Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 3. Пьяные признания
Утром Ларе не хотелось вставать. Едва первые лучи солнца пробрались на чердак, она с головой укрылась одеялом, будто это могло отгородить её от того, что случилось.
Вот бы где пригодилась скверная память – но нет! Стоило закрыть глаза, и тело растворялось в ярких воспоминаниях о распаляющих ласках. Оставалось одно – держать глаза открытыми и каяться.
– Я провела ночь со своим котом, – в ужасе прошептала Лара.
«Бывшим котом!» – спасал разум.
– Это мало что меняет, – простонала она, мотая головой. – Как… как я могла соблазнить родного кота?
– Это я тебя соблазнил, – внёс ясность мужской голос. Лара даже содрогнулась – так непривычно он прозвучал в её светлой целомудренной комнате. – Но лишь вначале, а потом…
– Не продолжай! – строго сказала она, зарываясь под одеяло.
– Это надо было раньше говорить.
«Надо было».
– А теперь уже поздно, – не обнаруживая ни капли сожаления, вздохнул юноша. – Сначала ты превратила меня в человека, потом ты украла мою невинность…
– Когда?! – Лара отбросила одеяло, чтобы с возмущением посмотреть на Андреаса.
Тот мирно лежал на краю её кровати, но не свернувшись, как обычно, клубком, а закинув руки за голову.
– Когда «Подожди, не хочу, чтобы мне было больно, будет лучше, если я сама, ложись…»
– Прекрати меня цитировать!
– Я даже боюсь представить, что ты дальше придумаешь, – с надеждой улыбался юноша, выставив на обозрение вздымающуюся грудь и не трудясь прикрыться простынёй.
На дальнейшее разглядывание терпения уже не осталось – Лара отвернулась и обхватила голову руками.
– Я так хотела, чтобы мне это приснилось. – Она слегка потянула волосы назад, но слабая боль только напомнила о том, что всё происходящее не сон.
Её плеча коснулась тёплая рука. Та же рука, что несколько часов назад…
– Лара, почему коза не доена? – громыхнуло снизу.
– Бабушка, – опомнилась Лара, выпрыгивая из постели.
– Ты после вчерашнего чуть свет должна вставать! – Голос неотвратимо приближался к комнате.
«После вчерашнего? О боже, из-за Андреаса я совсем забыла, что накануне в сущности убила трёх человек!»
Андреас в это время пытался залезть под кровать, хотя его новые размеры не очень тому способствовали.
– Куда? – прошипела Лара.
– Я хотел…
– Стоять. – Она простёрла руку вперёд. – Ши-ги-шин-па-эр-дли-юх.
Бабушка с треском распахнула дверь.
– Бегом в сарай, лентяйка, я за тебя трудиться не стану!
– Да-да, одну минуту… – Лара надела юбку поверх сорочки и бросилась вниз, зашнуровывая на ходу корсаж.
На полу остался сидеть взъерошенный кот с погрустневшими глазами.
«Мне нет прощения. Я не заслуживаю ни малейшего оправдания. Как же стыдно, как стыдно!» – терзалась Лара.
Она даже читать не могла – так и просидела полдня на лугу, положив голову на руки.
Солнце давно стояло в зените, обдавая всё живое беспощадным жаром, когда Лара вспомнила, что с утра ничего не ела, и вернулась в дом перекусить. Кухня пустовала – бабушка уехала в город торговать. Лара по привычке взяла кувшин, чтобы налить коту парного молока.
– Андреас, кс-кс, – позвала она и осеклась.
«А впрочем… Да, его снова можно подзывать "кс-кс"», – мысленно утешилась Лара и, отставив кувшин, пошла за котом.
– Кс-кс! Ты где?
Она осмотрела весь дом, Андреаса и след простыл. Во дворе его тоже не оказалось.
– Кс-кс, – теряя надежду, повторила Лара.
За сараем сверкнул чёрный хвост.
– Вернись, дурак!
Когда она помчалась за котом, он вскочил на забор, готовый устремиться в лес. И Лара не нашла ничего лучше, как взмахнуть рукой.
– Ши-ги-шин-па-эр-дли-ях!
Теперь на заборе сидел голый юноша. Он молча спрыгнул на землю и двинулся в сторону дома, раздувая от ярости ноздри. Стыдные воспоминания снова заполонили мысли Лары, отозвавшись на щеках румянцем, но она всё равно преградила Андреасу путь.
– Почему ты хотел убежать?
Тот прошёл мимо, словно не заметив.
«Вот тебе и котик – выше меня на полголовы…»
– Отвечай. Я твоя хозяйка.
Юноша остановился, но оборачиваться не стал.
– Ты превратила меня, чтобы поговорить?
– Нет, чтобы ты прекратил точить когти о наш забор, – с такой же издевательской интонацией ответила Лара. – Скажи, почему ты меня избегаешь?
– Разве я ещё должен что-то объяснять? – не поворачиваясь, спросил Андреас.
– Я понимаю, тебе обидно…
– Ты меня разочаровала.
Лара поражённо уставилась на его ссутулившуюся спину.
– А что я могла сделать? Показать тебя такого бабуле?
– Ты могла дать мне спрятаться.
– Я об этом не подумала.
– Верно. Поэтому первое, что пришло тебе в голову, – это сделать так, чтобы я исчез.
Лара даже рассердилась, настолько нелепыми показались ей эти слова.
– Что ты несёшь? Ты не исчез, ты всего-навсего вернулся к своему обычному облику. Я не хочу, чтобы ты исчезал. Я потому и превратила тебя минуту назад в человека – чтобы ты никуда не сбежал.
– В таком виде мой побег и вправду будет затруднительным, – согласился Андреас.
Лара возмущённо уткнула руки в бока.
– Тебя не понять. То ты недоволен, что я обратила тебя в кота, то злишься, что опять превратила в человека.
– Дело не в превращении. Я глубоко разочарован…
– Ты всего лишь кот.
Андреас обернулся, пронзив её взглядом.
– Тогда где, скажи на милость, мои усы и хвост? – Он красноречиво развёл руки, явив взору всю свою обнажённую натуру.
Лара поздно вспомнила про его наготу и отвела глаза.
– Не отводи. Ведь я всего лишь кот!
«Он кот. Он кот! – убеждала себя Лара. – Нет. Перед котом я не стыдилась. А перед этим… стыдно».
– Пойдём, я дам тебе прикрыться, – пробормотала она.
– Животным не положена одежда.
Лара стянула с верёвки непросохшую простыню и не глядя бросила её Андреасу.
– Мокро! – пожаловался тот.
– Потерпишь.
Бывший кот с усталым вздохом обернул простыню вокруг тела на манер древних римлян.
«Это словно другой человек, – рассуждала про себя Лара. – То есть… совсем другое существо. Как я должна с ним обращаться, если Андреас-кот и Андреас-человек вызывают у меня едва ли не противоположные чувства?»
– Зайди в дом, – сказала она, открывая дверь.
– Для чего?
– Ты ведь не завтракал?
– Ну почему же? Успел полакомиться вчерашними объедками, – съязвил юноша, но всё же последовал за Ларой в кухню.
Она бросила взгляд в кошачью миску, что стояла на полу, и налила Андреасу полную кружку молока.
– Держи.
Поправив свою тогу, бывший кот сел за стол и без восторга посмотрел на молоко.
– А коньяку не найдётся?
– Чего?! – Лара поразилась не столько вопросу, сколько тому, что кот знал слово «коньяк».
– Раз я теперь человек, могу я себе позволить глоток коньяка?
– Может, ты и можешь себе позволить, а вот я…
– Что я, не человек, что ли?
– По правде говоря, не совсем.
– Ты хотела мириться? – Андреас откинулся на спинку стула, выставив подбородок. – Без коньяка я мириться не намерен.
– Не думаю, что у нас дома есть коньяк.
– В буфете поищи.
– Попробую. – И вот, неожиданно для себя, Лара уже рылась в буфете в поисках коньяка.
Крепкий буковый буфет был единственным предметом мебели в их доме, на который Лара могла смотреть без слёз. Несмотря на тщательное поддержание образа бедной сыроделки, бабушка иногда покупала хмельные напитки, но исключительно по ведьмовским праздникам и исключительно себе. Лара алкоголем ничуть не интересовалась, в отличие, как оказалось, от кота.
– Удивительно, что ты помнишь, где бабушка хранит спиртное.
– А я вообще внимательный.
– Я нашла только красное вино. – Лара показала глиняный кувшин, покрытый тонким слоем пыли. – Больше ничего.
– Разливай, – распорядился бывший кот.
Она с сомнением посмотрела на вторую кружку, которую поставил на стол Андреас.
– Мне что-то не хочется.
– Хочешь мириться – пей вместе со мной, – тоном, не терпящим возражений, произнёс юноша.
Лара наполнила обе кружки и покорно села напротив него.
– Ну если только капельку…
Через полчаса вина осталось на самом дне.
– Боже, что я делаю? – встрепенулась Лара.
– А что ты делаешь?
– Пью бабушкино вино со своим котом.
– Это не самое страшное твоё преступление.
Её лицо обдало жаром, хотя оно и без того горело от выпитого. Хотелось говорить, быть откровенной и не думать о последствиях. Но мысли разбегались, как весенние ручьи, не желая облекаться в слова.
– Я бездельница и развратница…
Андреас задумчиво воздел глаза к потолку.
– Ну, если развратница, то уже не бездельница.
Лара звонко рассмеялась и поняла, что пьянеет.
– За это надо выпить, – сказал бывший кот, поднимая кружку.
– Нет, не надо, – покраснела Лара.
– За безделье и праздность! – объявил Андреас и сделал большой глоток.
– Хватит надо мной смеяться.
– Всегда мечтал об этом, – признался он.
– О чём? – ещё сильнее смутилась Лара.
– Сидеть за столом и пить коньяк, как человек.
– Это вино.
– Не суть важно.
Лара обратила внимание, что от выпивки Андреас стал ещё угрюмее, чем прежде.
«И ни слова о том, что было ночью. Как не стыдно? Мне стыдно, а ему нет. Но почему только мне? Или котам совсем не ведом стыд?»
Она с досадой заглянула в кувшин.
– Нехорошо будет, если бабушка заметит, что вино исчезло. Может быть, воды долить? – спросила Лара, хоть и понимала наивность своего вопроса.
– Лучше наколдуй.
– Я не учила таких заклинаний.
– В книге глянь.
– Бабушка ещё вчера её спрятала. А куда, не знаю.
Андреас одним махом осушил свою кружку.
– Я знаю.
– Правда?!
В этот решающий миг Лара увидела через окно, как отворилась калитка: во двор не спеша заходила бабушка с полной корзиной покупок. Лара перевела на Андреаса встревоженный взгляд.
– Превращай, – спокойно молвил тот.
– А ты не станешь снова принимать оскорблённый вид? – не удержалась Лара.
– Обращай меня в кота, не медли.
Она с готовностью подняла руку.
– Ши-ги-шин…
– Лара! – грянуло со двора. – Почему коза брошена?
Лара и Андреас обменялись лишь взглядами, но и без слов было ясно, что сию же минуту превращение невозможно. Поэтому он вскочил из-за стола и ринулся на чердак, а она засунула почти пустой кувшин обратно в буфет.
– Ай, дура! Что за дура! – Бабушка со скрипом распахнула дверь, заставив Лару отпрыгнуть от буфета.
– Я отлучилась перекусить…
– Да я про козу! Я пошла на луг проверить у неё сосцы, а она удумала поддеть меня рогами, – с обидой доложила бабушка. – Вот ведь бестолочь, совсем тёплым местом не дорожит.
Лара не была уверена, что место ведьминой скотины можно назвать тёплым, но всё равно кивнула, пряча кружки с такой ловкостью, какой не ожидала сама от себя.
– И как ты могла эту злыдню купить? – безразличным тоном сказала она.
– Так она же тогда крохотулей была – разве там характер углядишь?
– Как торговля?
– Да не шибко. – Бабушка водрузила корзину на стол. – Зато все сплетни узнала. В Баварии одну женщину сожгли за то, что она предсказала похолодание. И ведь угадала, несчастная. Два месяца минуло, как французы со шведами их разорили, а они своих же изводят…
Наверху что-то громко стукнуло.
– Это что? – насторожилась бабушка, подняв глаза.
– Это Андреас. Наверное, – честно призналась Лара.
– Шумный какой стал.
– Так что там сосцы?
– Чего? – не сразу поняла бабушка.
– Ты сказала, что ходила щупать козе сосцы.
– А-а… Да мягкие совсем. Опять, зараза, плохо ела. С голоду пухнуть будет, а не поест, если у неё над душой не стоять. Что за привычка? Себе ведь хуже делает.
– Может, её поменять?
– Да жалко. А эту куда девать? Жалко… – задумчиво повторила бабушка. – Полно болтать, надо стряпать. Принеси воды и иди к козе, а то не видать нам завтра молока.
– Сейчас схожу, только кота проведаю.
Пока бабушка в буквальном смысле этого слова колдовала над ужином, Лара проскользнула в свою комнату. Андреас стоял у окна. Во мраке занимавшихся сумерек светло-серая простыня смотрелась на нём особенно живописно.
Не тратя времени даром, Лара вытянула слегка дрожащую руку.
– Ши-ги-шин…
– Постой. – Андреас шагнул вперёд и отвёл руку Лары в сторону. Потом оставил на её губах лёгкий, почти невесомый поцелуй и отошёл. – Теперь можно.
Лара застыла в смятении. Пустынно-болотные глаза, что сверкали над ней в полутьме, ничего не обещали, но помнили всё.
«Он не забыл. Да и как он мог? Вот только, в отличие от меня, он, кажется, совсем не смущён. Напротив. Вот наглец. Даже кот ведёт себя как обычный мужчина».
– Ши-ги-шин-па-эр-дли-юх.
Когда минуту спустя Лара вернулась на первый этаж, за ней, как всегда, следовал её чёрный кот.
Лара пасла коз до самой темноты, пока бабушка не отправилась за ней на луг.
– Ступай ужинать. Довольно комаров кормить.
Отведя Козетту и Снежка в сарай, Лара без аппетита съела наколдованный суп из брюквы, после чего поднялась на чердак и боязливо открыла дверь своей комнаты.
Андреас ждал её, развалившись на постели – пусть и в образе полусонного кота. При виде Лары он вопросительно мяукнул. Она почти услышала в этом «мяу» коварное: «Ты чего так долго?»
Осознав, что больше не сможет спокойно раздеться при своём питомце, Лара сняла лишь корсаж и верхнюю юбку. Едва она села на кровать, Андреас тут же начал тереться о её руку и призывно мурчать.
– Хочешь снова человеком стать? Нет уж, дудки. И с кровати уходи. На пол. На пол! Брысь!
Кот ответил озадаченным взглядом.
– Иди-иди! И не надо меня соблазнять, всё равно не уступлю.
«Кто бы меня послушал, подумал бы, что я ума лишилась».
Поскольку кот сидел не шевелясь, Лара взяла его на руки и опустила на пол. Пнуть того, с кем она совсем недавно пила и целовалась, ей не позволила совесть. Видимо, Андреас почувствовал её нерешительность, потому что через секунду запрыгивал обратно на постель.
– Ах так? Ну погоди! – Лара ещё не знала, чем именно будет угрожать коту, но всё же поднялась. – Что за коты пошли наглые?..
Не придумав никакой гуманной угрозы, она открыла сундук, набрала старой ветоши и набила ею плетёную корзину.
– Вот, спать теперь ты будешь здесь. – Лара поставила корзину в углу и пересадила Андреаса на его новую лежанку. – И не спорь со мной!
Кот пребывал в полнейшей растерянности.
– И не смотри на меня! – Не глядя питомцу в глаза, она с головой накрылась одеялом и отвернулась.
«Я точно лишилась ума».
