Грех времени

– Встать! – Вскрикнул кто-то из работников суда. – Судебная коллегия приняла решение и зачитает приговор обвиняемому!

– Кэлар Грист, преступление, совершённое вами, нельзя сравнить ни с каким другим за всю нашу историю существования, – семеро судей презрительно смотрели на поникшего мужчину, внимательно смотрящего на них. – Ещё никто и никогда прежде не смел совершать то, на что посмели Вы. Ваше посягательство на свободу столь мерзко, что, к сожалению, нам пришлось прийти к сложному решению, к которому никто до этого момента не приходил. Кэлар Грист, доселе смерть вам недоступна! Исполнить приговор в зале суда!

Эти слова показались мужчине словно гром средь ясного неба. Всё нутро ёкнуло, но мгновенно успокоилось. Всё, на что Кэлару хватило сил – медленно опустить свой взгляд вниз со всей той горечью, кружащейся в нём. В почти полностью пустой зал вошёл мужчина в белом халате и чёрной маской на лице. Неторопливо подходя к подсудимому, он что-то на ходу собирал в своих руках, некое устройство продолговатой формы. Наконец, собрав его и приставив к затылку Кэлара, мужчина нажал на кнопку и небольшой, но в то же время сильный импульс ударил осуждённого. Не сумев выдержать удар, Кэлар пал на колени, схватившись руками за голову. Сильная мигрень отнимала все силы из ног, и спустя пару секунд он, потеряв сознание, рухнул на пол. Приговор был приведён в действие.

Буквально через пару дней после суда Кэлар, полностью потерянный и разбитый, всё же вылез из своей конуры в ближайший бар. Не в силах больше выдерживать боль, он решил затопить её самым лучшим и действенным способом – алкоголем. Неоновые вывески и изредка мелькающие фары освещали его путь. Столь много дорог и путей, столь много мест, но выбрал он одно. Кэлар и сам не знал, почему его выбор пал на этот бар, быть может, из-за названия, веющим чем-то знакомым. Внутри, как и свойственно барам – шум и гам. Сев за барную стойку, Кэлар осторожно осмотрел помещение в надежде, что никаких знакомых там не окажется. Убедившись в этом, он расслабился и наконец-то потупил свою осторожность. Вокруг все были навеселе, что слегка выделялось. Понятно, конечно, что это бар, но слишком уж хорошее было настроение у всех, а причин этому Кэлар найти не мог. Небольшой, но всё же дискомфорт. Присмотревшись внимательнее, он заметил небольшую компанию из шести человек, которые уж очень сильно веселились и шумели. В остальном же бар как бар. Пытаясь максимально отдалиться от той суеты, творящейся вокруг него, Кэлар уловил звуки работающего телевизора, на котором транслировался показ новостей:

– …После недавних событий всё религиозное сообщество сильно переполошилось… Неужели это правда, что «там» ничего нет?.. Напоминаем всем, кто ещё не в курсе… Совсем недавно произошло то, чего ник…

– Бармен, выруби ящик, пожалуйста, – крикнул Кэлар большому лысому человеку за стойкой. – И так тошно, а тут ещё и эта… отсебятина.

Бармен сурово посмотрел на нового посетителя, но всё же выполнил его просьбу и выключил телевизор. Заказав пару шотов, Кэлар смотрел в своё отражение напротив себя там, где стояли бутылки с самым разным элитным алкоголем. И какой идиот придумал ставить зеркало прямо напротив бедолаг, пытающихся забыться в море алкоголя? Нет, ну ведь правда! Каким нужно быть «гением», чтобы такое сотворить?! Вместо того чтобы забыться и уйти от своих мыслей, Кэлар крутил в голове мысли о своей ущербности. Пристально смотря на своё лицо, на свой небольшой заострённый нос, на свои голубые глаза, он прекрасно понимал, кто под всем этим живёт – монстр. Не заметив того, этот монстр обнаружил опустевший бумажник, но сознание его всё ещё бодрствовало – бесполезная трата денег, даже забыться не получилось. Расплатившись за последний шот, Кэлар собрался было уходить, но в этот момент к нему подсел один из той шумной компашки.

– Дружище, ты чего такой грустный? – Взяв за шею Кэлара, поинтересовался незнакомец, а затем показал два пальца бармену. – Знаешь, дружище, я знаю, как поднять тебе настроение!

– И как же? – Без особого энтузиазма с опаской спросил он.

– Выпивка за наш счёт! Бери, что хочешь и сколько хочешь! У нас сегодня праздник! Слышал, лысая башка?

– Гирт, хватит меня уже лысым называть, – отозвался нахмурившийся бармен, но мгновеньем спустя широко заулыбался и поставил перед Кэларом литровую бутылку горячительного вместе со стаканом. – Можешь забыться до беспамятства, друг мой!

– Спасибо, конечно, но в честь чего?

– Да как же?! Праздник у нас! Празднуем «Уход» нашего друга, вон он, – мужчина указал пальцем на самого высокого в компании веселящихся. – По нему не скажешь, но ему уже четвёртый век.

– Один уходит?

– Со своей женой, конечно же! – Эти слова расстроили Кэлара, что приметил Гирт. – Ты чего грустишь-то? Позови свою девушку или жену, да веселитесь с нами! Сегодня мы тратим все накопления пары, так что всем хватит.

– Моя жена… мертва.

– Оу… Неловко вышло… Почему она решила уйти без тебя? Обычно же пары уходят вместе.

– Я этого не знаю. Она не сказала мне, – совсем поникнув, он махом опустошил очередной стакан с алкоголем. – Она ничего не объяснила мне, просто взяла и ушла, оставив меня совсем одного… Я бы принял всё, что она сказала бы, но…

– Да, как-то некрасиво она поступила. Знаешь… а это повод напиться, дружище. Я составлю тебе компанию! Как звали твою жену?

– Индра…

Проснувшись с головной болью наутро и с трудом сфокусировав свой взгляд на предмете перед собой, Кэлар увидел стоящую на прикроватном столике литровую бутылку виски, наполовину выпитую. В голове лишь какие-то образы событий, которые ни о чём не говорили ему. С трудом сев на край кровати, Кэлар пытался вспомнить хоть что-то, но из тех отрывков, располагаемых им, сложить хоть какую-либо вменяемую картину оказалось сложно. Вот он пьёт с этим Гиртом, о чём-то говорит… Да, об отношениях и жёнах. Затем всё перетекло… Чёрт его знает, куда всё перетекло! С трудом открыв глаза, Кэлар навёлся на бутылку и трясущейся рукой схватил её, сделав два глубоких глотка из неё. Глаза его то и дело слеплялись, а желание упасть дальше на кровать казалось столь сильным, что преодоление его можно было бы назвать не иначе как подвигом. Покачиваясь из стороны в сторону, Кэлар добрался до ванной комнаты, где, включив холодный душ, сунул под него голову. То ли из-за сильного опьянения, то ли из-за потери чувств на холод ему было всё равно. Кое-как проснувшись и вытерев голову, он подошёл к окну. Солнце ярко светило прямо ему в лицо, отчего смотреть на улицу оказалось больно. Кэлар принял решение пройтись, чтобы хоть как-то отойти от своего состояния. Надев свой пиджак, он собрался было выйти из квартиры, но нащупал в кармане какую-то бумажку. Развернув её, Кэлар прочёл написанное на ней: «Дружище, обязательно сходить сюда. Твой друг, Гирт». Правда, разобрать эти простые слова оказалось нелёгкой задачей, так как написаны они пьяной рукой. Удивительно, но адрес был написан отчётливо и ровно, видимо, бармен постарался. Наконец-то выйдя наружу, Кэлар остановился и призадумался. Почему ему обязательно следовало сходить туда? Не найдя в своей памяти ответа, он просто решил всё же туда сходить.

Идя по длинной аллее, Кэлар замечал волнение людей, ошарашенных недавней новостью. Ещё бы им не волноваться, когда устои некоторых из них пошатнулись. Это свойственно… людям… Большинству, правда же, на эти новости было всё равно. Для их мировоззрения ничего не изменилось, как и для самого Кэлара. Эти новости его совсем не волновали. Всё, о чём он думал: «Есть ли возможность исправить то, что я совершил? Есть ли возможность на… искупление…».

Сам того не заметив, он добрался до нужного места. Здание, показавшееся перед ним, походило на некий институт или же похожее учебное заведение. В холе оказалось достаточно пустынно, за исключением охранника и пары молодо выглядящих парней никого. Охранник поинтересовался целью визита Кэлара, на что тот назвал номер аудитории. Подсказав нужное направление, страж порядка вновь уткнулся в монитор. Лёгкая и понятная планировка быстро привели Кэлара к нужной двери. Аудитория почти полностью заполнилась, лишь изредка видневшиеся свободные места говорили о том, что будет явно что-то интересное. Вопрос лишь в том, что именно… Усевшись на одно из свободных мест, Кэлар стал ожидать. Буквально через десять минут со стороны трибуны в аудиторию зашёл пожилого вида человек. Все замолкли и внимательно уставились на него.

– Приветствую вас, моих дорогих слушателей, на новом курсе «Свобода, недоступная отцам». Я веду этот курс уже многие годы и знаю, что многие хотят перейти к самой сути, но без истории, без пути, который привёл нас к этому – это невозможно. Именно поэтому первую часть лекции я уделю истории. Не нашей с вами, а ИХ. Не буду впадать в подробности, но ключевые моменты озвучу. Всё началось примерно на их двадцать третьем столетии. Жадность мегакорпораций привела к истощению внутренних ресурсов их планеты, Земли. Это вынудило их искать новый дом. Да, я говорю о них, людях, человечестве. Пусть мы тоже называет себя людьми, но на самом деле это имя, которое они передали нам. По-научному же наш вид имеет название «Новохьюманис». Что-то я отошёл от темы… Итак, они отправили сюда, на «Нову»…

После лекции в кабинете остались только читающий лекцию и Кэлар. Нерешительными шагами он пошёл в сторону лектора, мирно копошащегося в своих бумагах. Пожилой человек заметил приближающегося и с улыбкой посмотрел в его сторону, чего-то ожидая. Кэлар тяжко смотрел на старика, гадая, сколько же ему лет. И всё же, пересилив себя, вопрос сошёл с его губ:

– Профессор, вы сказали, что никто не вправе отнять у нас свободу. Вы правда так считаете? Вы вправду верите, что все мы имеем на неё право, независимо ни от чего?

– Какой хороший вопрос, молодой человек, – воодушевился тот, что аж выронил из своих рук небольшую стопку с бумагами. – Знаете, я знаю в лицо всех, кто посещает мои лекции. Поверьте, большая половина ходит на них уже долгое время, раз за разом посещая их. В частности, эту короткую. Вы не первый, кто задаёт мне этот вопрос, и, думаю, не последний, – в глазах этого сморщенного лица засиял какой-то огонёк, словно ему нравилось это внимание и оно радовало его. – Да, я считаю, что никто не смеет отбирать нашу свободу ни под каким предлогом. И не важно, что тот человек совершил. Все мы совершаем ошибки, но это не значит, что надо сразу ставить крест.