Иные миры

Глава 1

Начало пути.

Мистер и Миссис Стредфорд были замечательными людьми, одной из не многих пар, кто всегда улыбался и был приветлив. В одном из самых красивейших районов Лондона, разместившихся у берегов Темзы, где находился их дом, никто из соседей не мог сказать о них ничего плохого.

Возможно, все дело в том, что (как показывают регулярные опросы общественного мнения) в Ричмонде проживают самые счастливые люди. И именно такой семьей были Мистер и Миссис Стредфорд.

Уникальное сочетание тщательно оберегаемой истории и сказочные по красоте парки делали Ричмонд весьма привлекательным, скорее всего именно по этой причине семья Стредфорд выбрали это место. А может быть и потому, что именно в одном из таких парков они познакомились несколько лет назад.

Как и у всех, у мистера и миссис Стредфорд были свои секреты, о которых никто бы и никогда не догадался. Каждое утро мистер Стредфорд покидал свой дом, отправляясь на свою работу, к которой относился весьма положительно. Так заметила, однажды, Мисс Пигглс, проживающая напротив и наблюдающая за всеми сквозь занавески своих окон. Худощавая, с длинной шеей и огромными глазами, мисс Пигглс не имела своих детей и мужа, а потому совала свой длинный нос, куда не следовало.

Вильям Стредфорд был привлекательным мужчиной, крепкого телосложения, выше среднего роста. Темные волосы и красивые, глубокие карие глаза. Его выразительный и пронзительный взгляд первое, что заметила при встрече Элен. Обворожительная, невысокого роста, с роскошными пшеничными волосами девушка. А ее никак и не назовешь, кроме как девушкой, потому что с годами она не менялась, оставаясь все такой же юной и легкой. Вильям отмечал, что легкая походка его Эли напоминает плывущие по небу облака.

Целовав на прощание мужа, Элен непринужденно махала рукой той самой соседке, что так бестактно изучала их каждое утро, да и вечер тоже. И день, если выдавалась такая возможность. А позже, уезжала сама. Почему они не уезжали вместе? Такого вопроса ни у кого не возникало.

Дом, в котором они жили, излучал теплую энергию, теплую и добрую. Он ничем не отличался от рядом стоящих домов, типичный английский дом, построенный из красного камня, фасад которого по обычаю дополнительной отделке не подвергался. Лужайка перед домом была идеально подстрижена, и только клумбы с нежными и яркими цветами могли добавить разнообразия дому.

Когда в семье Стредфорд появились две замечательные дочки, каждый их день был наполнен еще большей любовью и светом. Валери и Элеонор были чудными детьми. Насколько Эл была похожа на мать, не замечал лишь только ленивый. А Вэл была копией отца, но глубокие и пронзительные глаза цвета шоколада он подарил обеим.

Три самых счастливых года для семьи Стредфорд пролетели незаметно и так же быстро закончились. Весть о гибели молодых родителей разлетелась молниеносно.

– Автокатастрофа, как всегда болтали за рулем, вот и выехали на встречку, – стараясь как можно громче донести до всех, стоя на крыльце, судачила мисс Пигглс, собрав всех соседей тем же днем.

Кто-то, прижимая руки ко рту, с ужасом поглядывал в сторону их дома и стоящие там полицейские машины, кто-то, действительно проникшейся трагедией не мог сдержать слез. А кто-то, стоя позади и не вступая в дискуссию, перешептывался между собой, размышляя что будет с детьми.

– Автокатастрофа, пьяный ехал после ужина, не справился с управлением, – другим днем изрекала все та же мисс Пигглс любителям сплетен. Что произошло на самом деле, естественно она не знала.

– Может, хватит лезть не в свое дело? – вдруг прервала разглагольствования полная женщина с уставшим и осунувшимся лицом.

Мисс Пигглс лишь фыркнула и удалилась в свой дом, не удостоив ответа неизвестную. Неизвестной оказалась родная тетя девочек, которая так удачно в этот самый момент подъехала к дому.

Кроме теток по маминой линии, у сестер никого и не было, и именно они забрали их к себе на попечение. Миранда и Вайолет были немного странными женщинами, но добрыми и искренне любили своих племянниц.

Миранда была полноватой и добродушной женщиной, не по годам современной и следившая за модой. В другое время она была веселой и заражала своим звонким смехом окружающих. Вайолет же наоборот была весьма худой и достаточно строгой дамой.

В юном возрасте три сестры разъехались, Элен, тогда еще носившая фамилию Ньюмен, уехала в Лондон, где встретила своего Вильяма. А Миранда с Вайолет остались в родной деревушке Байбери.

Валери и Элеонор росли беззаботными детьми, достаточно воспитанными и вежливыми. Возможно, атмосфера, что витала в их доме привила в них настоящие чувства любви друг к другу, ведь их тетушки всю жизнь были вдвоем и, прожив добрую половину своей жизни, по сей день остаются вместе.

Несмотря на это, Эл и Вэл кардинально отличались характерами. Эл была взбалмошной и немного капризной девочкой, не любила дисциплину и любила нарушать правила. Вэл росла серьезной и мечтательной. Они идеально дополняли друг друга – праздность и ответственность. Частенько, Эл раздражало, что Вэл то и дело поправляла ее, заставляла учиться, торопила, когда они опаздывали или, просто становилась такой серьезной, что «самой веселиться не хочется». Это, конечно, совсем не означало, что Вэл можно было назвать занудой, она была скорее здравым смыслом в то время, когда Эл была идейный вдохновителем.

– Мне кажется, не стоит этого делать, – волновалась о последствиях старшая, на целых четыре минуты, Вэл.

И даже в такие минуты, когда Вэл совсем-совсем не нравилась идея Эл, она все равно следовала за ней. Как и Эл следовала за своей сестрой, жалуясь и вздыхая.

Если девочек настигала неприятность в виде одной соседкой девчонки, ходившая в окружении свиты, что так не любила их, то Эл тотчас же вставала вперед, загораживая спиной свою сестру и смело встречала взгляд соперницы, приготовившую очередную гадость. В такие моменты не известно откуда бралась такая сила и смелость младшей сестры, но ее решимость и непоколебимость не раз помогала избежать разборок.

Изи Браун не сказать, что была большой задирой, но так уж повелось, что в каждом уголке каждого двора найдется лидер, отстаивающий свою территорию. Снисходительность окружающих к двум сестрам из-за тяжелой потери, почему-то именно Изи Браун сильно задевала больше всего.

– Вы видели, сколько сейчас времени юные дамы? – строгим голосом, оперевшись руками в бока, встречала опоздавших сестер тетя Вайолет.

– Вайли, ну подумаешь, припозднились немного, – защищала их тетя Миранда.

В этот самый момент Вэл испытывала определенно чувство вины, ведь она терпеть не могла опаздывать куда-либо, а тем более домой. А также безмерную и нескончаемую благодарность за уют, дом и воспитание. И именно поэтому, Вэл готова была провалиться сквозь землю от стыда. Эл же, испытывая почти то же самое, была немного сдержанна в своих чувствах и потому легонько улыбалась в ответ, подмигивающей им тете Миранде.

– Должна же быть у них ответственность хоть какая-то, Миранда, а ты только балуешь их, – теперь свой грозный взгляд тетя Вайли устремляла на свою сестру.

Воспользовавшись моментом, Эл и Вэл поднимались к себе, спешно переодеваясь в пижаму.

Их жизнь была спокойна и протекала размеренно. Учеба, дополнительные занятия, уборка по дому и свободное время, которое они проводили непременно друг с другом. Каждый новый день был похож на предыдущий и так сказал бы кто угодно. Но только не сестры. Они радовались каждому дню, когда могли выдумать что-то интересное.

У Эл и Вэл было одно любимое местечко, которое они облюбовали, как только подросли. Единственные звуки, которые здесь можно было услышать – шум ветра в деревьях, журчание воды и пение птиц. Сидя у огромного дерева, они мечтали и представляли свое будущее. Они верили в волшебство и чудеса. Насмотревшись или начитавшись сказочных фильмов и книг, представляли себя на месте тех героев. А когда наступал поздний вечер и, заговорившись сестры не замечали опускающуюся темноту, их фантазия брала верх над логикой и странные звуки, шорохи и тени становились реальностью. Прислушиваясь и всматриваясь в неизвестность, бежали домой сломя голову, и громко хохотали, стараясь держаться подальше от кустов.

Однажды, обычным ничем не примечательным вечером, в комнату вбежала Эл:

– Вэл, пойдем скорее, – взволнованно произнесла она.

– Что? – откладывая книгу в сторону, Вэл поднялась с кровати.

– Пойдем, и сама увидишь.

Они вышли из комнаты, и Эл показывая, чтобы сестра не шумела, подкралась к лестнице и присела. Вэл вопросительно посмотрела на сестру, и хотела было задать вопрос, но Эл остановила ее жестом и показала вниз. Из гостиной доносились голоса тетушек, которые в свою очередь, по всей видимости, старались разговаривать тихо.

– Но я не хочу… – говорила Вайолет.

– Мы не можем больше скрывать это от них, – не свойственным для себя серьезным тоном сказала Миранда.

– Я понимаю, но…

– Вайли, это их наследие. Мы и так ждали четыре года.

– Они наши дети, Мира, ты хочешь, чтобы с ними произошло то же самое, что и с их родителями?

Вэл внезапно схватила сестру за руку, от чего Эл вздрогнула.

– О чем они? – спросила Вэл.

– Понятия не имею, они давно шепчутся, я случайно услышала, когда вышла из ванной.

– Что делать будем? Выйдем к ним? Или подождем, пока сами решат все рассказать?

– Если выйдем сейчас, они поймут, что мы их подслушивали, Вэл, – Эл вдруг стала очень серьезной.

– Это уж точно не самое главное во всей этой истории, ты разве не слышала? Они ждали четыре года, значит, скрывали что-то от нас на протяжении аж четырех лет!

Вэл, как ей и свойственно, включила логику и не согласиться сестра с ней не могла.

– Что тогда? Спустимся к ним? – спросила Эл.

– Давай подождем до завтра, дадим им время самим все нам рассказать, а если нет, то тогда скажем, что слышали их разговор.

Эл кивнула, и они вместе с сестрой вернулись в свою спальню.

Весь следующий день сестры провели как на иголках, нетерпеливо дожидаясь вечера. Было сложно сдерживать себя, особенно Эл, поэтому они старались находиться подальше от тетушек. С наступлением вечера, после ужина, Эл и Вэл остались сидеть внизу, чтобы подтолкнуть к разговору своих теток.

Было заметно, как и тетя Миранда, так и тетя Вайолет нервничают, нерешительно расхаживая туда-сюда.

– Ну все! Рассказывайте уже! – не выдержала Эл, вскакивая с кресла и приглашая их на разговор. – Только не делайте удивленные лица, пожалуйста.

– Эл! – подергала за руку ее сестра, – Эл, сядь! Тетя Миранда, тетя Вайолет, – обратилась к своим тетушкам Вэл, вставая рядом с сестрой, – Мы вчера случайно услышали ваш разговор.

Вайолет нахмурилась и со своим привычным для нее суровым выражением лица прошла на середину комнаты. Миранда, не менее озабоченная предстоящим разговором, села на диван.

– Ну хорошо, – вздохнула Миранда, – все равно тянуть уже нет смысла.

– Только выслушайте от начала до конца, а потом высказывайтесь, договорились? – строго спросила Вайолет.

– Но… – Хотела возразить Эл, ведь у нее наверняка возникнут вопросы, а сдержанность не ее сильная сторона. Но увидев взгляд своей тети, тут же молча села в кресло, потеснив свою сестру.

– Итак, – потерла свои руки тетя Вайолет и стала мерить комнату маленькими шажками, – Даже не знаю с чего начать.

Она посмотрела на свою сестру, но та жестом показала, чтобы она продолжала. Во взгляде Миранды был какой-то упрек в сторону своей сестры, ведь это именно ее была идея не рассказывать все своим племянницам, как только тем исполнился двадцать один год.

– Ну что ж, – еще один вздох, – Ваши родители были не совсем теми, кем представлялись для общества.

В этот момент несдержанная натура Эл хотела уже начать задавать вопросы, но Вэл больно ущипнула ее за бок и жестом указала сидеть смирно.

– Они были хранителями ключей, – продолжила тетя, – Собственно, мы мало что можем вам об этом рассказать. Но после их смерти, в наследство вам досталась именно их работа. Если так можно это назвать. Теперь вы являетесь истинными хранителями ключей.

Вэл и Эл сидели неподвижно, ошарашенные такой новостью. Каждое ее слово казалось им невероятным и не понятным.

– Кто это и что именно вы должны делать – мы почти не знаем. Когда мы за вами приехали двадцать два года назад, об этом всем нам рассказал один очень важный человек. Он представитель какой-то компании, которая занимается всем этим. В детали нас никто не просвещал, поскольку мы не имеем права знать об этом. В общем, все, что мы знаем – это то, что вы должны продолжать дело ваших родителей.

– Ага, – кивнула Миранда своей сестре, – это общество, скрытое от всего мира. Естественно, все держится в строжайшей тайне, и разглашать подобную информацию запрещено. Четыре года назад к нам в дом заявился еще один из представителей такой организации и сказал, что время пришло, и вы вступаете во владения.

– Разумеется, мы сами были в шоке! Да и потом…ну куда бы мы вас отпустили? – виновато произнесла Вайолет, – Вы все равно еще дети. А тут хранители ключей. Дверь в другие миры. Вам бы еще жить для себя и жить.

Вэл сморщила лоб, не совсем понимая.

– Дверь в другие миры? – спросила она.

– Вы охраняете вход в другие миры, дверь которых могут открыть только истинные хранители ключей. Кем вы и являетесь.

– Кто придумал такое название? У нас, что будет миллион ключей? И нам предстоит носить их на шее? – поинтересовалась Эл.

– Милые мои, мы не знаем всего. Во всем разобраться вам помогут хранители хранителей, – улыбнулась Миранда. – Знаем только, что вам предстоит отправиться в Лондон.

– В Лондон? – радостно переспросила Вэл.

– Ну не совсем в сам Лондон. Дом находится в пригороде, чтобы не быть на виду у любопытных глаз.

– А кто такие хранители хранителей? – спросила Эл.

– Помощники, они как энциклопедии, наделенные необходимыми знаниями о мирах.

– Что значит дверь в другие миры? – снова переспросила Вэл. Ей никак не давало покоя ощущение, что это вовсе не то, чем кажется. Вдруг, это простая игра слов или спрятанный смысл в таком простом предложении.

– То и значит, – пожала плечами тетя Вайолет, – дверь в другие миры. В прямом смысле. А вы должны будете следить, чтобы никто не смог открыть ее. И уж тем более, чтобы никто не смог оттуда выйти.

– То есть, мы просто какие-то охранники какой-то дурацкой двери? – возмутилась Эл.

– Эл! – рассмеялась тетя Миранда, – ну конечно же не так все буквально.

Эл продолжала возмущаться, переводя взгляд с одной тети на другую, возмущаться странным названиям, тем, что никто толком ничего не может объяснить. И уж тем более, невероятно сильно возмущаться тому, что такое важное событие могли скрывать от них четыре года! А Вэл в это время присоединилась к Вайолет и тоже стала расшагивать по комнате, теребя локон своих волос. Эта необходимое движение возникало в тех случаях, когда Вэл волновалась или лихорадочно думала, копаясь в закутках своей памяти, или обдумывала грандиозные планы, требуемые колоссальной сосредоточенности. Еще она очень любила теребить пальцы, но этот жест все же возникал, когда Вэл начинала сильно беспокоиться.

Все что рассказали сейчас тетушки, никак не укладывалось в юных головах сестер. Никакой ясности подобные новости в их жизнь не внесли, а наоборот, еще больше запутали. Ну как можно было в довольно обычной и простой жизни воспринять возможность каких-то иных миров, двери которых им предстоит охранять?

И так продолжалось первые полчаса бесконечных вопросов и домыслов. Размышлений и отрицаний, что такое возможно. Пока на смену удивлению не пришло непреодолимое чувство любопытства и желания увидеть все своими глазами. Такими были Валери и Элеонор Стредфорд: с детства, верящие в чудеса и сказки, сестры непременно захотели убедиться в этом сами.

Когда им исполнился двадцать один год, тетушки подарили им машину, как и положено в тех краях, где они жили. Машиной они практически не пользовались, ведь ездить им было толком-то и некуда. И не смотря на такой пустяк, как отсутствие надобности в машине, Эл безумно нравилось ухаживать за ней. Проверять ее состояние или просто наслаждаться запахом кожи, сидя на переднем сиденье.

Вэл же больше нравилась роль пассажира, и она достаточно терпимо относилась к их имуществу.

После долгих споров и рассуждений, девочкам удалось убедить своих тетушек, что их время пришло и им следует отправиться на встречу приключениям. Так аргументировала Эл, доказывая, что в двадцать пять лет уже все птенчики выпорхнули из своих гнезд. Тем более, что находиться они будут всего в каких-то двух часах езды от родного дома. И они смогут спокойно приезжать повидать своих тетушек, как и те, смогут проведывать их сами.

В итоге разговор свелся к перечню правил, которые они должны будут соблюдать. Тетя Вайолет говорила это Вэл, надеясь на ее благоразумие и ответственность. И, конечно же, чтобы внимательней следила за своей сестрой. Пообещав, что все непременно будет хорошо, и они сами должны со всем этим справиться и все узнать, девочки отправились собирать свои вещи.

В тот день, когда все чемоданы были погружены в машину, которая как оказалось не просто так дожидалась своего часа, прощание стало затягиваться. Было сложно проститься друг с другом и с местом, где их детство было беззаботным и легким. Где их так любили и старались привить только все самое лучшее. Место, где из маленьких малышек, безропотно следовавших за своими новыми родителями, выросли две невероятные девушки, предназначение которых им еще только предстояло узнать.

Разница в возрасте двух сестер была всего в четыре минуты, но Элеонор и Валери были абсолютно разными, как внешне, так и внутренне. Их родство только выдавали глаза, но и то, под определенным углом и освещении, даже они могли принять разный оттенок.

Вэл была невысокого роста, чуть ниже своей сестры, с темными волосами, спадающими чуть ниже плеч. Она любила их перекидывать на правую сторону, и заправлять левые пряди за ухо. Часто, одергивая и поправляя одежду, выдавала в себе стеснение и смущенность. Вся миниатюрная, как статуэтка. Ее губы могли не выдавать улыбку, но глаза всегда искрили и могли выдать все эмоции. Живые и пронзительные.

В отличие от своей сестры, Эл ходила с приподнятым подбородком и прямой спиной. Длинные ноги, тонкая талия. Ее худоба лишь подчеркивала изящество движений. Как говорила сама Эл: волосы – это часть ее украшения, длинные, густые пшеничного цвета, которые развиваясь на ветру или от движения головы, сверкали от блеска. У Эл тоже были свои привычки, над которыми порой подшучивала ее сестра. Стредфорд младшая любила складывать свои губы в трубочку, особенно когда задумывалась. И она просто жить не могла без зеркал, заглядывая в них и поправляя свою прическу.

Отъехав, наконец, от родного дома, Вэл проводила его грустным взглядом, а Эл включив музыку, стала громко подпевать. Записав и перепроверив не один раз место, куда они направлялись, Вэл позволила себе немного расслабиться и чуть слышно тоже стала подпевать, всматриваясь в быстро мелькающие за окном деревья.

Глава 2

Дом, полный зеркал.

Солнце, светившее до этого всю дорогу, по мере приближения к дому, в котором сестрам предстояло теперь жить, куда-то пропало. Погода словно встречала их своим унынием и серостью.

Дома, давно исчезнувшие из виду, сменились густым лесом. Дорога становилась все уже и уже, пока не превратилась в почти тропинку, предназначенную для одной машины. И если им сейчас на пути встретится автомобиль – у них будут явно проблемы с проездом. Но эти мысли не сильно волновали сестер, так как они были зачарованы представившимся перед ними видом.

Свернув по дороге к дому, их охватило чувство восторга, смешанного с чем-то противоестественным, сковывающим собственные тела. Это место будто было отрезано от настоящего мира, существующее само по себе. Оно было волшебным и одновременно страшным. Дом находился в окружении каких-то скал, выстроенных из остроконечных огромных черных камней. Многочисленная листва и деревья были окрашены в бордово-красные цвета, ярким пятном врезающие в глаза. А ведь еще даже не осень. Вполне себе такое теплое лето – середина августа.

Контрастом выступал стоящий посередине серый каменный дом, отличающийся от любых других в Англии. Достаточно трудно с первого взгляда сказать, сколько этажей в этом загадочном доме. Каждый его метр возвышался друг над другом, и казалось, можно было подумать, что он построен под углом, восходя к верхушкам скал.

Вот вроде бы явно выраженный первый этаж, с маленьким окошечком на чердаке. Но стоит чуть сдвинуться вправо и крыша, нависшая над крыльцом, изогнулась, открыв взору второй свой этаж. А если поднять голову выше, то теперь отчетливо видно, что продолжением дома является башня с четырьмя колоннами, сливающимися с ней.

Для прогулки такое место явно бы не подошло, здесь и гулять-то было негде. Дорога, заканчивающаяся прямо у дома, расширенная совсем немного, куда бы поместилось с трудом две машины. И сам дом, вплотную окруженный магически-околдовывающими алыми листьями. Их было так много, что можно было застелить все дорогу от сюда и до дома в деревушке Байбери.

Каменная лестница, состоящая из десяти ступеней, не вызывала никакого желания подняться, но другого входа не было. Возможно, если бы кому-то пришло в голову обогнуть дом, то они бы определенно точно увидели, что там, где у обычных домов бывает двор – есть дверь. Без лестниц и без ступеней.

– Очень странное место, тебе не кажется? – спросила Эл, как только они вступили на первую ступеньку.

– Очень!

– И не уютное.

– Но очень красивое. – Вэл оглянулась по сторонам, – Безумно красивое.

– Вэл, – Эл вдруг остановилась на середине лестницы, – А что если этот дом из другого мира? И тут живут гоблины?

Вэл засмеялась и повела за собой Эл, крепко взяв за руку. Потому что у нее, как и у ее сестры, внутри все дребезжало не только от завоевавшей ее сердце красоты и загадочности, но еще и от страха. Дом явно не располагал к себе.

– Как мы войдем? Или мы ключницы от всех дверей в мире? – Эл поправила свои волосы и надменным взором одарила входную дверь.

– Тетя Мира сказала же, что ключи от дома буду в одном из горшков.

Девочки повернулись спиной к двери и увидели на каменном выступе три горшочка с цветами. Ухоженными и живыми цветами, что само по себе уже было странно, ведь дом выглядел достаточно заброшенным.

– А еще я есть хочу, – простонала Эл.

– Ну подожди, давай хоть в дом попадем. В багажнике лежит еда.

– Правда? – искренне удивилась Эл, – А я и не знала.

Вэл лишь покачала головой, как делала каждый раз, когда ее сестра забывала простые вещи.

Войдя в дом Вэл и Эл одновременно вздохнули, ведь к их огромному облегчению – внутри было все не так, как снаружи. В доме было уютно, светло, тепло и пахло розами, будто кто-то каждый день приносил свежие цветы в дом.

Рассматривая все, что достигало их взора, Вэл не сразу заметила валявшиеся на полу десятки конвертов.

– Смотри, что это? – она взяла несколько в руки.

– Что? – Эл уже прошла на кухню, заглядывая в шкафы и оставляя дверцы открытыми, – Вэл, даже пыли нигде нет. Я говорю же, тут гоблины живут!

– Они все практически одинаковые, – сказала Вэл, игнорируя сестру и бегло просматривая несколько писем, – от одного и того же человека.

– Что пишет? – донесся голос сестры уже из другой комнаты.

Вэл распечатала желтоватого цвета конверт и достала лист бумаги:

«Валери и Элеонор Стредфорд! Рад приветствовать вас! Думаю, у вас много вопросов и я с радостью на все отвечу. Найти меня сможете в пиццерии на Риджен Стрит, думаю, сориентируетесь.

Периодически посылаю вам письма, потому что не могу с точностью сказать, когда смогу получить удовольствие видеть вас.

С уважением,

Джейкоб Тревис»

– Что еще за Джейкоб Тревис? – спросила Эл, подойдя и взяв другое письмо.

– Понятия не имею, но он все знает и хочет рассказать нам. Может, он и есть тот самый хранитель хранителей? – Вэл закатила глаза, – Кто вообще придумывает такие обозначения?

– Давай сначала поедим, а? – взмолилась младшая сестра, потирая живот. – А что он там про пиццу написал?

– Пойдем принесем еду и вещи, да-да, поедим. А потом поедем к нему.

Вещей оказалось слишком много, ведь Вэл и Эл взяли с собой не только одежду, но и рамки с фотографиями, которые любила Вэл, какие-то предметы из детства, предметы декора и многое другое. К переезду на новое место, они явно подошли с ответственностью. И потому, решили, что перекусят, съездят к писавшему им письма Джейкобу Тревису, а потом уже займутся своими вещами.

– Ты осматривала дом? – спросила Вэл.

– Нет, конечно, – жуясь ответила Эл, – одна? Ни за что! – и проглотив кусок бутерброда, добавила, – Но когда пойдем его смотреть вместе, я все равно первая буду выбирать себе спальню!

– Ну конечно, как иначе, – усмехнулась Вэл. – Только не бегай ко мне потом по ночам, потому что твоя вдруг окажется не такой уютной.

– Еще чего… – Эл увела взгляд, хотя сама именно так и собиралась делать.

Как только Вэл и Эл отъехали от своего нового дома, Эл тут же начала ныть, что слишком устала для разъездов и не располагает нужным настроением для знакомств. Сейчас бы поспать или просто полежать, а еще лучше завалиться на большой диван, какой она уже приметила в гостиной, и смотреть фильмы, поедая вкусные сладости.

Найти и правда, нужную им пиццерию не составило труда. Она располагалась довольно-таки удобно: на углу площади Пикадилли и недалеко от южного входа станции метро.

Это оказалось обычное кафе, каких в Лондоне много. Не большое помещение, рассчитанное на небольшое количество людей. И, несмотря на это, пиццерия была полностью забита людьми, казалось, что даже столиков свободных нет.

– Спросим у официантов?

– Я даже уже знаю, что! – Эл моментально оказалась у стола заказов и выбирала себе начинку для пиццы.

– Мы здесь не за этим, – напомнила Вэл своей сестре, – нам нужно отыскать Джейкоба.

– Не меня ли вы ищите, милые дамы? – за их спинами раздался мужской голос и сестры обернулись.

Перед ними стоял красивый молодой человек, невысокого роста, с темными волосами и серо-голубыми глазами. Он обворожительно улыбался.

– Как вы… – открыла рот младшая Стредфорд.

– Валери и Элеонор, как я полагаю? – его улыбка не сходила с лица. Девочки кивнули. – Я Джейкоб Тревис, но прошу вас, зовите меня просто Джек.

Джек был истинным англичанином, со своими манерами и способом разговаривать. Даже его небритость выглядела очень по-английски.

Все еще пребывая в легкой растерянности, сестры даже не нашлись, что ответить и их молчание со стороны, скорее всего, выглядело очень нелепым. Джек поманил их за собой, предложив сесть за столик в самом углу кафе, где потолок был настолько низким, что высокому человеку, было бы затруднительно выпрямиться в полный рост.

– Не буду вас томить, я вижу, что вы эээ… не много растерялись, – Джек еще сильнее заулыбался и его мягкий взгляд призывал расслабиться.

– Простите, просто все это так неожиданно, – пришла в себя Вэл, – приятно познакомиться. Я Вэл, а это моя сестра Эл.

– Про вас мне многое известно, а вот меня вам только предстоит узнать. Предлагаю поехать в дом и там все обсудить. Здесь, – он обвел взглядом кафе, – мягко говоря не удобно разговаривать о наших с вами делах.

– Он очень мил…

– Ты заметила какой он странный?.. – одновременно признались друг другу сестры, когда тот отошел взять свои вещи. – Мил? Вэл ты что? Он как маньяк, поджидавший нас. Среди такого большого числа народу, он нашел нас, еще и разговор наш подслушал.

– Это может быть простым совпадением, Эл, не будь так сурова с первых минут.

– Ох и не нравится он мне, – многозначительно протянула Эл, глядя в сторону, куда отошел их новый знакомый. – Прошу… зовите меня Джек, – передразнила она его.

– Перестань, – одернула ее сестра, – будь вежлива, пожалуйста.

– Ага, – согласилась Эл, но Вэл ей почему-то не поверила.

Когда он вернулся, Вэл отметила про себя его безупречный вкус. Поверх белой футболки, в которой он их встретил, Джек надел черный легкий свитер, который так отчетливо подчеркнул его густые брови и большие глаза.

– Ну что, пойдем? – опять улыбнулся он и прошел первым, остановившись лишь у выхода, чтобы учтиво открыть им двери и пропустить вперед.

Джейкоб Тревис, не смотря на свою деловитость выглядел очень простым и располагающим к себе, возможно поэтому Вэл не находила в нем ничего странного, а тем более не подозревала его ни в каких злых умыслах, в отличии от своей сестры. Вэл любила открытых людей, кто легко улыбался и светился глазами.

– Я поеду следом, если вы сможете меня обогнать, – сказал Джек, направляясь за угол, где, по всей видимости, стояла его машина.

– Выпендрежник, – добавила ему в след Эл, но он, скорее всего этого даже не услышал, – садись скорее, посмотрим, как он нас сможет обогнать.

– Может, объяснишь свое поведение, Эл? Чем тебе абсолютно не знакомый человек не угодил? – возмущалась Вэл, по дороге домой.

– Да всем! Ты его что не видела? Весь такой из себя, напыщенный, самовлюбленный! – кривилась Эл, поглядывая в зеркало дальнего вида. К слову, девочки так и не поняли с кем им нужно соревноваться, точнее с какой машиной. Их никто не обгонял, и никто следом не ехал.

– Возможно, открою тебе тайну, но все, кто видит тебя впервые – думают о тебе точно так же!

Эл лишь фыркнула на такое определение.

– Ну что я могу поделать, если он мне доверия пока не внушает? Могу ли я поменять свое мнение в дальнейшем? Конечно, могу! Ну а пока, пусть постарается, – сделала вывод Эл тоном, показывающим, что на этом разговор должен быть закрыт.

Вэл лишь вздохнула и молча ехала до самого дома. Ох и какого же было их удивление, когда, подъезжая, они увидели их нового, а для кое-кого и не совсем приятного, знакомого. Джек стоял лицом к ним, оперевшись на идеально чистый, блестящий черный мерседес. И судя по взгляду Эл, можно было с точностью сказать, что к машине она питает только теплые чувства. Да и вообще, скорее всего – это любовь с первого взгляда.

Несмотря на то, что Эл всю жизнь мечтала немного о другой, эта машина все равно произвела на нее впечатление. Сами же сестры ездили на стареньком красном Мини-Купере с черной крышей.

– Как ты здесь очутился раньше нас? – спросила удивленная Эл, не сводя восхищенного взгляда с шикарной машины. – Тачка что надо, – сделала она комплимент его машине.

– Мне тоже нравится моя малышка, – обходя машину, Джек погладил ее по капоту и направился к дому. – Вы идете?

Скорее всего, Эл злил тот факт, что Джек ведет себя, как хозяин положения, руководя сестрами и указывая им, что делать. Ведь в обычном случае, контроль над ситуацией брала именно она и любила сама говорить, что делать.

– К такому определенно нужно будет привыкнуть, – сказала Вэл, войдя в дом.

– К чему? – спросил Джейкоб.

– Явно выраженному контрасту улицы и вот этого, – Вэл обвела рукой помещение, намекая на огромную разницу между видом снаружи и внутри.

Джек лишь усмехнулся, пройдя вперед и усаживаясь в кресло так, словно он всю жизнь здесь прожил.

– У меня предложение, – сказал он, глядя перед собой.

– Какое? – любезно спросила Эл, а сама, воспользовавшись моментом, скривила лицо, демонстрируя Вэл свою неприязнь.

– Приготовим ужин, вкусно поедим, а потом сядем у камина, и я вам отвечу на все ваши вопросы.

– А он что, так и будет тут торчать? – спросила тихонечко Эл у Вэл.

Вэл лишь пожала плечами.

– Я буду жить с вами, если тебя это интересует, – вдруг раздался спокойный голос Джека, который уже вовсю шумел на кухне.

– Почему? – Эл серьезно смотрела на него, а Вэл тихонько позвала ее, намекая на ее бестактность.

Но Эл было все равно, она была достаточно прямым человеком и задавала прямые вопросы. Это была еще одна черта, отличающая друг от друга сестер Стредфорд. И в такие моменты, Вэл чувствовала себя безумно неудобно и мечтала оказаться подальше.

– Потому что так надо! – ничуть не смутившись, ответил он, – Все хранители знаний живут с хранителями ключей.

– Кто-кто? – удивилась Вэл.

– Хранители знаний, – повторил он, – в корпорации Амистад множество отделов, связанных с иными мирами. Один из них отдел хранителей знаний. Это сообщество людей, наделенных определенными знаниями и умениями в области СДИМов. Или вам больше нравится хранители хранителей?

– В области чего? – внимательно слушая Джека, Вэл прошла в гостиную, рассматривая стены и шкафы.

– Да вы вообще ничего не знаете? – удивился он. – Придется вам очень многое узнать!

– Ну так и что? – напомнила Эл о предыдущем вопросе.

– СДИМ, мы так сокращенно называем стражей дверей иных миров. Это целая наука, знаете ли.

– А мне кажется, вы там сидите, не знаю где и не знаю кто, и придумываете нелепые названия, – сделала вывод Эл. – И вы все должны подчиняться?

– Ты имеешь в виду, должны ли мы соблюдать свод правил? Конечно – да! Четкие указания и законы, не только облегчают нашу работу, но и в некоторых случаях спасают нам жизнь. Но обо всем этом потом, договорились? – заключил Джек и достал листья салата из холодильника, в который до этого погрузил продукты, привезенные с собой.

– Я принесу посуду, – предложила Вэл.

– Я помогу тебе, – тут же отозвался Джек, открыв входную дверь, пропуская ее вперед. – Твоя сестра совсем меня не жалует? – спросил он, как только они спустились к машине.

– Мы только познакомились, она просто не доверяет незнакомым людям. Думаю, это вполне нормально, – сказала Вэл, открывая багажник.

– Вы привыкните ко мне, а возможно, я даже вам понравлюсь, – на этих словах, Джек взял коробку с посудой из рук Вэл и мягко ей улыбнулся.

Такая вежливость и хорошие манеры были присуще только истинному англичанину, ведь это одна из их характерных черт. Коробок с посудой оказалось аж три штуки, но не дав ни одной Вэл, Джек сам поочередно их занес, предложив пока сестрам их разбирать.

Несмотря на то, что в доме и без того было все необходимое, девочки хотели пользоваться только своим. И дело даже не в том, что они могли оказаться брезгливыми. Нет. Просто в совершенно чужом месте, вдали от родного дома, сестры предпочитали, чтобы их окружали личные вещи, с которыми они выросли и к которым привыкли.

Весь ужин принципиально готовил только Джейкоб Тревис. Вэл незаметно наблюдала за его действиями и совершенно не потому, что не доверяла и хотела все проконтролировать. Ей просто нравилось, какими плавными движениями он отправлял рыбу на сковородку, как мыл овощи и тут же быстро нарезал их в салат. И даже сам сходил в подвал, чтобы принести оттуда бутылку красного вина.

Эл все это время недовольно хмыкала и повторяла, что он все это делает специально, чтобы произвести хорошее впечатление. Но ее так просто не проведешь. Эл была убеждена, что очень хорошо разбирается в людях и видит их насквозь. Хотя Вэл могла бы с большей скромностью сказать тоже самое. Тем не менее, всегда в таких случаях упоминала ухажеров своей сестры, которые оказывались не слишком приятными людьми.

– Ай, – отмахивалась Эл, – вот вечно ты так.

За ужином Джек старался избегать разговоров и расспросов о корпорации Амистад, хранителях и мирах, аргументируя это тем, что хотелось бы просто поесть и поговорить о более простых вещах, таких, как детство, любимые увлечения и просто немного личной информации, чтобы узнать друг друга ближе. А после и вовсе уехал за своими вещами, сказав, что потом они обязательно все обсудят. А так как разговор будет длинным и может затянуться до глубокой ночи, ему лучше все привести заранее.

Немного еще посидев перед уютным камином, сестрам в голову одновременно пришла одна идея. Обойти весь дом, ведь выше первого этажа – они так и не поднимались. Что касается как раз нижнего этажа, то он был чуть ли не вдвое больше их первого этажа в родном доме. Вэл приглянулось кресло, стоявшее около камина. Оно было большим, мягким и бархатным, багрового цвета, почти такого же, как листья у них за окном. Но не таким врезающимся в глаза, а приятно-успокаивающим. И когда она в него садилась, то словно проваливалась, забыв обо всем на свете. И еще, Вэл отметила для себя, что оно достаточно удобно расположено – недалеко от камина, огонь которого согревал, но при этом не создавал дискомфорта. Слегка развернуто к центру комнаты, где хорошо всех видно, и одновременно можно было спрятаться, полностью погруженным в свои мысли. Эл облюбовала рядом, стоящий большой диван, где можно было спокойно улечься вдвоем, а то и втроем при желании. Еще одно кресло, по всей видимости, досталось Джеку, на котором он будет сидеть, если захочет составить им компанию. На против мягкой мебели стоял камин, он не был каким-то необычным или странным, каким казался сам дом. Камин был выстроен из древесины в сочетании с черным гранитом, а также разнообразными коваными и литыми элементами.

Несмотря на то, что сам дом был построен из камня, все помещение было уставлено предметами из разных пород красного дерева, именно поэтому атмосфера создавалась уютной и теплой. Длинные прямоугольные окна немного расстроили сестер, потому что, представляя свой дом в будущем, они непременно делали акцент на огромных, панорамных окнах. Но даже с виду узкие оконные рамы, пропускали яркий, белый свет, хотя за окном стояла вовсе не ясная погода.

В соседней комнате, примыкающей к гостиной и соединенной с кухней, стоял обеденный стол, рассчитанный на шесть человек. Только было не совсем понятно, для чего такой большой.

Кухня была в том же стиле, как и сам окружающий ее интерьер. И несмотря на возраст самого дома, вся мебель и обстановка шагала в ногу со временем.

Лестница, ведущая на второй этаж, была обита ковром. На стенах висели многочисленные пейзажные картины. И как тут же подметила Эл – она снимет их все и повесит фотографии их семьи. Потому что для чего ей непонятные картины, где она собралась жить? Вэл была полностью согласна с сестрой и уже даже обдумывала в голове, как и где, повесит все свои рамки с фотографиями.

На втором этаже находилось пять дверей. Сам этаж был пустым и, кроме большого ковра и нескольких настенных бра, ничем не был обставлен.

– Почему здесь так пусто? – спросила Эл, пройдя по коридору.

– Может из-за того, что этот этаж использовался только для сна?

Эл пожала плечами и стала открывать двери. Одну за другой, распахнув почти все. Кроме одной.

– Странно, почему она закрыта? – удивилась она.

– Действительно странно, – Вэл тоже подергала ручку, но дверь не поддалась.

В трех других находились спальни, а за маленькой дверью оказалась лестница, ведущая на чердак. Эл повертелась на месте, еще раз заглянув в каждую комнату и наконец, выбрала.

– Вот эта будет моей, – радостно сообщила она и зашла внутрь.

– Хорошо, – согласилась Вэл и вошла в комнату, находившуюся рядом.

На самом деле, комнаты почти ничем друг от друга не отличались. В каждой из них стояла большая кровать, которая тут же запала в душу обеим сестрам. Ведь до этого они спали на одноместных. Рядом с кроватью стояли тумбочки со старыми настольными лампами в стиле тридцатых годов, которые явно будут заменены на более приятные взгляду. Шкаф для одежды и туалетный столик с большим зеркалом, как и вся мебель на первом этаже – из красного дерева. И небольшая ванная комната, о чем всегда мечтала Эл.

Наверное, немного освоившись, сестры сделают перестановку и поменяют полностью все, но пока все это было более-менее приемлемым.

– Ну что ж, – вздохнула Вэл, когда они с сестрой вновь оказались в коридоре. – Довольно, неплохо, как думаешь?

По взгляду Эл стало понятно, что ей все это начинает нравиться. Чердак, который они осмотрели следующим после спален, был менее чистым и на поверхности лежал тонкий слой пыли. Старые стеллажи, заполненные книгами, старенький диван, потертый и изорванный. В углу стояли коробки, которые у сестер не вызвали никакого интереса, и они не стали в них заглядывать. Вдоль стены стояли два стола, на которых лежали какие-то предметы посуды, декора и несколько светильников. Видимо, устаревшие вещи уносили сюда, заменяя их более новыми и современными.

Когда сестры спустились вниз, исследовав все, что хотели, их внимание привлекли чемоданы, одиноко стоявшие у стены.

– Может, он нам и разложит вещи? – глядя на свой чемодан, спросила Эл.

– Кто?

– Кто-кто! Джейкоб этот, – лениво потащив за ручку свои вещи, Эл стала подниматься по лестнице.

Вэл лишь покачала головой и взяла свои. Зайдя в комнату во второй раз, все показалось уже совершенно другим и тут же захотелось все поменять.

– Сестрички! Вы где? – послышался голос снизу.

Вэл с Эл выглянули из своих комнат, и Эл закатила глаза, показывая свое отношение. Спускаясь, Вэл затормозила сестру.

– Прошу тебя, будь сдержанной.

– Как скажешь, – недовольным голосом ответила Эл.

Заняв места у камина, Эл безучастно стала поглядывать в огонь, а Вэл, наоборот, с любопытством смотрела на Джека.

– Спрашивайте, – гордо произнес Джек, поглаживая подбородок.

Эл с Вэл переглянулись и с немым вопросом посмотрели на Джека.

– Хорошо, – кивнул он, – для начала я расскажу кто вы. Хранители ключей – это люди, кто охраняет вход в иные миры, не позволяя оттуда никому выбраться, ну и не впуская никого туда.

– Почему хранители ключей, а не хранители дверей? – поинтересовалась Эл.

– Потому что, только вы сможете открыть эти двери, и условное название прижилось со временем, – Джек пожал плечами, будто это было очевидным фактом.

Он был одет в обычные спортивные штаны и серого цвета футболку. Сидя в кресле, которое, как и предполагалось, будет отведено именно под него, он вальяжно покачивал ногой, закинув ее на другую и выглядел достаточно расслабленным. Что нельзя было сказать о сестрах, ведь полная неизвестность, которая, возможно, в корне изменит их жизни, заставляла нервно поеживаться.

– Что это за миры, что нам нужно будет делать? – Вэл посмотрела на свою сестру, – я даже не знаю, какие вопросы нужно задавать.

Она выглядела немного растеряно и постоянно теребила волосы, то заправляя прядь за ухо, то доставая ее обратно.

– Давайте по порядку, скорее всего, я просто не с того начал, – Джек потер руки и облокотился на собственные коленки, – на самом деле, у нас с вами больше общего, чем вы думаете.

– Да, неужели? – Эл встретила сердитый взгляд сестры и пожала плечами.

– Мой отец тоже служил в корпорации Амистад и был хранителем знаний у ваших родителей, – Джек будто проигнорировал сарказм младшей сестры. – На протяжении многих лет. И я могу с точностью сказать, что жили они, душа в душу. И он пропал точно так же, как и ваши мама с папой.

На этих словах он замолчал, а Эл и Вэл округлили глаза от удивления. Это было настолько неожиданно, что в первые секунды ни Вэл, ни Эл не могли поверить в услышанное. Уложить в голове и принять, сказанное.

– Что ты такое несешь? – рассердилась Эл. – Наши родители погибли в аварии!

– А что, по-твоему, вам и вообще, окружающим их людям, нужно было сказать? – Джек вдруг стал очень серьезным и в его взгляде определенно что-то изменилось. – Стараясь загнать монстра обратно в свой мир, они случайно сами застряли там?

– Но наши тетушки… – начала говорить Вэл, но Джек ее перебил.

– Они тоже ничего не знают, – отрезал он.

Напряжение нарастало в столь уютной гостиной и потрескивание поленьев уже не придавало ощущения спокойствия.

– Что-то я не понимаю, – Вэл встала с кресла и сделала пару шагов к камину, – ты хочешь сказать, что наши родители живы?

– Я лишь хочу сказать, что многие годы ждал, пока вы сделаете одолжение и прибудете сюда, чтобы мы смогли найти их!

Это он уже сказал строгим, даже слегка раздраженным голосом, что кардинально отличалось от его прежней манерности. Он медленно поднялся с кресла и встал рядом с Вэл.

– Так это мы виноваты? – Эл метнула взгляд на Джека, таким образом, будто готова была вступить в невидимую схватку.

– Подожди, Эл, – постаралась успокоить ее сестра, – ты уверен в этом?

– Уверен! – твердо ответил он.

– Но как ты узнал? Ты же был ребенком! Ты ненамного старше нас, сколько тебе, лет тридцать? – Джек кивнул. – Как ты можешь быть в этом уверен?

– Официальная версия про ваших родителей – это автокатастрофа, а про моего отца лишь сказали, что он пропал! – Джек потер висок. – Мне ничего не оставалось, как пойти по его стопам и выяснить все самому. Я стал Амистадом!

– Какой шанс, что они до сих пор живы? – тихонько спросила Вэл.

– Если бы я знал… Я хочу выяснить это и найти их!

– Почему ты раньше нас не нашел? Не рассказал все? – в диалог вступила Эл уже более спокойным тоном.

– Я не мог, за это отвечают совершенно другие люди и информация личная нам не известна, как я и говорил – в корпорации множество отделов, отвечающие каждый за свою область, – ровным голосом проговорил Джек и вернулся в кресло. – Теперь вы здесь, и мы вместе отыщем их.

– Ты знаешь, где искать? – Эл теребила кулон у себя на шее, который раньше был мамин. Она не расставалась с ним ни на секунду с того самого дня, как тетушки отдали его на их восемнадцатилетие. Это, пожалуй, единственная личная вещь, которая им досталась от родителей. Эл дорожила ей и даже никому не позволяла притрагиваться к нему. Ключик и замочек были единым целым, пока Эл не разделила их и не отдала одну половину своей сестре. Красивая форма маленького замочка ловила блики огня и теперь приобретала смысл.

– Это следующее, что я вам расскажу. – Джек вновь принял удобную позу, углубившись в кресло. – Основная задача СДИМ проверять сохранность миров. И мы с вами, выполняя основную задачу, будем заодно искать и нужный нам иной мир.

– Ну а ты откуда знаешь, какой нужно? – не услышав ответа, Эл повторила вопрос.

– Я не могу знать наверняка, но пойму, как только мы найдем его, – по голосу Джека можно было понять, что он не хочет больше отвечать на подобные вопросы.

– Как это происходит? – уловив недовольные ноты, Эл слегка смягчила тон. Возможно, это потому, что она допустила мысль, что родители и правда могут быть живы, а единственным человеком, кто сможет помочь им в поисках – это Джейкоб Тревис, и каким бы он ей не казался заносчивым и противным, работать придется им вместе.

– Пойдемте со мной.

Джек поднялся со своего уютного места и прошел в комнату, где стоял кухонный стол. Он остановился у закрытого встроенного шкафа, на который до этого момента никто даже не обратил внимания и посмотрел на сестер. Молча, не издавая не единого звука, Вэл и Эл поравнялись с ним, в ожидании следующих действий.

Ни Эл, ни Вэл, даже в голову не могло прийти, что сейчас может произойти. Несмотря на огромную странность внешнего вида дома, а она на данный момент была единственной странностью, в самом доме все было достаточно обычно: и кухня, и спальни, и теплый камин.

Не спеша, плавными движениями, Джейкоб Тревис стал открывать дверцы того самого, незаметного встроенного белоснежного двух дверного шкафа. Ни каких ожидаемых полок с посудой перед ними не оказалось. Открытые дверцы были входом на узкую, прямую лестницу, уходящую на верхние этажи. Тесный и темный коридор, вмещающий в себя только по одному человеку, был наполнен как раз той самой странностью, о которой уже все забыли.

– Что встали? – через плечо кинул им Джек, который уже был на середине лестницы.

– Иди первой, – прошептала Эл.

Вэл послушно ступила на первую ступеньку. По всей длине лежал ковер, плотно прибитый у основания. И если бы освещение было чуть лучше, Вэл бы обязательно отметила про себя, что приятный взгляду светло серый цвет наконец-то сменил красноватые тона гостиной.

Она хотела обернуться, чтобы поторопить свою сестру, ведь она точно знала, что та сейчас стоит неподвижно и ждет, когда сестра достигнет конца лестницы и заверит ее, что наверху нет никаких гоблинов. Но Вэл вздрогнула, и даже немного вскрикнула.

– Что? – тут же подлетела к ней сестра.

Вэл молча разглядывала стены: они все были увешаны зеркалами, разных форм и даже отличались цветом. Зеркала висели только на одной стороне, но это нисколько не уменьшало неприятных ощущений.

– Что это? – спросила Эл.

– Жутковато, да? – Вэл поморщилась и ускорила шаг, стараясь вообще не смотреть на них. Наверху уже слышалось какое-то шуршание и бренчание чем-то металлическим.

Комната наверху оказалась квадратной и не большой. С обеих сторон от входа стояли столы, заваленные бумагами, свертками и книгами. Со всех сторон были небольшие окна, в которые уже не светило солнце и дневной свет. За окнами был вечер. Комната освещалась старого вида светильниками, что никак не вписывалось в интерьер дома. И вообще, начиная с первой ступеньки, эта часть дома, будто жила своей жизнью, а точнее осталась в далеких годах прошлого века. На столах стояли крупные подсвечники, а некоторые листы бумаги больше смахивали на пергамент.

Каменные стены тоже были хаотично увешаны зеркалами, и становилось совершенно не по себе. Но никто из сестер еще не заметил, что ни в одном из зеркал, они не видели своего отражения.

– Что это за место такое? – пришла в себя Эл, расхаживая по комнате и разглядывая каждую деталь.

– Самое важное место в этом доме! – гордо произнес Джек, оглядывая взглядом помещение. – Здесь находится вход в иные миры.

Только после его слов, взгляду открылась дверь, находившаяся прямо напротив входа. Аркообразная, темного цвета с резными символами и узорами, дверь создавала ощущение отстраненности. Словно ее заколдовали, чтобы она одновременно выделялась из всего, что находилось в комнате, и была абсолютно незаметна.

Дверь не имела ручек, и помимо узоров по центру были выдавленные отверстия под ладони правой и левой рук.

– А почему здесь везде…

– Зеркала? – предугадав вопрос Вэл, Джек усмехнулся, – они и есть Миры. Точнее отображение Миров.

– Ничего не поняла, – нахмурилась Эл.

– Идите сюда, – подозвал он сестер, сняв со стены одно из зеркал, – смотрите.

На расстоянии примерно вытянутой руки, отражение появилось, и Эл с Вэл увидели в зеркале самих себя. Но как только они приблизились вплотную к нему, поверхность будто стала излучать серебристое свечение. Создавалось ощущение, что внутри зеркала какое-то вещество, беспрерывно двигающееся. Словно его морщит рябь, как воду дуновение ветра.

– А из них никто не сможет выйти? – испуганно спросила Эл, пытаясь потрогать рукой зеркало.

– Кто? Гоблины? – посмеялась Вэл.

Эл лишь недовольно посмотрела на свою сестру и про себя подумала, что если так действительно случится, то она очень долго будет на нее сердиться.

– Как это работает? – обратилась Вэл к Джеку.

– Очень просто… – Начал объяснять он, но тут же совершенно серьезно взглянул на сестер, – на самом деле, очень непросто, но вскоре для вас это станет обычным делом.

– Да уж, обычным, – пробубнила Эл все еще не доверчиво глядя на металлического цвета, зеркало.

– Нужно повесить его на дверь, вы приложите свои руки, как это отмечено и иной мир, отраженный в зеркале – откроется через нашу волшебную дверь.

Джек широко улыбался, явно довольный, что сестры все еще не могут прийти в себя. Он вернул себе свой манерный вид, с важностью и неким очарованием глядел на Эл и Вэл.

– Мы попробуем сегодня? – Эл перебирала бумажки на столах и как бы невзначай спросила.

– Сегодня нет, – спокойно ответил Джек, – мне кажется, вам стоит хорошенечко выспаться, обдумать все. А завтра приступим.

– Джек, это все правда? Дверь в иные миры? – Вэл вдруг стала серьезной, как будто только сейчас осознала все, что происходит.

– Правда. Вы не представляете даже, сколько их на самом деле, и какие они все разные! – он мягко улыбнулся.

– А дверь в Хогвартс сможем открыть? – Эл приподняла брови и радостно хлопнула в ладоши.

Джек засмеялся и казалось, что до этого, напряженная обстановка и острые углы стали сглаживаться. И даже Эл уже не с таким подозрением смотрела в его сторону.

Глава 3

Мир номер двести девяносто четыре.

В ту ночь сестры Стредфорд еще очень долго не могли уснуть, обсуждая все, что видели и все, что чувствуют. Закрытой дверью, которую Эл не смогла открыть, когда они осматривали дом – оказалась спальней Джейкоба Тревиса. И Эл это ни капли не удивило, она сказала, что от такого чистоплюя, как он, другого и ждать не стоило. Он очень ревностно относился именно к своей спальне, а потому, предпочитал запирать ее в свое отсутствие. У Вэл появлялись на счет этого мысли, но она быстро о них забыла, потому что мысли ее были заняты совершенно другим.

Сестры говорили обо всем, кроме родителей, пытаясь не задевать эту тему, как будто та крохотная надежда, что таилась в душе, могла развеяться от неправильно заданного вопроса. Они обсудили даже погоду и свои планы, касающиеся прогулок по Лондону, и когда вдруг наступала тишина, кто-то обязательно придумывал новую тему, хотя обе прекрасно понимали, что рано или поздно придется обсудить и ту самую, которую с трепетом пытались охранять.

– Ты думаешь это правда? – спросила Вэл, когда ее сестра расчесывала свои волосы, стоя у зеркала.

– Прошло двадцать два года… – Эл взглянула на свою сестру через зеркало, не поворачиваясь, и отложила расческу в сторону, – я боюсь поверить.

– Мы всю свою жизнь прожили со знанием об их гибели, а тут… – Вэл отвернулась, чувствуя, как к горлу подступает горечь. Она прокашлялась и продолжила менее ровным голосом, – возможно, нам не стоит сильно чего-то ждать.

– Я тоже так думаю, Вэл, – Эл поправила свой кулон и, пожелав сестре спокойной ночи, вернулась в свою спальню.

День казался слишком длинным и тяжелым. Эл лежала и думала, как там без них сейчас тетушки, и что они сделают с их спальнями. Поерзав еще с полчаса, Эл решила, что не уснет одна и тихонько пробралась к сестре. Лунный свет уже ярко заполнил комнату и серо-синим отблеском отливался прямо на лице Вэл. Эл на минуту задержала свой взгляд на красивом полумесяце, который висел в чернильном небе. Такой крошечный, а так много света.

– Вэл! – позвала она сестру, – Вэл, ты спишь?

Та лишь недовольно повернула голову и что-то невнятно произнесла.

– Вэл! – снова позвала Эл.

– Ну что еще? – Вэл неохотно открыла глаза.

– Я уснуть не могу, думала, может и ты тоже, – Эл пожала плечами, делая вид, что не старалась только что разбудить свою сестру.

– И как?

– Ну ведь не спишь!

Вэл глубоко вздохнула и подвинулась в сторону, освобождая место.

– Хочешь, ложись со мной.

– Ну не знаю… – протянула Эл и тут же прыжком залезла в кровать.

– Подвинься!

Вэл отодвинулась еще немного, пропуская сестру на середину кровати.

– Такая большая, а все еще боишься монстров под кроватью, – Вэл улыбнулась, а Эл сделала такое выражение лица, будто услышала самую глупую ерунду в своей жизни, но очень быстро залезла под одеяло и поджала ноги.

– Ничего я и не боюсь! – шепотом проговорила она, и еще сильнее прижалась к сестре.

Вэл положила руку на плечо Эл и также шепотом произнесла:

– В детстве, ты всегда просила, чтобы я держала руку на твоем плече, чтобы ты могла почувствовать, если вдруг монстры попытаются утащить меня.

Вэл говорила еще что-то, но Эл уже не слушала, она уже крепко спала.

Проснувшись, Эл заметила, что лежит, раскинув руки и ноги по всей кровати одна. Наверное, Вэл встала уже. Ведь Вэл любила вставать пораньше. Выйдя из комнаты, тут же почувствовала, какой приятный аромат доносится снизу.

Скорее всего, обычный человек даже не обратил бы на это внимание, или даже не учуял, но Эл была из тех людей, кто очень любил вкусно поесть, и старалась не пропускать приемы пищи. Удивительным было и то, что, сколько бы Эл не ела, она оставалась всегда в идеальной форме и ни капли не толстела. И Вэл всегда этому удивлялась и частенько говорила: «Сколько в тебя влезает? И как у тебя это получается, ведь ты даже не толстеешь!» Эл всегда смеялась и не оставляла без внимания одну из своих любимых шуток: «Ты, наверное, просто пошла в тетушку Миранду, она с удовольствием отдаст тебе свои наряды»

– Доброе утром, всем! – радостно поприветствовала Эл Джека и Вэл, которые болтали на кухне. – О, сколько тут всего!

Эл хлопнула в ладоши и уселась за стол, наливая себе ароматный кофе.

– Доброе, – одновременно произнесли Джек и Вэл.

– Как спалось? – любезно поинтересовался Джек.

– Очень хорошо, да Вэл? – откусывая большой кусок тоста, ответила Эл.

– Очень-очень, пока кое-кто, – Вэл приподняла брови, – не стал спихивать меня с моей же кровати.

Джек засмеялся, а Эл махнула рукой, поглощенная завтраком.

– Какие у нас сегодня планы, Джек? – спросила Вэл.

– Будем знакомиться с иными мирами. Откроем несколько.

– Я хотела погулять, – уже не с таким энтузиазмом проговорила Эл.

– Еще успеете, сегодня у нас дела, – учительским тоном произнес Джек и, пожелав приятного аппетита, удалился наверх, по загадочной лестнице.

– Он мне опять не нравится, – как только Джек скрылся из виду, тихонько произнесла Эл.

– Я пойду переоденусь, – Вэл как будто и не услышала жалования своей сестры.

Когда Эл осталась наедине со своей едой и уже почти пустыми тарелками, она вдруг округлила глаза.

– А убирать мне? – крикнула она в надежде, что ее услышат и прибегут на помощь. Но вокруг была тишина, и Эл обреченно, со вздохом, произнесла сама себе, – а убирать мне…

В квадратной комнате, завешанной, совсем даже не картинами, не имеющей красивых занавесок на окнах и приятных мягких оттенков обоев, стояла полная тишина. Джек попросил дать ему еще немного времени, чтобы он смог выбрать для них зеркало с миром. С первым в их жизни иным миром, в который они очень хотели заглянуть.

– Как ты понимаешь, какое зеркало нужно? – спросила Эл, не выдержав такой длительной паузы.

– Они пронумерованы, – без каких-либо эмоций, ответил Джек, не отрываясь и продолжая копаться в бумагах.

– Мм… – Эл посмотрела на Вэл и закатила глаза.

Важный вид Джека немного раздражал Эл, и она то и дело громко вздыхала.

– А ты знаешь, какой нам нужен номер? – осторожно спросила Вэл.

– Нет, – опять тот же отстраненный ответ.

Теперь вздохнула Вэл, это ожидание утомляло и из-за него терялось всякое чувство предвкушения.

– Ничего не могу здесь разобрать! – раздраженно Джек отбросил от себя увесистую стопку бумаг, и они разлетелись в разные стороны. – Ладно, начнем, пожалуй.

Эл с Вэл переглянулись и подошли друг к другу ближе.

– Если у них есть номера, отчего нам не начать с первого? – Эл скрестила руки на груди, демонстрируя свою блестящую идею.

– А ты найди его еще, – на лице Джека поползла самодовольная ухмылка.

Эл взмахнула своими волосами и издала звук, больше походивший на фырканье.

– Но тут же не так уж и много зеркал, начнем с любого, – Эл решила не оставлять свое предложение проигнорированным.

– Уверенна? – Джек теперь откровенно смеялся.

Их диалоги были больше похожи на соревнования, и никто не хотел уступать. В этот момент он прошел к стене, рядом с входом и сделал то, от чего обе сестры раскрыли рты. Казалось бы, ну куда еще загадочней и странней, ведь они уже увидели дверь в иные миры, странную и не совсем приятную лестницу, увешанную зеркалами, которые пугали в потемках, загадочный шкаф, скрывающий в себе эту самую лестницу. Да и саму квадратную комнату, больше походившую на пещеру со странными светильниками, каменными стенами и теми же зеркалами.

– Как тебе такое, Элеонор Стредфорд? – посмеиваясь, произнес Джек.

Эл же стояла неподвижно, никак не ожидавшая такого поворота. Они увидели, как Джек отодвинул деревянный шкаф с полками, полными книг и свертков и открыл им скрытое полутемное помещение, освещавшееся лишь дневным светом, попадающим из окон квадратной комнаты. И это самое помещение было сплошь заставлено зеркалами. На полу, на стенах, сложенных друг на друга и просто приставленных к стене. Их было огромное количество, какое трудно было представить.

– Хорошо, ты выиграл, – огорченно произнесла Эл, – на этот раз.

– Это невероятно, – подойдя ближе, восхитилась Вэл, – их же тут сотни!

– Несколько тысяч, если быть точным, – загадочно сказал Джек, поглаживая подбородок.

Комната была круглой и большой, но с низким потолком. Настолько низким, что одиноко висевшая голая лампочка, позволяла дотронуться до себя. Джек прошел вперед и, дернув за цепочку, включил свет. Бледно мерцая, лампочка с трудом охватила все помещение.

В комнате было душно и создавалось впечатление тесноты, хотя пространство хватало поместиться небольшой группе человек, и это учитывая, что пол был заставлен разными башнями, собранными из зеркал. Запах пыли и старых вещей сразу же привлекал к себе внимание, словно именно это место всегда игнорировали, делая уборку по дому. А ведь основная часть дома благоухала ароматами свежих цветов.

– Здесь нет порядка, в записях я пока разобраться не могу, поэтому буду выбирать на глаз, – оглядывая комнату и подбирая себе зеркало, гордо сказал Джек.

Он очень часто произносил свою речь с деланной важностью, показывая, как он гордится всеми своими знаниями, как павлин, распускающий свой великолепный хвост и, конечно же, как неимоверно повезло сестрам Стредфорд, что им достался именно он.

– Они же все одинаковые, – возмутилась Эл, – как ты будешь выбирать?

Вэл покачала головой, но ничего не сказала, просто смирившись с неизбежным. И зная свою сестру, она точно знала, что Эл не оставит в покое Джека и будет постоянно ему перечить и спорить с ним.

– Это сложно объяснить, Эл, – Джек повернулся к ней и любезным голосом заговорил, – Хранители знаний научены так, что мы можем чувствовать зеркала, чувствовать миры.

– Чувствовать? – удивилась Вэл.

– Теоретически, да, но я же говорю, это сложно понять, – он пожал плечами и взял в руки зеркало.

– Ведется какой-то учет зеркалам? – спросила Вэл.

– Да, мы же с вами должны знать, какой мир проверили, а какой еще нет. Так… вот этот, к примеру, номер… Номер двадцать шесть.

Джек перевернул зеркало, и на задней части был выжжен номер. Именно выжжен. Само зеркало было обрамлено старой потускневшей и неровной рамой.

– Как банально, Джек, тебе не кажется? – поинтересовалась Эл.

– Что именно?

– Номер на зеркале, я-то думала, что он появится по волшебству или отразится в самом зеркале, – она пожала плечами и сделала такой вид, будто это Джейкоб Тревис был виновен в таком простом оформлении нумерации зеркал.

Джек лишь усмехнулся и ничего не ответил. Он записал номер в тетрадке, больше напоминающей альбом, сделал еще какие-то пометки и подошел к двери.

– Ну что ж, вы готовы к приключениям? – он повесил зеркало и потер руками.

– Что нам нужно делать? – волнуясь, спросила Вэл и стала теребить пальцы.

– Вам нужно проверить целостность мира, – и после удивленных взглядов, подметил, – это совершенно не сложно.

– Поясни, пожалуйста, – парировала Стредфорд младшая.

– Вы войдете в иной мир…

– Войдем?? – прикрикнула Эл, что аж Джек подскочил от неожиданности.

– Конечно, – рассмеялся он, – и проверите, нет ли в мире трещин. В прямом смысле!

– Нам нужно будет там ходить? – Вэл испытывала в данную минуту волнующее чувство, от которого не терпелось войти туда, и одновременно с тем, остаться не подвижной.

– Немного, – кивнул Джек, – разлом может появиться в любом месте, но его будет очень хорошо видно. Это как разорванная картина, или трещина в стене. Если ничего нет – вернетесь. А если будет.… Тоже вернетесь.

– Смешно, – съязвила Вэл в не похожей для себя манере.

– Приложите свои ладони – вот сюда, – Джек рукой указал место, выдавленное в двери специально под ладони рук.

Девочки молча подошли и одновременно приложили руки. В начале ничего не произошло. Буквально ничего. Но уже через несколько секунд, плавная поверхность зеркала начала стремительно двигаться и даже казалось, что оттуда вылетают капли. Только капли чего? Они до сих пор не поняли, что это: газ или какое-то вещество.

Убрав руки и отойдя на безопасное расстояние, Элеонор и Валери Стредфорд стали ждать, когда перед ними откроется дверь в иной мир. Джек в этот момент стоял где-то позади и пристально следил за происходящим. По его выражению лица нельзя было понять: видит он это впервые или же уже открывал дверь. Вэл бы обязательно приметила такое замечание для себя, ведь она очень любила наблюдать за людьми. За их эмоциями, поведением и жестикуляцией. Но такой пустяк, как реакция Джека ее не особо волновал.

Выплюнув свою последнюю каплю, зеркало замерло, и дверь стала открываться, показывая им дорогу. Сердце забилось в груди, и волнение сложно было бы скрыть. Теперь, когда дверь полностью распахнулась, в проеме бурлила дымка, переливаясь серебряными и голубыми лучами. Она была единственной преградой между реальным миром и неизвестным, иным.

– А ты пойдешь? – спросила Вэл, оглянувшись назад.

– Нет, я буду ждать вас здесь. Я слежу за дверью, чтобы она не закрылась и, чтобы оттуда никто кроме вас не вышел.

– А если появится монстр, что ты будешь делать? – Эл изогнула бровь.

– Достану волшебную палочку, – засмеялся Джек.

– Это был хороший вопрос, – заступилась за свою сестру Вэл, хотя в другой момент точно бы посмеялась, – и что делать нам, если мы встретим там кого-то?

– Дело в том, мои дорогие, – голос Джека звучал очень наигранно и важно, как будто перед ними стоял старый профессор, – дверь не откроется, если за ней кто-то есть, кто-то, кто представляет опасность.

– Умная дверь! – изрекла Эл, копируя голос Джейкоба.

– Вам нужно просто пройти сквозь пелену, и вы окажетесь в мире под номером двадцать шесть. А я буду ждать вас здесь.

– Джек, – взволнованно произнесла Вэл, – а как мы поймем, что нам нужно возвращаться?

– Почувствуете, что пора.

Вэл шумно втянула воздух и, взяв сестру за руку, приблизилась к проходу. Эл уже хотела, что-то сказать, но сестра ее опередила:

– Я первая, я знаю, – она попыталась улыбнуться, но получилось натянуто.

Пройдя сквозь облако энергии, сестры оказались в ином мире.

– Чувствуешь? – спросила Вэл.

– Чувствую.

И любые слова были излишни. Сестры в равной степени чувствовали тревогу, которая тут же закралась внутрь, как только они перешагнули грань. Мир с определенной точностью излучал это чувство. Казалось, ну как мир может передавать эмоции? Но это, пожалуй, и было отличительной чертой данного места. Мир был пропитал этим ощущением, кроме которого, не чувствовалось больше ничего.

Они стояли посреди огромнейшего пространства, окруженного водой. Она беспрерывно текла, но, посмотрев на свои ноги, стало понятно – они не промокли. Платиновая поверхность воды отражала фиолетовые и розовые лучи неба. Хотя, на небо это вряд ли было похоже.

Там, где в обычном мире люди наблюдают плывущие облака, изучают звезды и радуются весеннему солнцу – переливалось густое свечение, розового и фиолетового оттенков, похожее на молочно-клубничное мороженое с черничным джемом.

Когда сестры сделали пару шагов, вода словно услышала их и, показывая свою красоту, ускорила течение, приглашая их в свои владения. Вэл присела, чтобы дотронуться до воды, зачерпнула рукой, и прохлада растеклась по ее ладони, но она все так же оставалась сухой. Вэл показала руку сестре, и Эл сделала то же самое: поводила рукой по воде.

Перед ними было поле, наполненное водой, беспрерывно утекающей куда-то вдаль. Они обернулись – позади по-прежнему находилась дверь, через которую они вошли, и течение искрящей воды, струями билось о края.

– Пройдем дальше? – спросила Эл, не прекращая испытывать чувство тревоги. И даже несмотря на это, ее ничего не останавливало, чтобы продолжать путь и возвращаться не хотелось.

– Да, – согласилась Вэл.

Плотные блики над головой волнами набегали друг на друга и стекали вниз, плавно превращаясь в бескрайний океан. И вот, пройдя еще совсем немного, на миг показалось, что они смогут увидеть край. Им казалось, что они видят, как дружелюбное течение, достигнув края, непременно превращается в такой же огромный водопад, с шумом падая вниз.

Если задуматься, то никакого шума не было, да и вообще, на сотни миль вперед ничего слышно не было. Как если бы Эл и Вэл надели звуконепроницаемые наушники. И, возможно, по этой самой причине, им даже не хотелось разговаривать.

Вокруг сестер в воздухе плавали плоские круги, из которых лилась вода. Они напоминали металлические подносы. Струи воды, соприкасаясь с бесконечным океаном, плавно растворялись в ней, продолжая плыть вперед, иногда создавая небольшие волны. Иногда встречались целые водяные колонны, тянувшиеся до самого неба. И было не понятно: течет вода вниз или вверх.

Желая достигнуть край этого мира, чтобы увидеть куда утекает вся вода, сестры дошли до грота – неглубокой горизонтальной пещеры со сводчатым потолком и широким входом. Окруженная водой пещера казалась лишней во всем этом мире, словно вырванная из другого места она была безликой и неуместной. Проходя мимо сестры обратили внимание, что по стенам течет вода, обволакивая полностью пещеру.

Что-то привлекало в этой невзрачной пещере, что-то, что объяснить было невозможно. Несмотря на то чувство тревоги, которое сестры чувствовали, интерес заглянуть внутрь, посмотреть поближе доминировал и бросив друг на друга тревожный взгляд, Вэл и Эл вошли в небольшую пещеру.

Пещера была пропитана серостью и сыростью, и тонула в легком тумане. Со стороны она казалась небольшой, настолько небольшой, что обойти ее не составило бы никакого труда, но оказавшись внутри – все изменилось. Пещера была длинной, с низким потолком и бесконечно текущей водой по стенам. Свернув направо, куда сужались стены, Вэл и Эл уткнулись в стену, состоящую из воды. Неподвижный слой воды словно выжидал, когда сквозь нее пройдут. Дотронувшись рукой до поверхности, Вэл сразу ее одернула, потому что вода тут же начала ходить волнами. В обычном мире, с обычными чувствами и мыслями, которые возникают при странных обстоятельствах, любой человек повернул бы обратно, но не здесь и не сейчас. И даже чувство беспокойства, которое мир позволял чувствовать не могли повлиять на решение пройти сквозь странную стену.

Вэл шагнула вперед и в тоже мгновение все перевернулось. Сложно было сказать, что именно произошло: вертикальная стена воды, как только Вэл шагнула в нее, упала вниз, став полом и Вэл упала вместе с ней, провалившись вниз. Ощущение падения с захваченным духом так и не наступило – Вэл стояла на ногах и лишь подняла голову вверх, взглянуть откуда она только что «упала». Все произошло настолько быстро, что уходящие высоко в темноту стены казались невозможными. Мгновение и Эл стояла рядом, точно так же рассматривая отсутствующий потолок.

Сестры оказались в огромнейшем помещении, окруженным одним сплошным водопадом и выступающих камней над водой. Бесшумно ударяясь о воду струи водопада поднимали тот самый туман, из-за которого все виделось расплывчато. Не говоря ни слова, девочки осторожно переступая с камня на камень исследовали пещеру, дотрагиваясь до воды или беспокоя ее ногами.

В какой-то момент своего молчаливого путешествия, сестры остановились и то, о чем говорил Джейкоб Тревис – наступило. Они почувствовали, что им пора возвращаться. Выбравшись из пещеры через маленький проход за водопадом в стене, они оказались у входа. Дверь была далеко позади, и можно было подумать, что идти будет сложнее, сбиваясь о быстро движущие мягкие волны, но все было наоборот. Развернувшись, развернулась и вода, провожая их.

Ни трещин, ни разломов, даже маленькой царапинки нигде не было. С тревожным чувством, оглядывая просторы этого места, Эл и Вэл вернулись туда, откуда пришли. Вэл протянула руку Эл, и вместе они шагнули в реальный, свой мир.

Чувства нахлынули разом, как будто их кто-то сдерживал до этого момента. Оказавшись за пределами иного мира, сестры в полной мере ощутили на себе все то, что следовало бы чувствовать там, а не здесь.

– У меня голова кружится, – сказала Эл глухим голосом.

– Подождите немного, это пройдет, – Джек подал стаканы с водой.

– Что это такое? – Вэл присела на старую софу.

– Это подавленные эмоции. Понимаете, каждый мир наделен каким-то своим, определенным чувством и именно его вы испытываете. Но пока вы находитесь там, все, что вы могли бы испытать или хотели бы – поглощено. А когда вы выходите из него, то все это всплывает, и вы начинаете чувствовать все сразу.

– Это удивительно! Я не представляю, как это жить только с одним чувством, с одной эмоцией! – Вэл допила воду и поставила пустой стакан на стол.

– А самое интересное, что вы даже мысли не допускаете, что можете испытать, что-то иное! – усмехнулся Джек.

– Действительно, – спокойно произнесла Эл, все еще приходя в себя, – а ведь меня даже не смутило, что мы с тобой не восторгаемся увиденным. И что ты, Вэл, не пищишь от восторга!

Вэл улыбнулась. Она была очень впечатлительной и могла увидеть красоту даже в самом сером и невзрачном месте.

– Вы привыкните! – заверил их Джек.

– Сомневаюсь! Как к такому можно привыкнуть? – возмутилась Вэл, глубоко дыша.

Сестры еще не догадывались, что это окажется правдой и в скором времени, даже быстрее, чем можно себе представить, они привыкнут к такому. И уж тем более, никто из них не мог догадаться о том, что Джейкоб Тревис кое, о чем умолчал.

– Что-то я проголодалась! – сказала Эл, поглаживая живот.

– Ничего удивительного, ведь вас не было около шести часов.

– Что? – одновременно переспросили Вэл и Эл.

– Ага, – Джек уже направлялся к лестнице, – в некоторых мирах время идет не так, как здесь. А где-то и вовсе не идет!

– Боже, я сейчас упаду в голодный обморок! – простонала Эл и быстрым шагом стала спускаться вниз.

Пока Джек готовил ужин (по своей инициативе, конечно же), девочки шумно обсуждали все, что чувствуют и чувствовали. Удивляясь, как схожи их впечатления и эмоции. Все, что нужно было говорить в том мире, сейчас с удвоенной силой лилось наружу. Чудесное место, с восхитительным небом, похожим на мороженое и океан сухой воды!

– Это так удивительно, Эл, и знаешь, что? – задумчиво произнесла Вэл, всматриваясь в огонь, сидя в кресле, и не дождавшись ответа, продолжила, – чувство тревоги, которое существует в том мире, почему именно оно? Ведь вода… Она же обычно успокаивает.

– А это потому, – вмешался в разговор Джек, выставляя на стол большую миску с салатом, – что не каждый мир дает увидеть то, что дает почувствовать. Все готово, пойдемте есть.

Эл чуть ли не вприпрыжку помчалась к столу и стала накладывать все, что видела.

– А ты бывал в каком-нибудь из них? – поинтересовалась Вэл.

– Нет, – спокойно ответил Джек. – А еще, некоторые миры вообще меняются. К примеру, зайдя в какой-то сегодня, не факт, что, зайдя в него завтра, вы увидите то же самое.

– Вот это да! – жуя, проговорила Эл.

– А чувство?

– Нет, чувство всегда одно!

– А узнать нельзя заранее, какое чувство существует в мире, в который нужно будет идти? – Вэл все больше и больше испытывала интерес к иным мирам.

– Нет, но, чтобы это изменило, знай, мы заранее, что будем испытывать? Ничего, думаю, – пожал плечами Джек и подложил еще один кусок мяса Эл.

– У меня все равно это не укладывается в голове.

– Существует очень страшная сторона всего этого, – заговорщицким голосом произнес Джек.

– Какая? – напряглись сестры.

– Если долго пробудешь в мире, слишком долго, то есть вероятность, что ты навсегда забудешь, как чувствовать и как испытывать эмоции. Мир, поглотит все это, оставив лишь то, что сам позволил чувствовать.

– А что должно случиться, чтобы человек надолго застрял в мире? – удивилась Вэл.

– Да что угодно, дверь закроется или еще что, – серьезно произнес Джек.

– Что? – испугалась Эл, – но ведь ты должен следить! Я не пойду больше туда! Я не собираюсь ходить по миру и бояться, что ты не справишься!

– Пойдешь, Эл! И вряд ли будешь бояться, – улыбнулась Вэл.

– Понял? Постой, что? – Эл так увлеклась мыслями, что думала, что Вэл поддержит ее в своих страхах и не доверии.

– В мире ты будешь испытывать только его чувство, а значит, если страха там нет, то и страх остаться там навсегда не появится.

– Ага, – согласился Джек.

– А почему в мирах могут появиться трещины? – спросила Эл.

– Иные миры, как и все в нашей обычной жизни – изнашивается. Существуя тысячелетия, десятки тысячелетий, а может, и много миллионов лет, он начинает стареть. Да и потом, постоянное вторжение с нашей стороны не придают им прочности, это уж точно.

– То есть, – медленно произнесла Вэл, – для того, чтобы сохранить мир, нам нужно его сначала начать разрушать? И в любом случае, рано или поздно, мир треснет?

– Мир треснет пополам, – посмеялась Эл, но тут же наткнулась на не довольный взгляд своей сестры, которая посчитала ее шутку не уместной.

– Замкнутый круг, получается, – добавила Вэл.

– Получается. Да, Вэл, ты абсолютно права, – на этих словах Джек дотронулся до руки Вэл и сразу же ее одернул.

Эл, заметив это, приподняла бровь кверху. Разумеется, ей не понравится, если Джек начнет проявлять интерес к ее сестре. Нет, только не он! Он ей совершенно не подходит! Это же Вэл! Она такая хрупкая, романтичная, а он так всегда доволен собой и выглядит как напыщенный индюк! Определенно, нет!

Навряд ли что-то подобное посещало голову Вэл, к нему она точно не испытывала никакого интереса, и в этот момент она просто сделала вид, что ничего не заметила. И встав из-за стола, под предлогом убрать посуду, направилась на кухню.

Немного погодя, стоя в красноватых лучах уходящего солнца, сестры ждали, когда перед ними откроется новый мир. Джек углубленно записывал что-то в своих тетрадках, несколько раз переспрашивая, что было в мире номер двадцать шесть. Иногда он уходил в себя и долго о чем-то размышлял, не слыша и не видя ничего вокруг.

Эл тем временем разглядывала круглую потайную комнату и, находившиеся в ней зеркала. Она думала о том, что так привлекавшие ее всю жизнь зеркала, оказались ничем иным, как отражением иных миров. И как ей после всего этого смотреться без страха в них? Смотреть в зеркало и знать, что оно может скрывать в себе?

– Итак, приступим, – голос прервал размышления Эл.

– Как скажешь, – безразлично ответила она.

Ее внезапно настигла усталость, и единственное, чего ей хотелось – это поваляться перед камином и посмотреть по телевизору, что-нибудь интересное.

Джек удалился в комнату, разыскивая подходящее зеркало. Его не привлекали зеркала, находившиеся здесь, словно их и не было, либо они не несли в себе ничего необычного. Наконец, он вышел, держа в руках, достаточно больших размеров старое зеркало. Краска облупилась, а круглая рама, опоясывающая его, выцвела. Можно было предположить, что раньше она было ярко желтого цвета. И напоминало по форме солнце, с торчащими закругленными лучами.

Джек повесил зеркало, которое явно было велико для двери.

– Прошу – зеркало номер двести девяносто четыре, – Джек отошел в сторону, пропуская сестер вперед, а сам, как и в первый раз, встал позади.

Эл и Вэл повторили процедуру: приложили ладони к двери и отошли. Зеркало заволновалось.

– Удачи, – услышали они, когда дверь открыла проход.

Иной мир, что предстал перед глазами Элеонор и Валери Стредфорд кардинально отличался от мира номер двадцать шесть. Перед ними расстилались огромные поля, с зелеными холмами и множеством разноцветных растений. Небо горело ярким желтым огнем, ровной пленкой, неподвижно замерев и странно поблескивая, как если бы его хорошенечко смазали маслом.

Все это так было схоже с их реальным миром, в котором они жили, исключением лишь было то, что природа искрилась ярчайшими красками, так, если бы кто-то усилил контраст. Красочные цветы слепили глаза. Это было безумно красивое место, краше которого никто и никогда не видел. Огненно-красные, изумрудно-зеленные, желтые поля ослепляли своей яркостью и спокойствием.

Да, это место определенно излучало спокойствие. Гармония растекалась по телу, маня и завлекая в свои объятия. Сестры Стредфорд стояли несколько минут неподвижно, расслабленно вдыхая воздух и оглядывая великолепные просторы.

Так как чувствовать они могли лишь только то, что позволяет чувствовать данный мир, они не могли в целиком и полностью испытать тот восторг и восхищение, каким был наполнен этот мир. Или мог бы быть наполнен.

Чувство успокоения обволакивало и единственное, что хотелось делать – это лежать и разглядывать цветы, окружающие их. Таких, ни Эл, ни Вэл никогда не видели. Разных форм и размеров, цветы заполняли поля и парили в воздухе, плавно огибая сестер.

Это самое спокойное место, которое только могло существовать. Но у Эл и Вэл было задание, им нужно проверить этот мир, чтобы с ним все было в порядке. По близости нигде не было ни каких намеков на поврежденность. Они решили разделиться и пойти в разные стороны, чтобы не оставаться здесь очень долго. Их, разумеется, не волновало, что они могут потерять способность чувствовать. Они просто знали, что так надо!

Вэл пошла по полю, которое переливалось лазурными оттенками, сопровождаемая, парившими по воздуху цветами. Она мягко касалась, высоко растущих растений и слегка улыбалась. Эл шла по залитому изумрудным цветом полю и иногда щурилась от яркого свечения цветов. Она, не задумываясь, сорвала один такой и просто шла, вглядываясь вдаль в поисках трещин.

Полей было бесчисленное количество, как и разнообразных цветов на них. Квадратных форм поля с четкими границами создавали впечатление, что кто-то тщательно следит за этим. Кто-то прилагает усилия, чтобы поля были разделены маленькими тропами, копируя неимоверных размеров шахматную доску.

Когда Эл ушла так далеко, что даже собственной сестры видно не было, то внезапно оказалась посреди кроваво-красных кустовых цветов, очень похожих на земные маки. Покачиваясь из стороны в сторону от невидимого дуновения ветра, маки замерли, как только Эл ступила на бардовое поле и аккуратно перешагивала цветы, стараясь ни на один не наступить. Не заметить внезапно ставший неподвижным мир цветов было просто невозможно и Эл остановилась, чтобы разглядеть цветы повнимательнее. И вдруг, резво сорвавшись со своих насиженных мест, кустовые рубины разлетелись в стороны и стали кружить вокруг Эл, раскрывая свои бутоны и шелестя лепестками. Словно хвастаясь своей красотой, цветы взлетали высоко над головой и опускались почти до земли, облетали Эл и подлетали к лицу почти вплотную. Попытавшись прикоснуться к одному из маков, цветы моментально упали на землю, собравшись обратно в маленькие цветущие садики.

– Эл! – где-то издалека позвал голос.

– Я тут! – отозвалась Эл, не отрывая взгляда от вновь плавно покачивающихся цветов.

– Пойдем обратно, – кричала Вэл, которую все еще не было видно.

– Иду, – крикнула в ответ Эл и, будто мысленно прощаясь, оглядела красное поле и ускоренным шагом двинулась в обратную сторону.

Они встретились на месте, где разошлись, и это было действительно странно. Ведь они обе ушли довольно далеко друг от друга. Посмотрев друг на друга и кивнув, сестры шагнули в свой мир, оставив мир номер двести девяносто четыре за спиной.

Как только Вэл коснулась пола в квадратной комнате, она чуть не задохнулась от нахлынувшей на нее волны чувств. Восхищение переполняло грудь, и она жадно хватала воздух, осев на пол. Это было невероятно красивое место, не поддающееся описанию. И было безумно сложно привести свое дыхание в порядок и немного прийти в себя. Поток мыслей отскакивались друг от друга в голове, хотелось просто говорить и говорить, восторгаясь незабываемым миром.

Эл прибывала точно в таком же состоянии, не в силах сдерживать эмоций. Она взглянула на цветок у себя в руке, радуясь, что смогла крошечную частичку захватить с собой того пленительного места. Но, к ее великому сожалению, цветок цвета изумруда, стал черстветь в ее руке, и, превращаясь в горстку пепла, осыпался на пол.

Эл раскрыла рот и тут же закрыла, подавившись воздухом от возмущения. Джек, стоявший все это время у стола и наблюдавший за ними, подошел и потеребил пальцем остатки.

– Он не может существовать здесь, ведь его место там, – произнес Джек так, будто только что изрек самую умную фразу в своей жизни.

– Не справедливо! – возмутилась Эл.

Джек пожал плечами и вернулся к своим записям.

– Вэл, ты как? – спросила Эл.

– Почти нормально, – на выдохе ответила она. – Это самый чудесный и потрясающий мир!

– Сейчас я понимаю, что там хочется остаться, – с какой-то долью грусти, сказала Эл.

– Ни в коем случае! – уловив намерения сестер, Джек замотал головой. – Исключено! Вам нельзя возвращаться в пройденные вами места! Это запрещено!

– Почему? – одновременно спросили сестры.

– Такие правила! Мир может воспринять это как угрозу и неизвестно, что может произойти! – Джек был категоричен.

– Такое место просто не может быть злым, – расстроенно произнесла Эл.

– Я понимаю… – начал Джек, но Эл перебила его.

– Не понимаешь! Тебя там не было!

– Вот в этом-то и проблема, разве вы не видите? Мир поглощает вас, заманивает, и, если вы вернетесь, то просто можете не выбраться обратно! – голос Джека был раздражен и вид его напоминал строго родителя.

– Ай, – махнула рукой разозленная Эл, которая не намерена была сейчас спорить. Она до сих пор пребывала в некоем затуманенном состоянии.

– На сегодня хватит, думаю. Уже поздно, да и иной мир двести девяносто четыре не стоило вам открывать так рано. Вы еще не готовы! – Джек захлопнул свою тетрадку, бегло пробежался глазами по столу, не забыл ли чего, и обернулся только у выхода из комнаты.

– Завтра, когда страсти поутихнут, вы мне все расскажете, что видели. И еще, – он перевел взгляд с одного возмущенного лица на другое, – у вас сейчас обостренные чувства, поэтому вы чувствуете чуть сильнее обычного.

Вэл подошла к окну и взглянула на потемневший двор, ей хотелось отстоять право на посещение этого мира, защитить свои желания и желания своей сестры. И, глядя, на звездное небо, к которому обращалась каждый раз, когда чувствовала несправедливость в чем-то или была огорчена, понимала, что Джек прав. И сейчас им нужно просто расслабиться и дать возможность эмоциям угаснуть.

– Возможно, – обратилась она к Эл, – из-за того, что в том мире преобладает чувство спокойствия, мы сейчас с тобой так напряжены.

– Я не напряжена, – отреагировала Эл, по привычке начиная спор, – он ничего не понимает! И ему просто завидно, что мы можем все это видеть, а он нет!

Эл скрестила руки и наигранно надулась, показывая всем своим видом, что крайне недовольна происходящим.

– Милая моя Эл, – Вэл подошла к сестре и мягко улыбнулась, чувствуя, что эмоции и правда начинают снижать градус, – пойдем, я приготовлю тебе вкусный сандвич и теплый чай.

– Сладкий чай? – вздернув подбородок, спросила Эл, хотя уже и сама чувствовала, как остывает все внутри.

– Конечно! – заверила ее Вэл, улыбаясь все шире и шире. – Сядем у камина и будем перемывать косточки Джеку.

Глава 4

Ричмонд.

Следующий день выдался просто потрясающим. Светило солнце, было тепло и безветренно. Эл проснулась в прекрасном расположении духа и намерена была провести этот день в городе. Гуляя по красивым улочкам, поедая мороженое в парках и разглядывая достопримечательности.

Она спускалась вниз, полной решимости, заявить об этом Джейкобу, подозревая, что тот будет против. Но, к ее удивлению, против он не был. Наоборот, он даже поддержал ее идею отвлечься от вчерашнего дня и посвятить этот день полностью себе. Да, и к тому же, у него тоже были дела в городе.

Удивительный контраст современной архитектуры и старинных средневековых улиц не могли не привлечь внимание сестер, и тем более не восхитить их. Проезжая по улицам города и тщательно всматриваясь в людей и дома, сестры точно знали, куда хотят попасть. Они направлялись в Ричмонд.

Целью посетить Ричмонд и его парки, стало, как только сестры узнали, что уезжают из своей деревушки. Ведь именно в одном из таких парков, их родители познакомились, и в одном из таких домов они жили.

– Эл, у меня сейчас возникла одна мысль, – задумчиво произнесла Вэл.

– Мм?

– Почему они жили так далеко от нашего дома? И почему не жили там?

– Не знаю, – пожала плечами Эл, поворачивая руль вправо, – может, потому что они были семьей, и там им жить было не особо удобно?

Это походило на правду и вполне устраивало их.

По дороге Эл уговорила сестру остановиться и посетить уютный ресторанчик на Ирвин Стрит. Он оказался достаточно приятным местом, и, перекусив на веранде, девочки отправились дальше.

На самом деле, с таким же нетерпением, каким Вэл желала увидеть район Ричмонд, она хотела посмотреть и все достопримечательности Лондона. Прокатиться на колесе обозрения, посмотреть на Биг Бен, прогуляться по знаменитым площадям и улочкам. И, наблюдая, как Вэл неустанно следит через окно за пролетающими домами, красиво выстроенными в ряд и счастливыми лицами англичан, Эл пообещала, что в следующую поездку, они непременно обойдут все-все места, пока ноги не отнимутся.

Когда красный Мини-Купер выехал на скоростное шоссе, Вэл стала нетерпеливо поеживаться на сиденье. Стало понятно, что приближающийся заветный район, в котором жили их родители, начал все сильнее будоражить.

– Ричмонд расположен вдоль изгибов реки Темза, – возбужденно стала рассказывать Вэл, развернувшись к Эл чуть ли не всем корпусом, – я читала, что одним из прекраснейших комплексов района по праву считается Ричмондский дворец, построенный в 1501 году королем Генри 8, который является…

– Притормози, – перебила ее Эл, – ты начинаешь тараторить! И советую тебе дышать.

Действительно, когда Вэл начинала что-то лихорадочно рассказывать, она могла попросту задохнуться нехваткой воздуха от своего возбуждения. Но Вэл совершенно не обидели слова Эл, она повернулась опять к окну и еле слышно себе под нос договорила остаток ее познавательных исторических фактов, которые она вычитала в интернете. Конечно, познавательными их считала лишь Вэл.

– А еще, – уже более спокойно, но с горящими глазами, опять начала говорить Вэл, – в Ричмонде есть очень сказочное место….

Вэл остановилась, дожидаясь реакции сестры и та, жестом разрешила продолжить, чему Вэл, разумеется, сильно обрадовалась:

– Оно просто легендарное, его называют «пейзаж влюбленных». С холма, у подножья которого раскинулся Ричмондский парк…

– Вэл! – опять перебила ее Эл, предвкушая очередную поучительную историю.

– Ладно, ладно, – закивала Вэл, – говорят, что ночью мерцают мириады разноцветных огней, словно волшебные светлячки слетелись туда со всех чудесных уголков мира.

Эл взглянула на Вэл и увидела, как у той горят глаза, представляя все это.

– Именно туда, – продолжила Вэл, – лондонцы привозят своих возлюбленных, чтобы признаться им в любви.

На этих словах Вэл вдруг стихла и немного помрачнела. В первую секунду Эл подумалось, что Вэл такая стала, потому что у нее нет возлюбленного, но тут же прогнала такие мысли, посчитав их глупыми. Станет она еще из-за этого расстраиваться!

– О чем думаешь? – спросила Эл пару минут спустя.

– Как думаешь, папа тоже водил туда маму?

– Твоя чрезмерная сентиментальность и романтичность досталась от отца, так что думаю да.

Эл хотела подбодрить сестру, хотя сама понимала, что верного ответа они так могут никогда и не узнать.

Сестры решили, что сначала погуляют по знаменитому Ричмонд-парку, а потом поедут посмотреть на дом, в котором жили их мама с папой. Но, наконец, доехав до долгожданного места, поняли, что им не хватит и дня, чтобы все здесь рассмотреть. Вэл предложила сразу же отправиться на Плантации Изабеллы, она много читала об этом месте и была уверенна, что они не прогадают, если начнут оттуда.

Так и случилось! Оставив машину на парковке, они через три минуты уже смотрели на завораживающий вид. Это было поистине магическое место. Узкие тропинки петляли между восхитительного вида различных цветов и растений. Вэл отметила, что в весеннее время, когда все кустарники наливаются яркими красками и мерцают по всей территории парка – это место становится по-настоящему сказочным.

– Две недели! – рассматривая по пути и припрыгивая от радости, рассказывала Вэл. – Ровно столько цветут растения с плантации. Это ничтожно мало, чтобы погрузиться в эту невероятную атмосферу!

– Знаешь, Вэл, я и сейчас себя чувствую, как в стране фей, – засмеялась Эл.

Азалии, магнолии, рододендроны и еще с десяток потрясающих растений приковывали восхищенные взгляды сестер Стредфорд. Казалось, что, впитывая в себя всю красоту этого места, они могли забыть обо всем на свете.

Блуждая между огромных кустарников, на которых яркими пятнами переливались растения, Вэл предвкушала встречу с оленями, благодаря которым был прославлен Ричмонд-Парк. И хотя, по дороге сюда, они ни одного, к сожалению, так и не увидели, она не теряла надежду повстречать хотя бы одного и помахать ему рукой. По правде говоря, это была одна из странных сторон Валери Стредфорд, очень странных. Она фанатически любила животных. Всех. И даже пауков, которых до беспамятства боялась, ни разу в жизни не позволила своей сестре убить! Вэл, разумеется, сразу же бежала к ней и говорила, что не зайдет в ванную комнату, пока там живет паук, но все равно, просто так избавиться от него не разрешала. Вэл просила Эл, чтобы она аккуратно, («пожалуйста, очень осторожно», – просила она), вынесла его во двор.

Стредфорд младшая, любуясь маленьким ручейком, стоя на бревенчатом мостике, вдруг вспомнила свое путешествие в мир под номером двести девяносто четыре и задумалась. Ведь там было в сотни раз красивее. Там так спокойно. Эл взглянула на сияющую Вэл: у той явно мысли были о другом. И почему же так тянет вернуться? Наверное, это просто остаточные чувства. Скоро пройдет. «Вот увидишь, посетив следующий мир, захочется вернуться и в него» – успокаивала себя Эл.

Прогуливаясь по территории Ричмонд-парка, внимание привлек небольшой магазинчик, на витрине которого виднелись большие вывески мороженого. Рекламная доска, стоящая у входа, гласила: шоколадное мороженое с арахисовым кремом и фисташками, пломбир в двойном рожке, манговое с кусочками клубники, яблочное с корицей, кокосовое, ментоловое, и еще целый список разных видов.

Эл громко сглотнула и потянула Вэл именно туда. Несмотря на то, что людей в парке было не так много, именно здесь образовалась громадная очередь, желавшая заполучить вкуснейшую порцию прохладного лакомства.

– Я даже не знаю, какое хочу. Их так много! – облизывая губы, произнесла Эл.

– Можно попросить смешать, – Вэл вытянула шею, чтобы получше рассмотреть витрину.

– Возьми мне фисташковое, в двойном рожке, и чтобы посыпали крошкой печенья, – у Эл горели глаза, и она даже слегка подпрыгивала, – и не забудь сказать, чтобы побольше!

– Ты не будешь со мной стоять? – удивилась Вэл.

– Я пойду займу нам местечко на лавочке, – серьезно произнесла Эл, и чуть понизив голос, добавила, – видишь же сколько тут народу!

– Хорошо, только с красивым видом, – предупредила Вэл.

Когда Эл вышла из магазина, то увидела, что большинство, выстроенных в ряд, лавочек были свободны. Но возвращаться в душное кафе не особо хотелось, и Эл решила, что подождет сестру прямо здесь, а потом они вместе выберут лавочку.

Солнце было высоко над головой и лучами поливало парк так, что и тенечка не найти. Сев на ближайшую лавочку, Эл прикрыла глаза, наслаждаясь теплым воздухом. Вообще, это довольно странно в конце августа наблюдать такой ясный, жаркий день. Небо было чистейшим, без единого облачка. Как только Эл закрыла глаза, она тут же мысленно оказалась в мире под номером двести девяносто четыре и все мысли тут же улетучились, позволяя принимать в себя спокойствие и умиротворенность. Но не успела она насладиться, всплывающими в голове, видами, как ее с силой обдало пылью и ветром, да так, что ее волосы взлетели вверх. Эл тут же открыла глаза, у нее даже мелькнула мысль, что начался ураган. Но нет, все было спокойно.

Приглаживая руками своим волосы пшеничного цвета, Эл нашла виновника, нарушившего ее спокойствие. Прямо рядом с магазинчиком мороженого остановился мотоцикл.

– Эй! – возмущенно крикнула Эл парню, который снимал шлем.

Он кинул на нее быстрый безразличный взгляд и вошел внутрь. Охваченная злостью от такой наглости, Эл даже не успела его рассмотреть! Зато она хорошо могла разглядеть его мотоцикл. Черный, матовый, крупных размеров, с увесистыми колесами, внутри которых на солнце поблескивала красная цепочка. Скорее всего, это лампочки, которые горят, когда колеса крутятся. Если бы Эл разбиралась в мотоциклах, она бы обязательно подметила какую-нибудь деталь, которая сделала бы этот мотоцикл не таким привлекательным. Но Эл разбиралась в машинах и потому должна была признать, что мотоцикл производит впечатление агрессивного и мощного зверя, что ее очень привлекало. На боку красовалась серебристая молния, обведенная красным.

– Эл! – позвал ее голос.

Над ней стояла сестра, держа в руках большой рожок мороженого для нее и средних размеров пластиковый стаканчик для себя.

– Ты что, уснула? – улыбаясь, спросила Вэл. – Что-то ты не особо и старалась выбрать нам место, да?

– Что? Ааа, я тебя жду, чтобы вместе выбрать, – Эл мотнула головой, прогоняя мысли. – Может, пройдемся?

– Нет! – запротестовала сестра. – Ты же знаешь, что я не люблю есть на ходу.

Вэл протянула фисташковое мороженое, посыпанное крошкой из печенья в двойном рожке Эл.

– А ты что себе купила? – спросила Эл, когда они искали уединенное местечко.

– Шарик фисташкового, шарик кокосового, посыпанное миндалем и политое карамелью, – гордо произнесла Вэл.

– Дай попробовать! – попросила Эл и Вэл протянула ей свое.

– Смотри, – Вэл показала на небольшой сквер, окруженный деревьями. – Пойдем туда?

Свернув направо, сестры попали на Грабовую Аллею, где нашли себе свободную лавочку. Мороженое оказалось невероятно вкусным, поэтому сестры Стредфорд ели его в полной тишине, наслаждаясь каждым кусочком.

– Видишь впереди замок? – спросила Эл, чуть привставая с лавочки.

– Это не замок, – облизнув ложку, и выбросив стаканчик, даже не глядя, ответила Вэл.

– А что?

– Это особняк Пембрук Лодж, – многозначительно протянула Вэл, – именно про него я тебе собиралась рассказать, когда мы ехали, но ты предпочла остаться в неизвестности.

– Ой, да какая разница? – слегка раздраженно произнесла Эл. – Я хочу посмотреть на него.

Пройдя несколько красивых дубов, перед сестрами открылся красивый особняк, выкрашенный в белый цвет. Портик перед входом был увит диким виноградом. Потрясающего вида растущие кустарники и аккуратно подстриженные газоны очаровывали.

– Ты бы хотела тут жить? – завороженно спросила Эл.

– Не знаю, большой слишком, – ответила Вэл, пытаясь охватить взглядом как можно больше мелочей.

– А я бы хотела!

– Тогда я должна признать, что ты заблудишься в собственном доме, – рассмеялась Вэл, похлопывая сестру по плечу.

Эл тоже засмеялась, ведь так, скорее всего, и было бы. К, примеру, сейчас, она бы самостоятельно точно не нашла парковку, на которой они оставили свой Мини-Купер, потому что уже не помнила дорогу. Да и к магазинчику мороженого сомневалась бы как дойти.

– Пойдем через ворота, – Вэл указала рукой, – оттуда сможем выйти на парковку.

– Ходячая энциклопедия, – буркнула себе под нос Эл.

– Ну и как бы мы здесь с тобой ходили, если бы я заранее не изучила местность? – Вэл изогнула одну бровь.

– Как и все нормальные люди, – усмехнулась Эл.

Выйдя через ворота, расположенные напротив входа, сестры вышли на дорожку, ведущую к парковке. Времени было уже достаточно, а нужно было еще побывать в доме, где жили их родители. Поэтому, сестры решили, что приедут сюда еще раз, чтобы везде побывать.

Въехав на улицу Уоррен-авеню, сердце защипало, и, затаив дыхание, они стали искать тот самый дом. В воспоминаниях всплывали только блеклые картинки зеленого сада и, как по вечерам они встречали папу, выбегая босиком из дома. Поэтому, по памяти найти свой дом у сестер не получилось бы, учитывая, что и дома тут стояли как две капли похожие друг на друга.

Их внимание тут же привлекло дерево, растущее прямо перед домом в саду. Они бы не обратили на него внимание, не будь его листья такими же ярко багровыми, как и многочисленные листья, усыпавшими их нынешний дом в пригороде. Это был красный клен, веером раскинув свои ветви, создавал мистическую атмосферу.

– Вот он, – глядя на дом из красного кирпича, выдохнула Эл.

Она была права, именно этот дом, встречая гостей своим необычным могучим деревом, принадлежал их родителям. Обшарпанная табличка, прикрепленная сбоку дома, подтвердила их догадку.

– Ты взяла ключи? – спросила Вэл, стоя на крыльце и разглядывая тропинку, мощенную серыми булыжниками.

– Ключи? Я? – Эл испуганно округлила глаза.

– Да шучу я, – рассмеялась Вэл, – конечно же, их взяла я.

Войдя внутрь, им показалось, что в доме даже воздух другой. Светлые стены, красивые нежно-кремовые занавески на окнах. Атмосфера была теплой и уютной, такой, как если бы здесь до сих пор кто-то жил. Над камином висело зеркало, а на комоде и письменном столе, стояли выцветевшие фотографии, изображающие счастливую семью. Небольшая светлая гостиная, с мягким диваном, на котором покоился аккуратно-сложенный плед.

– Мама всегда его оставляла, на случай, если кто-то замерзнет, – вспомнила Эл.

В доме было чисто, словно сюда регулярно приходят убираться. Сестры поднялись на второй этаж. На втором этаже находились три спальни. В одну, из которых, заходить не хотелось.

– Это моя, – тихо сказала Вэл, глядя на дверь, на которой до сих пор висела надпись с ее именем.

На двери были приклеены потускневшие звездочки. Надпись облупилась и краска в некоторых местах, свисала хлопьями. То же самое было и на двери Эл. Внутри были обычные детские спальни. С детскими кроватками, креслом-качалкой, детским шкафом для одежды и ляпистым ковром.

– Вэл, иди сюда, – позвала Эл сестру.

Заглянув в соседнюю спальню к Эл, Вэл увидела, что сестра сидит с детской книжкой в руках на маленьком стульчике. На синей обложке красовались две больших желтых звездочки и полумесяц, с глазами и улыбкой.

– Она читала нам ее перед сном, – сдавленно произнесла Эл.

Ее память как будто начала шевелиться, вытаскивая из закоулков давно забытое. Она открыла книгу и начала читать.

Две звезды на небе жили

Вместе с мамою Луной

Друг дружку до беспамятства любили

И ночами освещали шар Земной.

Но вот однажды Зимней ночью

Малютка звездочка ушла

Сказала маме: «Я не долго погуляю»

Вскочив на облачко по небу поплыла.

«Ты не волнуйся, мамочка» – сказала

Малютка звездочка Луне

«Я найду ее, я обещаю,

И приведу обратно, мамочка, к тебе»

Засияв так ярко и так жарко

Луна склонилась над Звездой

«Послушай милая» – шептала

«Всегда следуй за сестрой,

Будь рядом и держитесь вместе,

Пусть даже пробегут года

Не расставайтесь никогда

Люби ее, как я тебя

Моя чудесная Звезда.

Она вернется, вот увидишь

Сейчас обратно прилетит

Ведь во всем огромном мире

Нет роднее и надежнее сестры»

– Ты помнишь это? – спросила Эл дрогнувшим голосом.

– Нет, – мрачно ответила Вэл. И отошла в сторону.

Она мало что помнила о том детстве, когда они жили с родителями. У Эл получалось лучше, хотя она была младше на четыре минуты. Не давая себя поглотить грустным мыслям, Вэл глубоко вздохнула, и потянула Эл вниз.

Не договариваясь и не обсуждая, обе сестры не стали входить в спальню родителей. Это было тяжело. Особенно сейчас, когда где-то далеко внутри теплится надежда, что все-таки Джек прав, и они будут живы.

Уютная кухня с необычной планировкой добавляла простому дому оригинальности. Эл провела рукой по обеденному столу и поправила, лежавшую на нем кружевную салфетку.

– Эл, смотри! – Вэл стояла у противоположной стены, разглядывая веранду с видом на красивый маленький зеленый садик.

Каменная плитка вела к живой изгороди, у которой уместился небольшой стол с плетеными стульями. Зеленая поляна с гладкой травой и разбросанные детские кубики.

– Почему… – начала говорить Вэл, но поперхнулась и закашляла.

– Почему тут так чисто? – угадала вопрос Эл, и сестра кивнула. – Я думаю, нам стоит спросить это у наших тетушек.

– Хотя, знаешь, – Вэл грустно пожала плечами, – возможно, тетушки просят ухаживать за домом, чтобы потом, когда мы будем готовы, смогли сюда переехать? Ведь это наш дом теперь.

– Столько лет… – Эл тоже погрустнела. – Кстати! Пойдем на чердак?

– Зачем? – удивилась Вэл.

– Там должны быть наши старые вещи, игрушки и все такое. Мама ничего не выбрасывала, а оставляла на чердаке.

Вэл хотела спросить, откуда Эл знает, но не решилась. Ведь Эл действительно, каким-то невероятным образом, помнила детали, которых не помнила она.

Чердак оказался грязным и пыльным. Через маленькое пожелтевшее окно еле пробивался дневной свет. Повсюду стояли старые подписанные коробки: «Одежда», «Рисунки», «Память».

Последнее очень заинтересовало обеих. Вэл сняла со старой софы покрывало, встряхнула его и постелила на пол, чтобы сесть. Внутри находились фотографии, письма, коробочки под украшения. Это память была родителей. Только их двоих. Первые фотографии, где они вместе. Фотографии дома, видимо, когда только купили его. Открытки, с поздравлениями друг другу. Даже маленькие записочки, которые они писали друг другу и вешали на холодильник, или оставляли на видных местах.

Увиденное, очень грело душу, такая нежность и любовь. И Вэл с Эл задумались об одном и том же: хорошо было бы, когда-нибудь встретить такого же человека и так же сильно полюбить.

– Боже, Эл, смотри! – воскликнула Вэл и вскочила на ноги.

Эл переспрашивать не пришлось – она увидела, что так сильно удивило ее сестру.

– Это то, что я думаю? – открыв рот, спросила Эл.

– Я думаю, что ты правильно думаешь, – Вэл не могла поверить своим глазам.

– Но как такое возможно?

Перед ними, в стене находилась аркообразная деревянная дверь, с выдавленными на ней отпечатками ладоней.

– Мы пойдем туда? – резко мелькнувшая мысль зажгла недобрый огонь в глазах Вэл.

– Тут нет ни одного зеркала, – Эл огляделась по сторонам, – и как мы без Джека?

– Дверь есть – зеркал нет. Может, тут они не нужны?

– Тогда она не откроется, – деловым голосом ответила Эл. – И зачем она тут?

Вэл подошла к двери и прислонилась, напряженно вслушиваясь, будто за ней кто-то обязательно должен быть.

– Иди, послушай скорее, – Вэл замахала рукой.

Эл повторила за сестрой и прислонилась ухом к двери.

– Слышишь? – спросила Вэл и Эл отрицательно помотала головой, – и я тоже.

Вэл засмеялась, а Эл не по-доброму взглянула на нее.

– Дурочка, – сказала Эл.

– Давай попробуем, – Вэл пылала энтузиазмом.

– Ну хорошо! – согласилась Эл. – Только если там будут монстры, то я на тебя обижусь. Хотя, она даже не откроется.

Вэл и Эл прислонили руки к специальному месту. Эл была убеждена, что ничего не произойдет, ведь она была уверенна в том, что для этого нужны зеркала. Вэл, наверное, тоже бы так думала, но почему-то ей хотелось это сделать.

И тут, что-то застучало, заскрипело, как если бы кто-то дергал старую скрипучую дверь. Девочки отпрянули назад, широко раскрыв глаза и не в силах что-либо произнести. Дверь задрожала и с громким хлопком дернулась. Пыль разлетелась в разные стороны, и дверь тяжело стала открываться, издавая при этом не приятные звуки.

Никакой бурлящей преграды не было, какая появляется перед входом в иной мир. Перед ними открылся зеленый сад. Вэл переступила порог первой и потянула за собой сестру, которая смотрела на происходящее с большим недоверием.

Сад был не очень большим, огороженный высокой живой изгородью. Повсюду красивые клумбы. Маленькая дорожка, вымощенная из разных форм и цвета, камнями, вела к не большому пруду. В нем купались лягушки, несколько, откровенно толстых, нежились на листьях кувшинок, подставляя свое пузо солнцу.

Место очень походило на обычный придомовой сад, какой мог быть у любого жителя Англии. Но создавалось впечатление, что все, что видели сейчас сестры – было иллюзией. Слишком уж подозрительно сказочно. Мимо пролетела стайка бабочек, а над головой пели птицы.

– Кто-то явно переборщил со сказочностью, – усмехнулась Эл.

– Приветствую вас, юные дамы.

Сестры вздрогнули от неожиданности, и Эл вцепилась в руку Вэл, молясь, чтобы голос не принадлежал жирному троллю, который захочет схватить ее и утащить к себе в пещеру. Они обернулись. К ним, прихрамывая, опираясь на сухую палку, ковылял старичок. На нем балахоном висела одежда, которая так явно выделалась своей серостью в таком солнечном саду. Коричневого цвета лохмотья, разлетались в разные стороны при каждом его не ровном шаге, создавая ощущение, что именно в этот момент по нему пробегает ветер. Он шел, сгорбившись, не поднимая головы. Малюсенькая шляпка, съехавшая на бок, еле прикрывала затылок, и густые кудрявые разноцветные локоны торчали в разные стороны.

– Кто вы? – сморщилась Эл, разглядывая старика.

– Давненько меня никто не навещал, – ровный мелодичный голос, как песня пролетела над головами. Эл с Вэл переглянулись.

– Простите, сэр, не могли бы вы нам подсказать, где мы оказались? – Вэл поправила свои волосы, явно начиная нервничать.

– Если вы здесь оказались, значит, вы знаете, где вы оказались, – старик медленно приближался к ним.

– Что? – не скрывая своего недоумения, воскликнула Эл, а затем, склонившись к Вэл, шепотом произнесла: – Он, наверное, сумасшедший. Мы с тобой в сумасшедшем доме.

Вэл хотела переспросить, но не знала, как. Старик доковылял, наконец, до сестер и остановился. Так как лица его видно не было, можно было подумать, что он разглядывает свои ноги.

– Что привело вас ко мне? – вдруг очнулся старичок и приподнял голову, – не может быть! Да это же сами Валери и Элеонор Стредфорд. Я не видел вас, дайте-ка подумать.… Несколько столетий!

Лицо его было наполовину все в морщинах, складках и болезненного оттенка, а вторая совершенно гладкая и ровная, с розовым румянцем на щеке и густой смольной бровью, с завитушками. Глаза были плотно сомкнуты.

– Я что, так плохо выгляжу? – не удержалась Эл от язвительного замечания.

– Простите, если я что-то напутал, мои юные гостьи, – его голос продолжал изливаться музыкальными нотками, как будто он специально так делал, – ваше время с моим значительно разнится.

– Что значит, вы не видели нас, э-э-э… Мы уже встречались? – Вэл немного замялась, внимательно разглядывая его лицо.

– О-о-о, ну конечно! Юные мисс не единожды играли в моем чудесном саду, – старичок взмахнул своей палкой-тростью и с нее посыпались щепки.

– Я ничего не понимаю, – громко сказала Эл, чуть ли не на голову возвышаясь над ним. – Откуда вы нас знаете?

– Ну конечно, вы меня, должно быть, и не помните, – старик резко открыл свои глаза, и сестры не удержались от возгласа.

В его глазах не было зрачков, а глазное яблоко переливалось всеми цветами радуги. На обеих сторонах лица, и на старом, и на молодом, глаза горели одинаково ярко. Немного жутковато, но так подходило этому саду. Он глядел в их сторону, а потом вновь сомкнул веки. Как будто продемонстрировал свою изюминку.

– Вас ко мне приводили ваши родители, – заговорил старик, и, пройдя мимо сестер, устремился к неизвестно откуда взявшемуся круглому столику. – Замечательные они, родители ваши, – добавил он, садясь на плетеный стул, точно такой же, какие стояли у родителей во дворе.

Об упоминании, о родителях, неприятно закололо в груди. Но этого следовало ожидать, ведь в волшебную дверь они прошли именно у них дома. Старичок махнул им рукой, приглашая присесть за стол.

– Объясните нам, пожалуйста, мы действительно ничего не понимаем, – Вэл двинулась к стулу, а Эл подергала ее за руку, чтобы та осталась на месте. – Наших родителей мы не видели двадцать два года.

– Ну конечно! – с чувством воскликнул старик. – Их же больше нет!

– Они умерли? – Эл присоединилась к Вэл и села на стул.

– О-о-о, ну что вы! Если бы они умерли, я бы непременно знал об этом! – заверил он девочек.

– Что это за место? – спросила Вэл. – И… кто вы?

– Фламенто Фениксваль Фунтроно Франш Феррузо… – казалось, старичок будет перечислять бесконечно странные слова.

– Простите, сэр… – перебила его Вэл, смущенно поглядывая в его сторону.

– Ох, юные мои, – прервался старик и улыбнулся, – я совсем забылся. Зовите меня просто Флаф.

– Я бы все равно не запомнила, – пожала плечами Эл.

– Это ваше имя такое длинное? – поинтересовалась Вэл, пытаясь вспомнить, как он себя называл.

– С каждым прожитым фенимом, к моему уже имеющему имени добавляется еще одно, – игриво объяснил старик.

– Фенимом? – удивились сестры.

– Феним – это мера измерения жизненного пути, – старичок помахивал ногой, которая еле доставала земли и постукивал пальцами по своей палке-трости. – У вас это, наверное…

– Год?

– Возможно, я так и не разобрался, – усмехнулся он.

– Мистер Флаф, а что это за место?

– Это Сад Стредфорд, – гордо произнес он.

Флаф покрутил своей палкой и над головами вновь запорхали бабочки. Они вереницей покружились и разлетелись в разные стороны. Видимо, поняв, что сестры все это видят впервые и очень сильно удивлены, он решил, наконец-то, рассказать все полностью.

– Очень приочень, приочень и приочень давно, любезные мистер и миссис Стредфорд, изучая мой мир, обнаружили в нем пролом, – Флаф демонстративно склонился к коленям, будто отвесив поклон, и продолжил, – мой чудесный мир погибал, а мои чудесные мистер и миссис Стредфорд ничего не могли с этим поделать.

Флаф грустно покачал головой, слегка приоткрыв свои радужные глаза.

– Чудесные мистер и миссис Стредфорд предложили перенести мой чудесный мир вместе со мной в это чудное место.

Эл и Вэл слушали его, как завороженные, стараясь не пропускать ни единого словечка. Весь его рассказ со стороны казался бы очень смешным и несуразным, но глядя на того, кто это произносил, все очень даже было складно.

– Что значит перенести? – спросила Эл, оглядываясь по сторонам.

– Сохранить мой мир вместе со мной, юные мисс, – произнес Флаф и вновь склонился к своим коленям.

– Но как? – Эл не скрывала своего удивления.

– Ну конечно! Юные мисс ничего про это не знают! – старичок, словно, разговаривал сам с собой. – Мои чудесные мистер и миссис Стредфорд построили для моего чудесного мира и для меня особенную дверь, открыть которую смогут лишь истинные Стредфорд.

Вэл с Эл переглянулись. Наверное, можно было бы уже и не удивляться подобным вещам. Но все слова никак не хотели укладываться в головах.

– Я приведу вам пример, – Флаф на секунду задумался, приподняв подбородок, – если, милый вашему сердцу, мистер, захочет открыть эту дверь – он не сможет. А вот ваши детки – смогут.

– Очень разумно! – кивнула Вэл.

– Мы стали добрыми друзьями, и я вечно буду им благодарен, – Флаф в очередной раз склонился к своим коленям и замер, – ой, что это?

Девочки нагнулись под стол, чтобы рассмотреть, что же там увидел этот странный старичок. Но ничего странного не увидели. Когда они подняли головы, то вновь ахнули от удивления: на столе красовался огромный красный чайник, размером с кастрюлю, расписанный разноцветными пятнами, три большущих чашки абсолютно белых и множество различных пирожных и сладостей.

– Вы волшебник? – не отрываясь от ароматных угощений, спросила Эл.

– Волшебник? – переспросил Флаф. – Не знаю, что вы имеете в виду юная Стредфорд. Пожалуйста, угощайтесь.

Можно было подумать, что старик просто притворяется, но выглядел он очень убедительно. Эл смотрела на стол, который ломился от угощений, и все же решила задать вопрос, который давно ее интересовал:

– Мистер Флаф, вы сказали, что наших родителей больше нет, но, однако, отрицаете, что они могли погибнуть.

– Правда? Так и сказал? – легким движением, разливая горячий напиток, удивился Флаф.

– Вы что, уже забыли? – возмутилась Эл такой реакции, напрочь забыв о вкусном столе.

– Такое вполне может быть, – пожал плечами он, а затем резко воскликнул, – Ну конечно! Вас, наверное, интересует, что же стало с вашими родителями!

Эл настолько не понравилось поведение этого старика, что она, не сдержавшись, громко крикнула:

– Да он же издевается!

Вэл ткнула сестру локтем и попросила, чтобы та была сдержанной. Ведь не известно, сколько ему лет, да и тем более, он не из их мира. Кто ж знает, возможно, по ту сторону дверей все такие.

– Я знаю лишь одно: в вашем мире их нет! – мистер Флаф молча встав из-за стола, медленной не ровной походкой поплелся к пруду и палкой стал мутить воду, распугав при этом всех лягушек.

– Говорю тебе, Вэл, у него не все дома, – Эл покрутила пальцем у виска, косясь на Флафа.

– Зато он подтвердил слова Джека, а это уже что-то! – произнесла Вэл и проследовала за стариком.

– А вы знаете, где они?

– Если бы я только знал, – Флаф покачал головой и вода в пруду заволновалась.

– Скажите, а вы здесь живете один?

– Как же я могу жить один? Вы посмотрите, сколько здесь со мной друзей! – эмоционально воскликнул Флаф, как будто оскорбился таким нелепым вопросом.

– Мистер Флаф, – Эл доела пирожное и подошла к пруду, – почему ваш мир так похож на наш? Там, где мы бывали…

– Ну конечно! – перебил он ее и махнул палкой. – Вы видите то, что приятно видеть вашему сердцу. Мой мир слишком жесток к вашим глазам. Вы не сможете на него смотреть.

– Расскажите нам о них!

– О моих друзьях? О-о-о, они достаточно милы и дружелюбны. Вон та, например, бывает вредной, то и дело пытается забраться в мою шляпу, – Флаф указал крючковатым пальцем на толстую жабу, которая сидела на другой стороне пруда и квакала, глядя на них. – А вон та…

– Но я же не об этом! – Эл постаралась это сказать, как можно мягче, но в ее голосе все равно чувствовались раздражительные нотки, ведь было слишком очевидно, что она имеет в виду своих родителей.

– Об этом, да не об этом, – пожал плечами мистер Флаф, будто, не замечая недовольства со стороны сестер, – вы, юная мисс, очень похожа на миссис Стредфорд. Но вы и так знаете об этом, не так ли?

Он повернулся к Эл и приоткрыл глаза, и сестры могли поклясться, что цвета в его глазницах стали двигаться. Эл кивнула, еле сдерживая терпение.

– Но характер, определенно, мистера Стредфорд, – продолжал он, как ни в чем не бывало, – он был боевой и сильный. Они были добры ко всем, кто их окружал. Чудесная миссис Стредфорд всегда улыбалась. Она каждый день заглядывала ко мне, приносила хорошие вести. Именно по велению ее сердца – этот сад так выглядит, юная мисс Вэл, ведь ваш выбор был бы таким же?

Флаф поглядел на Вэл и улыбнулся, помахивая своей палкой-тростью.

– Эмм… да, наверное, – Вэл слегка растерялась.

– Чудесная миссис Стредфорд тоже любила животных, – старик замолчал и стал наблюдать за бабочкой, совершенно забыв о важном разговоре и присутствии сестер. – Какая чудесная флагмунтория.

Эл взглянула на Вэл и приподняла брови вверх.

На этих словах, он стал отходить от них, как будто сестры ему надоели, и он больше не желает разговаривать. Он то поднимал голову, то опускал. До сестер доносились какие-то звуки, словно он шел, и разговаривал сам с собой, а возможно, говорил на непонятном для них языке.

– Мы вас будем навещать! – крикнула ему Эл и повернулась к Вэл. – Он хоть и до неприличия странный дед, но мы ведь не оставим его?

– Ну конечно! Нет! – передразнила Вэл возгласы мистера Флафа и засмеялась.

Когда они повернулись, чтобы проводить его взглядом, то увидели, что его и след простыл.

Голова была переполнена мыслями, и сестры молча покидали дом. Когда они только вернулись на чердак, то были очень удивлены увидеть в окне золотисто-розовое рассветное небо, подернутое легкой дымкой. Неужели они провели в саду Стредфорд всю ночь?

Эл отметила про себя, что даже не хочет спать и ни капли не голодная.

Выйдя на утреннюю, пустынную улицу, взгляд Эл привлек мотоцикл, припаркованный через три дома от них, и, прищурившись, Эл узнала нарисованную серебряную молнию, обведенную красной краской сбоку.

– Вот, гад! – громко сказала она.

– Что? Очень даже милый старичок! – Вэл подошла к машине, дожидаясь пока Эл откроет ее, и, не замечая, куда у сестры устремлен взгляд, продолжила, размахивая руками: – Ну, вот почему ты вечно всеми недовольна? Он очень добрый, и я даже сказала бы, что он сказочный. Он так тепло отзывался о наших родителях. А его странность кажется привлекательной и смешной. Эл! – Вэл обернулась. – Ты что, не слушаешь меня?

И Эл рассказала сестре про неприятного молодого человека, который так некрасиво сделал, высказалась, что она о нем думает и сделала вывод, что он следит за ней, чтобы сильнее позлить.

– Мне нужен отпуск, – протянула Эл, когда девочки ехали домой.

– Отпуск? – удивилась Вэл.

– Конечно! Столько всего происходит, я не успеваю во все вникнуть! Куда не глянь – везде странности, как от такого не устать? – сокрушалась Эл и эмоционально взмахивала рукой.

– Согласна, очень насыщенные два дня, – усмехнулась Вэл.

Эл еще половину пути возмущалась, а Вэл под голос своей сестры, погрузилась в дрему, окутанная всеми событиями. Ей снились бабочки, огромных размеров, которые несли ее к облакам, где восседал странный старичок мистер Флаф. Он палкой разгонял лягушек, которые беспардонно прыгали на нем.

Зайдя в дом, они поняли, что Джек их даже не потерял, а возможно, его и самого дома не было. Предвкушая дневной сон, девочки даже завтракать не стали, сразу же отправились по спальням. Вэл уснула так крепко, что ни какие сны ее не тревожили, а возможно, она просто о них забыла.

А вот Эл снился очень странный сон. Она снова была в мире под номером двести девяносто четыре. Только в этом мире она могла чувствовать все, что угодно, не ограничиваясь лишь чувством спокойствия. Она блуждала среди плавающих цветов и красочных полей, цветы демонстрировали свою красоту, кружась рядом. Поворачивали свои разноцветные головы-бутоны в ее сторону и словно нашептывали что-то. Пахло медом и корицей, и Эл тянуло вперед, будто неосознанно она знала, куда идти. Знала, что увидит и что почувствует.

Впереди показался островок, на котором был один единственный цветок, похожий на мак, своей рубиново-красной окраской слепивший глаза. Цветок был огромным и заполнял весь небольшой островок, раскинув свои лепестки. Островок покачивался в воздухе, а маленькие цветочки выстроились в лесенку, позволяя подняться по ним. Эл легко забралась и села прямо в центр. Лепестки нежно закачались и окутали ее, полностью скрывая. Эл закрыла глаза, наслаждаясь блаженством уединения, но тут порыв воздуха заставил открыть глаза. Кроваво-красные лепестки разлетелись в стороны, а Эл увидела вдалеке лишь ускользающий со скоростью света мотоцикл, из колес которого вылетали искры.

Когда она проснулась, полная возмущения и недовольства, еще долго бухтела себе под нос, каким нужно быть ужасным человеком, чтобы испортить такой сон. С таким же причитающим настроением она спустилась вниз и обнаружила, что в гостиной никого нет. А ей ведь даже в голову не пришло заглянуть к сестре в комнату.

Поправив свою красную пижаму, Эл решила перекусить в одиночестве, пока остальные не присоединяться к ней. Время шло к вечеру, и в окна проступал вечерний свет. Камин нежно потрескивал. Потягиваясь, Эл сидела на пушистом ковре и всматривалась в огонь. Мысли ее снова унесло в недавний сон. «– Какой странный и красивый цветок там был, – думала она, – вот бы мне такой же».

– Доброе утро, точнее вечер, – так углубившись в свои мысли Эл даже не заметила, как к ней присоединилась Вэл и уже сидела в кресле.

– Я потерялась во времени, мне кажется, – сказала Эл.

– И я, – зевнула сестра, – где Джек?

– Может, он уехал? И больше не вернется? – с надеждой произнесла Эл.

– Размечтались, – за их спинами раздался смешок.

Джек стоял в своей обычной гладко выглаженной одежде. Волосы уложены и сияющая улыбка, не сходившая с лица.

– А-а-а, это ты? – протянула Эл и улыбнулась.

– Где вы были всю ночь? – поинтересовался Джек, наливая себе кофе.

– Наслаждались ночным Ричмондским парком, – соврала Вэл и взглянула на Эл.

Разумеется, они не собирались рассказывать ему о своей находке в родительском доме на Уоррен-авеню. И уж точно ни за что не поведают о загадочном мистере Флафе, которого встретили в ином мире, созданном специально для него.

Глава 5

Делегация из корпорации Амистад.

С наступлением октября холодный ветер и дождливая погода не заставили себя ждать. Жители странного дома по адресу Кейкросс, 1 почти каждое утро просыпались, слушая как крупные капли барабанят по окнам, застилая их своей пеленой. Листья ни на грамм не изменили своего окраса, а только лишь кружили под порывами ветра, заставляя всех оставаться дома и греться у теплого камина.

Сестры еще несколько раз навещали мистера Флафа, и каждый раз сад Стредфорд встречал их своим летним нарядом, радуя глаз. И лишь в последний их визит, сад изменился. То ли уловив пасмурное настроение погоды, то ли погрустневшее настроение сестер, но с красками явно переборщили. Сад встретил их ярко-голубым небом, будто его покрыли эмалью, а беспорядочные радуги, раскинувшиеся над головами, висели слишком низко, и, проходя сквозь них, на лицах оставалось не очень приятное ощущение. Мистер Флаф угощал их сладостями, рассказывал странные и нелепые истории и, в самый неожиданный момент исчезал, оставляя сестер одних.

Сегодняшний день ничем особо не отличался от всех предыдущих дней. Вкусно позавтракав, переодевшись в удобную одежду, сестры во главе с Джейкобом Тревисом собирались открыть несколько иных миров, а потом посмотреть какой-нибудь фильм.

Пока Вэл убиралась на кухне, а Джек что-то делал в комнате, Эл решила первой подняться в квадратную комнату и подождать всех там. Хотя, обычно, все ждали только ее.

Думая о творожной запеканке, которая была явно лишней, Эл машинально прошла в секретную комнату, невидящим взглядом рассматривая зеркала. Внимание привлекло зеркало, лежавшее в конце комнаты, в стопке других зеркал. Эта стопка состояла из тех, в которые они с сестрой уже заглядывали. Но то зеркало, которое зацепило взгляд, выделялось. Оно было больше в размерах и рама, похожая на солнце, потускневшая от времени отличалась от прочих.

Это было зеркало, принадлежавшее миру номер двести девяносто четыре. Тому самому, мысленно в котором Эл не раз оказывалась. Она стояла и смотрела на него, как будто прикованная магнитом. Она подошла и медленно коснулась рукой рамы.

– Выбираешь зеркало? – от резкого звука, Эл вздрогнула и тут же выпрямилась.

Джек стоял в дверях и широко улыбался. Впрочем, как и всегда.

– Нет, просто… – невнятно ответила Эл и тут же вышла из потайной комнаты.

Она не могла объяснить себе, почему ее так тянет к этому зеркалу, к тому миру! А ведь они повидали уже столько чудесных иных миров, красивых, загадочных, но почему-то именно этот не мог ее отпустить.

– У тебя все хорошо? – спросила Вэл, заметив растерянное состояние сестры.

– Да, – Эл мотнула головой и приготовилась отправиться в иной мир.

Очередное зеркало висело на двери и ждало, когда его оживят. Эл безучастно присоединилась к Вэл, на мышечном уровне проделывая движения. Полминуты и дверь в иной мир была открыта. Сестры прошли дымчатую пелену и огляделись.

Мир был похож на пещеру, сверху свисали каменные глыбы, точно такие же, какие тянулись из земли. По ногам гулял холодок, а запах вполне соответствовал зрительным ощущениям, но ни каких эмоций не вызывал. В ином мире пахло мхом и плесенью. То, что этот мир позволял чувствовать, было похоже на покорность. Смирение со всем, что происходит.

Все пространство, достигающее глаз, состояло из каменных и земляных выступов, разных размеров и уровней. Какие-то – возвышались высоко в воздухе, какие-то – уходили глубоко под землю. Некоторые глыбы, свисающие с неба, соединялись с растущими из земли, создавая огромные каменные шершавые колонны.

Гладкая поверхность невысоких строений отражала свет, которого нигде не было и создавалось впечатление, что каменные пирамиды светятся изнутри. Хаотично расположенные конусовидные пирамиды, росли то прямо вверх, то в бок, опасно накренившись над землей.

Тусклое свечение создавало ощущение расплывчивости, и хотелось протереть глаза, чтобы картинка стала четкой. Где-то впереди послышались какие-то звуки, будто кто-то скребся.

– Что это? – спросила Эл, и голос ее эхом прокатился по пещерному миру, отскакивая от возвышений.

Вэл пожала плечами, и сестры двинулись на звук, стараясь больше ничего не говорить, чтобы лучше слышать. Скрежет усиливался и казалось будто маленькими лапками скребут каменную землю.

За первой каменной плитой, где звук особенно четко звучал – никого не оказалось, зато тут же появился неподалеку. Пройдя несколько шагов до следующего выступа, сестры также никого не обнаружили. И как только они оглядели его, звук переместился к следующему. Словно кто-то играл с ними. Ну что ж, значит, так и нужно, ведь этот мир ничего другого не мог потребовать от сестер, и они смиренно шли на странные звуки.

Где-то впереди показалось голая поляна, состоящая лишь из каменной плиты, поверхность которой была неровной. Над поляной висели каменные кольца, обвитые чем-то похожим на проволоку. Звук вел их именно туда. Подойдя ближе, стало понятно, что плохо напоминающее небо полностью усыпано разных размеров булыжниками, неровно прилегающим друг к другу. Плиты напоминали собой шахматную доску огромных размеров, но не отличались друг от друга цветом.

В центре странного поля засверкала одна из плит, приглашая подойти ближе, что и сделали сестры. Все в этом мире словно руководило ими, указывая куда идти, и они соглашались с ним. Встав на эту плиту, рассматривая не привычные для такого места красные огоньки, сверху с шумом что-то застучало. Вэл и Эл подняли головы и увидели, как камни угрожающе затряслись.

И тут, в мгновение ока, все камни, висевшие над сестрами, полетели вниз, с ужасным грохотом ударяясь и рассыпаясь об землю. Сестры лишь закрыли глаза, спокойно принимая, что сейчас будет. Камни, достигая макушек сестер, пролетали сквозь них, и с каждым ударом все ярче загоралась плита.

– Что вам здесь нужно? – эхом прокатился голос, похожий на тот самый скрежет.

Когда устрашающий камнепад закончился, и все вернулось на свои места, сестры взглянули перед собой и увидели большую статую, говорящую с ними. На самом деле, это была вовсе не статуя, но так как странное существо состояло полностью из камня, можно было подумать именно так.

– Мы проверяем ваш мир, – спокойно ответила Вэл.

– Вы хранители ключей? – существо расправилось, становясь еще больше, футов на пять возвышаясь над ними.

Когда оно выпрямилось, то стало походить на глыбу, какие тут повсюду росли. Руки его были в виде острых плит, упиравшиеся в землю, вместо ног один сплошной толстый камень, как и похожий на туловище булыжник. Каждый дюйм был усыпан камнями, а вместо глаз горели с десяток слабеньких коричневых точек.

– Да, – ответила Эл.

И скрежет прокатился по всей площади пещерного мира. Когда девочки оглянулись – они поняли, что все конусовидные шершавые пирамиды, не что иное, как жители этого места. Повсюду замелькали коричневые огоньки.

Наверное, страх парализующий тело, непременно охватил бы сестер, но только не здесь. Здесь все протекало так, как должно было.

– Тогда, следуйте за мной, – прогрохотал голос и огромное каменное существо бесшумно рассыпалось, превратившись в одну из плит, и впереди замелькали красные огни, показывая дорогу.

Вэл и Эл следовали огням, разглядывая по пути ожившие камни. Иногда приходилось взбираться по каменным ступеням и перешагивать, преграждающие путь, камни. Красные огни перестали мелькать и сестры остановились. Существо вновь выросло перед ними, а рядом сияла крошечная щель. Это был тот самый разлом, который изо дня в день искали сестры.

– Мой мир разрушается, – проголосило существо.

– Нужно вернуться к Джеку, – сказала Вэл.

– Да, – кивнула Эл.

– Мы позовем на помощь, – пообещала Вэл.

– Идите здесь, – каменный житель указал путь через небольшой туннель, в конце которого виднелась арка, ведущая домой.

Джек стоял, держа в руках бутылочки с водой. Как только сестры появились, он протянул им питье, а сам направился к столу со своими записями.

– Я даже волноваться начал, что-то вы задержались сегодня.

– Джек, мы нашли разлом, – чуть отдышавшись, проговорила Вэл.

– Разлом? – Джек встрепенулся и заметно заволновался. – Большой? Насколько все плохо?

– Джек, еще мы встретили жителей этого мира, – Эл жадно пила воду и было видно, как на ее лбу проступили капельки пота.

– Жителей? – повторил он и заметался по комнате. – Жителей! Это же надо! Жителей! Разлом!

– Что нам делать? – спросила Эл с беспокойством в голосе.

– Вы уже все сделали, теперь очередь наших профессионалов, – Джек все еще возбужденно расхаживал из стороны в сторону.

Было заметно, что это с ним происходит впервые и это его первый треснувший мир.

– Только без паники, – проговаривал он себе под нос, – только без паники.

– Джек! – громко позвала его Вэл. – Что нам нужно делать? Тебе помочь?

– Что? А, нет-нет, сейчас… – суетился Джек, а затем молча умчался в низ.

Девочки проследовали за ним. Чуть ли не вприпрыжку, Джек долетел до телефона и стал набирать номер. С первого раза у него не получилось, так как дрожали руки. Сделав еще пару попыток, он замер, глубоко вздохнул и продолжил, но уже медленнее.

– Мистер Джефферсон, это Тревис, Джейкоб Тревис, мы нашли разлом! – очень быстро проговорил Джек, и, видимо, на другом конце трубки его не поняли и попросили повторить, – Тревис я, Джейкоб Тревис, разлом у нас! Мы нашли разлом в ином мире!

Небольшая пауза, лицо Джека было напряжено и слегка покрылось красными пятнами.

– Хорошо, мистер Джефферсон, да, конечно! Все сделаю! Всего хорошего.

Джек положил трубку и вздохнул, упав на диван. Сестры смотрели на него, не отрываясь и ждали, когда он начнет им все объяснять. Кто такой этот мистер Джефферсон, зачем он ему звонил и самое главное, как спасать иной мир.

– Тебе воды, может, принести? А то боюсь, как бы в обморок не упал, – без всякого беспокойства в голосе, каким следовало бы, спросила Эл.

– Спасибо Эл, я в порядке, – Джек выпрямился на диване и взглянул на сестер, – вы, наверное, желаете узнать, кому я звонил?

– Ну, так, не особо, конечно, это же к нам не имеет никакого отношения, – протянула Эл, глядя на свои ногти, будто смотрела все ли с ними в порядке, а потом резко метнула на Джека взгляд, – разумеется, желаем!

– Эл, – тихонько урезонила ее сестра. Эл лишь закатила глаза.

– Мистер Николас Джефферсон – глава отдела по урегулированию разломов в иных мирах. В корпорации Амистад очень много различных отделов, я вам это уже говорил, – объяснил Джек, не замечая раздражения Эл. – Он соберет команду и в скором времени прибудет сюда. На этом наша работа окончена, все остальное сделают они.

– Мы не будем помогать? – возмутилась Вэл.

– Нет. У вас совершенно иные цели, а отдел по разломам сделают сами свое дело. Нам только не стоит закрывать мир. Нельзя снимать зеркало, иначе, разлом может увеличиться.

– Что будет с жителями иного мира? Они спасут их мир? – заволновалась Вэл.

– Смотря, что там спасать, – спокойно ответил Джек.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Эл.

– Если мир спасти уже нельзя, то они его уничтожат навсегда, разбив зеркало, – Джек говорил это таким спокойным тоном, словно речь шла о подгоревшем тосте.

– А как же жители? – воскликнула Эл. – О них вы совсем не думаете?

– Эл, давайте сначала дождемся, что скажут профессионалы, а потом уже начнем паниковать, – Джек попытался успокоить Эл, но та еще больше разозлилась.

– Тебе-то, я смотрю, и паниковать не нужно! Тебе все равно, что будет, не так ли?

– Я хочу выпить чаю, пока мы ждем, – он проигнорировал злые взгляды и пошел на кухню.

– Джек! – позвала его Вэл. – Но как же так? И мы ничего не сможем сделать, если они решат не спасать мир?

– Я не хочу сейчас все это обсуждать – отрезал Джек, наверное, впервые в такой грубой форме, – это очень трудно и долго вам сейчас все объяснять. Это факт и нужно принять ситуацию, как факт! Каждый делает то, что должен.

Он так резко повернулся, что вода в чайнике разлилась по столешнице. Сестры переглянулись, и Эл кивком позвала Вэл наверх, подальше от Джека и его ушей.

– Почему у меня такое ощущение, что, найдя разлом, мы приговорили иной мир к смертной казни? – грустно спросила Вэл, когда они с сестрой поднялись в спальню.

– А мы ведь никогда не спрашивали, что будет, когда мы найдем трещину.

– Эл, мы должны что-то сделать!

– А что мы можем? Мы даже не знаем, что делать! – горячо воскликнула Эл.

– Давай спрячем зеркало, и они туда не попадут, – предложила Вэл, понимая, насколько это глупая идея.

– Они тогда вообще отберут у нас все зеркала, – Эл подошла к зеркалу и стала расчесывать свои волосы.

Сестры так и сидели в спальне, с печальными лицами, не зная, что им предпринять. Они сошлись во мнении, что пока ничего не известно, и что люди из специального отдела может и не уничтожат иной мир, ведь они видели совершенно маленькую трещинку, царапинку. А еще есть надежда, что они вообще ее не смогут найти.

Через некоторое время послышалось оживленное движение, доносившееся из гостиной. «Приехали» – обреченно подумала Вэл и сердце ее с силой застучало. Сестры спустились вниз и увидели нескольких человек, которые озирались по сторонам. Джек подскочил к сестрам и стал представлять присутствующих друг другу.

– Мистер Джефферсон, прошу, это сестры Стредфорд, наши СДИМ, – Джек чуть ли не поклон отвесил при своих словах.

К девочкам подошел мужчина средних лет, средней комплекции, но с выделяющимся животом, на котором еле держались застегнутыми пуговицы. Редкие волосы и пышные усы, которые явно тщательно расчесывают. Он взглянул на них и выдавил из себя что-то наподобие улыбки.

– Очень приятно с вами наконец-то познакомиться, – голос его был мягким и приветливым, в противовес своему виду, он протянул руку Эл, – здравствуйте мисс Валери.

– Э-э-э, мистер Джефферсон…

– Рад знакомству, Элеонор, – перебил он Джека и уже пожимал руку Вэл. – Пени, дорогая, идемте же сюда, я представлю тебя юным хранительницам.

Дорогой Пени оказалась внушительных размеров женщина, медленно переставляя свои крошечные ноги. Казалось, что под тяжестью ее тела, хрупкие ноги могут просто не выдержать и сломаться. На ней был твидовый костюм серо-коричневого цвета, бледное лицо и широкие скулы. В ее взгляде, движениях и особенно в голосе не было и ни капли той приветливости, которую показал мистер Джефферсон. Она с ног до головы обглядела сестер, всем своим видом показывая, насколько ей неприятно данное знакомство.

– Мисс Пенелопа Локрс, – представил сестрам дорогую Пени мистер Джефферсон.

Вэл улыбнулась, а Эл даже и не подумала поприветствовать новую знакомую в своем доме. Позади еще трое стояли и ждали своей очереди. Совсем молодая девушка, Хлоя Брук, скорее всего только начала свою службу в корпорации Амистад и выглядела вполне располагающей к себе. Но как только ее имя прозвучало, ее лицо вдруг стало наигранно серьезным и деловым.

Вообще, судя по всем присутствующим и бросающим ими взглядами, было понятно, что хранители ключей для них низшее звено во всей цепочки деятельности. Как будто первым чему обучают в этом отделе при устройстве на работу – «Хранители ключей делают самую простую и заурядную работу, которую даже работой назвать стыдно, они не достойны вашего внимания». Подобную речь услышала в своей голове Эл голосом неприятной женщины, высокомерно глядевшей на них.

Далее им наспех представили еще двух сотрудников отдела по урегулированию разломов: Ларри Скотт – красивый статный мужчина лет сорока с гладко выбритым лицом и чрезмерным гелем на волосах, и Патрик Гарольд, который даже не подошел поздороваться, увлеченно разглядывая двор за окном. Его лысина на затылке и помятый плащ – единственное, что увидели сестры, глядя на его спину.

Джек же семенил перед ними и благоговейно вглядывался в каждого, ловя каждое их слово. Эл была настолько возмущена и поражена такой бестактностью этих людей и не скрываемой ими неприязнью, что даже позабыла о своем дерзком характере, который мог бы в данный момент себя проявить.

От деланной важности Джейкоба Тревиса не осталось и следа, пытаясь заполучить расположение своих коллег, он то и дело нес всякую ерунду, неумело шутил и сто раз уже предложил угостить всех чашечкой чая. Но, мистер Джефферсон строго сказал, что сначала они сделают свои дела, а потом уже могут расслабиться, попивая чай.

– Мы в праве их всех выгнать, это же наш дом, – свистящим шепотом проговорила Эл сестре, когда остальные уже поднимались по секретному коридору за секретной дверцей белоснежного шкафа.

– Или запереть их в ином мире! – в глазах Вэл мелькнул не добрый огонь.

– Вэ-э-эл! – восхитилась Эл такому предложению своей сестры.

Сестры поднялись в квадратную комнату, где шесть человек столпились около стола и что-то обсуждали. На Эл и Вэл никто даже внимания не обратил.

– Что они там делают? – спросила Эл, пытаясь разглядеть, вставая на носочки.

– Не знаю, – пожала плечами Вэл и тоже пыталась увидеть, что происходит за спинами присутствующих.

Плотный круг расслабился, Джек взял свои записи, стал что-то вновь туда вписывать, мистер Джефферсон поставил на стол свой потрепанный портфель. Вытащил оттуда полупрозрачный футляр и открыл его. Сестры переглянулись – в футляре лежали пять шприцов, наполненных какой-то зеленоватой жидкостью. Вэл взглянула на Джека, но тот даже внимания на это не обратил. Патрик Гарольд, предварительно скинув с себя свой плащ, сменил мистера Джефферсона и достал первый шприц. Остальные сняли с себя верхнюю одежду, оголив плечо, кто правой, кто левой рук. Раскрасневшийся мистер Гарольд поставил укол первой мисс Локрс, а затем по очереди всем остальным. Самому же мистеру Гарольду инъекцию ставил сам Николас Джефферсон.

– Что это они такое делают? – не понизив голоса, с удивлением спросила Эл.

– Это специальная инъекция, чтобы сохранить чувства и эмоции в ином мире, – не повернувшись к сестрам, ответил Джек.

– Почему мы такую себе не делаем? – раздраженно произнесла Эл, шагнув вперед.

– Давайте позже я вам все расскажу, – бросил Джек и опять занялся своими записями.

– Давайте позже, я слишком важный подхалим, – передразнила его Эл. Вэл улыбнулась.

– Обладая такой властью и возможностями над иными мирами, они лишь могут уничтожать их… – мрачно заметила Вэл, разглядывая, как компания из пяти человек готовится пройти через волшебную дверь.

– Как же мы раньше не догадались! – вдруг воскликнула Эл. – Джек, скажи, наше присутствие обязательно? – с наигранной вежливостью спросила она.

– Нет, – кратко ответил он.

– Пойдем, – приглушенным голосом позвала Эл сестру, – я знаю, что нам нужно сделать.

– Что? – удивилась Вэл.

– Объясню внизу, чтобы нас не услышали, – Эл взмахнула волосами и спустилась вниз.

Вэл на мгновение замешкалась, борясь с желанием остаться и проследить, словно ее присутствие могло бы повлиять на ход событий. Но все-таки пошла вслед за сестрой. В самом низу, проходя мимо первого зеркала, Вэл вздрогнула – ей показалось, что кто-то мелькнул в нем. Но в зеркале она увидела лишь свое отражение и мотнула головой. Наверное, из-за беспокойства об ином мире просто показалось.

Эл ждала ее у двери, надевая на себя теплое пальто и махая сестре рукой, чтобы та поторопилась.

– Куда ты собралась? – повторяя за Эл, Вэл тоже натянула на себя верхнюю одежду.

Но Эл молча выскочила за дверь и побежала к машине. И только когда Вэл села рядом, Эл сказала:

– Мистер Флаф! Вот кто сможет нам помочь! Ведь он сам пережил разрушение своего мира и, возможно, придумает решение.

Искусно маневрируя между водителями в потоке спешащих машин, Эл уже в скором времени ехала по скоростному шоссе. Вэл периодически просила сестру сбавить скорость, но Эл с жадным нетерпением, крепко сжимая руль с силой давила на газ.

Добравшись до дома родителей в районе Ричмонд, девочки открыли дверь своим ключом и поднялись на чердак. Приложили руки к двери и открыли заветный проход в мир Мистера Флафа.

Как обычно, по ту сторону, стояла ясная и теплая летняя погода, пели птицы, лягушки грелись на солнце, опустив в небольшой прудик свои лапы. На садовом столике уже стоял большой красный чайник и из его носика валил густой пар.

– А вот и мои юные мисс! – к ним шествовал их друг мистер Флаф, опустив голову и помогая себе палкой-тростью.

– Вы нас ждали? – удивилась Вэл.

– Я всегда вас жду! – пропел старичок, и у сестер потеплело в груди. – Какие вы новости принесли с собой? Мистер Флаф очень хочет обо всем узнать.

Сестры наперебой стали рассказывать о невыносимых личностях, служащих в корпорации Амистад, как они приехали в их дом и отвратительно показали себя. Что миру, в котором они нашли небольшую трещину, теперь грозит опасность и живущим там существам. И, конечно же, сестры сказали, как надеются, что мистер Флаф найдет решение.

– Садитесь, садитесь, – после долгого, эмоционального рассказа, пригласил их мистер Флаф присесть на плетеные стулья.

– Вы все поняли? – Эл, видимо, ожидая немного иной реакции после их жалоб, слегка растерялась.

– Когда-то, очень давно, – начал рассказывать мистер Флаф своим мелодичным голосом и помахивал тростью, – забавным развлечением было считать звезды, отражавшиеся в воде. И вот, что интересно! – Флаф привстал со стула и пододвинул сладкое угощенье поближе к сестрам. – Если звезд оказывалось слишком мало, а именно, меньше, чем в имени моем – то следовало бы увеличить размер лужи, в которую я глядел.

Флаф замолчал, а потом шумно глотнул из кружки. Сестры молчали, и Эл нервно подергивала ногой под стулом. Она громко вздохнула, чтобы привлечь внимание мистера Флафа и вернуть его в реальность, но тот продолжал пить чай.

– Мистер Флаф, – с трудом, сдерживая себя, позвала его Эл, – не могли бы мы все здесь уже начать обсуждать нашу затруднительную ситуацию?

– Юная Элеонор, я так давно желал поведать вам мою изумительную историю! – Флаф покачал головой. – И теперь не вспомню, на чем же я остановился.

– Вы увеличивали размер лужи, через которую… – напомнила Вэл, но сестра ее перебила.

– Да боже мой! Вы что! – вспыхнула она. – Вэл, ну ты-то чего?! Бабочки у тебя в голове застряли, что ли?

– Юная мисс Элеонор Стредфорд! – громко позвал мистер Флаф и спрыгнул со своего стула, который был ему слегка великоват. И в этот миг небо стало серым, а лягушки разбежались в разные стороны, некоторые нырнули в пруд и выглядывали из воды. Эл притихла и вопросительно посмотрела на милого старичка, который в данную минуту явно злился. Вэл посмотрела на Эл взглядом, говорящим, что совершенно поддерживает мистера Флафа и готова сама ее отругать за такую дерзость.

– Моя история столь чудесна и интересна, – голос его вновь стал гармоничным и походил на песню, – а конец и вовсе невероятен! Прошу, не стесняйтесь, – он опять пододвинул тарелку с пирожным, – слишком невероятен! Хотите, я вам расскажу?

Вэл больно пнула сестру под столом и обе закивали в знак согласия.

– Проходил феним, и приходилось начинать все сначала! – голос его дрогнул и стало понятно, что он посмеивается своим певческим голоском.

– Вот уж и правда, невероятная история! – сквозь зубы процедила Эл и неестественно улыбнулась.

– Кто вам сказал, юные мисс, что иной мир вынуждены будут уничтожить? – Флаф приподнял свое разное лицо на девочек.

– Ну-у-у, – протянула Эл, – Джек сказал, если спасать будет нечего – они его уничтожат, разбив зеркало.

– Ну конечно! Кто вам сказал, что именно с этим иным миром произойдет то, что ты описала?

Эл поерзала на стуле, не зная, что ответить, ведь никто на самом деле ничего и не говорил, что именно они собираются делать.

– Они пока что отправились туда посмотреть, что там происходит и насколько сильны повреждения, – ответила Вэл.

– Ну конечно! – взмахнул Флаф своей палкой-тростью. – А вы говорите, что там совершенно маленький разлом.

– Да, – кивнула Вэл.

– Ваша корпорация Амистад не любит хранителей, это правда.

– Не наша, – буркнула Эл.

– Не ваша корпорация Амистад не любит хранителей, это правда, – повторил совершенно спокойно мистер Флаф. – Они считают, что хранители совершают самую легкую и простую работу. Хранители ключей не перед кем напрямую не отчитываются и принадлежат сами себе. Моя прелестная миссис Стредфорд, ваша мать, рассказывала мне об этом. Но они были на хорошем счету и с ними считались. Ну конечно, как не любить таких прекрасных миссис и мистера Стредфорд.

– Мистер Флаф, вы хотите сказать, что пока нам не о чем волноваться, и мы зря паникуем? – спросила Вэл.

– Именно это я и хочу сказать юная Валери.

Вэл вздохнула и взяла кружку с ароматным чаем в руки, позволяя, наконец, себе немного расслабиться.

– Скажите, сэр, – Эл сменила гнев на милость и уже говорила мягким голосом, – а что нам делать в случае, если они посчитают разлом большим?

– Ох, юные мисс, если бы я только знал! – мистер Флаф откинулся на спинку стула и стал болтать ногами. – А теперь, я думаю, вам следует вернуться, юные мисс, и разузнать, что же на самом деле произошло.

Когда сестры были почти у выхода из сада Стредфорд, старик окликнул их, рассматривая открытыми радужными глазами:

– Если бы работа хранителей была действительно так проста, то никто бы на это даже не обратил внимания. Ну конечно! Я, юные мисс, всегда знал, что работа хранителей одна из самых невероятных и сложных!

Он взмахнул палкой-тростью и десятки бабочек закружились, провожая сестер, а сам мистер Флаф словно растворился в воздухе.

Девочки хоть и спешили обратно домой, все же им не особо хотелось вновь столкнуться с новыми знакомыми. И на это у них было две причины: во-первых, им не хотелось услышать печальный вердикт, касающийся судьбы иного мира, а во-вторых, общество этих людей им было столь же отвратно, как, впрочем, и людям из Амистад было неприятно находиться с сестрами.

Все пять представителей отдела по урегулированию разломов иных миров и Джек Тревис сидели за общим кухонным столом и что-то бурно обсуждали. Точнее, это мистер Джефферсон что-то весело рассказывал, а Джек внимательно его слушал. Остальные же особого интереса в беседе не проявляли.

– Вы уже закончили? – спросила Вэл, как только сестры вошли в дом.

– Да, присоединитесь к нам? – улыбнулся мистер Джефферсон.

– Что-то, совсем не хочется, – Эл сняла с себя пальто и прошла к большому дивану перед камином.

– А вот я присоединюсь, – Вэл искоса глянула на сестру и прошла на кухню, чтобы взять кружку и поставить чайник. – Ну, как дела в ином мире?

Вэл наливала воду в чайник и как бы невзначай спросила, пытаясь не выдать беспокойства в голосе.

– Девочки очень беспокоятся, что вы уничтожите иной мир без особых на то причин, – вставил Джек, гордо вздернув подбородок.

И в этот момент Вэл впервые в жизни захотелось запустить чем-то очень тяжелым в его важное лицо.

– В таком случае, могу заверить, что с этим миром ничего мы пока делать не будем. Разлом слишком мал, остается лишь иногда в него заглядывать, – мистер Джефферсон встал со своего места, уступая его Вэл, а сам попросил Джека принести еще один стул.

Пока Джек ходил в подвал, Вэл оглядела присутствующих, и, не увидев расположения к разговору, обратилась снова к мистеру Джефферсону.

– Значит, все в порядке?

– В порядке, – заверил он, – мы подлатали трещину, думаю, он проживет еще много лет.

– Это очень хорошо, – к столу подошла Эл и встала рядом с сестрой. – А как вы его подлатали?

– И почему вас это так волнует? – в разговор вдруг вмешалась Пенелопа Локрс. – Ведь ваша задача состоит только в одном – найти разломы.

– А мне интересно, почему вас это не особо волнует? Ведь это целый МИР, миссис Локрс. – вспыхнула Эл и уставилась на нее гневным взглядом.

– Мисс Локрс, если не возражаете, – поправила ее раскрасневшаяся женщина. Она тяжело дышала и постукивала пальцами по столу, словно ей и стол этот не нравился.

Ну конечно, мисс, подумала Эл, кто ж такую полюбит? Вэл подумала о том же самом, и они с сестрой переглянулись.

Вернувшись, Джек поставил стул рядом с Вэл, заставив тем самым, всех остальных потесниться и сдвинуть свои сиденья, но увидев, что теперь и этот стул будет занят очередной сестрой, вздохнул и молча удалился снова в подвал.

Атмосфера стала немного напряженной, и все молчали. Слышалось, как вода бурлила в чайнике. Эл не терпелось услышать ответ на свой вопрос, ведь этой стороны они никогда не затрагивали и не знали, чем именно занимается отдел по урегулированию разломов иных миров. И судя по каменным выражениям лиц сидящих, ответа ей не видать.

Спустя примерно полчаса, которые тянулись очень медленно и натянуто, пять человек встав из-за стола и поблагодарив за гостеприимство исключительно Джека, сейчас стояли в сторонке и о чем-то договаривались между собой. Джек вызвался проводить комиссию до их машины и еще долго стоял и разговаривал с главой отдела Николасом Джефферсоном.

Наконец, тарелки были убраны, кружки покоились на своих местах и девочки сидели у камина. Эл на диване, закинув обе ноги на него, а Вэл в своем кресле и обе ждали, когда вернется Джек.

– Не так быстро, мистер, – остановила его Эл, когда тот собирался пройти мимо и подняться к себе. – Не хочешь ли задержаться и рассказать нам все подробно.

– Эмм… – Джек погладил свой подбородок и нехотя прошел к свободному креслу. – Что вы хотите знать?

– Почему ты такой странный сегодня? Ты даже противней сегодня, чем обычно! – спросила Эл раздраженным голосом. Было похоже, что все, что сегодня произошло, она намеренна была свалить именно на него.

– Сегодня был очень длинный день, – Джек потер виски, а потом улыбнулся и вернул себе прежнюю вальяжность.

– Джек, что все это значит? Твое поведение и поведение этих людей? – Вэл оторвала взгляд от огня и строго взглянула на собеседника.

– Вы же понимаете, что это очень важные люди? А мистер Джефферсон мой начальник. Хотя… – Джек на секунду задумался, как будто что-то вспоминал, – у меня несколько начальников.

– Нас это вообще не волнует, перед кем ты там отчитываешься, почему у них такое отношение к нам? – Эл переменила позу, развернувшись к Джеку лицом.

– Не к вам, а к хранителям в целом. Вы, как не опытные СДИМ, задаете очень много вопросов, а им это мешает. Им нужно сделать свою работу, и вернуться в офис, потому что после всего этого у них еще остается куча бумажной волокиты.

– А что за лекарство они себе вводят? – Вэл вспомнила о шприцах с подозрительной зеленой субстанцией.

– О-о-о, это великое изобретение Амистад! – гордо произнес Джек и понизил голос, будто раскрывал чужой секрет. – Они его назвали "Пульс". Вакцина сохраняет четкий разум и мышление, а потому, теперь они могут здраво оценивать ситуации и принимать решения прямо там. А то знаете, как было, – Джек закинул ногу на ногу, – им приходилось по нескольку раз входить и выходить, чтобы договориться и обдумать.

– Почему мы такие себе не делаем? – обиженно спросила Эл, ведь это действительно гениальное изобретение.

– Все очень просто! – Джек откинулся на спинку кресла и закачал ногой. – Представьте сколько времени вы будете тратить в ином мире, если сможете все чувствовать? Каждый раз новые эмоции, интерес, где-то даже страх.

– Звучит логично, – согласилась Вэл, задумавшись и представляя, как они с Эл ходят, рассматривают все и забывают, зачем пришли.

– В ином мире непозволительная роскошь – время, и поэтому мы не можем так бездарно растрачивать этот ресурс, – заключил Джек, и было видно, как он доволен собой.

– А как они подлатали трещину? – вспомнила Эл свой вопрос, на который так и не получила ответа.

– Современные технологии из личных архивов сообщества Амистад, – уклончиво ответил Джек.

– Ты сам не знаешь, как! – усмехнулась Эл. Вэл в этот момент подавила смешок.

– Да я особо и не интересовался, если честно. Это ведь не моя область. – Джек встал. – Пожалуй, пойду-ка я к себе. Устал очень. Приятных снов, сестрички.

– Ага, – Эл отвернулась к камину и не удостоила Джека взглядом.

– До завтра, – попрощалась Вэл.

Когда Джек ушел, Эл сползла на пушистый ковер поближе к сестре.

– Было бы здорово как-нибудь попробовать зайти в иной мир со своими чувствами. Восхититься и прочувствовать все свое, а не только то, что нам он может разрешить.

– Я тоже об этом подумала. Мне кажется, мы столько теряем, не чувствуя, – Вэл расслабилась в кресле, забравшись в него с ногами.

Сестры замолчали, погружаясь каждая в свои мысли. Эл представляла свой мир под номером двести девяносто четыре и свое восхищение им. И тут же подумала, а что если этот мир ее привлек именно потому, что там она чувствует только спокойствие? Отрешенность от всего реального.

Глава 6.

Взбесившиеся тыквы.

Несколько недель никаких происшествий не было. Иные миры были целы и все так же неповторимы. С каждым возвращением из очередного иного мира, эмоции, которые обычно градом обрушивались на сестер, становились более сдержанными и не такими яркими. И это делало более приятными возвращения и занимало теперь куда меньше времени на восстановление.

Этой ночью за окном особо сильно стучали капли дождя, Эл лежала с открытыми глазами и рассматривала потолок своей спальни. В доме все уже давно спали, и Эл после нескольких попыток уснуть плюнула на это дело и просто следила за тенями, играющими в комнате. Она даже один раз заглянула к сестре, но та крепко спала и Эл отбросила идею ее будить. Поерзав в своей кровати (она то натягивала одеяло, то скидывала его, ведь под ним было жарко, а без него холодно), Эл решила спуститься вниз. Камин ее всегда успокаивал, и она надеялась, что, наблюдая за танцующими языками пламени, сон все же смиловится и навестит ее.

В доме было темно, и лишь квадратные полоски лунного света немного освещали гостиную. Приглушенный свет от гаснущего камина почти уже не светил, и те, немногие угольки, что еще остались, почти уже потухли. Эл забралась в любимое кресло своей сестры и укрылась пледом, который Вэл оставляла на диване в случае, если Эл замерзнет. "Действительно, удобное" – подумала Эл, проваливаясь в мягкую подушку.

По окну ручьями стекала вода, за которой Эл наблюдала. И тут, в голову Эл пришла мысль, от которой что-то загорелось внутри. Она повертела головой, словно, если бы кто-то сейчас решил спуститься, мог услышать ее мысли и отговорить ее. Эл тихонько приподнялась и маленькими шагами стала пробираться к белоснежному кухонному шкафу. Ее сердце почему-то стучало так сильно, что она боялась, что наверху его могут услышать. Волнуясь, Эл открыла дверцы и заглянула в секретный коридор, ведущий в квадратную комнату.

Еще месяц назад, каким бы сильным желанием подняться туда ни было, Эл бы ни за что не стала этого делать, по той простой причине, что боялась бродить ночью одна по этому дому. Сегодня, Эл уже не боялась даже остаться наедине со всеми зеркалами, висящими наверху.

Эл поднялась наверх и не раздумывая открыла еще одну тайную комнату, скрывающую в себе огромное количество зеркал с иными мирами. Эл нужно было только одно – рама, которого напоминало солнце. Она прислушалась: не проснулся ли кто? Все было по-прежнему тихо. Эл подняла тяжелое зеркало и повесила на дверь. Теперь, когда ее разделяло с заветным миром лишь только несколько действий, Эл задумалась. Ведь мир номер двести девяносто четыре стал ее навязчивой идеей. А что, если это какая-то ловушка и мир не отпустит ее, как только она туда шагнет? И сестры не будет рядом и даже этого индюка Джека. И тут же представила, что сказала бы Вэл, узнай она, что ее сестра задумала.

" – Это самая бестолковая идея, Эл! Даже не думай делать этого! Что сказал Джек? Это запрещено!" – представила Эл себе голос своей сестры. Конечно, Эл понимала, что сестра была бы права, отговаривая ее от этой затеи, но внутренняя неведомая сила тянула ее заглянуть по ту сторону двери еще раз. И потом, успокаивала сама себя Эл, она ведь всего на минутку туда заглянет, зайдет и сразу выйдет.

Эл еще мгновение сомневалась и все же приложила руки к отметкам на двери, выдавленным специально под ладони и отошла. Зеркало заволновалось, и дверь открылась, представив взору серебристую дымку, через которую Эл вошла в свой иной мир. Он был таким же, как и в прошлый раз. Яркие краски ослепляли, а спокойствие наполняло тело. Больше не возникало сомнений или каких-либо страхов. Эл чувствовала гармонию внутри себя. Безграничные изумрудно-зеленые поля, украшенные разноцветными цветами и растениями, ярко желтое небо и проплывающие мимо нее цветы. Все так, как она помнила. Эл сделала пару шагов и остановилась, оглядевшись по сторонам. Сейчас, когда она оказалась в ином мире, у нее не было конкретной цели искать щели и трещины, ей просто хотелось здесь находиться.