Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 4 В поезде
В голове вновь проснулись воспоминания: московский перрон, гудок поезда и дерзкий план побега к тетушке-крестной, с которой обычно Дарья и проводила каждое лето на модных заграничных курортах. Все путевки, которые приобретались заранее, были сданы обратно. Переговоры тетушки, которая по просьбе племянницы вела с ее родителями о "помиловании", закончились фиаско, и крестная уехала в круиз одна.
Вот тогда-то Дарья и выработала план: она сядет в поезд, а на первой из станций сойдет и присоединиться к тетушке. Поэтому чемодан собирался соответствующий. И вот настал день икс. Даша села в свой вагон, переполненный студентами. Забралась на свою верхнюю полку и уткнулась в телефон, пока тот не разрядился. От нечего делать стала наблюдать за своими попутчиками.
Это была обычная столичная молодежь. Из их разговоров Дарья поняла, что они сдали сессию досрочно, чтобы покорить какой – то «Великий Северный путь».
– Делать вам ,что ли нечего? – не выдержав, спросила их Хопрова.
Все подняли глаза от карты, разложенной на столике.
– А чего ты там сидишь букой? – спросил один из студентов, чем-то напоминавший своим внешним видом Мишина.
– Сам ты бука, понял?! А мне и тут хорошо, – с этими словами Дарья включила ноутбук, вставляя наушники в уши. После просмотра очередной серии «Игры престолов», Дарья вышла в тамбур, чтобы в тишине переварить увиденное.
– Эй, – окликнул её тот самый студент с внешностью Мишина. – Ты вообще питаешься?!
– Да! Питаюсь! Дебильными студентами вроде тебя, понятно?!
– Куда едешь? – добродушно спросил парень.
– Отвали! Неужели не понятно?! – Дарья опять взобралась на свою полку.
В купе вошла проводница.
– Так! Кто тут Дарья Хопрова? – женщина обвела глазами студентов и кивнула вопросительно на крайнего.
– Но я точно не Дарья! – развел руками студент-Мишин.
– Ты что ли? – толкнула бесцеремонно женщина москвичку. – Билет свой покажи.
Дарья достала из рюкзака билет, отдала проводнице.
– Так, до станции Зародное, – прочитала та.
– Ну и названьице, – усмехнулась Дарья, принимая обратно билет.
– У меня приказ начальника поезда: проследить за тобой до твоей конечной станции. Так что без обид, – она похлопала Хопрову по коленке.
– Какие уж тут обиды, – усмехнулась Дарья, в ответ фамильярно похлопав проводницу по плечу. – Папаша и тут свои ручки протянул.
– Так что на стоянках ты остаешься в поезде. Никуда тебя не выпускать – это приказ.
– И что мне с голоду помереть?
– Ну попроси соседей, – проводница вышла.
«Как это в духе моих родителей: кинуть в клетку, а там выживай, как знаешь. Ненавижу!»
К вечеру голод все-таки сделал свое дело, и Даше пришлось просить студентов купить ей еды на очередной стоянке поезда.
– Да ты иди к нам! – пригласили попутчики Дашу к столу.
– По закону я не имею права сидеть на ваших местах.
-Люди пишут законы , о которых понятия не имеют.
Дарья спустилась к студентам. Завязалась оживленная беседа. Ребята с интересом расспрашивали ее, кто она, откуда.
– Я сама москвичка, отец тоже из Москвы, а мама с Урала. С той самой деревни, куда меня запрятали на все лето. Она приехала в Москву учиться, встретила отца, поженились, потом я родилась. Сейчас учусь в 8 классе, вернее уже в девятый перешла. Обычно я езжу отдыхать за границу. В этом году меня сослали на Урал за нарушение дисциплины в школе.
– Что же ты такое сделала? – спросил один из студентов.
– Да… – Дарья обвела глазами своих попутчиков и почему- то постеснялась рассказать им о своих, как она считала, «творческих подвигах». – Так, ничего особенного.
– Ну потом расскажешь.
– А вы зачем едете в такую глушь?
– Чистый туризм!
– Не понимаю. Вас, наверное, тоже направили от универа, да?
– Нет, мы сами. Вот смотри, – парень развернул карту.
– Карта, а что мобильным приложением воспользоваться – не судьба?
– Зачастую, там, где мы будем идти, нет интернета.
– Да его там вообще нигде нет.
– Вы серьезно?! – ужаснулась Дарья, и у нее засосало под ложечкой.
– Абсолютно, – утвердительно кивнула студентка.
– То есть там, куда я еду на все лето, нет интернета?!
– Ты была к этому не готова? – удивились ребята.
– О-фи-геть!!! Офи-геть!!! Офигеть!! – Даше в этот момент хотелось кого-нибудь убить, а потом покончить жизнь самоубийством. – Ну может, интернет там все-таки будет?– с мольбой в голосе спросила она.
– Скорее всего – нет! – упал приговор.
– Да и позвонить ты не сможешь, потому что связи там тоже нет.
– Ну твари!! – сказала Хопрова, вспоминая лица своих родителей. – Я вам этого никогда не прощу!
– А мы-то тут причем?! – возмутился студент-Мишин.
– Да я не про вас. И все-таки, не понимаю. Вы сами, по собственной воле, лишаете себя интернета, студенческих тусовок где-нибудь на Казантипе. Едете в холодный край спать в палатках, есть какую-то хрень, пригоревшую на костре. Весь день тащить на себе десятки килограммов, карабкаясь на какой то перевал Дятлова? Один вопрос: вы нормальные?! Холатчахль, Отортен, Маньпупунёр,? Что за название? Звучит так, как будто Бледный Орк отдает приказание!
– Это наша страна.
– Да?! По-моему, какой-то Вейрес Дотрак, – перебила Дарья.
– Раньше тут не было русских. Здесь жили манси, потом пришел Ермак и присоединил эти земли к России. Поэтому и название такие, язык манси. Вот смотри, – студент-Мишин показал на карту ручкой. – Это северный Урал – один из самых глухих и труднодоступных районов Урала. Севернее Ивделя, Вижая и Ушмы почти нет населенных пунктов и соответственно дорог. К горам с Востока и Запада подступают непроходимые леса и болота. Климат здесь уже достаточно суровый. В горах много снежников, которые не успевают растаять за лето, которое наступает тут только в конце июня. Встречаются пятна вечной мерзлоты. Туристов Северный Урал манит к себе именно этой суровой красотой.
– Слушайте, вы точно психи. Я вас боюсь.
Ребята рассмеялись.
– А ты знаешь тайну перевала Дятлова?
– Да она мне нафиг не нужна.
– Ну, значит слушай.
– Ладно, все равно делать нечего. Рассказывай.
– 23 января 1959 года самостоятельная группа туристов в составе 10 человек вышла в лыжный поход по маршруту Ивдель – гора Отортен. От участников 2-Северный в лыжный поход пошло 9 человек. Первого февраля 1959 года группа начала восхождение к горе Отортен, вечером разбила палатку на высоте 1079. В ночь на 2 февраля при невыясненных обстоятельствах произошла гибель всех 9 человек.
– А почему в поход вышли 10 человек, а погибли 9?
– Потому что один из туристов 28 января сошел с дистанции. Остался в заброшенном геологическом поселке.
– Он там умер?
– Нет, он-то как раз остался жив.
– Повезло. Я бы тоже не пошла. Так я не поняла. Прошло уже более пятидесяти лет. Почему тайна-то? До сих пор не выяснили, отчего они погибли.
– В том-то и дело. Есть масса версий, но в каждой из этих версий присутствует какая-нибудь деталь, которая начисто разбивает все предположения.
– Интересно. Один вопрос: и вы вот все хотите пойти именно в то самое место, где погибли такие же студенты, как вы?
– Ага!
– Вы точно психи, – с этими словами Дарья полезла к себе наверх.
На третий день пути студенты сошли с поезда. В купе появились другие попутчики: женщина с пятью детьми. Женщина выглядела, как типичная московская бомжиха. Так же выглядели ее дети. Самой старшей девочке было лет тринадцать, самому младшему года два. Видимо, у них были еще места в соседнем купе. Женщина оставила старшую дочь с двумя младшими мальчишками. А сама завалилась спать в соседнем купе, распространяя зловоние.
– Сколько осталось до моей станции? – спросила Дарья у проводницы, когда та зашла проверить билеты.
– Два часа.
– Вот черт. Это окно открывается?
– Открывается, – проводница сдвинула верхнюю створку окна.
Через полчаса двухгодовалый мальчишка стал просить есть.
– Подожди, мой хороший, вот доедем до дома, там поешь, – отвечала ему сестра.
– Хоть кухарик дай, – ныл мальчик.
– Где же я тебе его возьму? Вот приедем домой, там поедим.
И разговор начинался сначала. И так на протяжении часа. В итоге, Дарья залезла в свой рюкзак, собрала остатки своей еды и отдала мальчишке.
– Спасибо, – тихо поблагодарила девочка.
– Нытье ваше задолбало, – грубо ответила ей Дарья. – Надо было хоть книжку какую-нибудь взять, – уже сама себе сказала Хопрова, захлопывая крышку от чехла телефона, – интернета, действительно, нет.
– Хочешь, мою возьми, – скромно предложила попутчица, протягивая ей книгу.
Дарья взглянула на обложку: Грин «Алые паруса».
– Да пошла ты к черту со своими книгами! Думаешь, я из твоих чесоточных рук что-то возьму?!
Скромное, благодарное лицо ее попутчицы вдруг изменилось. Она в мгновение ока схватила Дарью за хвост и скинула ее с полки, несколько раз ударила ногой в живот. От неожиданности Даша не успела даже сгруппироваться. Попутчица наклонилась к Хопровой.
– Следующий раз откроешь свой поганый рот, будешь мои чесоточные руки целовать. Поняла? Не слышу! – она стукнула Дарью головой об пол.
– Поняла, – ответила ей москвичка
Дети сидели на нижней полке и апатично жевали булку. Видимо, сцены подобного характера их давно не впечатляли.
Дарья выскочила из своего купе, немного постояла в тамбуре. Зашла к проводнице:
– Можно я у вас тут посижу, а то у меня дышать нечем.
– Садись, посиди, – кивнула женщина. – Ты к кому едешь?
– К бабушке. Скажите, а правда, что там, куда еду, нет ни света, ни интернета, а еду на печи готовят?
– Смотря куда ты едешь, – ответила проводница, складывая очередную простынь. – Если в Зародное, то электричество и газопровод там еще есть. А все что дальше – места дикие, непроходимые.
– Я в Партизаны еду.
– В Партизаны, – протянула женщина. – Деревня – миф.
– Почему – миф?
– Потому что многое я слышала о той деревне. Что там золото из воздуха делают, что люди там необычные живут. Со всей страны их туда созывают, предлагая хорошую жизнь, а попадают они в вечное рабство.
– А вы были в той деревне?
– Нет. Да мало кто был. На то и Партизаны: стоят где-то глубоко в лесах. Говорят, если нет провожатого, ни в жизнь тебе не найти того гиблого места.
– Так почему гиблого? Я многое услышала от тех туристов про Урал. В жизни столько сказок не слушала.
– Значит, должна понимать. Места тут глухие, малонаселенные, горы. Знаешь, сколько тут военных частей секретных натыкано, научных лабораторий, деревень спецпереселенцев. Концлагеря тут были, над людьми опыты ставили. Аборигены эти, будь они неладны!
– Манси что ли?
– Манси со своим язычеством. Я много поездила, много повидала. Но таких гиблых мест не встречала. Вот едешь на рассвете. Знаешь, солнце еще не встало, а уж разбрезжилось. И поезд сам по себе ход замедляет. Машинист говорит, на полной тяге идем, а поезд еле тащится, как будто его огромным магнитом к земле тянет.
– Ну, это, кстати, очень даже может быть.
– Вот тебе и «может быть». А из тумана деревня мимо брошенная проплывает, выжженная земля, ни травинки, ни деревца, а дома деревянные нетронуты. Крыша кое-где завалилась, да окна побиты. А за деревней, на пригорке, церквушка облезлая в колокол за утреннюю звонит. Вот где кровь стынет в жилах!
– Да, – проникновенно согласилась Дарья. – Стивен Кинг в сторонке нервно курит.
– Ну тебя, – добродушно усмехнулась проводница. – Вот и в твои Партизаны думаешь, умные люди едут. Нет, они туда специально приглашают таких вот, – она кивнула в сторону Дашиного купе, – типа твоих нынешних попутчиков, неблагополучные многодетные семьи. Они никому не нужны, никто их не хватится. Любая опека получит уведомление о смене жительства и перекрестится облегченно.
– Откуда вы знаете, что они туда едут.
– Я по этому маршруту не первый год хожу. Вижу их сразу. Рассказывают, что предлагают им жилье в безвозмездное пользование, коммуналку бесплатную. Какая там может быть коммуналка, я уж и не знаю. Работу высокооплачиваемую. Детям хорошее образование, медицинское обслуживание бесплатное качественное. Сказка… Какой адекватный поверит. А эти едут.
– Ну, им, видимо, терять-то нечего.
– Детей везут, вот что страшно. Детей туда очень много везут… Мне кажется, над ними там какие-нибудь опыты ставят.
Дарье стало немного жутковато. Хотя она не верила ни во что услышанное за эти два дня в поезде, считая всех вокруг психами. «Вот влипла, – думала она, глядя на задумавшуюся проводницу. – Среди этих сумасшедших мне жить».
– Они там какой-то контракт подписывают. Вот подпишешь ты эту бумажку, и они тут же все твои кредиты оплачивают.
– Ну это прям треш!
– Да! Так говорят. Ты сама на сайт зайди, да почитай.
– На какой сайт? Как покончить жизнь самоубийством?
– У них, кстати, и там объявления есть, – сказала проводница, выглядывая в окно. Поезд замедлил ход.
– Ну, значит, я по адресу еду, – усмехнулась Дарья и пошла в купе забрать свои вещи.
– Станция Зародное. Стоянка 10 минут, – вышла вслед за девочкой и проводница. – Вон они стоят, голубчики, – указала она глазами на встречающих парней с табличками: «Семья Одинцовых» и «Дарья Хопрова».
Даша остановилась. Липкий страх пополз по телу, она сделал движение в сторону поезда, но кто-то крепко схватил ее за руку выше локтя и поволок с перрона со словами:
– Ты что ли Дарья Хопрова?
– Нет, вы ошиблись, – лепетала Даша.
Парень показал телефон.
– Откуда у вас мое фото?
– Генерал Хопров прислал. Приказал встретить и сопроводить. И предупредил, если будешь брыкаться… – с этими словами он задрал майку, за поясом был пистолет.
– Да ладно! – вытаращила глаза Даша. – Вы это серьезно?
– Пошли.
Последнее, что видела Дарья: семья Одинцовых садилась в семейный кроссовер.
Ехали по узкой в две полосы асфальтированной дороге через лес. Пересекли широкую спокойную реку по мосту.
– Ого, вот это мост. Я такие в Питере видела.
– Ага. Немцы с Поволжья строили, – добродушно поддержал разговор парень.
– Ты военный?
– Ну да.
– А почему не в униформе.
– Был приказ: переодеться в штатское.
– Зачем?
– Солдат не спрашивает, солдат выполняет. Так приехали. Дальше нам ход закрыт, – он открыл дверцу машины.– Выходи,– парень проследил, чтобы Дарья прошла через открывшиеся тяжелые чугунные ворота на пункт досмотра.
