Глава 3
Организовать рейд к подвергшейся нападению Гарде поручили шестому флоту Космических Сил Новой Республики. По истечении трёх стандартных суток с момента получения приказа штабной транспорт шестого флота вышел к точке рандеву с ударной группой, состоящей из семи линкоров и трёх носителей прикрытия.
Едва штабной транспорт затребовал сеанс связи, командующий ударной группой, молодцеватого вида коммандер Анатоль Павье, принялся докладывать о ходе приготовлений.
Просторную палубу штабного транспорта заполнил баритон полковника. Доклад занял две минуты, по истечении которых полковник заявил о высоком боевом духе вверенных ему экипажей.
Прежде чем приказать начать операцию, командующий флотом оглядел отведённую для нужд штаба палубу. Его взгляд заскользил по консолям управления, спроецированным мониторам, блокам шифраторов связи и напряжённым спинам склонившихся над приборами штабных офицеров.
Для начала первой за многие годы боевой операции не хватало единственного слова, и это слово было сказано.
В днище штабного транспорта разошлись створы грузового шлюза. Четыре автоматических зонда и комплекс дальней связи, сорвавшись с направляющих, выскользнули в космос. Полыхнув соплами, авангард ударной группы приступил к разгону.
Одновременно с запуском зондов кораблям группы объявили повышенную готовность.
Пользуясь моментом, офицер флагмана ударной группы лейтенант Вольски по внутренней связи в очередной раз инструктировал подчинённых ему операторов-наводчиков.
– Помните, в целях внезапности из межпространственного перехода выйдем в непосредственной близости от планеты. На выходе автоматика завяжет бой без нашего участия. До полного возврата в сознание в систему управления огнём входить запрещаю. Далее берёте под контроль отведённые сектора. Приоритет – наиболее близкие цели. Сильно повреждённые корабли противника не добивать, по их поводу у командования свои планы.
– У командования планы, а нам борта подставлять? – вставил слово один из наводчиков.
– Матрос Гродман, – узнал по голосу командир подчинённого, – по возвращении я придумаю тебе увлекательное занятие. На вопрос же отвечу так: в состав группы введены абордажные команды с целью захвата чужой техники и пленных. Ещё вопросы?
Вопросов не последовало, лейтенант продолжил.
– В случае отказа виртуальных сетей замыкайте наведение на ручные контуры управления. Приоритеты целей менять только по моему личному распоряжению. Всем понятно? – лейтенант выдержал паузу, – раз понятно, тогда до встречи. Да сопутствует всем нам удача.
Вскоре в приграничной с Гардой системе остался штабной транспорт и два эсминца боевого охранения. Проследив за прыжком зондов и ударной группы, командующий шестым флотом затребовал связь с управлением. Ответил лично командующий объединённой группировкой Космических Сил Новой Республики адмирал Арон Двински.
– Господин адмирал, выход из межпространственного перехода ударной группы шестого флота состоится через сорок два часа. Ход операции идёт по плану.
– Адмирал на палубе, – нарушил тишину голос вахтенного.
Офицеры штаба шестого флота все как один вскочили на ноги и приняли смирно. На местах остались лишь операторы, которых даже появление адмирала не могло оторвать от консолей управления.
– Господин адмирал, – командующий шестым флотом козырнул затянутому в чёрный мундир старику, – офицеры штаба рады приветствовать вас на борту флагмана флота. До выхода ударной группы из межпространственного перехода осталось восемь минут.
– Работайте, лейт-адмирал, на меня не обращайте внимания, операция ваша, сегодня я всего лишь сторонний наблюдатель.
Ещё раз козырнув, командующий замер за спинами операторов. Потянулись минуты. На палубе повисла звенящая тишина.
– До выхода группы минута, – озвучивал оператор показания приборов, – сорок пять секунд, тридцать пять, тридцать.
За тридцать секунд до появления в системе ударной группы на зондах и комплексе дальней связи, вот уже полчаса автономно действующих вблизи захваченной чужаками планеты, отключились системы скрытного режима.
На палубе штабного транспорта вспыхнули проекции, в онлайн-режиме передающие полученную от зондов информацию. Штаб затаил дыхание, следя, как по экрану поползли метки кораблей противника, взявших курс на сближение с непрошеными гостями.
Уготованная зондам участь приближалась с каждой секундой, но то была оправданная жертва. Мощные датчики тщательно сканируют пространство. Информация мгновенно обрабатывается, составляются рекомендации к действию автоматических систем кораблей и в виде узконаправленного луча отправляются к расчётной точке выхода ударной группы.
– Выход, – объявил оператор, и все впились глазами в проекции.
Зонды определили местоположение всех кораблей чужаков. Потоки информации идут к точке выхода группы, вот только получать её оказалось некому.
Ни в расчётное время, ни к моменту уничтожения зондов чужаками ударная группа шестого флота в заданном районе не появилась.
На мостике флагмана царила лёгкая паника. Операторы долго и упорно вели переговоры со всеми подконтрольными республике системами. Слали пакеты команд автоматическим станциям, контролирующим обширные районы пространства, но усилия пропали даром. Получить какие-либо сведения о местонахождении отправленной к Гарде группы не удалось.
***
Придя в сознание, медленно открыл глаза. Ничего не изменилось. Темнота. Полный стопроцентный мрак.
Лёжа на чём-то упругом, Алексей вслушивался в звенящую тишину, но сколько ни напрягал слух, так ничего и не расслышал. В голову закралась пугающая мысль о слепоте и глухоте. Стараясь как можно скорее её опровергнуть, Алексей щёлкнул пальцами.
Одновременно с всколыхнувшим тишину щелчком вспомнил об обожжённых кистях. Память раскрылась, напомнив Алексею события последних дней. Не поверив собственным ощущениям, он принялся сжимать и разжимать кулаки. С удивлением отметил, что руки имеют привычную чувствительность, а от болезненных ожогов не осталось и следа.
Медленно, словно боясь спугнуть наваждение, поднёс ладони к голове, ощупал лицо. Под пальцами гладкая кожа, ёжик волос, брови, ресницы – всё на месте, будто не было страшных ожогов. Решил шевельнуться и с долей удовлетворения отметил, что тело бодро отозвалось на команды. Алексей сел, прикоснулся к простреленному боку. Та же нежная, ровная кожа. Медленно провёл ладонью по животу.
– Чтоб тебя! – воскликнул он, не обнаружив огромного уродливого шрама, – память о второй чеченской, – может вы мне ещё и селезёнку новую вставили?
Ответом послужили набравшие яркость панели освещения. От неожиданности Алексей подскочил на месте, но, рассудив, что вред ему здесь вряд ли причинят, успокоился.
Просторное помещение, стерильно белые стены. Вокруг два ряда громоздких саркофагов с прозрачными крышками. Все пусты и безжизненны, кроме того, в котором находится он. Алексей свесил ноги с намерением найти одежду и обследовать помещение, но едва коснулся пола, как на уровне груди вспыхнула разноцветная голографическая панель, испещрённая незнакомыми символами.
От неожиданности отпрянул назад, и, тут же забыв о проекции, повернулся на раздавшийся за спиной шелест. На идеально гладкой стене вдруг образовался овальный контур, который, отъехав в сторону, оказался дверным проёмом. Донёсшийся из-за двери стон остановил шагнувшего к проёму Алексея.
Он не был глупцом и отдавал себе отчёт в том, что стал участником невероятных событий. То, что Алексею сохранили жизнь и вылечили с помощью машин явно неземного происхождения, вселяло надежду. Но вот стон никак не укладывался в образ благородных пришельцев.
Стоны больше не повторялись, но до слуха долетали отголоски неразборчивых слов и редкие всхлипы. Собравшись духом, Алексей выглянул наружу. Те же стерильно белые пол и потолок, несколько овальных дверей вдоль стен и слабо освещённое помещение в конце широкого коридора. Звуки доносились именно оттуда.
Стало не по себе, но, всё же решившись, медленно двинулся по коридору. Ожидал увидеть всё что угодно, кроме того, что увидел.
В круглом зале на низком полукруглом диванчике сидит тот самый рослый светловолосый парень и смотрит на развёрнутую во всю стену объёмную проекцию.
Там разворачивались события более чем эротического характера. Когда героиня действа, пережив очередной оргазм, наконец-то затихла, Алексей обозначил своё присутствие.
– Интересное кино.
Светловолосый подскочил, повернул голову, и густо покраснел.
При первой их встрече за разбитой окровавленной маской Алексей не смог рассмотреть его лицо. Теперь же увидел, что незнакомец примерно одного с ним возраста. Правильные черты лица, нос с горбинкой, волевой подбородок и открытый, внимательный взгляд произвели благоприятное впечатление.
Незнакомец проделал манипуляции с чем-то вроде пульта, брюнетка на экране застыла в весьма пикантной позиции.
– Я снял трансляцию с одного из ваших спутников, – даже не подумав, что незнакомец не поймёт, произнёс Алекс.
При последнем посещении медблока системы автодоктора сообщили, что чужак придёт в себя не ранее чем через тридцать часов. Сейчас, спустя семь часов с момента запроса, Алекс крайне удивлялся столь раннему воскрешению. Также смутило занятие, за которым его застал чужак.
Столь откровенного разврата актёры Новой Республики себе не позволяли. Выловив этот канал, Алекс не поверил глазам, но всё же рискнул досмотреть до финала. О чём сейчас, глядя в глаза чужака, сильно жалел.
– Они это по своей воле делают?
Стремясь замять неловкую паузу, задал вопрос Алекс, кивнув в сторону застывшего на паузе действа.
– Хорошая задница, – не поняв ни единого слова, заявил Алексей, по-своему расценив жест светловолосого.
Алексей заметил замешательство на его лице, но отнёс его на счёт своей наготы. Взгляд Алексея заметался в поисках какого-нибудь тряпья и тут же наткнулся на подобие столика с разложенным на нём оружием.
Прихваченный в разбитом бронетранспортёре автомат полностью разобран, а вот пистолет лежит в снаряжённом состоянии. При виде оружия все колебания ушли на второй план. Алексей подошёл к столику, проверил снаряжение магазина, щёлкнул затвором пистолета.
Увидев в руках чужака пистолет, Алекс понял, что, оставив здесь оружие, совершил ошибку. Он вспомнил, как профессионально чужак убил Крола и Цалана, и ему стало не по себе.
– Положи на место, – собрав в кулак всё хладнокровие и стараясь выглядеть как можно спокойней, Алекс указал рукой на столик.
Чужак, несомненно, понял, о чём идёт речь, но вместо того, чтобы отложить оружие, отрицательно качнул головой и произнёс несколько непонятных слов.
– Нет, друг мой, сначала мы кое-что проясним.
Алекс представил, как со стороны выглядит диалог совершенно не понимающих друг друга людей, и невольно усмехнулся. Он уже знал, что делать, и сумел полностью взять себя в руки.
Реабилитационный отсек корабля дальнего поиска, в котором они находились, имел в своём арсенале множество решений, помогающих прошедшим курс физического восстановления воскреснуть морально.
Зная, что чужак никогда не покидал пределы своей планеты, Алекс решил сыграть именно на этом. Набрав на подлокотнике дивана нужную комбинацию, он задействовал проекторы отсека. Посредством внешних камер в отсек было спроецировано пространство за бортом корабля. Стены и всё, что чужак видел перед собой, растворилось, а сам он вдруг оказался в открытом космосе, один на один со всем могуществом и великолепием космической палитры.
Для видевшего космос на примитивных двухмерных картинках дикаря сие стало откровением. На правильном, по-мужски красивом лице чужака отразилась богатая гамма чувств. Смятение и растерянность сменило любопытство, быстро переродившееся в нескрываемый восторг.
У Алексея перехватило дыхание, от потрясшего красотой вида отвисла челюсть. Открывшаяся картина поражала воображение. В чернильной пустоте, усеянной бисером звёзд, величаво плывёт ярко-голубой шар родной планеты. Белые прожилки облаков, горные хребты, озёра, моря и континенты предстали перед Алексеем в совершенно ином свете. Он заново открыл свой дом. Такой красоты он никогда не видел.
Алексей вдруг отчётливо осознал, насколько сбалансированной и чётко отлаженной системой является планета, где каждая травинка, каждый кустик и листик есть неотъемлемая часть огромного целого. На фоне поражающих масштабами размеров он вдруг ощутил себя ничтожной пылинкой, повинующейся любой прихоти слабого ветерка.
С трудом оторвавшись от созерцания Земли, Алексей опустил глаза и тут же, потеряв равновесие, рухнул на колени. Под ним разверзлась бездна. Внизу, совсем рядом, утопая в солнечных лучах, сияла поверхность луны.
Изрытая, израненная метеоритными кратерами, она резко контрастировала с наполненной жизнью и теплом матушкой Землёй.
Довольный произведённым эффектом, Алекс отключил проекторы. Подойдя к Алексею, он помог ему подняться и усадил на диван. Затем протянул руку и заглянул Алексею в глаза. Тот безропотно отдал пистолет.
Пока Алексей переваривал пережитое, Алекс вышел. Вскоре он вернулся с ворохом одежды. Дождавшись, когда гость натянет подошедшую по размеру подложку скафандра, жестом поманил его к лифту.
Получив команду, главный компьютер принялся готовить корабль к отлёту. Огромный, полностью автоматизированный механизм, пробуждаясь ото сна, активировал всё новые и новые системы.
Прежде чем подняться на мостик, Алекс устроил гостю экскурсию по кораблю. Водя чужака по палубам, он думал, как донести до гостя неприятную весть. Так и не придумав подходящих жестов, Алекс плюнул на угрызения совести и направился на мостик.
Глядя на полукруглые консоли, установленные напротив пустующих кресел, на проекции панорамных и вспомогательных экранов, на перемигивание индикации встроенного в стены оборудования, Алексей предположил, что они в центре управления кораблём. Когда пришелец сел в одно из кресел и указал на соседнее, убедился в этом окончательно.
Следующие несколько минут Алексей удивлённо следил за неуверенными действиями пришельца, неловко тыкающего пальцем в сенсоры подъехавшей к креслу консоли. Мелькнула мысль, что пришелец сам с трудом понимает, что делает, но перемигивание оживающих огней и вспыхивающие один за другим экраны сказали об обратном. Кульминацией стал слабый толчок в спину и перемещение земного шара с центрального экрана на боковой.
Алекс наконец-то запустил автопилот и, дождавшись подтверждения системы, откинулся на спинку кресла. Теперь поисковик пойдёт по прежнему маршруту и доставит их к Гарде. Не отрываясь от медленно растущей на экране планеты, Алекс, не глядя на чужака, тихо произнёс.
– Тебе придётся лететь со мной.
Он знал, что спасший ему жизнь человек ничего не понимает, но всё же продолжал говорить.
– Катер повреждён, а посадить корабль на планету я не сумею.
Когда голубая планета исчезла с экрана, чужак встрепенулся.
– Э, дружок, ты меня-то куда тащишь? – услышал Алекс чужую речь.
По напряжённым ноткам он понял суть вопроса и сделал то единственное, на что был способен.
Алексей почувствовал, как кресло под ним шевельнулось. Попытался вскочить, но было поздно. Мягкие захваты намертво притянули к креслу. По телу поползла вдруг ожившая ткань. Подголовник кресла, трансформируясь в шлем, плотно охватил голову. С мягким шипением на лицо опустилось прозрачное забрало, на котором тут же зажглись непонятные символы. Скафандр подкачал в себя воздух, предоставив Алексею способность хоть немного двигаться. В поясницу что-то кольнуло, и Алексей почувствовал вдруг навалившуюся слабость.
– Тварь, – выругался он, прежде чем окончательно потерял сознание.
***
Дозированные удары ультразвука медленно вытаскивали людей из тяжёлого забытия. Те секунды, что требовались для восстановления функций организма после межпространственного перехода, экипажи кораблей ударной группы шестого флота беспомощно лежали в индивидуальных креслах.
Пока матросы и офицеры приходили в себя, автоматические системы ведения огня приступили к выполнению заданных программ. Корпуса дрожат от запусков ракет, надсадно воют сервоприводы, открывающие порты и поднимающие из ниш орудийные башни. Автоматика, терпеливо дожидаясь пробуждения хозяев, самостоятельно атаковала выявленные цели.
Программы, следившие за состоянием самого нежного и легкоранимого на борту груза, снимали ограничения, и пришедшие в себя члены экипажа приступали к работе.
Орудийная палуба флагмана ударной группы не стала исключением. Кресла наводчиков подняли спинки, включилось голографическое сопровождение секторов обстрела.
Единственное, что портило операторам-наводчикам ощущение стопроцентного присутствия за бортом корабля, – это метки целеуказателей и джойстики управления, ощущаемые сквозь перчатки скафандра.
Чем больше людей включалось в работу, тем сильней становилось удивление и недоумение на борту ударной группы.
Коммандер Анатоль Павье не стал исключением. С потрясённым выражением лица он молча переводил взгляд с одного обзорного экрана на другой.
Там, медленно вращаясь, плыла планета, не имеющая с Гардой даже приблизительного сходства. Системы линкора, облизав планету сканерами, вывели на экраны колонки данных, но на них мало кто обратил внимания. Вахты на мостиках пожирали глазами крупную планету, без сомнения заселённую разумными существами.
На пёстрой поверхности не имелось городов и поселений в их человеческом понятии. Поверхность оказалась застроена хаотично разбросанными строениями, напоминающими причудливого вида гигантские башни. Высота каждой из них достигает нескольких километров. Располагаются строения на значительном удалении друг от друга.
Увеличив изображение, люди рассмотрели множество странного вида летательных аппаратов, на огромной скорости снующих между башнями. Приборы зафиксировали на орбите сеть искусственных сателлитов.
Противодействия группе никто не оказал, сканирование показало, что единственные крупные объекты в системе, – это десять кораблей ударной группы и четыреста тяжёлых ракет, непонятным образом стартовавших к планете.
На мостике ожил передатчик.
– Флагман, я ноль второй, вы это видите?
– Что происходит? – проигнорировав вопрос командира авианосного соединения, коммандер потребовал объяснений у отвечающего за оружейные системы линкора офицера.
– Датчики фиксируют ракеты в пусковых шахтах, – растеряно пробормотал тот.
– Это, по-твоему, что? – коммандер ткнул пальцем в экран, где электронные метки ракет плавно перемещаются к неизвестной планете, – пост слежения, что у вас?
– Запуск произведён всеми единицами ударной группы. Отстрелян арсенал сверхтяжёлых ракет. До контакта с поверхностью четыреста двадцать секунд.
Разбираться в причинах несанкционированного запуска самого мощного оружия на борту, да ещё со всех кораблей разом, времени не было. Коммандер затребовал канал групповой связи и попытался предотвратить катастрофу.
– Внимание всем, активировать блоки самоуничтожения ракет.
Спустя секунды на мостик флагмана посыпались донесения, общий смысл которых свёлся к тому, что команда на самоуничтожение не проходит.
– Отключить автоматику, перевести системы наведения на ручное управление.
В голове коммандера один за другим прокручивались варианты решения.
– Команда прошла, – доложил офицер и откинулся на спинку кресла, – через минуту ракеты перейдут под наш контроль.
Коммандер шумно выдохнул и обратился к штурману.
– Вы определили местоположение группы?
– Навигационный комплекс не обнаружил соответствий, нас забросило в неисследованный сектор пространства.
– Как такое могло случиться?
Понимая, что рассчитывать можно только на собственные силы, сорокадвухлетний коммандер Анатоль Павье усилием воли заставил себя успокоиться.
– Ваше мнение? – обратился он к первому помощнику.
– Всё это выходит за рамки моего понимания.
По мостику прошёл удивлённый возглас. Взглянув на экран, коммандер похолодел. Блоки наведения, всё увеличивая скорость, продолжали вести ракеты к поверхности планеты. Как только расстояние сократилось до полутора тысяч километров, ракеты разошлись веером, самовольно расширив зону гарантированного поражения.
– Тридцать секунд до активации боевых частей, – доложил о грядущей катастрофе пост слежения.
Контроль над блоками ракет утерян, но словно в насмешку системы обмена данными исправно работают. Посредством установленных на головках ракет камер люди видели всё происходящее. Блоки управления провели ракеты по самостоятельно выбранной траектории и на высоте трёх километров от поверхности активировали боевую часть.
Периметр планеты осветили сотни ослепительных вспышек. Распад боеголовок длился тысячные доли секунды, но за это время на свободу вырвалась такая мощь, противопоставить которой жителям планеты было нечего.
Побледневшие люди с ужасом следили за развернувшейся трагедией. На планете появились язвы разрывов. Стена белого пламени, сжигая всё на пути, покатилась в стороны от мест детонации. Вокруг эпицентров мгновенно образовалась выжженная пустыня диаметром в несколько сотен километров.
Спустя секунды пламя опало, но агония продолжалась. Мощнейшая взрывная волна прошлась по планете. Башни рушились, словно подкошенные, хороня под развалинами своих обитателей. За жалкие минуты цветущий мир, населённый неизвестными существами, превратился в выжженную пустыню.
На мостиках республиканских кораблей повисла тишина. Офицеры, боясь смотреть в глаза друг другу, ошеломлённо смотрели на дела рук своих.
Единственным офицером, которого мало интересовало происходящее за бортом, оказался ответственный за оружейные системы корабля лейтенант Вольски. Не обращая внимания на всхлипы сослуживцев, он лихорадочно стучал по клавишам, тестируя системы запуска. К моменту, когда на планету начали опускаться тонны пыли и шлака, лейтенант оторвался от монитора.
– Коммандер, – привлёк он внимание старшего офицера, – самостоятельный старт ракет не является системным сбоем, это диверсия.
– Диверсия? – с трудом оторвавшись от экрана, переспросил командующий ударной группой.
– Тяжёлые ракеты не были включены в реестры автоматического старта. Для запуска с них требовалось снять защиту, а сделать это можно только в ручном режиме. Принимая во внимание, что предстартовая проверка прошла успешно, а выйдя из перехода, мы обнаружили наши ракеты на подходе к цели, то единственное, что можно предположить, – это результат диверсии.
Коммандер поочерёдно заглянул в глаза присутствующим на мостике офицерам.
– Но если думать так, – произнёс он, – выходит, что в момент перехода, когда всё живое либо лежит в анабиозе, либо умирает в мучениях, кто-то поднялся и перепрограммировал системы защиты. Так что ли?
– И это ещё не всё, – лейтенант не обратил внимания на иронию командира, – в компьютер флагмана вживлена программа, завязавшая корабли группы в единую сеть, которой потребовались доли секунды, чтобы обойти многоуровневую защиту на пути к блокам управления тяжёлыми ракетами. Ещё скажу, что в момент старта ракеты имели целеуказания, основанные на данных именно по этой планете, – кивнул он в сторону проекции, отобразившей чужой уничтоженный мир, – я ввёл параметры шарика в компьютерную модель и поставил задачу нанести наибольший урон, располагая теми же средствами, что и у нас. Вот что получилось.
Лейтенант вывел на экран карту с нанесёнными на ней метками и наложил на неё реальное изображение планеты. Все до единой метки совпали с местами ударов.
– Но как? – сопротивлялся коммандер, – компьютер тестировался перед самым выходом группы, ничего лишнего там не было и в помине.
– Не участвуй я лично в этих тестах, – добавил лейтенант, – то ни за что бы вам, коммандер, не поверил. Ведь, по сути, за столь короткий период внедрить подобную программу невозможно, а сделать это тайно вообще немыслимо.
Командующий ударной группой долго смотрел на проплывающую мимо планету. Чувствуя вопрошающие взгляды офицеров, он мучительно соображал, как действовать дальше.
Времени на раздумья ему не дали. На кораблях ударной группы взвыли сигналы тревоги. С поста слежения немедленно пришёл доклад.
– Системы фиксируют четыре объекта, вышли из межпространственного перехода, расстояние – семь единиц, идут встречным курсом. Время контакта – три часа сорок минут.
Оценив ситуацию, командующий принял решение и энергично приступил к его осуществлению.
– Штурман, дайте расчётную точку выхода и передайте на все корабли группы.
– Расчётную точку куда?
Коммандер выразительно посмотрел на усеянный звёздами панорамный экран. Увидев мелькнувшее в глазах штурмана понимание, обратился к связи.
– Флагман группе готовиться к переходу.
Огибая планету, тёмные громады кораблей меняли курс, когда один из спутников, висящих на высокой геостационарной орбите, отработав манёвровыми двигателями, развернулся к идущим мимо кораблям. Орудийный залп ближайшего линкора разнёс спутник на атомы, но тот успел выстрелить.
Рядом с тем самым линкором образовался двухсотметровый дымчатый круг. Как выяснилось, круг не являлся физическим объектом, поэтому ни один прибор его не зафиксировал. Лишь системы визуального контроля запечатлели атаку во всех подробностях. Ткнувшись в борт в районе машинного отделения, круг словно растворился.
Связь с линкором мгновенно прервалась. По борту в месте контакта с кругом пошли волны, будто это не сверхпрочный сплав, а вязкая, колыхающаяся на ветру жидкость. Спустя несколько секунд идеально ровный двухсотметровый круг в борту линкора вздыбился и, словно разбившись на миллиарды осколков, посыпался в космос.
Наводчики с идущих рядом кораблей тёрли глаза, глядя на поверхность планеты сквозь двухсотметровую пробоину, почти отделившую корму линкора от носа.
Линкор какое-то время двигался в строю, но сила притяжения сделала своё дело. Развалившись в плотных слоях, корабль рухнул на обезображенную поверхность планеты.
Гибель двух с половиной тысяч человек произвела тягостное впечатление. Наглядно убедившись, что неведомые чужаки объяснений о нелепой ошибке слушать не будут, коммандер отбросил последние колебания.
– Приступить к разгону. По кораблям, вошедшим в зону поражения, огонь из всех видов вооружений.
– Фиксирую две групповые цели, – доложили с поста слежения, – одна группа – сорок единиц, вторая – десять идут на сближение. Время контакта – сто двадцать минут.
– Немыслимо, – прокомментировал командующий столь быстрое появление чужих кораблей, – либо мы оказались здесь аккурат к моменту подхода их флота, либо их технологии перемещения в пространстве значительно опережают наши.
Через час, когда казалось, ещё немного и прыжок в межпространство позволит им уйти, с поста слежения пришло новое сообщение.
– Прямо по курсу две крупные цели. Подождите…
В голосе офицера появились неуверенные нотки. Он видел, как за секунды количество меток на экране выросло с двух до трёх сотен, и их число продолжает расти.
– Противник использует корабли, аналогичные нашим носителям, повторяю: это носители, они катапультируют штурмовики.
Вскоре поступил новый доклад.
– Фиксирую шестьсот десять малогабаритных целей. Время контакта – четырнадцать минут.
На экране все девять зелёных точек, обозначавших корабли людей, неумолимо окружались красными метками кораблей неприятеля. Группе становилось всё сложней маневрировать между преследователями. Пришлось часто корректировать курс, что неизменно приводило к отмене завершающей фазы разгона. В конце концов неприятелю удалось прижать людей к астероидному поясу, и коммандер, сильно рискуя, направил корабли вплотную к каменному скоплению.
Новый курс вынудил гасить скорость, и группу настигли штурмовики противника. Пространство озарили залпы кинетических орудий и вспышки гибнущих штурмовиков. Батареи линкоров залп за залпом выбивали из их рядов всё новые жертвы, но пилоты противника с упорством обречённых рвались к кораблям группы.
Когда на мостик флагмана пришёл доклад о повреждениях маршевых двигателей замыкающего строй линкора, коммандер затребовал связь с капитанами группы.
– Приказываю звену носителей сбросить штурмовики и отсечь машины противника. Линкорам два ноля шесть и два ноля семь остаться для прикрытия носителей.
Приговаривая одиннадцать тысяч человек, полковник дал оставшимся кораблям возможность завершить разгон.