луиза моргнула, слегка шокированная тем, как открыто ее оценивает какая-то негритянка. Темнокожая девушка, усмехнувшись, подмигнула ей, и Луиза ахнула, да так громко, что ее мать отвлеклась от беседы:
– Луиза, дорогуша, что с тобой?
– Ничего, матушка.
Луиза принялась возиться с завязками на манто, надеясь, что никто не заметит, как разрумянились у нее щеки. Что за дерзкая негритянка! Неудивительно, что им так сложно найти работу.
– Лично мне кажется, что нанять Сопровождающую – это отличная мысль, – встрял Эверетт, не давая Луизиной матери закончить фразу. – Нет ничего важнее здоровья и безопасности наших женщин. Особенно самых драгоценных, самых прекрасных из них…
Он в упор посмотрел на Луизу, и она снова зарделась.
Эверетт, кашлянув, повернулся к торговцу:
– Именно поэтому я собираюсь преподнести Сопровождающую мисс Айкен в подарок.
Луизу словно громом поразило.
– Мистер Хейс… – только и смогла проговорить она.
Сопровождающая?! Это слишком, слишком щедро с его стороны.
Эверетт, снисходительно улыбаясь, взял ее за руки:
– Что нам платья и драгоценности! Безопасность – вот настоящая ценность. Если я собираюсь ухаживать за вами, мир должен знать, что я готов лелеять вас и защищать от любой опасности.
Луиза ощутила странное движение в груди и чуть не упала в обморок. Как быстро развиваются события! И… Мистер Хейс! Лежа по ночам в постели, она любила представлять, как он станет ухаживать за ней. Однако ни одна из фантазий не включала в себя Сопровождающую. Как странно… и как прекрасно.
– Мистер Хейс, мне в жизни не делали таких щедрых подарков.
Эверетт широко улыбнулся:
– Вот и прекрасно.
Он отвел торговца в сторону, чтобы подписать бумаги.
– Вот удача так удача, – заметила миссис Айкен.
Она похлопывала себя пальцами по подбородку, устремив взор вдаль. Луиза окинула ее взглядом:
– И почему мне кажется, матушка, что вы к этому как-то причастны?
– Что ж! Возможно, я упомянула при мистере Хейсе, когда он приехал навестить вашего отца, что тебе нужна защита. Луиза! Ты хоть понимаешь, что стала первой девушкой в Саванне, у которой есть Сопровождающая? Хильди Бреннер вся пожелтеет от зависти, вот увидишь.
Где-то в животе у Луизы зародилось чувство неуверенности. Внезапно подарок перестал казаться таким уж щедрым.
– Ты уговорила Эверетта подарить мне Сопровождающую?
– Вздор, дорогая моя! Ничего такого я не делала. Я всего лишь высказала предположение, и у этого юноши хватило ума догадаться, что делать дальше. Поверь мне: способность понимать намеки – ценное качество для супруга.
Мужчины вернулись к дамам; Эверетт держал в руке подписанный договор, а торговец широко улыбался. Эверетт протянул бумагу Луизе. Коротышка свистнул девушкам на платформе. Луиза прижала договор к груди:
– Мистер Хейс, я понятия не имею, как выразить свою благодарность.
– Как насчет называть меня по имени?
– Конечно. Но тогда и вы меня тоже.
– А вот и ваша Сопровождающая, – прервал их торговец.
Луиза обернулась. В паре метров от нее стояла та самая девушка в брюках.
– Она? – Теплота благодарности, нахлынувшая было на нее из-за щедрости Эверетта, сменилась холодом раздражения. – Нет, давайте кого-нибудь другого. Эта девица мне совершенно не подходит.
Коротышка нервно засмеялся:
– Ох, мисс, не судите книгу по обложке. Джулиет – лучшая из моих девочек, и манеры у нее отменные, не смотрите, что одета странно. Ваш кавалер сказал, что желает для вас самого лучшего, так я вам лучшее и предлагаю.
Джулиет не произнесла ни слова, но выражение лица ее говорило, что она находит ситуацию крайне забавной. Двигаясь плавно, словно плясунья, она склонилась в глубоком реверансе. Будь на ней платье, это выглядело бы красиво; в брюках же это смотрелось попросту странно.
– Чрезвычайно рада знакомству, мисс.
Мать Луизы со смехом хлопнула в ладоши:
– Ну не потеха ли! Луиза, дорогая, о тебе заговорит весь город!
Торговец улыбнулся щербатой улыбкой, потирая руки:
– Что ж, рад, что все уладилось.
Луиза перевела взгляд с Эверетта – он улыбался, словно извиняясь, – на довольное лицо матери, потом на ухмылку Джулиет… «Похоже… – подумала она, чувствуя, как душа у нее уходит в пятки. – Похоже, все и правда уладилось».
И лишь когда они, сопровождаемые носильщиками с вещами Джулиет и миссис Айкен, направились обратно к пони, Луиза вспомнила: она так и не отправила свое письмо.
Эта девчонка была совершенно неисправима.
Нет, Луиза не могла пожаловаться ни на ее упрямство, ни на угрюмость, ни на слишком громкий голос… Все это были обычные для негров недостатки, и мисс Айкен знала, как с ними справиться. Напротив, Джулиет вела себя с неизменной вежливостью. Она с неизменной расторопностью исполняла приказы и даже предвидела, что от нее потребуется. Луизе в буквальном смысле не к чему было придраться, однако ее не покидало ощущение, что Джулиет разыгрывает роль верной служанки вместо того, чтобы верно ей служить. Луизе это так действовало на нервы, что она едва ли не избегала девушку.
А та была поистине вездесущей.
Куда бы ни направлялась Луиза, Джулиет была тут как тут: молчаливая тень, что следовала по пятам и с иронической улыбкой наблюдала за ней из-под прикрытых век.
Единственное, что примиряло Луизу с постоянным присутствием Джулиет, был Эверетт. Он заезжал к ним раз в неделю, а то и два, если позволяло состояние дорог. Мертвецы никогда не исчезали надолго, но с приходом весны их обычно становилось больше обычного, и они перекрывали дороги, делая путешествия совершенно невозможными. Во время визитов Эверетта парочка находилась под неусыпным присмотром миссис Айкен и Джулиет, хотя больше всего в мире Луизе бы хотелось остаться наедине с женихом. Какая непристойная мысль! Луиза решила ни с кем ею не делиться.
В первую неделю апреля Эверетт приехал навестить Луизу, когда миссис Айкен наносила визит друзьям. Он вошел с огромной плетеной корзиной в руках и такой улыбкой, что Луиза тут же отложила вышивание и вскочила на ноги.
– Луиза! Ваш отец сказал, что я найду вас в этой комнате. Я хотел предложить вам отправиться вместе на пикник.
– С большим удовольствием, – ответила Луиза, улыбаясь.
Благодаря своим частым посещениям Эверетт выглядел совершенно естественно в обстановке гостиной семьи Айкенов. Луиза поймала себя на мысли, что ухаживание идет как нельзя лучше. Если ничто не изменится, к осени можно ожидать свадьбы. От этой мысли Луизу охватила странная паническая радость. Луиза затолкала чувство поглубже, не желая уделять ему слишком пристальное внимание.
– Вы выглядите восхитительно, – сказал Эверетт, предлагая Луизе свободную руку.
На Луизе было платье бледно-зеленого шелка, по поводу которого она пребывала в сомнениях. Комплимент помог ей поверить, что наряд скорее хорош, чем плох.
Рука об руку Луиза с Эвереттом направились в павильон для пикников, что располагался неподалеку от дома. Джулиет следовала за ними по пятам, ни говоря ни слова. Луиза невольно почувствовала раздражение: к чему им эта непрошеная компаньонка! Она задумалась о том, как бы помягче сообщить Эверетту, что после трех месяцев с Сопровождающей она решила отказаться от ее услуг. Однако, как ни старалась она найти нужные слова, все равно выходило, что она не испытывает никакой благодарности. А уж чего Луиза не хотела, так это чтобы ее будущий супруг заподозрил в ней мелочную натуру.
Они уже пересекли Лэндсфоллский парк и почти достигли павильона, как из полей донесся душераздирающий крик. Луиза обернулась: с табачной плантации к одноэтажным домам у дальнего конца участка неслись негры. Луиза застыла раскрыв рот. Эверетт схватил пробегающую мимо цветную за руку.
– Что происходит? – резко спросил он, и женщина дернулась, будто ее ударили.
– Прощения прошу, сэр, но в полях шаркальцы. Забор-то позади рухнул, и шаркальцы разбрелись повсюду.
Джулиет сделала шаг вперед. Лицо ее стало суровым, утратив привычную полуулыбку.
– Мистер Эверетт, я попрошу вас проводить мисс Луизу к павильону.
Эверетт, белее крестильной рубашки, молча кивнул. Когда его рука опустилась Луизе на плечо, девушка ощутила, что пальцы у него подрагивают. Сама Луиза не то чтобы была напугана, однако же прежде ей приходилось видеть мертвецов лишь издали. Одному Господу известно, что повидал на своем веку Эверетт!
Джулиет широкими шагами направлялась к табачным полям. Ростки еще были совсем малы, едва показались из земли. Джулиет ступала осторожно, стараясь не задеть молодую поросль. Она подходила все ближе к мертвецам. Со своего места в павильоне Луиза насчитала десятерых шаркальцев, на секунду ее охватил страх за Джулиет. Неужели она справится с такой толпой? Старый Уолтер Маттиас, что прошел всю войну, любил рассказывать, как однажды его часть столкнулась с нежитью:
– Если их больше, чем пятеро на одного, то, смею заверить, шаркальцы съедят вас на ужин. Поверьте моему слову, мальцы: завидишь, что их больше трех, когда ты один-одинешенек, лучше ретироваться. Если ты в меньшинстве, отступать – не позор.
И вот посмотрите на эту глупую девчонку: Джулиет шла в атаку, хотя вокруг нее столпилось десять… нет… одиннадцать, двенадцать шаркальцев, и каждый хотел ее сожрать.
Луиза вздохнула. Ну что ж, нет худа без добра: по крайней мере, она избавится от этой девчонки.
Джулиет вытащила из ножен сверкающие мечи. Секунда промедления – и она устремилась в бой.
Короткое лезвие со свистом описало дугу и блеснуло на солнце, прежде чем отрубить голову первому мертвецу. Луиза ахнула. Ей случалось видеть, как убивают шаркальцев, но чтобы с такой быстротой, такой ловкостью… Не успела она как следует осознать, что первой твари пришел конец, как Джулиет уже накинулась на следующую. Сверкающие лезвия отсекли вторую голову и продолжили вспахивать ряды нежити, заглушая их рык и стоны. Джулиет со смертоносной скоростью сновала среди мертвецов. Этот стремительный танец скоро подошел концу, и вот уже она стоит, широко улыбаясь, вся забрызганная черной кровью нежити.
Уолтер Маттиас ошибался. Джулиет уложила двенадцать шаркальцев за считанные секунды и, судя по виду, даже не утомилась. Девчонка была не просто профессионалом. Она была мастером своего дела.
Эверетт пробормотал какую-то банальность о том, что Джулиет стоила затраченных средств. Со стороны дома показался семейный патруль Айкенов во главе с куратором Грегори, задиристым краснощеким воякой, хромавшим со времен войны. Однако все это меркло на фоне Джулиет, что стояла на табачном поле. Широко улыбаясь, она сжимала сверкающие мечи – улыбающийся ангел истинной смерти.
Луиза почувствовала, как пошатнулись все основы ее существа, словно реальность впервые предстала перед ее взглядом. Так вот что значило быть умудренной жизнью: умение владеть собой и быть всегда готовой. Луизе нужен был не муж; ее матушка ошиблась, как и всегда. Ей нужно было именно это: способность защититься от нежити. А ее вместо этого учили лишь быть хорошей женой! Но теперь она все поняла. Искусство самообороны – вот к чему стремилась ее душа.
И эта девчонка Джулиет научит ее обороняться.
Как только Эверетт отправился восвояси, сопровождаемый для безопасности группкой мальчишек из домашних слуг, Луиза пошла искать Джулиет и нашла ту у колодца. Девушка поднимала ведро за ведром и обливалась ледяной водой. На секунду Луиза замерла, заинтересованная необычным теплым чувством, что зародилось пониже поясницы. Что-то было такое… что-то привлекательное было в промокшей насквозь Джулиет, в воде, что стекала по темной коже, смывая черную кровь мертвецов.
Луиза усилием воли затоптала это ощущение поглубже внутрь. Ей случалось слышать истории о мужчинах и женщинах, что проникались симпатией к неграм. Ей самой такая судьба не улыбалась – на этом пути ждала погибель, и Луиза совсем не хотела пропадать. Она была достойной девушкой.
По большей части.
– Научи меня, как это делать.
Джулиет замерла. Ведро остановилось на полпути.
– Как выливать воду на голову? Предполагаю, что удобнее всего будет поднять ведро и перевернуть его, мисс.
– Нет. Как сражаться с нежитью. Как их убивать.
Джулиет рассмеялась удивленным лающим смехом:
– Зачем вам это, мисс? Неподходящее занятие для леди.
– Мне правда нужно, – сказала Луиза, и что-то в ее голосе заставило Джулиет помедлить, пристально вглядываясь ей в лицо.
– Обучать вас в мой договор не входит.
Луиза сделала глубокий вдох и столь же медленно выдохнула. Что ж, это не прямой отказ.
– Я могу удвоить твое вознаграждение. Я дам тебе еще сто долларов, если ты научишь меня искусству самообороны до того, как твой контракт истечет.
– Полугода недостаточно. Я три года училась в боевой школе.
Луиза почувствовала, как безымянное желание ускользает у нее из-под пальцев.
– Но ведь чему-то можно научить, да?
Джулиет выпрямилась, размышляя:
– Да, чему-то можно. Но как научить на сто долларов? Мне совсем не светит, чтобы какой-нибудь судебный пристав стал гоняться за мной, потому что я украла деньги белой дамы. Нет, мисс, такого мне не нужно.
– Обещаю, что этого не случится.
Рот Джулиет искривился в уродливой усмешке. Луиза поняла, что Джулиет упомянула реальный случай, что-то, что произошло с ней в прошлом. Чувствуя, что попала в ловушку, Луиза всплеснула руками:
– Я договорюсь, чтобы папа обговорил с твоим агентом условия нового договора.
– Агент берет тридцать процентов с любого контракта, так что накиньте тридцать долларов – и я к вашим услугам. Ну а теперь, мисс, если не возражаете, мне нужно вымыться. А вам нужно пойти внутрь. Там безопаснее.
Луиза, кивнув, зашагала к дому. С ближайших полей доносились голоса Лэндсфоллского патруля: они зачищали нежить, до которой не добралась Джулиет.
Луиза уговорила Джулиет научить ее самообороне. Теперь осталось убедить отца, что это хорошая мысль.
Две недели Луиза уговаривала, умоляла, угрожала слезами, пока наконец отец не сдался и не согласился заплатить Джулиет за уроки.
Миссис Айкен была решительно против, однако любое упоминание о нежити на просторах Лэндсфолла приводило ее в такое расстройство чувств, что она вся покрывалась испариной и уходила прилечь. Надо ли говорить, что ее возражениями легко пренебрегли.
Луиза до этого не слишком интересовалась искусством самозащиты. Она лишь знала, что оно ей недоступно и потому желанно. Изнутри ее пожирал голод, и, если бы Джулиет не вступила в сражение у нее на глазах, этот голод так и не смог бы проявиться со всей силой. Но Луиза увидела, с какой непобедимой уверенностью в себе двигалась Джулиет, и это открыло ей глаза на собственные слабости.
Слабости, которые она твердо решилась исправить.
Они тренировались от рассвета до самого ужина. Джулиет объяснила ей, как держать короткие мечи, а потом наблюдала, как Луиза размахивает оружием туда-сюда. Луиза не жаловалась. Ей пришлось побороться за право на тренировки, и теперь ей было боязно. Если она начнет жаловаться на ломоту в руках и водопады пота под корсетом, Джулиет не станет учить ее дальше.
По мере их тренировок руки у Луизы становились сильнее, а шнуровка – слабее: без тесных оков корсета упражнения удавались ей куда лучше. Работая бок о бок с Джулиет, Луиза по-новому оценила свою Сопровождающую. Джулиет учила ее управляться с мечами, и мало-помалу Луиза стала задавать вопросы:
– Откуда ты, Джулиет?
– Джулиет, а семья у тебя есть?
– Джулиет, где ты научилась убивать нежить?
Луиза спрашивала и спрашивала, пока ответы не сложились в мозаику. Джулиет родилась на маленькой плантации недалеко от Шарлотт. После войны они с матерью отправились в Балтимор на поиски отца, а потом она поступила в боевую школу для негритянок мисс Престон.
– Я подумала, если мертвецы будут вечно пытаться меня убить, почему бы не ответить им тем же, – сказала Джулиет со смехом.
Она протянула руку и поправила хватку Луизы. От этого короткого соприкосновения Луиза вся зарделась, но Джулиет этого не заметила.
– Не стискивайте так сильно пальцы, а то быстро устанете. Шаркальцы – народ выносливый, так что выносливость пригодится и вам самой.
Луиза слегка разжала руку и снова замахнулась мечом, задыхаясь от усилий и от прикосновения Джулиет.
– Ты совсем не похожа на других негров.
Джулиет глухо рассмеялась:
– На самом деле я абсолютно такая же, как и любой цветной на плантации. Вы просто не обращали внимания. Не останавливайтесь, вам нужно лучше заводить руку за спину.
Она так быстро оборвала свою мягкую отповедь, что Луиза не сразу поняла, что ее отчитали.
Однако слова Джулиет застряли у нее в памяти, и она размышляла над ними весь вечер. И весь следующий день. И еще, и еще. Она стала приглядываться к тому, что происходит в Лэндсфолле, замечать разные мелочи. Она услышала, с каким презрительным равнодушием отец с Эвереттом обсуждали негров за ужином… Будто негры были хуже их просто потому, что такими родились. Она увидела, как радостно улыбаются и как заливисто смеются цветные слуги, когда думают, что поблизости нет белых. Она стала замечать, какими напряженными становятся их лица, когда в комнату входила Луиза или кто-нибудь другой из ее семьи. А еще она поймала пару улыбок, которыми девушки-служанки улыбались Джулиет. Понимающих улыбок, за которыми следовали незаметные прикосновения. Луиза не придала бы им значения, если бы одним утром перед тренировкой не натолкнулась на Джулиет с одной девчонкой. Они страстно целовались. Луиза тогда жутко покраснела и всю следующую ночь провела в лихорадочных снах, после которых проснулась сама не своя.
Луизе нравилось тренироваться с Джулиет и слушать рассказы о ее детстве. Но это было не единственным, что ей нравилось.
Она стала слишком восхищаться Джулиет. Ее сильными руками (мускулы натягивали рукава рубашки), тем, как Джулиет улыбалась ей – во весь рот! – когда Луизе удавалось какое-нибудь особо сложное упражнение. Спустя два месяца тренировок с Джулиет Луиза чувствовала себя другим человеком.
И эта новая Луиза нравилась ей куда больше.
– Я думаю, что готова, Джулиет, – сказала она однажды внезапно, выполняя движение, которое Джулиет называла «Уборка урожая».
– Готова к чему?
– К охоте на нежить, – сказала Луиза.
Джулиет на секунду нахмурилась, но лоб ее тут же разгладился.
– Луиза, это плохая мысль.
Луиза опустила мечи:
– Почему плохая?
– Вы еще не готовы. Я тренировалась целый год, и все равно во время моей первой схватки с шаркальцем за мной наблюдал учитель – на случай, если я ослабею от страха. Мертвецов в лесах сейчас что комаров в июле. Пойдете на них неподготовленная – можете сразу писать завещание.
Луиза фыркнула:
– А может, я просто лучше тебя? Ты об этом не думала?
– Нет, не думала, мисс Луиза, – тихо ответила Джулиет.
Луиза почувствовала, что ступила на опасную тропу. Впервые за многие месяцы Джулиет обратилась к ней так формально.
Подозрения Луизы подтвердились, когда Джулиет сказала:
– Я думаю, на сегодня хватит, мисс Луиза. Миссис Айкен предупредила меня, что вам еще нужно будет подготовиться к поездке в город.
– К поездке в город? Ты о чем?
Джулиет пожала плечами – впервые за все время их знакомства:
– Мне ничего не известно, мисс Луиза. Я просто делаю, что мне велят.
Луиза стояла в траве, пытаясь найти нужные слова, а Джулиет забрала у нее мечи, проверила лезвия, убрала их в ножны и удалилась в дом заниматься своими делами.
Луиза была в замешательстве. Она не понимала, почему ее так задела внезапная холодность Джулиет. Луиза не хотела ее злить… Мысль о том, что она больше не увидит снисходительной улыбки Джулиет, была ей невыносима. Сердце у нее болезненно сжалось: это из-за нее радость исчезла с лица Джулиет.
Луиза не знала, как исправить положение, и не знала, почему ее вообще это заботит.
Вымывшись и надев свежее платье, Луиза вышла в вестибюль и обнаружила там миссис Айкен: та резко отдавала приказы слугам, которые спускали по ступенькам чемоданы. Луиза опознала и свой, она не пользовалась им с самого детства.
– Что происходит? – спросила она.
Миссис Айкен, обернувшись, радостно улыбнулась Луизе:
– Сегодня утром заезжал Эверетт. Он попросил твоей руки. Еще осень не пришла, а ты уже помолвлена! Ох, Луиза. Вся Саванна будет тебе завидовать. Меньше года от первого бала до свадьбы! Твой отец решил, что нам лучше провести остаток лета в городе: так будет легче подготовиться к празднованиям. Я слышала, что сюда надвигается настоящая орда, поэтому с отъездом лучше поторопиться.
Луиза постаралась сделать глубокий вздох… как-то успокоиться… Все это так внезапно! Эта помолвка! Эверетт! Однако, что еще важнее, к Лэндсфоллу приближается полчище нежити. Что же будет с поместьем, со слугами?
– Орда, матушка? Разве не лучше нам остаться и позаботиться о безопасности Лэндсфолла? Столько мертвецов, это же опасно.
Миссис Айкен беспечно взмахнула рукой:
– Вот поэтому мы и поедем в Саванну. В городе куда безопасней: стены, патруль… – Она похлопала Луизу по руке: – Не переживай, твоя девчонка о нас позаботится.
Миссис Айкен удалилась отдавать приказания слугам, что загружали пони. Луиза пыталась вести себя спокойно. Однако какая же глупость – покидать сейчас Лэндсфолл. Разве в городе со всей его толкотней и давкой будет безопаснее? Что сделает патруль против орды мертвецов?
Луиза кинула взгляд на Джулиет: та негромко разговаривала с одной из цветных. Девушка выглядела крайне огорченной, и слова Джулиет, казалось, смогли ее несколько успокоить. Джулиет улыбнулась ей сверху вниз и притянула в объятия. Луиза с удивлением почувствовала укол ревности. Ей хотелось, чтобы ее, а не эту девчонку, успокаивала Джулиет; чтобы это ее она обнимала своими сильными руками. Тогда Луиза почувствовала бы себя в безопасности – совсем как в тот день, когда нежить прорвалась через ограды Лэндсфолла.
Джулиет разжала объятия и встретилась с Луизой взглядом. Брови ее вопросительно приподнялись, и тут Луиза поняла, что смотрит на нее в упор, сжав кулаки.
Луиза тут же отвела глаза и, стараясь не оглядываться на Джулиет, пошла готовиться к путешествию.
По дороге с ними ничего не случилось, хотя Луиза сильно переживала, что орда настигнет их, прежде чем они доберутся до города. Полетели дни, наполненные приготовлениями к свадьбе и праздничными ужинами, и Луиза совсем позабыла и о надвигающейся напасти, и о своей стычке с Джулиет.
Ведь рядом с ней был Эверетт.
Он навещал Айкенов не меньше двух раз в неделю, заботливо справляясь о Луизе, интересуясь, не нужно ли ей чего-нибудь. Он приносил с собой букет и теплую улыбку, и Луиза невольно думала, что ей достался лучший мужчина во всем мире.
Однако сомнения не оставляли ее в покое. Разумеется, выбора у нее не было. Что еще она могла сделать со своей жизнью, как не выйти замуж за Эверетта? Но ей было недостаточно его небрежных поцелуев, осторожных прикосновений, недостаточно жизни, наполненной обязанностями жены.
Чего же ей хотелось?
Каждый раз, как она задавала себе этот вопрос, перед ее мысленным взором являлась Джулиет и то, как она целовала за павильоном какую-то лэндфоллскую девчонку.
Все эти чувства обуревали Луизу в день, когда мертвецы прорвались за городские стены.
Когда зазвонили колокола, Луиза было решила, что случился пожар. Однако с улицы в дом потекли крики и вопли. Стало ясно: ничто не горит, но город все равно в опасности.
Джулиет подбежала к парадной двери, распахнула ее и выглянула наружу.
– Что случилось? – поспешила к ней Джулиет.
Шаркальцы.
Они были повсюду. Мужчины и женщины, вытаращив от ужаса глаза, неслись по улице. За ними вразвалку плелись мертвецы. Они тянули руки вперед и хватали пустоту… почти всегда лишь пустоту. Запах стоял ужасный: сладковатая, гнилая вонь, от которой кружилась голова и к горлу подступала тошнота. Один мужчина споткнулся и упал. Нежить нахлынула на него волной; мертвецы падали на него один за другим, и вскоре вопли несчастного затихли.
Вскоре, но не сразу.
Джулиет быстро захлопнула дверь, заперла ее на замок и задвинула массивный засов:
– Снимите корсет, мисс Луиза. Когда будете бежать, воздух вам пригодится.
– А мама?
Миссис Айкен ушла на ланч к миссис Арсбери, и одному Господу известно, где была она теперь.
Джулиет покачала головой:
– Самым разумным будет выбраться из города и направиться в Лэндсфолл. Может, получится раздобыть лодку и вернуться назад по болотам…
Джулиет замолчала, в задумчивости кусая пухлую нижнюю губу. Глядя на нее, Луиза вдруг поняла, как молода Джулиет. И насколько, при всей своей юности, она мудрее ее, Луизы.
– Почему ты больше не зовешь меня просто Луизой?
В нынешних обстоятельствах вопрос казался страшно мелочным, но Луиза не могла удержаться.
Джулиет, ничуть не растерявшись, жестом послала Луизу наверх переодеться.
– Потому что я ненадолго забыла, что вы белая дама, а потом вы мне напомнили. Больше такого не повторится.
Как ни хотелось Луизе это отрицать, она поняла, что имеет в виду Джулиет. Тренировки с ней заставили ее увидеть негров в новом свете… но, похоже, этого было недостаточно. Было ужасно несправедливо, что человеку с талантами и опытом Джулиет приходилось всю жизнь кому-то прислуживать, но так уж устроен мир, тут ничего не поделаешь.
Правда ведь?
Луизу обуревали сомнения, однако время для философских вопросов она выбрала неподходящее. Мертвецы стремительно опустошали Саванну. Вопросы могут подождать.
Джулиет помогла Луизе снять платье и корсет и переодеться в простое дорожное платье из хлопка. Они сбежали вниз. Алчные мертвецы уже колотили в дверь и окна, сдерживаемые лишь металлической решеткой. Повариха Десса и две ее малышки, крепко вцепившись друг в друга, дрожали в прихожей. Джулиет подошла и что-то шепнула им. Девочки, до этого тихо плакавшие, закивали, успокаиваясь.
– Надеюсь, до проулка они еще не добрались, – сказала Джулиет.
Помедлив, она протянула свои мечи Луизе, а сама взяла с каминной полки кавалерийскую саблю мистера Айкена.
– Зачем тебе папина сабля?
– Вам нужно оружие. Когда мы выйдем в город, Десса будет приглядывать за детьми, а вы недостаточно сильны, чтобы уложить шаркальца одноручным мечом. Поэтому мне придется на минутку притвориться конфедератом. Но только на минутку. – Луиза промолчала, и Джулиет заговорила снова: – Я пойду впереди. Луиза… – Луиза заметила отсутствие «мисс» и улыбнулась. – Вы обороняете тыл. С шаркальцами не деремся, если можем этого избежать, понятно? Главная цель – сбежать, а не покрыть себя славой.
– А может, лучше остаться? – Луиза показала на мертвецов, скребущих в окна ногтями. – Решетки вроде надежные.
– Это лишь первая волна, и при этом они уже идут в сотню рядов. Когда остальная армия доберется до города, мы окажемся в ловушке. Если двигаться, шансов выжить будет больше.
Джулиет замолчала, словно ожидая, что Луиза начнет спорить, но та лишь кивнула:
– Ладно, тогда я буду прямо за тобой.
Джулиет пошла через столовую и кухню в сад. От парадного входа доносились крики, выстрелы, хриплый рык мертвецов, однако в узком проулке за домом было тихо и пустынно.
– Шаркальцы идут на звук и движение. Сейчас основная заваруха происходит на главной дороге, так что, думаю, нам удастся сбежать, – сказала Джулиет.
Они передвигались дворами, прочь от криков и воплей, словно напуганные кролики, перебегали открытые пространства. В одном из проулков они наткнулись на тройку мертвецов, смачно чавкающих над трупом упавшей женщины. Десса крепко прижала к себе обеих девочек, а Джулиет, срубив всем троим головы, пронзила глазницу упавшей острием сабли, чтобы та не поднялась снова. Луиза наблюдала. Обед попросился наружу из ее желудка, и девушке пришлось с усилием сглотнуть.
Они бежали все вперед и вперед, стараясь передвигаться тихо и осторожно. Через несколько кварталов пугающие звуки сменились на обычный городской шум. Джулиет провела спутниц к докам на реке. Чем ближе они подходили, тем яснее становилось: другим пришла в голову та же мысль.
На доках царил полный хаос.
Люди забирались в пришвартованные у берега лодки, а матросы сталкивали их обратно. Некоторые решились пересечь реку вплавь, забыв, что на дне может таиться нежить. К берегу подошел мужчина с дверью на спине; он положил ее на воду и, забравшись сверху, стал грести через мутные волны. Люди толкались, визжали, орали, умоляли… Джулиет наблюдала за сценой с потерянным видом.
– Видимо, паника началась уже давно, – заметила она, жестом указывая на толпу у пристани. – Не думаю, что нам удастся переправиться на лодке.
– Луиза!
Луиза обернулась. Навстречу им спешил Эверетт. Привычный румянец на его щеках сменился неестественной бледностью.
– Луиза, зачем тебе эти мечи? Это правда? Что город пал?
Луиза кивнула:
– Нам нужно найти лодку и добраться обратно в Лэндсфолл. Там мы будем в безопасности.
Эверетт покачал головой:
– Боюсь, что нет. Орда пришла с юга. Прости, Луиза, но Лэндсфолл, скорее всего, уже не спасти.
Луизу охватило странное спокойствие. Потерян дом, где она провела детские годы. А что же люди? Что с ними, с мужчинами, женщинами и детьми, которые работали на плантации? С цветными, с белыми? Неужто и они погибли?
Эверетт сгреб ее в объятия, и Луиза благодарно прильнула к нему.
– Я сумею тебя защитить, моя прекрасная Луиза. Мы поженимся, и я буду о тебе заботиться.
– Если не пересечем реку, то это навряд ли, – сказала Джулиет. – Орда пришла с юга? Тогда понятно, почему все пытаются переплыть в Каролину. Если раздобудете лодку, то у меня там есть родственники. Можем остановиться у них.
Эверетт отпустил Луизу и с удивлением окинул взглядом Джулиет, Дессу и девочек, словно видел их впервые:
– Кто ты такая, чтобы обращаться ко мне подобным тоном?
– Эверетт, Джулиет провела нас через захваченный нежитью город. Доверься ей – она знает, что делает, – ответила Луиза, накрыв его ладонь своей.
Эверетт вспыхнул:
– Я не собираюсь слушаться эту нахалку, будь она самой полезной цветной на свете. Я смогу защитить тебя, моя будущая супруга, а эта троица может отправляться своей дорогой. – Эверетт заслонил Луизу собой и стал надвигаться на Джулиет.
На лице той появилась едва заметная улыбка, которой, как знала Луиза, Джулиет всегда отвечала на оскорбления.
Луиза выпрямилась, осмелев от гнева. Она не допустит, чтобы с Джулиет дурно обходились.
– Я не выйду за тебя, Эверетт.
Эверетт оглянулся на нее. Луиза была готова к ссоре.
В эту секунду мертвая негритянка накинулась на Эверетта, вгрызаясь ему в горло.
Десса с дочками хором закричали, вторя воплям Эверетта. Луиза, широко распахнув глаза, наблюдала за красной фонтанирующей струей. Руки у девушки ослабели, и мечи со звоном упали на землю.
Джулиет выпрыгнула вперед и срубила голову мертвой женщине, а потом и Эверетту. Она засунула в ножны свою саблю и подобрала мечи, выпавшие из Луизиных рук.
– Вы меня слышите? – Она щелкнула пальцами перед лицом Луизы.
– Да! У меня был шок, но я не оглохла, – рявкнула Луиза.
Она опустила взгляд на своего обезглавленного жениха. На глаза у нее набежали слезы.
– Ох, Эверетт, бедный ты дурачок. Наверно, это даже к лучшему.
Джулиет рассмеялась, и Луиза поняла, как дико, должно быть, прозвучали ее слова. Она слышала, что люди в критических обстоятельствах порой ведут себя странно. Видимо, она сама вела себя не слишком разумно.
Однако смех Джулиет так ее обрадовал, что она неожиданно для самой себя притянула девушку к себе и поцеловала прямо в улыбающиеся губы.
Джулиет удивленно отстранилась:
– Эй, праздновать пока рано. Нам еще нужно выбраться из города. – Она через плечо обернулась на Дессу с девочками.
Они не обращали на спутниц никакого внимания: пристань постепенно наводняли мертвецы.
– Надо бежать, – сказала Джулиет, показывая вдоль реки на север. – Если орда пришла с юга, может, удастся обойти их с фланга.
Они побежали. Сначала быстро, а потом прерываясь на короткие остановки, когда у девочек стало колоть в боку. Луиза обернулась через плечо и увидела, как у них за спиной толпа мертвецов пожирала людей, зажатых между рекой и захваченным городом. Кое-кто рванул на север, как и они сами; некоторые попрыгали в реку. Несколько человек утонули, другие доплыли до противоположного берега.
Как только мертвецы исчезли из вида, Джулиет повела спутниц обратно через город. Там по-прежнему царило безумие, но мертвецы уже оставили позади северную часть Саванны. Спасшиеся жители поспешно утекали за стены.
Джулиет всеобщая паника совершенно не задела. Время от времени она прислушивалась, склонив голову набок и пытаясь различить звуки в отдалении. Затем, подумав, она меняла направление.
Они все шли и шли. Выбравшись из города через широко распахнутые северные ворота, они в толпе беженцев побрели к Чарльстону. По пути Десса заметила родственников. Объятия и слезы на время остановили процессию. Расставаясь с девушками, Десса сняла с шеи монетку и вложила в ладонь Джулиет, несмотря на протесты последней. В конце концов Джулиет завязала шнурок на шее. Луиза смотрела вслед поварихе, внутри у нее ширилась какая-то пустота. Теперь, когда прямая опасность осталась позади, на девушку опустилось черное облако отчаяния.
Джулиет посмотрела на нее, нахмурившись:
– Эй, в чем дело?
– У меня никого не осталось, – внезапно разрыдавшись, проговорила Луиза. – Лэндсфолл потерян. Эверетт… – Луиза замолчала, с содроганием вспомнив о последних минутах своего жениха. – Я осталась одна-одинешенька, и я к этому совсем не готова.
Джулиет, вздохнув, неловко потрепала Луизу по руке:
– Ну, ну, не надо расклеиваться. Я-то у вас осталась. Мы найдем вам в Чарльстоне уютный домик. А потом разузнаем, что случилось с Лэндсфоллом. Может, там все в порядке.
Луиза всхлипнула, затихая:
– А Каролина?
Джулиет остановилась, скрестив руки на груди:
– А что Каролина?
– Я слышала, как ты упоминала Каролину на прошлой неделе, когда Десса спросила тебя, что ты будешь делать. Когда истечет срок договора. – Луиза оглядела ряды беженцев, что шли по сторонам дороги, и заговорила тише: – Я хочу пойти с тобой. Я хочу быть с тобой. – Луиза постаралась вложить в слова все свои чувства. Дать Джулиет понять, как ей не хочется расставаться и как ей наплевать на то, что подумают другие.
На лице Джулиет шок сменился гневом, а затем печалью.
– Вы недостойны быть со мной, – сказала она и снова зашагала.
Луиза смотрела ей вслед, и отчаяние постепенно покидало ее. Джулиет права: Луиза ее не заслуживает. Пока не заслуживает. Но это не значит, что она не сможет поменяться.
Прибавив шагу, Луиза догнала Джулиет, и они вместе пошли дальше по дороге в Чарльстон.
