Принцип воина

Глава одиннадцатая, в которой приходят новые знания

Раненые лежали в дальнем углу зала на ворохе пальмовых листьев. Костя трясся в лихорадке, а парнишка-кулачник лежал в забытьи и тихо постанывал. Таня и Маша, девушка-ушуистка, колдовали над ними. Кажется, это помогало им справиться со стрессом от пережитого. Хуже всего было Маше, в одночасье потерявшей тренера и почти всех товарищей по секции. Приблизительно через час после окончания боя в храм вернулся выживший парнишка-ушуист. Он помог кулачникам перенести мертвых и разобрать трофейное оружие, а потом сел у стены в сторонке. С ним никто не разговаривал, и никто к нему не подходил.

Погибших уложили у стены рядом с входом. На земле вытянулись тела Алексеева и одного из его ребят, павших в бою, Жихарева с тремя своими учениками, погибших от мечей Йохана и Николая. Туда же отнесли и тело Васильева.

Пак и Толя, надевшие трофейные доспехи и вооружившиеся копьями, мечами и щитами, стояли на страже у входа. Антон тоже оделся в рубаху, штаны и доспехи поверженного им врага, благо те подошли по размеру. В качестве оружия он взял себе один из мечей убитого гесара. То, что приходилось носить вещи, снятые с мертвого и даже залитые его кровью, после всего случившегося Антона не сильно беспокоило, тем более что кимоно пришлось отдать девушкам на бинты. Впрочем, воспоминания о прошедшем бое и мысль о том, что он впервые убил человека, все еще будоражили парня. Но еще сильнее тревожили размышления о будущем и давящее чувство опасности.

Сейчас вместе с остальными ребятами, Рыбниковым и Чубенковым они стояли вокруг сидящего у стены связанного пленника. Руку Рыбникову перевязали, но и повязка, и распоротый рукав кимоно уже окрасились в бурый цвет. Антон подумал, что учитель бледнее обычного, но держится хорошо.

Пленный был крепкий бородатый мужик среднего возраста. Как ни странно, он смотрел на окруживших его людей спокойно, без страха.

– Пленного надо допросить, – выдвинул «оригинальное» предложение Чубенков.

Рыбников кивнул.

– Почему вы напали на нас? – насупившись, спросил чиновник у мужика.

Тот покачал головой.

– Меня пленил благородный recap. Я видел, как наш господин отдал ему свою инку. Я буду отвечать только на его вопросы.

– Я здесь главный, – заявил Чубенков.

– А ты кто? – взглянул на него в упор пленный.

– Я представитель власти.

– До сегодняшнего дня властью здесь были recap Йохан и совет старейшин. Ты – чужак.

– Но я ответственное лицо в своей стране.

– Вот в своей стране и командуй, – ощерился мужик. – Я вручил свою жизнь благородному гесару. Ему я отвечу на любой вопрос.

– Как тебя зовут? – вступил в разговор Рыбников.

– Ставр, – ответил пленник.

– Ты служил гесару Йохану?

– Да.

– Кто такие гесары?

– Благородные воины, члены ордена великой тайны, – пленник был явно удивлен вопросом. – Боги дали им особую силу.

– Кто ими руководит?

– Никто. У них нет вождей. Гесаром становится тот, кто познал великую тайну.

– Но кто признает человека гесаром?

– Любой другой recap. Если тот считает, что перед ним человек, который познал великую тайну, он дарит тому свою инку или разрешает изготовить такую же.

– Но тогда каждый может объявить себя гесаром. Кто проверит, признал его кто-либо или нет?

– Да, ложные гесары появляются… Но живут недолго. Гесар, который считает, что перед ним самозванец, обычно вызывает этого человека на бой. Так у них принято.

– Как они определяют, кто истинный, а кто ложный?

– По тому, знает ли тот великую тайну.

– А что это за тайна – Не спрашивай меня. Не я recap, а ты. Это тебе надо понять, какой из известных тебе секретов является великой тайной. Гесары говорят, что ее нельзя выразить ни словом, ни жестом. Они знают ее и все. Так они говорят даже под самыми жестокими пытками. А тайну пыталось выведать немало людей, поверь. И они утверждают, что в состоянии увидеть человека, который тоже знает ее. Впрочем, тебя Йохан, по всему, разглядел слишком поздно. Такое у них тоже бывает.

– И что, recap вот так подходит к человеку на улице и дает ему инку? – не выдержал Антон.

Пленник внимательно посмотрел на него.

– Отвечай на все вопросы, которые здесь задают, – приказал Рыбников.

– То, что произошло сегодня с тобой, очень большая редкость, – пленник демонстративно отвечал именно Рыбникову. – Обычно recap набирает себе учеников. Это большая честь – стать учеником гесара. Ученики практикуются в искусстве боя и прислуживают гесарам. Но обучение длится не больше девяти лет. За это время recap или провозглашает ученика познавшим великую тайну, или прогоняет.

– Что происходит с теми, кого прогнали? – спросил Толя.

– Их с удовольствием берут на службу любые правители. Они сразу становятся десятниками или сотниками, в зависимости от того, как долго проучились. Часто их нанимают в личную стражу влиятельных владык. Они все великолепные бойцы. Но не гесары.

– А чем занимаются гесары? – спросил Рыбников.

– Некоторые учат за деньги. Некоторые странствуют. Некоторые нанимаются на службу. Но только по договорам. Вассалом никогда ни один recap не становился.

– Почему?

– Откуда мне знать. Люди они такие. Если бы какой из них согласился стать вассалом или подданным правителя, то, наверное, получил бы огромные поместья и высокий пост. Но они не хотят. Возможно, это связанно с великой тайной.

– Значит, они нанимаются к кому хотят? Как Йохан к этим племенам?

– Йохан получил инку только полгода назад. Он сам родом из племени Рана. Правитель дойчей не согласился нанять его за ту цену, которую затребовал Йохан. И тогда Йохан согласился служить этим трем племенам. Он рассчитывал, что совершит несколько подвигов здесь, и тогда его наймут значительно дороже. Опытный recap может рассчитывать на значительно большее, чем дом в лесу.

– Они такие грозные воины? – спросил Толя.

– Да. Люди говорят, что они получают особую силу от богов. Сами гесары утверждают, что имеют силу от великой тайны. Но если десяток опытных воинов одерживает победу над одним гесаром и теряет при этом лишь половину, выжившие празднуют великую победу.

– А что, гесары не имеют подданства? – спросил Чубенков.

– Ни подданства, ни рода, ни племени. Так говорят. Они даже семьи очень редко заводят. Такие люди. Хотя женщины их любят. Хе-хе. Редко какая откажет. Даже замужняя.

– А муж? – спросил один из кулачников.

– Кто же с гесаром ссориться будет? – усмехнулся пленник. – Хотя, если муж сам recap, тогда поединок неизбежен.

– Но ведь до того, как стать гесаром, они все чьи-то подданные, – заметил Чубенков. – Неужели правители так легко их отпускают?

– Попробуют они удержать или казнить гесара! – фыркнул пленник. – Тут же все остальные гесары от них уйдут. А для правителя это верная гибель.

– Значит, кто соберет больше гесаров, тот и победит в войне? – спросил Антон.

– Не так, – покачал головой пленник. – Гесары служат правителям, только пока те охраняют свои территории и борются с разбойниками и мятежниками. Если какой-то правитель захочет напасть на соседа и пограбить его, большинство гесаров уйдет от него. А если самое бедное и слабое княжество подвергнется несправедливому нападению, то туда придет очень много гесаров, которые будут служить лишь за еду, хотя за службу у нападающего могли бы получить огромные деньги. Такие они люди. Это обрекает почти любого захватчика на поражение. Но если какой правитель начнет тиранить своих подданных и неправедно судить, гесары не просто уйдут от него. Они будут служить любому правителю, который захочет свергнуть тирана. И тогда тот обречен. Вот почему говорят, что на гесарах держится мир.

– А почему они сами не хотят стать правителями? – спросил Антон.

– Говорят, что им не дает великая тайна. Впрочем, рассказывают, что когда-то встарь некоторые гесары становились правителями. Но люди всегда были недовольны их правлением. Гесаров считают бешеными. Их никто не понимает. Они не чтят ни богов, ни традиций. Они презирают тех, кто не знает великой тайны. Все гесары, которые стали правителями, правили недолго. Или сами уходили, или были свергнуты.

– Но, если гесары всегда борются с мятежниками, кто посмеет бунтовать? – спросил Чубенков.

– Не всегда, – ответил Ставр. – Бывает, что гесары поддерживают мятеж или сами поднимают его, если считают правление несправедливым.

– И тогда другие гесары от правителя уходят? – спросил Рыбников.

– Когда как. Бывает, что часть гесаров считает правление справедливым, и тогда они поддерживают правителей.

– Что тогда получается?

– Считается, что правы те, кто выиграл. А выигрывает обычно тот, у кого больше гесаров.

– Понятно, – протянул Рыбников. – Скажи, какие народы живут здесь поблизости?

– Земли, на которых мы находимся, принадлежат племенам суоми. Их еще называют финнами. К восходу и полудню живут русичи. Я сам из них. Самый ближний их город отсюда – Нес. Это в трех днях пути отсюда. Правит там наместник Веского князя. К закату от нас море. Но если идти по его берегу на полуночь, придешь к землям Свейского королевства. Кто живет за землями этих народов, я не знаю.

– Если ты русский, то почему пошел на службу к суоми? – строго спросил Чубенков.

– Ах, было дело, – поморщился Ставр. – Повздорил там с одним государевым человеком. Не важно. Мое это дело. Мне главное – в Кривскую землю не ходить. А так могу вам верой и правдой послужить.

– Ты что, хочешь нам служить? – воскликнул Чубенков.

– Не тебе, а благородному гесару. А что? Хозяин мой погиб. Оно, конечно, можно меня и в рабство продать. Только, сдается мне, что у вас на службе я нужнее. Вы, по всему видно, люди здесь чужие. Местных порядков не знаете. Того и гляди, в беду попадете. А я вам, глядишь, чего нужного и подскажу. То, что бились, так то дело ратное. Сегодня супротив, завтра заодно. Много не возьму: еду, кров да долю малую добычи. Соглашайся, благородный recap. Дело верное.

– Я подумаю, – процедил Рыбников. – Расскажи, что знаешь о Русской земле.

– Земля Русская велика, – ответил пленник. – Простирается на полдень до Черного моря. Правит в ней царь. Но это лишь говорят, что правит. В каждом княжестве свой князь: полноправный судья и владетель. Друг с дружкой воюют, дань и подати собирают. Царь лишь главный жрец и древним богам службу служит. Князья его уважают и поклоняются ему. Но никто не слушает. Так что каждое княжество, почитай, отдельная страна. Даром что язык один. Да и тот разнится. Ну а что там еще говорить? Страна как страна. Бояре там, жрецы, купцы, ремесленники, вольные земельцы, рабы. Все как у всех.

– Понятно, – кивнул Рыбников. – Посиди пока здесь. Нам посовещаться надо. Антон и еще кто-нибудь, смените Сергея и Толю. Вам двоим, – он показал на кулачников, – охранять пленника.

Все разошлись. Чубенков направился к подножью идола и знаками позвал Рыбникова «пошептаться». Но прежде чем подойти к чиновнику, Никита двинулся к сидящему в одиночестве ушуисту.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Андрей, – ответил тот.

– Поднимайся и подбери себе оружие.

– Я не могу, – замотал головой парень. – Я их предал! Я струсил! Я не хочу!

Он вскочил и хотел было побежать к выходу, но Рыбников удержал его за плечо.

– В том, чтобы не погибать глупо и бесполезно, нет позора, – произнес нарочито громко, так чтобы его слышали все присутствующие в храме. – У всех нас бывают минуты слабости. Не занимайся самоедством. Подбери оружие и готовься сменить караульных. Ты нам нужен. Бои еще будут, и ты еще докажешь всем, что не трус.

Произнеся эти слова, Рыбников отпустил парня, подошел к раненым, недолго поговорил с Таней и только после этого направился к Чубенкову.