Королевская кровь

Глава пятая. Встреча

― Этель, немедленно прекрати!

Этель в растерянности замерла. Она бы и рада была послушаться матери, но деревце, высившееся перед ней, лишало всякой воли. Казалось, она умрет, если хотя бы не попробует на него взобраться. Невозможно было даже глаз отвести от двух выступающих прямо на уровне ее крохотного роста крепких ― во всяком случае, с виду ― веток. Не удержавшись, Этель подняла руки и уцепилась за одну из них, но в этот момент Лейан потеряла терпение, подошла к дочери и, схватив ее за плечо, попыталась оттащить в сторону. Раздался треск ― ветка осталась у Этель в руках.

– Ух ты! ― глаза девочки засветились восторгом. ― Я сильная.

– Лучше подумай о том, что сломала ни в чем не повинное дерево, ― грустно проговорила Лейан. ― Пойдем, иначе я отведу тебя домой и пойду одна.

Не дожидаясь ответа, она вернулась на дорогу и лишь через десяток шагов обернулась. Этель шла следом, и, нахмурившись, наблюдала за ней ― не обиделась, а, должно быть, почувствовала ее настроение. Это случалось довольно часто. Следовало объяснить, что все хорошо, или и вовсе остановиться и немного поиграть с ней, но Лейан только подумала об этом ― и тут же забыла. Она всем сердцем любила дочь, однако быть хорошей матерью у нее толком не получалось. Возможно, потому, что не с кого было брать пример: Лейан никогда не видела собственной матери, она росла в Главной башне под присмотром Гволкхмэя и Тристана. У Этель был схожий образ жизни, большую часть времени девочка была предоставлена самой себе. Поэтому она очень обрадовалась, когда Лейан взяла ее с собой, хотя Тристан был от этого не в восторге. Она получила очередное задание, несложное, но все-таки требующее внимания. Нужно было проверить караул у Врат Рассвета и у стены. Дело на первый взгляд пустяковое, но ввиду последних событий небезопасное ― так и не удалось узнать, кто открывал Врата и имело ли это последствия. Город тщательно проверили, но никаких чужаков не обнаружили, хотя сказать наверняка, конечно, было нельзя. Ничего из ряда вон выходящего не происходило, никого, по счастью, не убили и не ранили, да и вообще все было спокойно. С нетерпением ждали возвращения воинов и каких-нибудь известий. Рэвенлира, Аррона и Демиана не было уже третий день, и хотя воинам Рассвета приходилось задерживаться и на целую неделю, все начали изрядно нервничать, особенно, конечно, Сату Рейта.

– А зачем проверять Врата? ― спросила Этель, подбежав к Лейан. На ходу она помахивала отломанной веткой.

– Ну, вдруг что-нибудь случилось, ― объяснила Лейан. ― Или страж уснул, ― чуть улыбнулась она.

– А они не спят? ― поразилась Этель.

– На посту? Нет, конечно!

– Ужас! ― пискнула Этель. ― Тогда буду воином.

– Приехали, ― засмеялась Лейан.

Трехлетняя девочка, рьяно жаждущая получить статус ― такое создание могло быть только ребенком Балиана. Все вокруг поражались ее воинственности и заявлениям касательно статуса, которые она начала делать, едва научившись как следует говорить. Лейан сознавала, что Этель еще ничего толком не понимает, но при этом и брать пример ей было не с кого. Лейан в последнее время и на посту стояла редко, и обсуждать это не любила, Сату Рейта к военным делам не имела никакого отношения, а с Демианом и Риланом Этель пересекалась не так уж и часто.

– Балиан! ― вдруг вскричала Этель. ― Это Балиан!

Лейан невольно вздрогнула и обернулась. Ее улыбка снова стала вымученной и грустной, когда она увидела, как Этель со всех ног бросается к рыжему коту, который почему-то последовал за ними.

Вздохнув, Лейан остановилась и стала наблюдать, как Этель безжалостно хватает кота за хвост и настойчиво выспрашивает у него, почему он не остался дома. Балиан объясниться не пожелал и стал отчаянно вырываться. Завязалась самая настоящая битва, обещающая Этель несколько новых царапин, а коту ― избавление от стольких же усов. Просто удивительно, думала Лейан, что после такого они как ни в чем не бывало спят в обнимку.

– Лейан!

Крик не вывел ее из задумчивости, потому как в нем не было ни малейшего отголоска паники. Лейан рассеянно оглянулась. И едва удержалась на ногах ― на нее буквально налетели и прижали к себе прежде, чем она успела что-либо сообразить и тем более сказать.

В голове все смешалось; недавний крик Этель и его причина прочно встали между Лейан и реальностью. Сердце бешено колотилось, разум находился в полном смятении. Взгляд оказался прикованным к длинной пряди золотистых волос, и Лейан тщетно пыталась понять, что происходит.

– Лейан? ― Балиан отстранил ее от себя и заглянул ей в глаза тревожным взглядом. ― С тобой все в порядке?

Лейан тряхнула головой, стараясь привести мысли в порядок и провести грань между действительностью и иллюзией.

– Нет, ― прошептала она, чувствуя, как глаза против воли наполняются слезами радости. ― Не в порядке.

– Да ну тебя! ― ответил Балиан в своей неподражаемой манере и снова привлек ее к себе. Но Лейан чуть отстранилась и внимательно посмотрела на него, все еще слабо веря собственным глазам.

За прошедшие годы Балиан вымахал больше, чем на голову, и теперь был гораздо выше нее. В плечах он стал значительно шире, волосы здорово отросли. На его губах застыла улыбка, совсем не такая, как раньше. Без малейшего оттенка воинственности, добрая, спокойная и, пожалуй, даже ласковая.

Лейан силилась что-нибудь сказать, однако найти слова, чтобы выразить хотя бы маленькую толику того, что она чувствовала, было гиблым делом. В конце концов она просто улыбнулась сквозь слезы.

– Эй! Ты чего это делаешь?!

Голосок Этель неожиданным басом прервал волшебный момент. В следующий миг Балиан получил удар веткой по ноге и вынужденно выпустил Лейан из объятий.

– Это еще что? ― возмущенно воззрился он на Этель.

– Прекрати! ― Лейан вырвала ветку из рук девочки и отбросила грозное оружие подальше.

– А чего он тебя трогает! ― Этель была возмущена не меньше Балиана, обнаруживая поразительное сходство с ним.

– Хочу и трогаю, ― набычился Балиан.

Лейан решила, что самое время прояснить ситуацию и, стараясь не думать о том, какую реакцию вызовут ее слова у обоих, сказала:

– Это Этелиан. Этель ― это твой отец, так что веди себя…

– У Балиана дочь?!

Юан выпрыгнул из-за спины Балиана с такой стремительностью, что Лейан отступила, и даже Балиан отпрянул. Но ему тут же пришлось отступить обратно: с другой стороны появился Кристиан. Оба склонились над Этель. Девочка, польщенная таким вниманием, гордо вскинула голову.

– То есть как это дочь? ― оторопел Балиан, до которого, казалось, только сейчас дошли слова Лейан.

– Это когда рождается девочка, а не мальчик, ― услужливо разъяснил ему Юан. Лейан отметила, что он тоже здорово вырос, но все-таки был на несколько сантиметров ниже Балиана.

– И такое бывает, ― добавил Кристиан.

– Да без вас знаю! ― огрызнулся Балиан и снова уставился на Этель.

Та показала ему язык. Незнакомец, без разрешения хватающий маму, не понравился ей с первого взгляда.

– Вылитый Балиан! ― рассмеялся Юан. ― Надо же, дочка! Максимилиан бы обзавидовался ― до сих пор помню, как он меня угрожал девочкой сделать. Привет, я Юан! ― радостно улыбнулся он племяннице. ― А это ― Кристиан.

Этель перевела взгляд с него на Кристиана, и ее глаза вдруг засияли. Она схватила его за край плаща.

– Ты мой отец? ― спросила она с широкой улыбкой.

– Нет, ― ответил Кристиан. ― Вот твой отец, ― указал он на Балиана.

– Жаль, ― разочаровалась девочка.

– Что за дела? ― Балиан упер кулак в ее золотистую макушку, и Этель возмущенно замахала руками, отчаянно ругаясь одной ей понятными ругательствами. Силы были неравные, и она уже готова была призвать на помощь мать или стоящего рядом красавца ― Кристиан поразил ее до глубины души, ― но Балиан вдруг схватился руками за голову и отшатнулся.

– В чем дело? ― встревожилась Лейан.

– По голове немного вдарили, ― пояснил Юан, выпуская ее из объятий. ― Кристиан, бегом к Рейте! У вас есть минут десять до того, как мы втащим к ней Балиана.

– Я лучше к Тристану, ― поднял руки Балиан. ― Все равно отчитаться надо.

Тут Лейан вспомнила о своих обязанностях, но ограничилась тем, что спросила у братьев, как обстоят дела. Те заверили ее, что стражи бдят, и даже более того: потребовалось минут десять споров и угроз, чтобы они пропустили градеронцев, которые и лишней секунды не пожелали задерживаться в светлом городе. Также братья сообщили, что Сантерил сразу отправился к родителям, которые жили ближе к окраине.

Все вместе они, провожаемые изумленными взглядами перешептывающихся прохожих, направились к Главной башне. Этель, насупившись, крепко держала Лейан за руку и поминутно поглядывала на Балиана, который шел с другой стороны, недружелюбным взглядом. Они шли молча; Лейан ни о чем не спрашивала. И Балиан, и Юан, и Кристиан выглядели обрадованными и немного растерянными. Им, видимо, еще не до конца верилось, что они действительно вернулись. Поняв это, Лейан сделала себе выговор за собственные мысли. Как она могла думать, что они остаются в Дилане по собственному желанию? Балиан нет-нет да и бросал взгляд на нее и на Этель, и в эти моменты на его повзрослевшем лице едва заметно отражалось облегчение, а рука чуть сильнее сжимала руку Лейан. Он боялся, что не увидит их. Что старая история, которую ему пришлось пережить, вновь повторится…

Незадолго до того, как они достигли цели, Лейан остановилась и объяснила Кристиану, как ему дойти до нужного дома. Он поблагодарил ее и, махнув братьям рукой, быстро скрылся из виду.

– Как Демиан? ― спросил Юан.

– Готовится к экзаменам. Ох, я не сказала Кристиану… Его сейчас нет в Эндерглиде.

– То есть как это нет? ― встрепенулся Балиан.

– Ему дали пробную миссию, ― объяснила Лейан.

– А, это ладно, ― успокоился Балиан. ― Я-то думал, он опять в Градерон намылился… Кто вас тут знает!

– А вас? ― в голосе Лейан послышался упрек.

– А чего мы? Повоевали и хватит! ― Балиан, поморщившись, коснулся рукой затылка. ― Кто ж знал, что все так выйдет… Затянется… Сантерила вообще чуть не убили… В общем, потом, ― вдруг смешался он.

– Мы пытались вернуться, Лейан, ― тихо проговорил Юан. ― Но нам не давали. Они так близко подбирались к Вратам… А когда мы пытались добраться до Врат Заката, то они, словно специально, усиливали натиск на Асбелию. Без Ключей Кристиана Ретилос бы давно смел и ее, и Галикарнас.

– Не сейчас, ― покачала головой Лейан. ― Вам все равно придется рассказывать это Тристану. Я не виню вас. Просто… Просто мы вас так ждали. Кое-кто уже перестал надеяться.

– Ты замужем? ― вдруг спросил Балиан.

– Очень хотелось бы ответить на это в твоих выражениях, ― сказала Лейан. ― Совсем, что ли?

Юан поперхнулся от смеха. Балиан снова улыбнулся, на этот раз с огромным облегчением.

– Самый страшный кошмар Балиана не сбылся! ― весело проговорил Юан. ― Все, гуляем на сочетании! Правда ведь? Правда?

– Правда? ― посмотрел Балиан на Лейан.

– Правда, ― Лейан залилась краской.

Балиан очень изменился внешне и, судя по всему, характер его тоже претерпел перемены, но это был все тот же человек, которого она любила. Она чувствовала, как внутри нее все дрожит, опасаясь поверить в то, что все происходящее ― не очередной сон, которых было так много за минувшие годы.

Едва они вошли в башню, как их окружила толпа народа. Лейан пришлось срочно взять Этель на руки, чтобы ее не сшибли: каждому хотелось первым добраться до стражей Рассвета, которых некоторые уже успели похоронить. Сыпались бесконечные вопросы, звучали восторженные и испуганные возгласы ― не увидев Кристиана и Сантерила, многие запаниковали.

Наконец издалека послышался спасительный голос Гволкхмэя. Он буквально смел собой толпу и мигом оказался в первых рядах.

– Живые! ― гремел он. ― Наконец-то! А где Кристиан? А Сантерил?

Гволкхмэй почти в точности повторял уже прозвучавшие вопросы, но ответов дождался только на самые главные, а именно, куда девались еще два стража. После этого он оглушительным ревом велел всем посторонним идти по своим делам и повел братьев, Лейан и Этель за собой в кабинет Тристана.

– Тристан! Смотри, кто тут у нас!

– Балиан! ― Тристан встал так резко, что чернильница чудом не полетела на пол. ― Юан!

Еще с четверть часа прошло в неразборчивых радостных возгласах, обрывочных репликах и угрозах ― без последнего общение у Гволкхмэя и Балиана попросту не получалось. Когда же суматоха первых минут встречи после долгой разлуки спала, Гволкхмэй с видом единоличного собственника посадил Этель к себе на колени и велел:

– Рассказывайте, где шлялись.

– В городе, ― буркнула Этель.

– Э, нет, у них история поинтереснее! ― прогремел Гволкхмэй, но правнучка ничуть не испугалась. С ним у Этель установились самые доверительные отношения, правитель даже, к ужасу Тристана, зависти подданных и удовольствию самой девочки, любил сажать ее на эндерглидский трон, когда ему требовалось куда-нибудь отойти.

– Расскажем! ― заверил Юан. ― Только пусть Тристан сначала Балиана посмотрит? ― тот в очередной раз схватился за голову.

– Конечно, ― Тристан торопливо подошел к Балиану и положил руку ему на лоб. ― Тебя ранили?

– Немного, ― сказал Балиан.

– Н… Немного? ― ошарашенно проговорил Тристан. ― Давно ты так ходишь?

– Месяц, наверное, ― подсчитал Балиан. ― Нет, больше. Два? Юан, не помнишь?

– Точно не помню, но да, давно, ― согласился Юан.

Тристану потребовалось около двух минут, чтобы прийти в себя. Положив руку себе на грудь, он глубоко и размеренно дышал, собираясь с силами, чтобы, во-первых, складно объяснить, в чем проблема, и найти ее решение, а, во-вторых, чтобы не последовать примеру Гволкхмэя и не раскричаться в голос.

– Что с ним, Тристан? ― встрепенулся Гволкхмэй. ― Нет, ну вечно с этими Розенгельдами что-то творится!

– Вы еще Сантерила не видели, ― сказал Юан. ― Да не бойтесь, он уже более или менее нормально, но все равно надо будет основательно подлечить… Так что с Балианом?

– Скажи честно, что это было, ― наконец, выговорил Тристан, снова касаясь лба Балиана пальцами, осененными синим свечением.

– Ну… Хм… ― Балиан покосился на Лейан и постарался как можно тише сказать: ― Ну, каменная колонна.

Лейан прекрасно его услышала, но от ужаса онемела. Гволкхмэй изумленно распахнул рот, Юан, которому Балиан этой подробности не сообщил, испуганно охнул, а Тристан после этого шокирующего признания приложил ладонь уже к своему лбу.

– О Господи, ― только и вымолвил он.

– Лечи давай! ― потребовал Балиан. ― Мне уже надоело за голову хвататься. Я не хочу! ― оглядел он всех. ― Это само собой происходит. Вот так раз, а чертовы руки уже у чертовой головы.

– И тот градеронец-целитель, что был с вами, ― Тристан всеми силами старался сохранять спокойствие. ― Он ничего не говорил тебе об этом ранении? Или ты не дал ему себя осмотреть?

– Дал, конечно, ― сказал Балиан. ― Я же не самоубийца, наверное! Он сказал, что я должен это… Лежать в постели. Я сказал, чтобы шел он знаешь, куда? Он тогда сказал, что бессилен.

– Что? ― вскочил на ноги Юан. ― Ты этого не говорил! Ты сказал, что Рад бессилен, и все!

Балиан пожал плечами.

– Не мог же я в постели лежать, как дурак какой-нибудь.

– Не хочешь ― не лежи, ― Тристан посмотрел на него очень тяжелым взглядом. ― В таком случае, у тебя есть недели полторы, чтобы привести в порядок свои дела и с достоинством покинуть этот свет.

– Спятил, что ли?

– Это не шутка, Балиан.

Балиан некоторое время тупо смотрел на него. Все были уверены, что он протестующе раскричится, и были готовы наброситься на него с уговорами и угрозами, однако, ко всеобщему удивлению, Балиан только хмыкнул и, встав на ноги, проворчал:

– Ладно, тогда я к себе в комнату…

– У тебя больше нет комнаты, ― любезно сообщил ему Гволкхмэй.

– Как это нет? ― опешил Балиан.

– А вот так. Кто там у нас теперь, Тристан?.. В общем, занято.

– Вот так, Юан, ― разобиделся Балиан. ― Воюешь, Врата защищаешь, каждый день на грани смерти, а потом возвращаешься ― и живи на улице.

– Комната Юана по-прежнему закреплена за ним, ― уточнил Тристан.

В любое другое время Балиан бы разразился возмущенными воплями. Он уже запасся силами для этого, но вдруг мысли его, как часто бывало в последнее время, устремились в совсем другом направлении. Ему захотелось как можно скорее лечь и закрыть глаза.

– Ладно, мне все равно. Где можно лечь?

Тристан и Гволкхмэй обеспокоенно переглянулись. Лейан вопросительно посмотрела на Юана, но тот только пожал плечами. Это было совсем не похоже на Балиана.

– Пойдем, ― сказала Лейан.

– Тогда сам все расскажешь тут, Юан. До завтра.

Лейан забрала у Гволкхмэя протестующую Этель, и они втроем, провожаемые взволнованными взглядами, вышли из кабинета.

Демиан не смог сдержать облегчения, когда увидел впереди белую стену Эндерглида. В его глазах плыло, голова кружилась, правая рука отяжелела. Повязка из плаща, которую пришлось наложить от плеча до запястья, уже давно пропиталась кровью. Так как Демиан всю жизнь прожил с Сату Рейтой, медицинские познания у него были куда богаче, чем у других учеников, и он прекрасно понимал, что потерял слишком много крови. Не так много, чтобы умереть в ближайшие часы, но достаточно, чтобы каждый шаг давался огромным трудом. Рэвенлир уже предлагал взять его на руки или понести на спине, но Демиан в ответ на это воззрился на него почти умоляющим взглядом. Он должен был дойти сам. Должен! Он и без того переживал, что его первая миссия завершилась так скверно. Так же плачевно, как и дежурство у Врат.

Демиан стиснул зубы, пытаясь сфокусировать взгляд. Ну нет, он дойдет. Дойдет и доложит о выполнении миссии по всей форме, как и положено стражу Рассвета.

– Осталось совсем немного, ― рука Рэвенлира ободряюще сжала его плечо. ― Дойдешь?

Демиан кивнул. Рэвенлир был необычайно строг с ним во время миссии, но теперь, на подходе к Эндерглиду, стал куда мягче. Однако Демиана это только пугало. Что, думал он, если Рэвенлир пытается утешить его перед тем, как ему откажут в допуске к экзаменам?

– Открывай! ― крикнул Рэвенлир стражу, стоящему на стене.

Тот исчез так быстро, что можно было представить, как он буквально скатился вниз. Вскоре двери отворились.

– Вы не поверите! ― сходу набросился на них юноша. ― Стражи Рассвета! Они вернулись! И твой отец, Демиан, тоже!

Демиан обомлел.

– В самом деле? ― улыбнулся Рэвенлир. ― Это замечательно. В таком случае, Демиан, тебе лучше…

– Нет, ― глухо проговорил Демиан. ― Отчет…

Не дожидаясь Рэвенлира и Аррона, он первым пошел вперед. На белую площадь с его перевязанной руки капала кровь.

Известие оглушило Демиана, ошарашило, потрясло до глубины души. Но его отец ушел слишком давно, чтобы так легко поверить в его возвращение. Прошли годы, и теперь он, Демиан, уже не был ребенком. Его отправили на миссию, ему позволили проявить себя, и сейчас он должен не вприпрыжку мчаться домой, а присутствовать на отчете о задании. И, кроме того, в глубине души он все-таки мечтал о том, что до возвращения отца чего-нибудь добьется. Поэтому Демиану было жизненно необходимо знать, чем обернется для него провал миссии.

Рэвенлир постучал в дверь кабинета Тристана. Ему разрешили войти, и он отворил дверь.

– Демиан! ― Юан подлетел к нему с такой скоростью, что тот невольно отступил. Он хотел обнять его, но вовремя увидел наспех перевязанную руку. ― Тристан, он ранен!

– Как следует помочь тут может только Сату Рейта, ― сказал Рэвенлир. ― А сейчас нужно наложить нормальную повязку. Вот ты и займись, пока мы будем рассказывать Тристану, что произошло.

– Ты мог отпустить его домой, ― сказал Тристан. ― Тем более что вернулся его отец.

– Я предлагал, но он отказался. Так что давай поскорее с этим закончим, не то он ночевать здесь будет. Дело, видишь ли, важнее всего.

Юан тем временем осторожно снял с руки Демиана ослабшую повязку. У него вырвалось изумленное восклицание, и Тристан, не выдержав, подошел к ним. На его лице тоже застыло удивление. За свою жизнь он видел множество ранений, но такое ― впервые.

Руку Демиана покрывало несколько глубоких ран, соединенных между собой плавно изгибающейся цепочкой менее серьезных ранений. Демиану и самому стало не по себе: он уже успел подзабыть, как выглядят повреждения.

– Юан, немедленно промой раны и перевяжи, как можно быстрее. Что это было? ― Тристан резко повернулся к Рэвенлиру и Аррону.

– Никогда не видели такого оружия, ― сказал Рэвенлир. ― Что-то вроде цепи из кольев, через каждые несколько сантиметров мощный шип. Как видишь, обездвижить таким противника проще простого.

– И что, никак нельзя было этого избежать? ― спросил Тристан почти сердито.

Демиан напрягся. От слов Рэвенлира сейчас зависело все. Сочтет ли он, что всему виной была глупая ошибка Демиана?

– Мы с Арроном были заняты другими отступниками, ― сказал Рэвенлир. ― Что касается Демиана, согласись, ни он, ни мы не могли предполагать, что у кого-то окажется подобное оружие. Я видел не все, но, уверен, Демиан вполне мог увернуться. Однако у его противника вдобавок был еще и меч, ― он помолчал, потом продолжил: ― Ход отчаянный, но, по-моему, правильный. Демиан специально подставил ему руку, и этим нейтрализовал главную опасность. Другой рукой сражался мечом. Отбивался успешно, потом подоспел Аррон.

– Претензии? ― подумав, спросил Тристан.

– Когда напали, растерялся, ― безжалостно проговорил Рэвенлир. ― Пару приказов пропустил. Хотя нет, будем считать, что один. Все-таки я велел отойти, а это не так просто, когда твоя рука в этой жуткой цепи.

– Ты чего расстроился, Демиан? ― спросил Юан, перетягивая его руку бинтом. ― Рэвенлир без претензий не может. Меня он вообще завалил по полной программе.

– Да, в общем и целом миссию можешь считать успешной, ― кивнул Демиану Тристан, и тот заметно приободрился. ― Но запомни, что когда решаешься на подобные шаги, нужно делать расчет на тех, кто с тобой. Если бы Аррон не подоспел, все могло кончиться хуже.

– Я делал, ― тихо проговорил Демиан. ― Их было всего трое, они не могли их надолго задержать…

– Хорошо. Теперь я слушаю непосредственно отчет, ― Тристан снова сел за стол и взялся за перо.

– Есть основания полагать, что кто-то все-таки вышел из Эндерглида, ― сказал Рэвенлир. ― Отступники напали на нас за горой Солфорджа. Сам знаешь, в последнее время они предпочитают там не появляться, а тут целых четверо. Демиан считает, что тот, с цепью, и был тем, кто пришел из Дилана.

– Почему?

– У нас же теперь стена… ― Демиан еле ворочал языком от усталости и боли. Рука стала совсем тяжелой и онемевшей. ― Он не мог просто выйти… А я видел, у него туника… Как у стража, но темнее…

– В общем, версия здравая, ― сказал Рэвенлир. ― Если он подготовился к переходу, то обзавестись одеждой, похожей на нашу форму, это неплохая идея. Он мог подать знак снизу, страж бы открыл.

– Но такая система была разработана уже после бегства отступников. И это возвращает нас к мысли, что в Эндерглиде снова есть предатель.

– Конечно, есть! ― бросил Аррон. ― Никто не поднял тревогу, когда открылись Врата! Это этот Эгрендерл!

– Не стоит бросаться такими обвинениями, Аррон, ― нахмурился Тристан. ― Мы проверили всех, кто стоял у Врат последние дни.

– И как можно было проверить, кто отступил в нужный момент, а кто нет? ― хмыкнул Аррон.

– Проверять ― наше дело, а не твое, ― отрезал Тристан.

– Что касается отступников, ― вернулся к главной теме Рэвенлир, ― мы с Арроном опознали тех троих, с кем сражались. Приходилось встречаться прежде. А вот этот, с цепью… Насчет него я не уверен.

– Он ушел?

– Да. Аррон его ранил, но он сбежал на Запретную территорию. Мы не стали его преследовать.

– И правильно. Только конфликта с Руэдейрхи нам не хватало. Ладно. Ты останься, нужно составить план и послать преследователей и воинов на поиски… У того, кто вернулся в Этериол, вполне может быть жезл, нельзя это так оставлять. Демиан, Аррон, вы можете идти.

Юан помог Демиану подняться и повел его к выходу из башни. Демиана слегка шатало, но он здорово держался, учитывая, сколько крови потерял и как долго шел.

– Вы все вернулись? Все?..

– Все, все! ― весело проговорил Юан. ― Кристиан тебя очень ждет. Правда, не уверен, что он тебя узнает. Я сам насилу узнал. Ты так вырос! ― он потрепал его по волосам и удивился, какими густыми они стали.

Демиан с трудом улыбнулся. В голове было мутно: мелькали размытые воспоминания об отце и его братьях, перед глазами изредка вспыхивали фрагменты минувшей битвы, его первого серьезного сражения… Лицо отступника с цепью в руках прочно въелось ему в память.

Он был уверен, что видел его прежде.

Пока принимали отчет Рэвенлира и оказывали Демиану медицинскую помощь, Балиан с восхищением осматривал дом Лейан. Она не решилась сказать ему, что это, собственно, их общее жилище. И уж тем более она ни за что на свете не смогла бы рассказать, как вероломно поступил Гволкхмэй: заявив, что Балиан «законченный мерзавец», и что он «должен поплатиться», правитель Эндерглида велел списать огромные средства на постройку дома исключительно с его счета. А вот сам дом лично записал в собственность Лейан. Она отчаянно возражала, требовала, чтобы хозяином был Балиан, но тщетно. Предусмотрительный Гволкхмэй сообщил ей о своем решении уже когда все закончилось.

Потом разыгралась небольшая драма. Маленькая Этель ни в какую не желала мириться с наличием в доме Балиана и закатила самую настоящую истерику. Девочка не понимала, почему ее мать так тепло относится к этому незнакомцу. Слова о том, что этот незнакомец ― ее отец, нисколько ее не тронули.

– Это наш дом! ― бушевала малышка. ― Наш! Твой и мой! Пусть уходит! Уходи, уходи, уходи! ― она с громким криком набросилась на Балиана и стала бить его крепко сжатыми кулачками.

Лейан пыталась ее успокоить, но куда там! Этель трясло от злости и обиды, и в конце концов она расплакалась. Такие сильные эмоции было не под силу сдержать ни одному ребенку на свете.

Балиан, как ни странно, на эту бурю отреагировал довольно спокойно. Ни расстройства, ни злости на его лице не отразилось. Когда Этель отступила от него и, сев на пол, оглушительно разревелась, он нагнулся и несильно стукнул ее по макушке. Этель от удивления икнула и притихла.

– Вот научишься меч держать ― тогда поговорим! ― заявил Балиан и, возмущенно фыркнув, стал подниматься по лестнице на второй этаж.

Этель смотрела вслед Балиану, приоткрыв рот. Лейан подхватила ее на руки. Следовало дать понять, что подобное поведение неприемлемо, но Лейан знала, что сейчас это бесполезно. После такого плача Этель, без сомнения, провалится в сон и не запомнит ни одно из наставлений.

Около четверти часа ушло на то, чтобы приготовить ее ко сну. Этель уже не плакала, но, не переставая, сонно бормотала «пусть уйдет, пусть уйдет». Лейан уложила ее в кровать с тяжелым сердцем. Умом она понимала, что Балиан для Этель сейчас совершенно чужой человек, но столь сильная реакция заставляла думать о самом плохом. Что, если так будет всегда?

Когда Лейан вошла к себе в комнату, Балиан лежал на кровати с закрытыми глазами, но не спал. На его лице застыло нечто вроде тревоги, и это чувство явно не имело никакого отношения к Этель. Балиан был напряжен, казалось, он с минуты на минуту ожидает нападения и только притворяется безмятежным. Или что его что-то терзает, и он боится вопросов. Лейан не решилась спрашивать, в чем дело. К ней подкралось пока еще совсем робкое, неясное предчувствие, но оно было немедленно отогнано прочь. Слишком долго она ждала Балиана, чтобы в чем-нибудь сомневаться.

– Балиан?..

– Ты учишь ее обращаться с мечом? ― спросил он, приоткрывая глаза и глядя в потолок.

– Еще нет, но она сама делает успехи. Особенно с ветками, ― добавила Лейан, вспомнив, как браво Этель бросилась сегодня на ее защиту.

Балиан усмехнулся.

– Мы Юана с двух лет обучали… Надо заняться… Нет, это ж надо! ― недоумевал он. ― И в голову не залетало, что может…

– Никому не залетало, ― улыбнулась Лейан. ― Если верить записям, в роду Розенгельд никогда не рождалось девочек. Но что насчет вас, Балиан? ― перевела она тему. ― В Дилане теперь все в порядке? Как король Роланд? Артур, Ричард?

– Да чего им сделается, ― проворчал Балиан. ― У Артура еще один сын родился. Ричард все носится где-то, поручения Роланда выполняет… А Роланд, у него… Лейан, ― вдруг без перехода сказал он. ― Помнишь связующий пергамент? Ты никогда не думала о том, почему мы ничего не пишем?

Лейан села за стол и с силой сцепила руки.

– Конечно. Но что мы могли сделать? Оставалось только надеяться на лучшее. Я думала, вы слишком заняты и находитесь вдали от замка. Я была уверена, что если бы с вами что-то случилось, нам непременно сообщили бы об этом.

– Вообще-то, ― Балиан приподнялся на локте и посмотрел в окно, ― мы очень даже часто были в замке. А последние месяцы Кристиана вообще там заперли. Долгая история, потом расскажу… ― он оглянулся, увидел побледневшую Лейан, снова плюхнулся на кровать и торопливо закончил: ― Короче, мы не виноваты. Этот дурацкий пергамент давно украли.

– То есть… То есть как это украли?

– Откуда я знаю, ― проворчал Балиан. ― Но украли, так что плакала наша связь с Диланом. Надеюсь, Гволкхмэй на своем ничего не писал? Эй… Лейан?

Лейан расширенными глазами смотрела в одну точку. Первым ее порывом было бежать в Главную башню и предупредить Гволкхмэя или Тристана. Но она вспомнила о том, что они за эти годы написали на связующем пергаменте всего пару строчек, и обе эти строки были вопросами о военных действиях в Дилане, на которые спустя день исправно появились ответы. Значит, ничего страшного произойти не могло. Да и сообщения были только о том, что происходило между Асбелией и Ретилосом. Однако если пергамент был украден у Роланда, кто мог передавать эту информацию?

– Но надписи появлялись, ― прошептала Лейан едва слышно. ― Появлялись все это время.