Идеал

Вероника

– Лена, пойдем быстрее – подгоняю свою подругу, а за одно и соседку по комнате – у нас сегодня распределение по практике! Не успеем, будем сами места искать!

– Ника, твою мать, ты прикалываешься, еще час до начала занятий!

Лена сидит перед зеркалом и неспешно красит свои длинющие рыжие ресницы. Красивая она, хоть и рыжая. Волосы длинные, густые, идеальными волнами, глаза огромные, изумрудные, будто линзы надела. Даже конопушки ее не портят. Аккуратные очень.

Смотрюсь в зеркало, я в принципе тоже очень ничего глаза голубые, губы пухлые, волосы правда прямые, блондинистые и не густые, как и у всех натуральных блондинок, еще и постоянно пушатся, но в целом очень даже симпатичная. Поэтому завистливо гляжу на Ленкину гриву и вздыхаю. Мне волосы до задницы никогда не отрастить, радуюсь, что хоть до лопаток.

– Лена, нам нужно быть первыми, чтоб точно успеть! Если ты не ускоришься, то я уйду без тебя!

– Ника, не беси меня! Мне чуть-чуть осталось.

Я заправляю прозрачную блузку в узкие джинсы, и обуваю туфли на высоком каблуке. Не всем так повезло, как Лене с ростом, некоторых боженька сделал метр шестьдесят. Перекидываю сумочку через голову. Брызгаюсь любимыми духами.

– Лена, я валю. Чмоки. Так уж и быть, займу тебе очередь за моей прекрасной задницей.

– Блин, Ника, ты задрала! – бежит за мной – Подожди! Ты по ходу родственница моей маме, она всегда приходит на вокзал за час до прихода поезда.

Впархивает в туфли и хватает сумочку.

– Нихрена себе очередь – выдыхает обескураженно она, когда приходим в деканат.

– Я же говорила! – расстроенно тяну я. – Надо было еще раньше приходить. Всего лишь пол группы обеспечили местами на прохождение преддипломной практики и распределение идет в порядке живой очереди, остальные ищут сами. Если нам не достанется мест, я тебя убью!

– Ника, все будет беньдж, мне сон хороший приснился, я в нем туфли новые купила.

– Осталось только два места – сообщает нудным голосом секретарь, когда до нас доходит очередь – фирма по оказанию ведения и сопровождения строительной документации.

– Нам два и надо – киваю я – только мы же менеджеры по продажам, в строительной документации ничего не петрим. Э-э-э… не изучали.

– Идите, фирма строительная – флегматично отзывается секретарь, наливая себе чай – один хрен они вам ничего не доверят, а писать практику будете сами, подпишут не глядя, только сейчас поезжайте к ним, нужно сегодня отметиться.

Едем с Ленкой и ржем птеродактилями на всю маршрутку, представляя, что нас может ждать, потому что будущее наше место прохождение практики – это ООО «Айнанэнанэ». Как с таким названием можно подготавливать строительную документацию без подозрений заказчиков, не представляю. Как вообще в голову могло прийти назвать так фирму?!

– Не удивлюсь, если у них там все цыгане – смеется Лена. – по любому, там технический перерыв должен быть на погадать и помахать юбками у костра. У меня сисек нет, трясти нечем, а вот ты вписываешься, там прям надо делать э-э-эх – трясет плечами – «холодец заказывали?»

– Зубы золотые вставь на обе челюсти и впишешься, ты рыжая, тебе должно пойти.

–Я что конь?

– Точно, на обеде они обычно воруют нового коня, вставляют ему золотые зубы, меняются кочевыми сотрудниками на этом коне и поют песни его провожая, типа «к нам приехал, к ним уехал Миха-а-ал Палыч дорого-о-ой» и звенят монетками из первой премии размещенной на груди для антуража – представляю я со смехом – Я, конечно, предпочитаю брюнетов, но чтоб вот так националистически, даже и не знаю.

– Уже представляю, как по коридору ходит главный менеджер фирмы и такая «девочки золото, доллары, постельное белье, покрывала»

– Да, дурочка, они своим не предлагают. – ржу чаечкой

Смех смехом, но оказывается, что компания занимает четыре этажа в самом престижном офисном центре, а это, знаете ли, наводит на определенные мысли.

– Ни хера себе доходы, вот это они нагадали себе бабла – заходим в красивое фойе офисного центра – тут же аренда бешеная. – восхищается Лена.

– Ага, вот тебе и «дай скольки-нибудь» – поддакиваю офигевше.

– Ну не знаю, – Лена в шоке смотрит на открывшийся зеркальный лифт – цыгане иногда еще наркотиками торгуют, думаешь это тот вариант?

Заходим в приемную к директору, седая и крайне неприятная женщина нас отправляет в отдел кадров на этаж выше, оттуда нас снова в приемную к директору, где секретарь уходит к руководителю оформить наши документы, после нас снова отправляют, только на этаж ниже в приемную совершенно другой фирмы и с другим названием, где неприятная блондинистая секретарша, посовещавшись с директором, утверждает на практику. Точнее только меня, а Лену отправляют обратно, в предыдущую фирму, на этаж выше. Чего было гонять?

– Теперь я поняла почему «Айнанэнанэ», – бурчу я, запыхавшись – мы же постоянно кочуем с этажа на этаж, я вспотела, как украденная лошадь, еще немного и пойду гадать, потому что у меня на нервной почве откроется сахасрара.

– Че? – ржет Лена.

– Чакра такая где-то на башке, а, вспомнила, на лбу, типа третьего глаза.

Итог.

Цыганей нет. Ни одного. Даже зубов золотых ни у кого нет. Я оформлена практикантом в фирму «Звон монет», а Лена остается в «Айнанэнанэ» и самое удивительное, что это реальные названия фирм. Креативщики, блин.

– Знаешь, что я заметила – хмурится Лена, когда мы выходим на улицу, чтобы направится домой, первый день ведь только завтра – что и там, и там директор Росс Д.А. так разве бывает? Он что между этажами бегает, чтоб в двух разных кабинетах посидеть?

– Будет самый смак, если окажется, что это муж и жена, хотя да, фамилия не цыганская – отзываюсь я – да и пофиг, давай купим торт и лупанем его в два лица? А? Хотя бы маленький. Такое дело, преддипломная практика, может нас потом на работу возьмут.

– Поддерживаю – соглашается она.

– Тогда я за тортом – счастливо улыбаюсь я, – а ты пока делаешь чай.

Самый вкусный и самый дорогой торт можно было купить в нескольких местах, но они все находились у черта на куличках. Точнее это наша квартира находится там, а кондитерские далеко, но доступно. Поэтому мне пришлось разделиться с Леной.

Войдя в заветное царство тортов, я тут же присмотрела свой любимый «Слезы Ангела», цена откровенно кусалась, но хотелось до жути, да и вообще, один раз живем, в конце концов, я самый маленький беру.

Когда я уже расплатилась за свою кондитерку и собралась уходить, вошел еще один посетитель. Ему мгновенно вынесли приличных размеров розовый глянцевый торт в форме сердца, который он незамедлительно стал исследовать, уткнувшись в него носом.

Вот придурок, что там нюхать?

Мужика на лицо я особо не рассмотрела, но фигура была суперская. Задница, так просто огонь. Сейчас она максимально обтягивалась его классическими брюками и особо сильно выделялась, соревнуясь с напряженными плечами под белоснежной рубашкой.

А теперь внимание вопрос. Зачем я подошла и толкнула его в затылок рукой, да так сильно, что он по самые уши впечатался в крем? Вот и я не знаю!

Не нашла ничего умнее, чем дождаться пока он с громким чавком покинет торт, посмотрит на меня охреневшим взглядом и моргнет. «Красивые лучистые голубые глаза», вдруг подумалось мне. Только в эту секунду осознала ломануть оттуда со всей дури, которую позволяли высокие каблуки и уставшие ноги вместе со своей покупкой.

Совершенно не опознаваемый мужик в розовом креме орал как бешеный и крыл меня отборными матами, да так, что уши вяли. То, что он не сразу кинулся следом, а сначала посмотрел на меня и с усилием моргнул, пытаясь убрать налипший на лицо крем, но я была быстрее и запрыгнула в практически отъезжающий автобус, собственно, меня и спасло. По факту я убежала исключительно на адреналине и создавшейся форе в несколько секунд.

Всю дорогу меня нещадно трясло, и я представляла, как буду закопана под деревом, где-нибудь в ближайшем леске, предварительно капитально изнасилованной.

Это в моих мыслях о собственном убийстве, почему-то всегда присутствовало обязательно.

Мне настолько было страшно, что даже поедание торта не принесло удовлетворения. Естественно, я обо всем рассказала офигевшей от меня подруге.

– Ника, да успокойся ты, ну как он тебя найдет в таком большом городе? Ну сама подумай! – Ленка ржала как укушенный в задницу осел и усердно наяривала торт, пока я трясущимися руками разливала чай по кружкам, столу и полу.

– Лена, я даже не знаю зачем я это сделала, понимаешь? – нервно вытираю я разлитый чай.

– Ну ты, конечно, выдала коней мать, но я тебя уверяю, он тебя не найдет. Это невозможно! Как? По камерам? Да мы же не в Китае, где на каждом свободном месте, где нет жопы китайца имеется камера. Да и кто ему доступ даст, если он не мент.

Резон в ее словах был. Только жуткое чувство, что мужик это так не оставит, не проходило. Еще бы, ему крем за шиворот нападал. Б-р-р.

На практику я собиралась, как на праздник, ведь у меня был очень большим шанс, что мне предложат работу, нужно только показать себя с самой лучшей стороны. Ну и устроиться в отдел продаж. Так! У меня все получится! На мне счастливые трусы! И вообще, краснодипломница я или кто? Да и пофиг, как там их фирма называется, лишь бы в будущем платили хорошо.

Я надела узкую юбку-карандаш, деловую достаточно прозрачную блузку, высокий каблук и собрала волосы в аккуратный пучок. Себе нравилась безумно, правда, пришлось немного накраситься, чтоб не быть бледной молью, хотя и без косметики – супер.

– Блин, Ника, сиськи ты наела, конечно, огонь, не зря капусту любишь – смотрит мне в блузку Лена.

– Это генетика, успокойся и давай ускорься, а то опоздаем.

Лена же, как всегда, королевишна, яркая, высокая, выделяющаяся, я на ее фоне немного теряюсь, хотя на вкус и цвет.

В отделе продаж, куда меня определили, буквально через двадцать минут, после моего прихода попросили отнести документы директору на подпись. Ну как попросили…

– Значит так, мормышка, берешь вот эти документы – презрительно бросает мне бумаги на стол, женщина, которую до этого представили, как Татьяну Николаевну, начальницу отдела – и мелкими шажочками, – она меняет тон на говор бывалой зэчки-рецидивистки, смотрящей за «хатой» и осужденной на долгий срок – на слегка приспущенных, на высокой скорости шуршишь в сторону начальства. Подписываешь там все то, что дали и в том же темпе развевая волосы по ветру, возвращаешься назад. Через пятнадцать минут документы будут лежать у меня на столе, иначе ты будешь серьезно жалеть, что не выбрала другую фирму. Ферштейн?

– А по каким критериям вы определили, что я мормышка? – аккуратно интересуюсь я вставая – рыбачите?

Про себя я уже назвала ее «Адольф», потому что у нее была темная челка через лоб и грязь от принтера над верхней губой, о которой все предусмотрительно молчали.

– Мне сорок лет, и я разбираюсь в людях. – припечатывает она, разворачивается и уходит.

– Ну так себе достижение для Адольфа – тихо произношу я, беря документы.

Сидящая рядом полная девушка начинает просто истерически хохотать, закрывая рот ладонью.

Вот же сучка эта Адольф. Она мне тут ни работать, ни практику проходить не даст. Начальница, блин. Чтоб ее собаки обоссали. Да у нее секса с молодости не было. Она теперь меня во всем шпынять начнет. Ну конечно, у нее же теперь появилась девочка на побегушках.

Иду. Возмущаюсь, насылаю все лучи поноса на начальницу, но иду. А что поделать? Завтра возьму сменную обувь, потому что даже мне привыкшей к каблукам, не удастся столько вытерпеть, сколько запланировала меня погонять эта Адольфиха.

Захожу в приемную и слышу из кабинета директора дикую яростную мужскую ругань:

– … вы уволены Алиса Сергеевна, это просто невероятно, вам тут доверяли важные документы! – слышится дикий мужской вопль. – Вы должны знать, что уходите отсюда с волчьим билетом! Такое предательство не одна фирма не потерпит! А от себя лично добавлю: – переходит на шипение – я тебе, сука, этого никогда не прощу! Стелилась тут готовая на все… Не зря я не хотел тебя ебать!

Тут же, едва не сбивая меня с ног, выскакивает злющая секретарша, хватает сумочку и убегает вон.

Э-эм. А ведь мне туда придется пойти. Не так я себе представляла первое знакомство с директором. Он ведь сейчас очень-очень зол, а мне нужно у него подписать документы и побыстрее.

Ну что ж, Господи, помоги.

– Добрый день, – вхожу с самой милой улыбкой, на какую только способна – вы меня простите, Бога ради, что я в такой неудачный момент вас отвлекаю, но мне нужно подписать у вас документы.

– Ты кто такая? – очень-очень недобро смотрит на меня исподлобья приятный темноволосый крупный мужчина лет тридцати в классическом костюме.

– Я из отдела продаж, практику тут прохожу, сегодня первый день, подпишите пожалуйста – несу ему документы и кладу на стол.

– Практикантка стало быть? – внимательно разглядывает он меня.

Тон ни на грамм не смягчился. Капец, жуть.

– Да – киваю я – я к вам по распределению…

– Кофе варить умеешь, «по распределению»?

– Умею – мне почему-то становится неловко от того, как он меня зло раздевает глазами.

А он прям раздевает.

– Свари – грубо кивает мне на дверь.

Возмущаться, что я ему тут не секретарша, как-то не комильфо, после того что я тут слышала. Ничего не остается, как пойти и сварить ему кофе. Да и что там варить, пару кнопок нажал и все. Хотя мог бы и сам, но видно не барское это дело, кнопки жать.

Но сначала кофемашину пришлось поискать. Она оказалась в закрытом от посторонних глаз закутке рядом с его кабинетом. Боже, нашли же куда ее припрятать! Если он такой жлоб и переживает, что все будут пользоваться его агрегатом, то поставил бы у себя в кабинете.

Подставив чашку и совершив все манипуляции, я вдруг поняла, что не узнала, сколько нужно сахара и будет ли он молоко. Выпрямившись и развернувшись, я практически уткнулась в грудь тихонько подошедшего руководителя.

Я настолько сильно испугалась и опешила, что осталась стоять истуканом. Чудо, что еще не заорала.

А вот он совершенно не растерялся и внезапно взяв меня за заднюю поверхность шеи, притянул к себе и наклонившись вибрирующе прошептал на ухо:

– Два кусочка сахара и без молока. Жду у себя, хомяк. – развернулся и исчез в двери своего кабинета.

Мне жуть как стало неловко от такой близости, я даже и не знала как на это реагировать. По телу пробежали мурашки и мелкие разряды электричества, в трусах тут же стало мокро, то место, где только что лежала его ладонь, горит огнем. Растираю ладонью. Не проходит. Капец. Дожили. Мужик что-то прошептал на ухо, а я чуть не кончила.

Будем честны, он очень харизматичный, безумно вкусно пахнет, а секса у меня не было черте сколько. Но все же перебор.

Да и чего это я вдруг хомяк? Я вешу пятьдесят четыре килограмма, почему сразу хомяк-то? Да, на щеках ямочки, но они же сами по себе не большие, как у хомяка! Вот же сволочь.

Делаю кофе, несу ему, пытаясь не разлить, и ставлю на стол.

– Присаживайся – кивает на стулья у длинного стола для совещаний – как тебя зовут?

Не спешу исполнять его просьбу, делаю уверенный шаг назад и остаюсь стоять там, отвечаю:

– Вероника.

– Полное имя – он говорит жестко, резко, как на допросе.

– Воробьева Вероника Николаевна.

– Сколько лет?

– Двадцать три.

– О, а так и не скажешь, выглядишь моложе.

Вот же козел, говорит так, будто мне пятьдесят. А ему сколько? На вид тридцать с хвостиком.

– Спасибо – заставляю себя тихо ответить.

– Замужем?

– Нет.

– Парень?

– Я девушка.

– И блондинка. Заметно. Парень есть?

– Нет, а что?

– Не люблю, когда из-за неурядиц в личной жизни происходят косяки в работе.

Я молчу, и он молчит. Пауза затягивается, и я переминаюсь с ноги на ногу. Он немного меня пугает.

– Присаживайся, поболтаем – тон жесткий, опасный, совсем не для болтовни.

– Мне работать надо, подпишите документы – хрен его знает, может это провокация, потом скажет, что работаю плохо, не буду вестись.

И в этот момент залетает в кабинет очень похожий на него молодой мужчина, только чуть выше ростом, немного уже в плечах, гораздо короче стрижка и невероятно лучистые голубые глаза. Как у того чувака из кондитерской.

– Данечек, мне тут… Ты!!!!!! – орет во все горло, от чего я вздрагиваю.

Мне становится по-настоящему страшно, сердце подскакивает к горлу и бьется уже там, дыхание спирает, но я не предпринимаю никаких мер, только пячусь задом в сторону сидящего на своем кресле директора.

– Вот ты и попалась, сука белобрысая – шипит голубоглазый в ярости – сейчас я тебя буду медленно и с особым извращением убивать. Думала убежать от меня?

После его слов я окончательно убеждаюсь в том, кто передо мной. Тот самый мужик, которого я макнула мордой в торт. В голове бьется только одна мысль.

«Твою мать! Твою мать! Твою мать!»

Что там Лена говорила? Как он тебя найдет в нашем большом городе? На следующий же день нас столкнула судьба! Обидно? Да не то слово! И страшно. Страшно даже больше. Изнасилованной совсем не хочется быть, ну может если понарошку, но закопанной вообще точно нет.

– Что происходит? – поднимается за моей спиной мужчина, прижимаясь ко мне торсом и обдавая дурманящим запахом дорогого парфюма, застываю, отступать не куда – Дима?

– Именно эта… скотобаза – он показывает на меня своим идеальным пальцем – вчера толкнула меня в кондитерской, и я рожей влип в торт по самые уши, – чувствую, как сзади мужчина пытается сдержать смех – естественно, пока я дупля ловил она успела убежать, и я не попал к Лизе с примирительным тортом, и мы с ней из за этого лихо посрались, а теперь и вообще расстались.

– Это правда? – разворачивает меня к себе стоящий позади мужчина.

Я только сейчас обратила внимания какой он красивый, темные волосы, длинные темные ресницы, карие глаза, красивые пухлые губы. Все как у голубоглазого, только круче, брутальнее что ли. Ярче. Накачанный, крепкий, выше меня почти на голову. Бо-оже! Да он невероятный красавчик. Впрочем, как и его истеричный голубоглазый брат.

– Хватит жрать меня глазами! – выдергивает меня голос кареглазого – Я спрашиваю, это правда, что ты толкнула моего брата лицом в торт?

Вот козел, обязательно было делать на этом акцент? Ну что я его прям так ела? Ну лизнула мысленно маленько, даже не надкусив.

– Я не специально – испуганно шепчу.

– Не специально жрешь глазами? – хмыкает он.

– Не специально?! – одновременно орет во всю глотку голубоглазый – кого ты лечишь?! Ты чтобы сделать это подошла ко мне на два шага! Два! Шага! Это, по-твоему, не специально?!

– Вероника, это правда?

Кареглазый уставился на меня так внимательно и серьезно, что казалось будто сейчас укусит, просто место еще не выбрал. А, нет, выбрал. За шею. Хм. Я б дала. Укусить, в смысле. Хотя…

Молчу.

– Вероника?! – возмущается брат, немного притихнув – ты еще с ней и близко познакомился? Охренеть, Дань, я все понимаю, но ты должен ее уволить.

Нет! Только не это! Я еще практику не прошла!

– Вероника, ты уволена. – спокойно произносит тут же тот, которого назвали Дань, не отрывая от меня вперенного взгляда.

– Я у вас не работаю, я практику прохожу – чуть не плачу я от отчаяния – мне для университета надо.

– А мне для удовлетворения своей гордости, нужно чтоб тебя у нас не было – щурит свои голубые глаза младшая красивая козлина.

Вот же сволочь, да он чуть старше меня, а строит из себя хрен пойми, чего. Айнанэнанэшник хренов.

– Дим, все хорошо, у нас ее уже сегодня не будет. – похлопывает кареглазый его по плечу и ме-едленно облизывает свои идеальные губы вызывая у меня рефлекторное сглатывание.

Да что ж я так на нем залипаю, овуляция у меня что ли?

– Замечательно. – улыбается тот, что Дима, и обращается ко мне свои лучистые глаза – я из-за тебя с девушкой расстался, так что оставайся и ты без практики. Каждый в жизни должен что-то терять.

– Так может это к лучшему. – мямлю я перепугано – Вдруг вы из-за этого встретите свою судьбу, например?

– Значит и к тебе добро вернется тем же способом. – парирует он и разворачивается, чтоб уйти. – Дань, мы потом поговорим.

И тут до меня доходит, что все серьезно, и я прям сейчас могу лишиться практики, только потому что вот этот вот голубоглазый живолуп попросил брата-директора. И да, он в праве обижаться, но можно же как-то лояльнее, да? Пусть на работу не возьмут или занизят балл по практике, ну не выкидывать же на улицу, в самом деле?

– Извините пожалуйста, я честно не знаю, что на меня нашло. Мне очень нужно пройти практику.

– Нет – улыбается он, подмигивает голубым глазом и уходит.

– Вы же не выгоните меня, правда? – поворачиваюсь я к стоящему рядом кареглазому.

– Выгоню, конечно – фыркает он – уже выгнал.

– Да как так?! Что же мне делать? – ошарашено тяну я.

Он быстро пишет на листочке номер телефона.

– Позвони по этому номеру, – машет им, но не отдает – тебя обязательно возьмут, и ты пройдешь свою практику, но мне нужно будет кое-что взамен.

– Что?

– Одна ночь.

– Ночь? – в шоке повторяю я.

– Да. – совершенно спокойно кивает мужчина – я четко произнес, у меня нет проблем с дикцией.

– А в каком смысле ночь? Просто поспать рядом на кресле, мух отгонять, одеялко подоткнуть, ножки укутать, так?

– Нет – улыбается он

– Сказки на ночь почитать?

– Нет

– Это уже как-то по проститутнически, вам не кажется? – сглатываю я.

– Так ведь никто не узнает, – фыркает он – если ты всем не растреплешь и опять же, не в любовницы я тебя зову. Одна ночь. Одна.

Боже, что я делаю! Я торгую телом! Это же именно оно? То самое? Дно? Днище? Но какой мужик яркий!

– Хорошо – хрипло отвечаю я и снова шумно сглатываю.

Он улыбается и протягивает мне бумажку с телефоном.

– Явиться туда нужно сегодня, чтоб сегодняшний день засчитали и еще… ладно, давай дуй отсюда, хулиганка – вдруг фыркает он и улыбается. По-доброму улыбается. Искренне.

Прибежав в кабинет, Адольф мне тут же выдала нагоняй за документы. Угрозы, кары, способы пыток, все угадывалось в ее возмущенном рычании. Пришлось наврать, что руководитель их оставил себе для детального ознакомления.

Судя по ее побледневшей роже, в документах серьезный косяк, который она хотела пропихнуть.

Меня это уже мало волновало, и я набрала номер, который мне дали, взамен на ночь с этим шикарным мужчиной. Хотелось бы выяснить, куда бежать проходить практику.

– Молодец, хомяк, исполнительная, но доверчивая – раздался в трубке знакомый голос – ну а когда у меня есть номер твоего мобильного, и ты не сможешь соскочить с обещания и передумать… теперь я точно позвоню и договорюсь о твоей практике, адрес тебе сейчас скину.

Вот же гад продуманный. Действительно, тут же приходит адрес, на который я, уладив все бумажные проблемы тут же выезжаю.

Даниил

Куколка, которая вошла ко мне в кабинет, как только я уволил эту суку Алису, тут же вызвала у меня те чувства, которые давно не вызывала ни одна женщина при первой встрече, особенно если перед этим ты был зверски зол – у меня встал.

Конкретно, безапелляционно и с легкой тянущей болью от тесноты брюк.

Блядь! Когда это видано было, чтоб я только посмотрел на женщину и тут же возникло дикое желание содрать с нее эту одежду и резко войти так глубоко, чтоб заорала от наслаждения?

Худенькая, небольшого роста, грудь – четкая четверочка, мой любимый размер, губы пухлые, так бы и зацеловал, косметики не много, блондинка натуральная, епрст, обожаю блондинок! Туфли эти, ох, укусить за щиколотку охота, когда ноги ее себе на плечи закинул бы. Короче, чистый возбуждающий пиздец.

Твою ж мать, даже от воспоминания о ней встает.

Как только девушка пошла варить мне кофе я не выдержал даже полминуты и ломанул за ней! Это полный катарсис мозга! Я никогда, НИКОГДА, блядь, никуда не таскался за девушкой. Тем более со стоячим членом. Ну если только лет в пятнадцать и, то не помню такого. Спасибо хорошей генетике и увлечению спортом. Осознаю этот факт, а сам пялюсь на ее круглый оттопыренный зад, обтянутый юбкой, пока она возится с кофемашиной, отчетливо представляя, как ее ягодицы сладко бьются о мой пах.

Минута затмения разума и я ей шепчу на ухо, какой кофе я люблю.

Ухожу так же стремительно, как и появился, чтоб стояком не светить. Девочка определенно в шоке. Как и я сам. И вот, когда я в разговоре с ней, мысленно довел ее до третьего оргазма, представляя как она будет кусать свои пухлые губки от сдерживаемых криков, врывается Димасик и просит ее уволить. В первый раз в жизни рад его просьбе, обычно у нас в таких случаях скандал, а тут я прям солидарен как никогда. Девочку нужно убирать.

Иначе мне кранты.

Я первый нарушу негласное правило, что на работе только рабочие отношения и трахну ее у себя на столе, сегодня, максимум завтра, даже если она будет против. А она не будет, уверен, я знаю, как уговорить, от меня еще никто просто так не уходил.

Попутно выясняется, что девочка оказалась шалунишкой, макнула моего брата рожей в торт. Хотелось бы на это посмотреть, а еще лучше снять на видео. Сколько себя помню, всегда хотел это сделать.

Стоит так близко, что чувствую тепло ее тела. Мысленно провожу языком от маленького розового ушка до идеальной ключицы. Смотрю на испуганную физиономию, и понимаю, что от нее одуряюще пахнет, зараза, сбивает с мыслей. Кружит рядом с ней. Штормит. Беру себя в руки и мысленно хвалю за то, что сделала, понимая, что своим виноватым взглядом она еще больше располагает к себе. Теперь хочу ее связать, хотя наручники тоже подойдут, а вот кляп нет, хочу слышать ее крики.

Да бля!

Правильно сделала, что пересрала ему свидание. Особенно если учесть, что Димасик после увлажняющей маски из торта расстался с этой дурой Лизой. За это прям спасибо и низкий поклон. Терпеть ее не мог.

Практикантка значит. Ну-ну. Пишу ей свой номер телефона, а сам, как только она уходит, договариваюсь с отцом, чтоб прошла практику у него. Отец в недоумении, но соглашается сразу.

Наш мстительный Димасик на его решение никак не сможет повлиять, отцу давно на нас пофиг, он и в жизни-то, как и в воспитании нашем особого участия не принимал, но общался всегда, особенно когда нас постоянно пытались похитить. Поэтому если брат вдруг попросит ее выгнать, ему подсунут фигу под нос.

Теперь давай красотка, не подкачай, позвони мне.

На хрена я потребовал с нее ночь? Это конечно вопрос. Дебилоид, конечно, но может трахну ее и меня отпустит. Так бывает, хочешь девушку, а потом после секса отпускает. Может это мой случай?

Чего-то меня очень сильно по ней растащило, раздражает даже, что я баб красивых не видел?

Она, конечно, на словах, согласилась, но судя по ее лицу, терзают меня очень смутные сомнения, что может прокатить с сексом. А у меня месячный застой если что, надо срочно исправлять. Бесит последнее время все дико.

Иду к Димасику, а у него рыжая дылда сидит, глазки строит. Фу. Терпеть не могу рыжих. Уж лучше лысые.

– Девушка, у вас работы, не початый край, покиньте помещение – неприязненно сообщаю ей я.

– Извините – исчезает она.

– Фу, Димас, она же рыжая! Че ты слюни пустил?

– Да прикольная – улыбается брат – в сто раз получше чем та, белобрысая моль, на которую у тебя дымило. Или ты думал, что я не замечу? – фыркает он – Кстати о ней, что-то ты быстро ее выставил, даже не похоже на тебя, а если вспомнить, что твой кол в штанах, был очень даже настоящий, то я совсем ни хрена не понимаю.

– Ну да, сладенькая – киваю, улыбаясь – побоялся, что не выдержу и выебу прям там, а это претит моим установкам.

– Ого, вот это тебя цепануло. Не ожидал. Может тебе просто нужно снять напряжение?

– Может. Но я не за этим сюда пришел, мне нужно узнать, кому моя секретарша Алиса сливала инфу, подозреваю, что с фирмой отца в ближайшем будущем будет работать кто-то другой, а не мы. Или это Синицкий.

– Алиса сливала инфу? – меняется в лице брат.

– Именно. Это крайне досадная история, особенно если учесть, что она это начала делать, достаточно давно.

– Только потому, что ты не захотел ее трахать?

– Женщины странные существа, но думаю не поэтому. Да и по хер уже, сейчас важнее кому и как нам из этого выйти.

– Я подумаю, Дань. А что тебе рыжая не понравилась? По-моему, она красотка.

– Ты же знаешь, я рыжих в принципе не люблю, даже собак и кошек. А еще, хочу напомнить, что волосы на голове ровно того же цвета, что и по всему телу и даже там. Фу, гадость.

– А я бы жахнул – задумчиво тянет брат – яркая такая, ноги длинные, на плечах идеально разместятся, а там по любому чистенько.

– Ну это твое дело, мне противно – кривлюсь я.

Вероника

Практика пролетает на ура, мне не только нравится, но я даже умудряюсь подзаработать, да еще и предлагают официально устроиться после получения диплома. Все как нельзя лучше. Даниилу за это реально благодарна, в его фирме с трудом себе это представляю.

Я разъезжаюсь с Леной по разным квартирам, потому что в той, в которой мы жили вместе, нас попросили съехать, а в другой Лена желает жить одна.

Не осуждаю ни капельки, кроме того, что это дорого. Хотя, у меня перед носом маячит престижная работа, можно и не выделываться. Тот красивый мужик по имени Даня мне не звонит и не предлагает сатисфакцию в виде ночи любви, а я несмотря на то, что номер его сохранила, тем более себя не предлагаю.

Ленка в короткий срок влюбилась по уши в этого голубоглазого придурка Диму. Не зря я его макнула рожей в торт, ох не зря, потому что была прекрасная Лена-подружка, а стала влюбленная Ленка-дурочка. Только и разговоры о том, что Дима сделал, что не сделал и что хотел бы сделать. Кошмар. Мне совершенно не интересно, что у него там, где, но сказать ей об этом не удобно. Кто его знает, что со мной будет, когда я втрескаюсь.

– Ник, есть предложение, давай поедем на море. Я все узнала, когда Дима собирается туда отчалить, конкретное место и на сколько.

– Лена, але! Прием! У нас нет на это денег! Я еле на месяц за квартиру наскребла.

– Смотри, – тут же начинает она по-деловому, – я все рассчитала. Деньги на билет у нас есть, как на «туда», так и на «обратно», там снять жилье очень недорого, я гуглила по отзывам, жить можно. Заодно переписала несколько номеров, да не комфорт, но и нам только переночевать, согласись? Еду мы, итак, едим мало, да и в той дыре, куда они поедут есть дешевые магазины. Короче мы можем увидеть море, а я еще и Диму.

– Лен, вот скажи, ты нормальная? Ну нафига нам лишние траты! Тем более, мы же сгорим там нафиг. Я бледная немочь, да и ты не смуглая. Зачем нам меланома кожи за последние деньги?

– Ты что, на море не хочешь? Я покажу тебе отдых суперэконом класса!

Вот скажите мне на милость, как я после вручения дипломов смогла вместо того, чтоб пойти устраиваться на работу, уговорить себя на поездку к морю?!

Понятное дело, что Лена уперлась и сказала, что если я с ней не поеду, то она поедет одна, и я не смогла ее отпустить. Подруга я ей или кто? Она же совершенно в неадеквате из-за своей любви. Да и море я не видела уже черт знает сколько. Когда в следующий раз поеду? Может вообще никогда! Плюс мне реально захотелось попробовать отдых суперэконом класса. Лена в этом знала толк не понаслышке, они так с мамой каждый год ездили, пока та замуж не вышла.

Ну и где-то на задворках, правда очень уж далеко, присутствовало желание увидеть того, кого звали Дань. То, что его зовут Даниил Андреевич и что ему тридцать два года, он в разводе, я уже знала от Лены. Но мне нравилось в мыслях называть его товарищ Дань. Потому что на китайском это означает идею храбрости и смелости, ну и еще желчный пузырь. В общем ему подходит.

Понятное дело, что шанс того, что Дмитрий приедет с братом крайне мал, я бы даже сказала, что равен нулю, потому что у них разница в возрасте, общий бизнес и частое общение. По-любому захотят отдохнуть друг от друга.

Затариваемся бич-пакетами, точнее лапшой быстрого приготовления и консервами, закидываем вещи в чемоданы и дуем на вокзал. Хрен знает сколько времени в автобусе, напрочь провонявшем купажом из запахов колбасы, грязных носков и потных подмышек, и мы на море.

Нужный нам поселок, находится в приличном отдалении от цивилизации, а нужный нам «практически бесплатный» адрес, находится в приличном отдалении от моря. Я молчу. Потому что суперэконом класс оказывается таким супермегаэкономом, что я даже в шоке, что так вообще можно отдыхать. Бомжи на помойке, наверное, и то круче живут.

Нашему взору представлен чистый (уже спасибо) сарайчик с побеленными стенами. Вместо окна, крупная застекленная отдушина. Две кровати с сетками. С сетками!!!! Где они их только нашли? Пластиковая выгоревшая на солнце этажерка, сложноузнаваемого розового цвета, одна на двоих тумбочка, розетка над ней и электрический чайник на ней. Все. А, нет, еще по старому ватному матрасу в подозрительных рыжих пятнах (видимо кто-то радовался сервису), перьевой довоенной грязной подушке, хлопчатобумажному покрывалу из шестидесятых годов с ромбами и комплекту желто-серого постельного белья, в прошлой жизни бывшего белым с огромными черными печатями «Туберкулезный санаторий-профилакторий №3»

– Сервис, пять звезд – не отрываясь затравленно смотрю на печати.

– Оу, зато плата чисто символическая – вымученно улыбается Лена.

Что есть, то есть. Живем практически бесплатно. Бабушка, достаточно приятная женщина, разрешила пользоваться ее мангалом, дровами и садом, в котором много фруктов и орехов. Спасибо ей огромное, но что можно жарить на мангале? Мы же на диете из заварной лапши.

Билеты на обратную поездку купили заранее и положили в паспорта.

– А зачем мы это сделали? – интересуюсь у Лены.

– Потому что мы очень предусмотрительные, и если у нас украдут деньги, то не украдут билеты.

Деньги мы обналичили, потому что в этой дыре нет безналичного расчета, впрочем, тут ничего нет.

– Кто украдет? Бабка?

– Да причем тут бабка? Воры везде есть!

Киваю. Хотя, где тут в этой глуши могут быть воры, большой вопрос. Теперь главное, чтоб не украли документы, в них ведь билеты. Да и вообще, откуда деньги у людей, приехавших на такой отдых? Что у них воровать? Заварную лапшу?

Бабушка ведет по двору и показывает, где туалет, летний душ и летняя кухня и попутно интересуется, будем ли мы сюда водить мужиков, а если будем, то, как часто, потому что ей нужно спилить дерево, а рукастых мужчин катастрофически не хватает.

Осматриваюсь. Здесь прям глушь-глушь, удивлена что тут есть газ и электричество, настолько маленький поселок.

Чувствую, что в этой поездке я многому научусь, вон даже бабка знает, как найти применение чужому хахалю.

Приехали мы в обед, и сразу же пошли на пляж. Что я там говорила, что наше жилье в отдалении? Час! До пляжа нужно идти час! Трындец.

– Лайфхак номер один – сообщает мне Лена, когда мы разложились на песке – будь несчастной и немного тупой, люди часто дают из жалости что-то вкусненькое.

– Умение разводить глаза в разные стороны при этом подойдет? – деловито интересуюсь, растягиваясь на подстилке – Я так в садике воспитательницу напугала, и она мне дала конфету, чтоб я больше так не делала.

– Ни в коем случае, – серьезно наставляет она – это подойдет только если потребуется твоя помощь при запоре, потому что пипец как страшно ты это делаешь, обосрутся на раз.

Она поднимается и пройдя четыре шага на пляже подходит к толстому старом деду с цепью на шее, который покупает у мужчины, что-то своей девушке, нашего возраста. Продавец, загорелый до черноты парень, явно из местных, смотрит на Лену немного прифегевше и со звуком «уффф» оттягивает выгоревшие до неузнаваемости шорты спереди, пока дед выбирает мороженое из замотанного ватином ведра со льдом, в котором всякая охлажденная фигня. В другой руке у торговца в таком же замотанном ведре горячая кукуруза.

– Клааасс, синий шарик, как я и мечтала – таращится на не аппетитный, жутко перемерзлый покрытый толстым слоем инея шарик мороженого и уходит, а подходя ко мне инструктирует – делать так можно, только если у деда девушки рядом нет и по нему видно, что он при бабках. Скорее всего не купит, но шансы велики.

Киваю. Ленку просто таращит от того, что она делится опытом. Только один нюанс, это бы прокатило в городе, но не здесь. Магазинов тут нет! По ходу тот чувак с двумя ведрами и есть местный магазин. Да и пляж практический дикий, хорошо, что хоть песчаный. Хотя даже не знаю, что хорошо. По моей извазюканной в песке заднице понимаю, что этого песка мы потом из трусов намоем столько, что на строительство дома хватит, но все же лучше, чем острые камни.

– А ты уверена, что мокнутый приедет? – оглядываю я количество человек на пляже.

Пять! Пять человек на пляже. Дед с девушкой, мы с Леной и загорелая до черноты худенькая бабка, лет семидесяти валяющаяся звездой на старом полотенце. Пялюсь на бабку в полном шоке. На ней детская голубая панамка от мальчика трех лет, по дореволюционной моде, ярко желтые стринги и два зеленых листика приклеенных к соскам, жутко отсюда напоминающие подорожник небольшого размера. Грудь сильно обвисла по бокам и лучше листики рассмотреть не получается.

– Ника! Не называй его так! – выдирает меня из раздумий голос Лены – Да, приедет, должен был еще вчера. Что ты так на бабку таращишься? Педикюр ее нравится? Ну да, прям огонь.

Я только сейчас обратила внимание, что у нее очень длинные ногти на ногах. Прям очень. И все это добро покрыто зеленым блестящим лаком.

– Ладно, хватит таращиться, – шикает Лена – видишь человек загодя к зиме готовится, ногти отращивает и укрепляет, чтоб зимой не скользить. Пошли лучше плавать. Ты с маской нырять умеешь?

Отрицательно машу головой, я и без маски плаваю-то не ахти. Скажем так, при кораблекрушении те, кто не умеют плавать утонут сразу, а я через две минуты, может через три, если не будет сильных волн.

– Плохо, – вздыхает Лена – как вариант, если найти местечко, то можно наловить рапанов на ужин.

– Кого? – таращусь на нее я.

Ленка жрет все, причем чисто из гастрономического интереса. Однажды мы набрели на место с аутентичной пищей, и она там жрала жареных пауков и скорпионов. Сказала, что на вкус как жареные раки. Мне что первое, что второе отвратительно.

Бр-р-р. Передернуло меня от воспоминаний. Какая гадость. А еще однажды она затащила меня во французский ресторан, и мы там ели лягушачьи лапки. Задорого. То, что они лягушачьи, мне Ленка сказала, спустя два дня. Притащив домой улитки по-бургундски, она сказала, что мы будем делать французский ресторан дома, а то в настоящем очень дорого и когда я стала возмущаться что они похожи на птичьи какашки, вот тогда она и рассказала про лапки. Было противно, но назад не просилось. И признаюсь честно, лягушатина безумно похожа на курицу, и в ресторане не особо опознаваема, так что да, вкусно, но опыт повторять я не буду!

– Рапаны, ракушки такие, – выдергивает меня она из воспоминаний о лягушачьих лапках – ты что никогда в детстве не слушала ракушку? Типа в них можно услышать море.

– Слушала конечно – кошусь на бабку. М-да и в правду подорожники. По ходу она ими ожоги сосков лечит.

Она переложила подвижную длинную обвисшую грудь, для равномерного загара на другую сторону, а если конкретно, то свалила кучей к центру.

– Вот в них и живет рапан. – не сдается Лена – Но это не сегодня. Сегодня нужно выяснить, где Дима.

Смотрю на нее оторопело, это она как сделать собирается? Пойдет по дворам расспрашивать? Хотя в этом есть резон, тут в поселке человек двести живет, не больше!

– Лен, а и в правду, где он? Тут такие ебеня, что сразу и не поймешь, что мы не в семидесятых. Будто на машине-времени сюда прилетели. Туалет на улице, интернета нет, магазинов нет, нет никаких супергостиниц, думаешь они, как и мы живут в спартанских условиях? Не их это формат, если что.

– Согласна, но Дима любит вот такую фигню. Зато ты не знаешь самого главного, мы можем тут встретить Шмыглова-Лыткина! – Она многозначительно поднимает палец, показывая важность момента – Он тоже где-то тут отдыхает. Это мне секретарша Димина сказала, она на него в соцсетях подписана.

– Победитель битвы экстрасенсов? – я офигеваю, если честно.

– Да, и основная цель нашей с тобой поездки, это найти Шмыглова-Лыткина и раскрутить на двойной приворот.

– Не поняла, это как?

– Он нам нашепчет на печеньку или на конфетку, как он в телеке сто раз делал, а мы скормим понравившемуся мужику, и он, этот мужик, станет нашим навсегда.

– Лен, я смотрела битву экстрасенсов и честно тебе скажу, Шмыглов-Лыткин просто смазливый дядька и поэтому за него и проголосовало столько девок, а в то, чтоб он смог кого-то к кому-то приворожить я не верю. Я вообще в привороты не верю! Ну ты хоть понимаешь, что говоришь? Приворот – это примерно так: спит такой мужик и резко хоп, подскакивает на кровати! Соседку Машку люблю! А сам ее два раза видел, один раз, когда она пьяная и обоссаная в подъезде валялась, а второй раз, когда машину ему во дворе толкала, а потом поскользнулась и рожей в грязь упала, тогда и решив его приворожить. Так?

– Ты что! – подскакивает от бурлящих в ней чувств Лена – Он знаешь какой сильный колдун! Он в пятой серии тетке наговорил на стул и у нее прошел геморрой!

– А ты ей в задницу заглядывала? Откуда ты знаешь, что он у нее вообще был?

– Ника! Такими вещами не шутят! – возмущенно смотрит она на меня.

– Хорошо, – соглашаюсь я, нежась на солнышке, сегодня пасмурно и есть шанс не сгореть в первый день, хотя я крем от ожогов все же взяла – пусть он великий колдун, но с чего ты решила, что он тебе будет делать что-то бесплатно? Насколько я помню, он очень богатый дядька, хоть и смазливый. Представляешь, сколько денег он за это попросит? А если не дашь – проклянет! И что тогда? Вечный понос? Хотя… Может у него линия анальных пробок, с личным именем. Выгодно…

– Ника, я хорошая актриса, я скажу, что ты моя больная сумасшедшая сестра и мне очень срочно нужно настроить твою личную жизнь, потому что ты беременная. – на полном серьезе выдает она – Ты мне подыграешь, скажешь что-то типа «ме-ме» и пустишь слюну из уголка рта. Можешь уписаться для достоверности, так и быть в душ я тебя тогда пропущу без очереди.

–А укакаться не надо? – ржу я.

– Фу, нет, будет неприятный запах, и он может не согласиться нам помогать, если пред ним кто-то обосрется. Вдруг это произойдет во время обеда. Да и как ты себе это представляешь? Тут же эффект внезапности пропадет, пока кряхтеть будешь, ты же в сортире по часу сидишь. – начинаю слышать у нее в голосе задумчивые нотки – Он столько ждать не будет, если только тебе слабительного заранее не дать…

– Фу! Фу, Лена, давай ты будешь сама себе больной сестрой, он после такого, точно поверит, что тебе очень надо, правда по любому скажет – плати, у тебя килограмм в трусах воняет.

– Вот же ты Ника! Все можешь испортить! – хохочет она – все равно он крутой мужик!

– Крутой мужик – это осел из «Шрэка» – фыркаю я – он смог дракониху отшпехать и то, что он это реально сделал, а не на словах, там постоянно фигурировало в виде пяти летающих огнедышащих осликов. Еще и женился потом на ней.

Вечером мы вернулись домой и уже ближе к ночи, решили выйти в туалет из своего сарайчика. И чуть не обделались от шока, потому что в проеме наткнулись на флегматично катящего мимо нас чемодан на колесиках в сторону дома самого Шмыглова-Лыткина. С мужчиной за ручку. С переплетенными пальцами.

Едрена таратайка!

Заметив нас, руки они тут же отпустили и пальцы расплели, но сделали вид, что никого не заметили.

– Ты это видишь? – шепчет бледная Лена прикрывая рот рукой.

– Да – так же шепчу я.

– Офигеть! Сам тут появился! Понимаешь? – шепчет она одурело – Это судьба! Дима будет моим! Это же знак божий? Ну конечно!

Начинает говорить громко, как только мужчины скрываются в доме.

– Э-э-э, то есть я одна напряглась, от того, что он, скорее всего, педик, да?

– Ника, тебе не пофиг? Главное, чтоб приворот сработал!

Начинаю думать, что геморрой у тетки все же был, только исчез не от приворота, а от прямого вправления. То-то у нее было такое счастливое лицо, когда она ему высшие баллы ставила.

С парнем Шмыглова-Лыткина я сталкиваюсь в очереди в летний душ, начинаем непринужденно болтать и выясняю, что его зовут Саша, они тут на неделю, как и мы. Отдыхают в этом доме каждое лето, приехали еще два часа назад, но никак не могли добраться – тарились в близлежащем магазине. Они даже уже купили, хрен знает у кого, домашнее вино, а теперь хотят у нас поинтересоваться, как у местных, тоже мне местных нашли, как это самое вино правильно употреблять, чтоб не продыстаться с брызгами. Ему то что? У него эта процедура должна быть как здрасьте, только на пользу. Хотя да, им не надо, чтоб это место было постоянно занято, там же транзит.

Разочаровываю его по поводу местных и безбожно вру, что мы крайне толерантные с подружкой особи, и находимся здесь на суперэкономе, потому что подружка втрескалась по самое не могу и теперь мы вынуждены отдыхать только так. Хорошо, что он не спрашивает, как связаны отсутствие денег и Ленкина влюбленность, потому что объяснить это невозможно. Наплела, так наплела.

Парень приглашает нас сегодня к ним на ужин, а Ленка, которая все это время торчала в душе говорит, что если они нам помогут, и тоже наловят рапанов, то она приготовит шикарный ужин на всех. Он заинтересовывается. Лена уточняет, что рапанов, лучше держать в воде, пока остальных ловишь, а то сдохнут. Дохлыми можно сильно отравиться.

Она с таким чувством произносит слово «отравиться», что мы с Сашей переглядываемся и понимаем, у нее имеется серьезный опыт.

Бедная Лена, она так вчера была взбудоражена шансом приворота, что с трудом заснула, и теперь больше напоминала енота, по крайней мере круги вокруг глаз один в один. Ведь такое событие – с нами в одном дворе отдыхает сам Шмыглов-Лыткин. Почти всю ночь она рассуждала вслух, как его не только уговорить на приворот, но и сфоткаться с ним для соцсетей.

По мне, так мужик и мужик, может и не педик он вовсе, может просто совпадение, и мы не так поняли, потому что вышли в неудачный момент. Бывает же такое? Ну конечно! А я его другу еще про толерантность втирала. Что он про меня подумал?

Идем на пляж, и я к вечеру благополучно полностью сгораю, хоть и пасмурно. Лена усердно ловит ракушки, ныряя с маской. Может потому и не сгорела. Улов у нее приличный, почти тридцать штук.

– Эх жаль, нельзя каждый день ловить – сокрушается она – вот это у нас ужин был бы каждый день. Там дальше мидии есть, только ковырять надо чем-то острым. В следующий раз нож возьму.

Я же хаотично вспоминаю, что у меня есть из антигистаминов, потому что аптек тут тоже нет, а на моллюсков может быть аллергия. Такое я еще не ела. Не хотелось бы умереть от отека Квинке.

Уже перед уходом на пляже замечаю Сашу с ведерком, идет хвастаться к нам уловом. У него девять ракушек. Лена показывает свое полное ведро, и он сникает. Шмыглова-Лыткина с ним нет, что очень расстраивает Лену. Наверное, на уши присесть хотела.

Все вместе идем домой. Пока иду – размышляю о трех вещах. Куда я положила крем от ожогов, нафига я подвернула трусы пока лежала, жопа сгорела в хлам и болит и где сейчас может быть товарищ Дань. Он же наверняка не любит такой отдых, ну не похож он на такого человека, Ленка явно все перепутала.

Лена, ловко чистит ракушки обдавая их кипятком и отрезая ненужные части, потом жарит нарезанный лук и бросает на это добро нарезанное полосками мясо моллюсков, щедро приправляя все сметаной. Спонсором масла, лука и сметаны снова является Саша, внимательно наблюдающий за процессом приготовления блюда и постоянно задающий вопросы по нюансам.

Блин, какой он реально классный чувак. Открытый. Позитивный. Добрый. Вызывает постоянное желание обнять. Все время улыбается, как солнышко, да так заразительно, что хочется улыбнуться в ответ. В том что они педики уже капец как сильно сомневаюсь.

Он раскладывает все по тарелкам на большом столе под навесом и приглашает нас сесть, выносит еще теплый вареный картофель и тоже раскладывает по тарелкам.

– Я перед тем, как пойти на пляж сварил, – поясняет он – еще теплый, разогревать не будем.

Буквально мгновение спустя выходит жутко заспанный сам Шмыглов-Лыткин и берет вилку садясь напротив меня.

– Что скажешь? – обращается он ко мне.

– Здрасьте, я Ника, а это Лена, мы тут отдыхаем – не нахожу ничего умнее, чем отрапортовать ему именно это.

– Здравствуй, Ника – хмыкает он и начинает есть.

– Серёнь, давай я вино принесу? – подскакивает Саша – за знакомство можно же по пятьдесят грамм?

– Неси – вздыхает он.

Саша прибегает с огромной стеклянной бутылкой наперевес, какие я видела только в кинокомедиях. В таких обычно плескалось что-то мутное, но в этой было доверху налито вино.

Суетится, разливает по предусмотрительно принесенным вместе с вином, пластиковым стаканчикам бордовую жидкость. Толкает какой-то глупый тост, и мы смеемся.

Все с аппетитом наворачивают Ленкину стряпню, а мне не нравится. Вот картошка – просто чудо, а рапаны эти ее – гадость, откровенно напоминали жесткие грибы, которые немного пахли рыбой. Но если учесть, что это было на халяву, то очень даже недурно.

– Вы знаете, я когда рапанов собирала, то обнаружила там мидии. – Восхищенно пялится на экстрасенса Лена.

– Правильно говорить рапану – поправляет ее Шмыглов-Лыткин.

Очень хочется спросить, как его по отчеству все-таки дядька в возрасте, но я стесняюсь.

– Ага – кивает Лена, – я завтра попробую их нам наковырять. Их прям много там, целая колония. Вы любите мидии?

Видимо мне в голову ударило вино, потому что я сообщаю свое мнение, которым никто не интересовался.

– Я вот не люблю, они очень вкусные, но есть их нужно с закрытыми глазами.

– Почему? – удивленно смотрит на меня Саша

– Потому что мясо мидии похоже на письку.

В этот момент Шмыглов-Лыткин давится и начинает вместе со всеми ржать. Кашлять и ржать как припадочный.

– Ну что? – возмущаюсь я, показывая руками – две такие же половинки, а между ними темный клит… а правда, что это?

– Нога – прокашлялся мужчина, но ржать не перестал.

– Нога? – растерянно тяну я – это оттуда ноги растут? А я думала из жопы.

– Из жопы – руки – хохочет Саша.

– Нога! – кивает мужчина не переставая смеяться – мидия же моллюск, вот чтоб двигаться у него есть нога, именно она там и темнеет. Сейчас мы тоже едим ноги, только рапаны.

– Ростикс на минималках какой-то. – бурчу и вызываю новый взрыв хохота.

– Мидий не надо, Ника очень точное описание дала. Даже и не знаю, как я их теперь есть буду. Реально же похожи. – хохочет Шмыглов-Лыткин.

За весь день мы Диму не встретили, да тут его встречать и негде, кроме маленького пляжа, а следующий день, мы в прямом смысле слова просрали.

На пятидесяти граммах вина мы не остановились и допили вчетвером бутылку. Опьянеть особо не опьянели, но раскрепостились знатно, тут Ленка и выдала, что безответно влюблена в Диму, а он сволочь бесчувственная ничего не замечает, хотя сексом заниматься зовет регулярно.

Мне было выдавать нечего, поэтому я любезно молчала. Хватит того, что я им про мидии рассказала.

У Шмыглова-Лыткина заболел живот первым, и он решил полежать, а перед этим сказал Ленке, что зря она переживает, потому что у нас с ней, как бы жизнь не повернулась все равно будут одинаковые фамилии еще в этом году.

Господи, какая чушь! Это что я буду носит фамилию Шершунова? И теперь и меня будут называть Шершуля? Ну нет, лучше останусь при своей. Он, наверное, нас в лесбиянки записал. Во дурак. Ленка же только что рассказала про безответную любовь.

– Что ты по этому поводу думаешь? – лежала и размышляла Лена, очень громко бурча животом.

– Я думаю, из-за того, что я обгорела или из-за того, что малость отравилась у меня поднимается температура, иначе почему меня морозит? И не пойдет ли все верхом?

– Ник, ну ты чего, все будет нормально, это вино бродит, и ты же намазалась заживляющим кремом.

– И ты думаешь, что он через пять минут помог? Вино бродит… – бурчу я – Лишь бы туалет после нас не забродил, а то мы как-то у бабушки в деревне с ребятами в переполненный туалет дрожжи кинули… м-м-м, убегали быстрее чем от цунами. Знаешь, что самое обидное, Лен?

– Что?

– Я перед отъездом на бедре сделала временную татуировку, а теперь она слезет.

– Почему слезет?

– Потому что я обгорела! Блин жалко, такой пегас красивый, летящий.

– Ник?

– Что?

– А нахера вы дрожжи в туалет кидали?

– Да мальчишки поспорили, что фонтан до потолка достанет.

– И?

– Не достал, надо было две пачки кидать.

Ответом мне было только громкое бурчание Ленкиного живота.

После была эпопея битвы за туалет.

– Блин занято, – дергаю потной ладошкой я за ручку туалета – давайте, кто там, быстрее – скулю я, пританцовывая и ощущая как пот струится по позвоночнику.

– Я первая – подбегает Лена – у меня ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. Сосредоточение на пределе, уже мышцы судорогой свело.

– Отлично, накачаешь как раз, будет кого попросить орехи расколоть. – бурчу я.

– Дура. Что ты несешь?

– Хочу, чтоб ты начала ржать, обосралась и у меня стало меньше конкурентов.

– Да фиг тебе!

– А ты чихнуть не хочешь?

– Нет!

– А если я дам перец понюхать!

– Ника! – Лена начала рычать – меня сейчас останавливает от драки только серьезная концентрация на удержание кала!

– Тогда стреляй по двери – кривлюсь от боли в животе – будем делать принудительное извлечение из гнезда. Назовем эту операцию «операция по освобождению дырки»

Из туалета слышится резкий хохот на выдохе и звуки извергаемого… добра. Ну хоть ускорили процесс, уже хорошо.

А на следующий день, когда мы находились в состоянии близком к нирване от тотального опустошения, поэтому и не пошли на пляж. Вечером Шмыглову-Лыткину кто-то позвонил, и они в срочном порядке уехали, но перед этим к нам зашел Саша и принес две конфеты. Одну дал мне, а другую Лене.

– Вы мне так понравились! – Саша берет номер телефона у Лены – Пока, девочки, вы такие классные, жаль мало вместе пробыли, обожаю вас. Конфеты если что, Серёня дал, сказал, вы знаете, что нужно с ними делать – обнимает меня, потом Лену и убегает.

Буквально сразу мы слышим, как отъезжает машина.

– Ленка, твои мечты сбываются – прифегиваю я, пряча конфету в сумочку.

Брехня брехней, а проверить стоит. Это как с сообщением «разошли пяти друзьям», понимаю, что херня, но рисковать не могу. Всегда материлась, но рассылала.

Диму мы так за весь отдых и не увидели. Такси отвезло нас на автовокзал, что в соседнем крупном поселке, а автобус задержали и я решила пройти по сувенирным рядам.

– Смотри только не долго, автобус из-за опоздания стоять не будет, загрузит людей и все. – переживает подруга.

– Лена – цокаю я языком – а телефон нам на что? Чемодан у тебя, а без него я добежать успею!

Иду глазеть на сувениры. Фигня, если честно.

– Приветики-пистолетики – услышала я за спиной – ты что тут делаешь, хомяк?

Я даже вздрогнула от неожиданности, а когда повернулась, то не узнала мужчину. Товарищ Дань был сам на себя не похож, статный, загорелый, гораздо моложе своих лет, идеально белые кроссовки и низкие носки, в шортах и марлевой белоснежной распашонке, которая ничего не скрывала от его идеальной фигуры и каких-то замысловатых татуировок, до волос на груди, судя по всему аккуратно подстриженных, ну или эпиляция отросла. Короче, шик.

– То же, что и вы – нагло пускаю слюни на его рельефный торс – стою. Смотрю.

– Что-то ты на меня опасно смотришь, облезлый хомяк! Ты, хоть помнишь, что должна мне ночь любви? Я все жду, а ты не соглашаешься, сейчас бы была удовлетворена по всем фронтам. И спереди, и сзади. Прекрати на меня так смотреть! Я прям чувствую, как ты лижешь мой сосок!

Вот козел. И да, моя кожа решила с меня слезть. И да, я залипла на его соске, ну и что? Он и в правду красивый. И да, я его мысленно лизнула, когда оценивала фигуру, но так он же специально так оделся, чтоб все смотрели. Чего возмущаться?!

Мужчина резко разворачивает меня боком и присаживаясь смотрит на мое бедро, на котором еще вчера утром был целый и прекрасный летящий пегас, но сегодня утром кожа на бедре решила слезть и от пегаса остался только зад. Бегущий лошадиный зад.

– Ты набила на ноге жопу лошади? – восхищенно уставился он – креативно.

– Нет это временная татуировка, – лепечу я, потому что мне перед ним вдруг стало стыдно и жарко – тут был пегас, но так как я облезла, то от него осталась только задняя часть…

– Так что ты тут делаешь? – смотрит мне в глаза низу вверх.

Блин, красивый какой. Его даже щетина не портит. Раньше всегда считала, что самые красивые глаза – это зеленые, но у него просто офигенные карие очи.

– Зашла посмотреть сувениры и уже ухожу. – с трудом отлипаю от его глаз.

Собираюсь действительно уйти, но меня хватают за локоть.

– Не так быстро – он шепчет мне на ухо, задевая его губами, от чего я покрываюсь испариной. Обращаю внимание на светловолосого смазливого парня с сережкой в ухе, очень уж он на нас внимательно смотрит, потом замечает мой взгляд и отворачивается – сначала номер мне свой дай, а то я потерял.

Пришлось дать, что толку? Он поступил очень великодушно – определил меня к своему отцу на практику, а я по приезду планировала туда устроиться на работу, потому что очень им понравилась. С Адольфом так бы не прокатило. Я ему за это благодарна. Мог бы этого не делать. Я и просто так бы дала ему номер. Да и просто дала бы тоже.

Так! Нужно срочно решать вопросы с недотрахом!

– Даниил Андреевич, а вы хотите конфетку? – я вдруг вспоминаю, что ТА САМАЯ конфетка сейчас лежит у меня в сумочке, а сумочка на мне.

– Ну допустим хочу и? – с вызовом смотрит мне в глаза, прикусывая нижнюю губу идеальными ровными белыми зубами.

Да уже только по этим зубам можно определить, что у него много денег и хорошая генетика. И вообще слова стоматолог, гинеколог, косметолог – это что-то на богатом. Твою мать, какой генофонд пропадает.

Вот зараза, снова залипаю на его красивых губах, которые он покусывает и пытается сдержать улыбку. Он меня дразнит! Вот гад, заметил, как я на нем залипаю и красуется.

Пытаюсь собраться и делаю отстранённое лицо.

– У меня есть – и протягиваю ему конфету.

– Желейная – недовольно тянет он – а шоколадных нет?

– Нет – делаю я лицо а ля «жричодали»

Он брезгливо разворачивает и откусывает половину.

– А теперь ты ешь – протягивает вторую половину мне.

– Зачем? – Удивляюсь я.

– Тц, – цокает он языком и подкатывает глаза – ну ты вообще глупая? Иначе же приворот не сработает. Ты что не в курсе?

Я молча съедаю протянутую мне половину и ухожу. Не прощаясь. Меня никто не останавливает.

– Где ты была? – возмущается Лена – автобус приехал, давай скорее.

– Я в сувениры ходила и знаешь, что я могу тебе сказать?

– Что? – Лена запихивает меня к окну

– Что я никогда, слышишь? Никогда не буду встречаться с Россом! И уж тем более никогда не выйду за него замуж! Шмыглов-Лыткин – шарлатан.

– Это ты сейчас специально так говоришь? Чтоб тебя вселенная услышала и сделала наоборот? – таращится на меня Лена – причем тут Росс? Ты же не про Диму? Да?

– Это я говорю, потому что я в сувенирных рядах встретила Даниила Андреевича Росса и скормила ему конфету.

– Да ладно – шепчет она, прикрыв рот – а Дима там был?

– Нет, не было, и знаешь, что он мне ответил?

– Что?

– Его не удивило, что практически незнакомая девушка тянет ему конфету и он приспокойно отгрыз одну половину, еще и возмутился, что желейная, и сообщил, что мне нужно съесть вторую половину конфеты, а то приворот не подействует. Прикинь, он догадливый!

– Подожди, если Даниил догадливый, это не значит, что Шмыглов-Лыткин шарлатан! Где связь?

– Ну посмотришь! Я тебе говорю, если он добровольно согласился съесть конфету, значит он в это тоже не верит, а значит он сто раз так делал и не сработало.

– Сл-ы-ыш, Славик, не очкуй, я сто раз так делал – хохочет она.

– Дурочка – смеюсь я

Даниил

Когда увидел эту обгорелую сладкую жопку в коротких шортиках, направляющуюся в сторону сувенирной мути, тут же двинул за ней. Тут баб тьма тьмущая, например, одна вчера очень даже волшебно сделала мне миньет и в принципе была за освоение всех поверхностей во все свои розовые глубины, что мы, собственно, и провернули.

Оттянулся я за весь свой застой с запасом, но увидел эту мелкую мокательницу-моего-брата-в-торт и как будто не было ничего этой ночью. Это как вообще?!

Ну белобрысая, ну мелкая, ну худенькая с шикарной фигурой, да, очень даже хорошенькая с милыми ямочками на щечках, ну и что? Да черт его знает, может сработал тот факт, что кто-то толкнул моего брата в торт меня и привлек? Всегда ведь хотел это сделать, с детства бесит его привычка нюхать выпечку, водя по ней носом.

Короче, я взрослый опытный мужик с разводом за спиной стою рядом с мелкой обгорелой блондинкой и не знаю с чего начать разговор, перебирая разные виды приветствий в голове.

– Приветики-пистолетики – бля-я-я, во даун, – ты что тут делаешь хомяк?

– То же, что и вы – смотрит восхищенно, а я кайфую, хоть рубашку снимай – стою. Смотрю.

Так, стоп, не растекаться. Нужно поддать возмущения в голос.

– Что-то ты на меня опасно смотришь, облезлый хомяк! Ты, хоть помнишь, что должна мне ночь любви? Я все жду, а ты не соглашаешься, сейчас бы была удовлетворена по всем фронтам. И спереди, и сзади. Прекрати на меня так смотреть! Я прям чувствую, как ты лижешь мой сосок! – бля, Даня, тебе сколько лет? Это называется возмущение? Осталось только стоячий член ей в ладошку вложить, чтоб ощутила, как возмущаюсь.

А он ведь реально встал! Твою мать!

Легкие препирательства с красотулей, и я замечаю слежку. Опача! Это что за дивный парень, я его видел уже несколько раз. Мы место отдыха, собственно, поменяли из-за этого. Да и на разных машинах приперлись тоже по этой причине.

Набираю Диме сообщение, чтоб срочно уезжал без меня и по возможности закинул мои вещи мне в машину, потому что с «дивным парнем» мелькает Синицкий. Это ему Алиса инфу сливала, и это он на нас сделал заказ, а мы на него. В любом случае обгорелую лапулю с шикарной жопой коня на бедре нужно срочно сливать.

Ох как же хочется ее затащить за эти палатки и прям там насадить на себя, но боюсь, что этот оргазм приведет меня к кончине, как бы это двусмысленно не звучало. Да и ее грохнут. Дележка бизнеса это вам не хороводы вокруг столба водить, тут пощады нет.

Хотя Синицкий не просто так приперся, скорее всего я ему нужен живым. Ну хоть не грохнут, по крайней мере сразу. У меня коды доступа в офшоры и много чего, ну об этом потом…

– Даниил Андреевич, а вы хотите конфетку? – выдергивает меня девчачий голос из своих мыслей.

– Ну допустим хочу и? – она тут по любому из-за того, что автобус задержали, слышал перед этим как у соседней палатки это обсуждали.

Какими конфетами меня только не прикармливали, о, отравленными не прикармливали, но эта по ходу по старой схеме, приворотом. Только зачем ей? Она меня едва знает.

– У меня есть – тянет мне конфету из сумочки.

– Желейная – твою маковку, до меня только сейчас доходит, она помнит, как меня зовут, но я не подаю вид, тяну как капризная дама – а шоколадных нет?

– Нет – зло кривит свой красный обгорелый нос.

Нагло отгрызаю половину, а сам слежу за Синицким, он уже готов напасть, если пойду провожать девчонку, там меня и накроют, значит надо ее слить прям сейчас. Так, оглядываю местность, нужно будет бежать через дворы, так быстрее к машине добраться.

– А теперь ты ешь – протягиваю вторую половину ей.

– Зачем? – офигевает.

– Тц, – решаю перевести все в шутку, ну и эффект неожиданности, что я все знаю, должен ее отпугнуть в сторону автовокзала – ты вообще глупая? Иначе приворот не сработает. Ты что не в курсе?

Она меняется в лице, но молча съедает свою половину и тут же валит не прощаясь. Ну и замечательно, сейчас мне не до выяснения, чего она так офигела. Если и в правду приворот, то я в это не верю. Главное, что вторую половину сожрала, значит не отравлено.

Смотрю, как она идет в сторону автобусов, притягательно виляя своей сладкой облезлой попкой и понимаю, что сейчас начнется все самое интересное.

Делаю резкий рывок и валю в сторону дворов, стрелять на людях они скорее всего не будут, а вот нож метнуть в ногу – запросто. Перемахиваю через забор и краем глаза замечаю, что за мной пытаются залезть преследователи. Не так шустро, как я, но тип с сережкой перелезает через забор достаточно резво, второй еще скребётся ногами, пытаясь влезть, я же на адреналине, не иначе, перескакиваю еще через три ограждения. Хорошо, что меня никто из местных не видит и собак нет.

Залезаю в какой-то сарай рядом с очередным забором и решаю затаиться. Ссать охота, просто жесть! Может ебануть им тут в углу лужу? Реально же не дотерплю. Выйти не могу, слышу, как шарятся в попытке перелезть забор мужики. Да простят меня хозяева, но я реально не дотерплю. В углу стоит обрезанная пятилитровая бутылка с водой, туда и решаю сделать свои дела.

В сарае достаточно темно, но тем не менее я в моменте облегчения замечаю огромного индюка, который только своим видом ускоряет мой процесс.

Индюк очень внимательно и опасно смотрит на мой член и в режиме онлайн поднимает перья увеличиваясь у меня на глазах буквально в два раза. Надо ли сообщать, что процесс облегчения у меня в этот момент ускорился максимально? Я даже не знал, что с таким напором умею это делать.

Меня больше интересует откуда тут индюк, люди в этих местах не держат хозяйство, тут же все на туризм заточено, да и сарай бытовой, ведра, шланги, грабли, тяпки, лопаты.

– Курлы – индюк, глядя на мой член, угрожающе распустил соплю и трясет ею (охренеть, она оказывается, может втягиваться)

– Курлы, блядь – трясу членом сильнее чем стоило бы, стряхивая капли.

Индюк по ходу воспринимает это как вызов, потому что начинает медленно подкрадываться, тряся соплей. Быстро прячу член в шорты, очень у ж агрессивно на него смотрит индюк. Еще не хватало, чтоб он меня туда клюнул. Что я потом врачам скажу? Что тряс перед индюком членом, когда ссал в углу чужого сарая?

– Егорушка, ты где – кричит какая-то бабка – Егорушка, малыш, отзовись – и зачем-то хлопает в ладоши.

– Курлы-курлы-курлы – отзывается на это индюк. Бабка явно его не слышит и удаляется, продолжая орать. Тут до меня доходит, он не для хозяйства, а для души.

– Ебаааааать, лысый сопленос, так Егор, это ты? – обращаюсь к агрессивно настроенному индюку – Ну будем знакомы, Егорка, в попе помидорка, сиди тихо. Это в твоих интересах. Десять минут сидим, потом я уйду.

– Курлы-курлы-курлы – не согласился индюк и напал на меня, попытавшись взлететь.

Так как он толстый, но при этом очень агрессивный, то он взлетел, но не высоко, а первая моя защитная реакция – это отвернуться. Короче, как влупил он мне клювом в зад! Со всей своей индюшачьей дури! Хорошо, что я поссал до этого, отвечаю. Как только смог сдержаться и не заорать, просто чудо.

Я не знал, что и делать, кое как оттолкав от себя перевозбужденного моим членом индюка, не заботясь особо о его здоровье, потому что, меня только что пребольно клюнули в зад и уже в бедро, но чуть слабее, если эта вертлявая тварь с той же силой клюнет в пах, я усрусь от боли.

– Егорушка, ты тут – Заглядывает на шум бабка и тут же набрасывается на меня – что вы делаете, отпустите его.

И пока бабка пытается усмирить индюка, а этот самый ебанутый индюк нападает уже на бабку, я хоть и не так резво, но срываюсь к месту, где оставил машину. Если Димасик успел свалить, то ключи должны быть на колесе.

Так и есть, тут же завожу машину и давлю на газ. Жопа болит безумно, никогда бы не подумал, что буду страдать от боли в заду, потому что меня туда клюнул индюк. Блядь, история из какой-то ебанутой комедии.

По дороге понимаю, что жопа уже не то, чтобы болит, но ноет нещадно. Приходится несколько раз останавливаться и делать перерывы на поесть и аптеку. Решаю рану все же обработать, когда изворачиваюсь, выясняется, что раны там и нет, но имеется огромный синяк. Приходится по дороге еще несколько раз выходить и размяться, так легче.

По приезду понимаю, что домой мне нельзя, а потому нужно где-то перекантоваться. Все мои адреса Алиса знала, а значит и могла сдать. Приходится об этом серьезно задуматься. Можно было бы нанять охрану и ходить с ней, но пересидеть реально выгоднее.

Еду покупаю новый мобильник и левую симку. Старательно переписываю нужные мне номера и старую мобилу оставляю в старой кормушке для птиц в собственном дворе. Уверен, что никто не возьмет. Последних закладчиков наша управдомша быстро выжила. Хули, элитный жилой комплекс.

– Хомяк, ты дома?

Сам не знаю, почему звоню именно ей, просто потому что хочу.

– Имейте совесть – слышу возмущенное сопение – я только прибыла на автовокзал, еще даже из автобуса не вышла.

– Срочно скинь адрес своего дома. Срочно!

Скидывает с припиской, «только не срочно»

Ничего милая, не срочно ей, это ты еще не в курсе, что я у тебя задержусь на ближайшую неделю-две. Может больше.

Снимаю нал, ставлю машину на парковке, перекидываю все необходимое в спортивную сумку и дую по указанному адресу.

На маршрутке.

Дома никого нет.

Сижу во дворе на лавочке еще час, пока не доходит, что этот дом с дробью, только ее кто-то содрал с надписи. В целом, меня это устраивает, если не будут искать по навигатору. Там, к сожалению, все на месте.

– Однушка на пятом этаже – говорю сам себе перед дверью – замечательно, в бабушатнике я еще не жил.

На звонок открывает еще больше облезлая Вероника, почему-то в квартире она выглядит гораздо жальче чем обычно.

– Привет – нагло впихиваюсь я и закрываю дверь на ключ.

– Я же просила не сегодня! – ошалело возмущается она.

– Ты реально думаешь, что я пришел, чтоб тебя сейчас отиметь?

А, ну да, она же не знает, чего я пришел. Ну что ж, не будешь незнакомых мужиков подозрительными конфетами кормить.

– Э-э-э, а за чем вы пришли? – краснеет она помидоркой, надо же, думал сильнее уже некуда.

– Пока ты не предлагала мне себя самостоятельно, набежали проценты и поэтому я поживу у тебя тут немного.

Смотрю на нее. Блин, она мне даже облезлая нравится. Так и хочется чмокнуть в красный нос, который она сейчас задумчиво морщит.

– Что?! – у нее мигом схлынуло с лица – вы серьезно? Мы так не договаривались.

– А как мы договаривались? – разуваюсь и прохожу в комнату.

Диван один, шкаф один, телевизор, тумбочка, кресло, стул, стол, табуретка. Собственно вся мебель.

– Боже, ну и дыра. – сообщаю свое мнение – Давай хоть обои поклеим, да занавески купим.

– Во-первых, – пыхтит возмущенно она – я сюда совсем недавно переехала и еще не успела обустроиться, а во-вторых, это не ваше дело.

– Мое, хомяк, мое. Я тут реально буду жить. С тобой.

– Вы нормальный вообще? – до нее только сейчас дошло что я не шучу? Ну да, у блондинок такое бывает – У вас, что своего дома нет?

– Значит, сообщаю, ты меня приворожила? Приворожила! Но так как я съел только полконфеты, то и поживу тут только неделю, может две.

– Неделю-две?! Я вообще-то планировала, что вы сейчас уйдете! Вот прям сейчас!

– Ага, выебу и не надевая штанов выскочу отсюда? Нет уж, я тут поживу.

– Так! – она стала расхаживать по комнате – Я Лену убью, я ее убью – и собралась кому-то звонить.

Пришлось отобрать телефон.

– Я человек из бизнеса и если хоть кто-то узнает, что я здесь бываю, то все подумают, что сюда можно всем ходить и тебя… убьют. – боже, какую пургу я несу, но она вроде бы в то что меня приворожила верит, ну вот на это и сделаем ставку – Да, у нас с этим строго, я потому и в разводе. В бизнесе особо церемониться не будут именно поэтому ни слова никому. Да и не в твоих интересах, чтоб я уходил, если я буду тут, то у тебя будет мужчина в доме и будет кому защитить, а так ты будешь одна. Плюс приворот уже есть и сделать с этим ничего нельзя, сильный шаман делал.

Господи, какая бессвязная муть! Шаманы, убийства, бизнес… какая чушь!

– Уходите! – бросается на меня и начинает бить кулачками и плакать – из-за вас меня убьют.

– Ч-ч-ч-ч – обнимаю ее за плечи, хм, не такая она и дура, суть сразу уловила – если ты никому не скажешь, что я здесь, то и не убьют, не бойся. А уйти я не могу, ты же меня приворожила, я же только что сказал.

У девчонки натуральная истерика. Приходится пережидать пока проревется у меня на груди. Обнимаю. По голове глажу, типа молодец, а сам думаю, как я тут спать буду? Если сразу выебу, то сразу за дверь и попросят, вроде договоренность исчерпана. Значит надо держаться. Чтоб секс если и случился, то типа по любви.

Да понимаю, я поступил цинично, но это реально был самый крутой выход. Снова смотрю на диван, удручающее зрелище, выглядит как один сплошной пролежень, хер уснешь, а тут рядом еще это сладкое тельце. Да-а, будет сложно.

– Я сейчас тебе дам денег, и ты пойдешь и купишь продуктов. – отлепляю ее от себя – Успокойся. Пока я здесь, то тебя никто не тронет. Я тебя в обиду не дам.

Она действительно быстро успокаивается, потом кивает.

– Вы мне за это много денег дадите? – мило шмыгает носом.

Еле сдерживаюсь, чтоб ее в него не чмокнуть. Никогда не думал, что кто-то будет у меня вызывать такие странные чувства, кроме дочери. Только с дочкой-то понятно, а эта-то что? Я ж ее даже и не знаю толком.

– Ага, много-много – улыбаюсь ей, глажу по голове и снова прижимаю к себе. Кааайф.

Реально даю денег и отправляю за продуктами. Пока ходит заказываю доставку на дом обоев с приблудами и клеем. Оглядываюсь на комнату, не большая, за один вечер поклеить можно.

За это время связываюсь по скайпу с Димасиком.

– Димас, я тут завис в одном месте, все норм, у тебя как?

– Я тоже завис – вздыхает брат и до меня доходит, что он мне отвечает по-русски, когда мы всю жизнь один на один общаемся на английском – у меня не прям норм, мне тут оказывается не прям рады – говорит он куда-то в сторону.

– Не неси херни – доносится женское шипение и хлопает дверь.

– Дань, так что там с Синицким? – переходит он на английский – Чего это он так на нас взъелся.

– Я перед отъездом выход на офшоры на себе завязал, как раз тогда и узнал, что он нас кинуть хочет. Он все это выяснил и стал требовать вернуть как было, а я не дурак. Я в курсе, что он планировал пригреть все наши бабки и свалить за границу, а теперь, как видишь у него сложности с этим.

– Он отца не грохнет? Он же хотел его место занять.

– Мы прямые наследники его пакета, плюс у нас еще и наши доли имеются, не грохнет, ему не выгодно. Синицкому у отца пакет акций еще забрать надо.

– Согласен. Не выгодно. А откуда ты это узнал?

– Виктор Степанович очень тщеславный человек, ему надо чтоб не просто жопу лизали, а аж половинки раздвигали. Я заподозрил его сразу, как только Алису вычислил, потому что она готова на все и он был первой кандидатурой, а потом он вдруг сам активизировался, на его счета стали уплывать деньги. В пределах лимита, по основанию, но очень уж подозрительно часто. Взял временно под контроль его секретаршу, и она передавала мне их разговоры.

– Взял временно под контроль? – ржет брат – это теперь так называется? Выебать во все дыры, значит взять под контроль? Типа больше не куда? Буду знать.

– Он обещал золотые горы, руку и сердце Алисе, – ржу в ответ – а я только золотые горы и пару отличных перепихонов его Анастасии.

– Дань, она на десять лет старше тебя!

– Нормально, для пары тройки раз самое то. Тем более она блондинка, а ты меня знаешь, я их люблю. На море, как я и предполагал, на меня напали. Скорее всего, я нужен был ему живой, но и увечья в виде простреленных коленей меня не привлекали, поэтому я был максимально настроен на то, чтоб свалить. В целом все отлично получилось, только жопа болит.

– Тебя успели оприходовать его приспешники?

И он сейчас не шутит и спрашивает с беспокойством. Все знают, что он в приспешники берет педиков, а потом прежде, чем расстрелять неугодных, «пускает по кругу» мужиков, чтоб перед смертью помучились, а еще любит за этим наблюдать, садист.

– Нет, меня в жопу индюк клюнул.

– Индюк? Где ты там его нашел?

– Индюк по имени Егор. Это пиздец, Димасик. Индюк оказался чьим-то питомцем, а я спрятался в сарае, куда хер принес этого самого индюка, и он на меня там напал и поклевал. Поклевал много куда, но жопа болит теперь больше всего.

– А че напал-то?

– Да я в углу ссал, а он мой член увидел и напал.

– Ебануться, кому скажешь, не поверят – переходит он на русский и ржет.

– Вот и не говори не кому! Я же не говорю никому, что ты в торт девочкой мокнутый.

– А ты теперь в жопу клюнутый. Что планируешь делать?

– Для начала поклею тут обои, прям сверху на старые приклею, чтоб не заморачиваться.

– Гонишь, они же отвалятся потом!

– Не, я уже проверил, старые приклеены намертво, тут их опасно сдирать, да и не сдерем, наверное. Они и дальше будут стоять, просто страшные уж очень, я бы даже сказал, что уродские.

– Ну да, если то, что у тебя за спиной, это они, то эти обои были стремными еще в семьдесят втором году, когда их клеили.

– Ты там знаешь, тебя тогда еще не было. Короче Димасик, я залег на дно, будем созваниваться каждые сутки, может через одни. Скину тебе мой новый номер.

– Запиши мой, я тоже симку сменил.

– Да – заржал я, как только записал новый номер брата – криминальное прошлое отца нас жестко натренировало.

Только Ника пришла и поставила тяжелые пакеты на пол, как приехала доставка, отправил забирать и расплачиваться, опять же налом. Не хочу картой светить.

– Вы вообще нормальный?! – орет во всю глотку она.

– Такая маленькая и такая шумная! Не кричи.

– За каким чертом я это все тащила? Если можно было доставку организовать.

– Это была одноразовая акция, потому что ты обои не дотащишь, а продукты вообще нужно выбирать лично.

– Я не буду клеить обои!

– Да и не клей, что там клеить – фыркаю я – я их поверх старых нафигачу, да и все, иди ужин готовь.

– Может же это потерпеть до завтра? – психует она

– Что? Ужин? Нет! Я сейчас жрать хочу.

– Поклейка обоев, до завтра потерпеть может?

– Может – киваю я, отвлекаясь от выбора тюли с портьерами, потом подумал и кинул в корзину ковер.

По мягкому ходить приятнее.

Вероника

Не успевает автобус остановиться на перроне, как мне звонок с неизвестного номера

– Хомяк, ты дома? – слышу я голос товарища Даня

Нет, ну не сволочь? Он что решил со мной обсудить подробности предстоящей ночи? Нашел время. Ну уж нет, все завтра.

– Имейте совесть – слышу возмущенное сопение – я только прибыла на автовокзал, еще даже из автобуса не вышла.

– Срочно скинь адрес своего дома – шипит он. – Срочно.

Ну вот нафига? Хотя что от того, что этот красивый мужик узнает, где я живу? Ну узнает и узнает.

Скидываю с припиской, «только не срочно»

Да хрен там, даже дня не прошло, как он приперся.

– Привет – нагло протискивается он, закрывая дверь на ключ

Офигеть, откуда он тут взялся, да еще и в той же одежде. Все бросил и приехал ко мне? Настолько нетерпячка?

– Я же просила не сегодня! – он что правда пришел за этим?

Да ну нафиг, рожа больно хитрая.

– Ты реально думаешь, что я пришел, чтоб тебя отиметь?

– Э-э-э, а за чем вы пришли? – краснею против своей воли, вот же сволочь, еще и меня озабоченной выставляет.

– Пока ты не предлагала мне себя самостоятельно, набежали проценты и поэтому я поживу у тебя тут немного

– Что?! – ни хрена себе конфета! Вот тебе и Шмыглов-Лыткин, вот и не верь после этого – вы серьезно? Мы так не договаривались.

– А как мы договаривались? – он уже по-хозяйски осматривает мою квартиру.

Я в шоке. Я просто в шоке. Он же мне сейчас не снится? Я его два месяца не видела, а когда дала при случайной встрече конфету сразу переехал ко мне. Быть того не может, потому что этого просто не может быть! Хотя он с сумкой, да ну нахер. И что мне делать? Я же его сама приворожила. Искать Шмыглова-Лыткина, чтоб отворожиить? Трындец.

– Боже, ну и дыра. – тем временем выдает он – Давай хоть обои поклеим, да занавески купим.

Обои клеить? Он это серьезно? Занавески? Ну хоть люстру не захотел. Но приезжать на ПМЖ и предъявлять, что тут не так как ты хотел, это уже перебор, капец.

– Во-первых, – громко возмущаюсь – я сюда совсем недавно переехала и еще не успела обустроиться, а во-вторых, это не ваше дело.

– Мое, хомяк, мое. Я тут реально буду жить. С тобой.

– Вы нормальный вообще? – да что за фигня? – У вас, что своего дома нет?

Он собирается у меня пожить? Это вообще нормально жить у человека, которого видел пару раз в жизни? Собираюсь позвонить Лене.

Он резко отбирает телефон и не отдает

Несет какую-то муть, что меня могут убить, а так он обязательно меня защитит. Может он прячется тут от кого? Тогда ему тем более нужно уходить, мне оно зачем? Жила себе жила и вот здрасьте приехали! Может он криминальный авторитет какой или его заказчики ищут, я ж не знаю, что там они с братом на айнанэнанэнили. Я-то тут при чем? Я еще молодая умирать. В конце концов не конфета же это и в правду? Да ну, нет, чушь!

– Уходите! – злюсь на него и начинаю его лупить, слезы сами брызгают из глаз – из-за вас меня убьют.

– Ч-ч-ч-ч – хватает меня за плечи и прижимает к себе – если ты никому не скажешь, что я здесь, то и не убьют, не бойся. А уйти я не могу, ты же меня приворожила.

Скот. Реальный скот. Но как же классно пахнет. А накачанный какой. Тихонько ощупываю его торс. Кла-а-асс.

Приперся ко мне непонятно за чем, может даже пересидеть и даже не подумал, что может меня подставить. А тот типчик, очень внимательно на меня смотрел, по любому запомнил.

Обещает дать денег. Ну что ж. Если и в правду не врет, и я уже на интересе у его врагов, то у меня нет выхода, остается одно, наслаждаться моментом. Улыбается, просто божественно, вот же скотина, но то, что он говнюк, мы будем иметь ввиду и запишем его в список пидарасов, правда пока карандашом.

Иду за продуктами, если этого гада невозможно выгнать, то кормить его по любому придется. А это значит, что он сожрет всю мою еду. А уж если он спонсирует это все, то может оно и к лучшему, всегда нужно искать во всем позитив. Еда мне нужна, а когда нет денег, то очень сильно нужна.

Холодильник пуст, пришлось купить дофига всего, а это «дофига» потом еще и тащить до дома и на пятый этаж и вот тут выясняется, что он заказал доставку. Сволочь, я там изображаю из себя ломовую лошадь, а он… А ведь реально обои заказал и кисточки, и клей и даже шпатель. Ну капец. Слава богу он их будет клеить не сегодня.

Готовлю ужин допоздна, чтоб завтра не готовить, готовлю еще еду в прок. Уставшая как никто вползаю в комнату, где на разложенном и расстеленном диване спит на животе в одних боксерах красивый мужик. Разглядываю его какое-то время.

Пофиг. Ложусь рядом и несмотря на духоту укрываюсь покрывалом. Совместный сон, это не совместный секс. А завтра я ему куплю раскладушку. Буду ехать с работы и куплю. На его же деньги.

Гад.

Подрываюсь от звона будильника, как же быстро пролетела ночь. Сегодня я буду устраиваться на работу, а значит имеет смысл прийти вместе со всеми, дабы показать свою компетентность. С дальней стороны дивана, где сейчас пусто, доносятся натужные выдохи, переползаю и вижу замечательную картину.

Мужчина отжимается. В шортах.

Судя по тому, что спина вспотела, делает он это давно. Красиво играют мускулы. Он подхватывает лежащее полотенце стелет его на пол и ложится на него, тут же начинает качать пресс. Я, оказавшись замеченной мгновенно исчезаю из поля зрения.

– Ты уже проснулась? – пыхтит он снизу.

– Да, я думала вы там упали.

– Боже, давай на ты и по имени. – он поднимается и начинает приседать – Меня Даня зовут, если ты забыла. В целом я не против и старого варианта, но ты так отвратительно произносишь «вы», что я чувствую себя на семьдесят два.

– Ну мы же вроде как никто друг другу – мямлю я

А ничего, что он спал у тебя под боком? Подсказывает совесть.

– Мы сегодня станем самыми близкими людьми, поверь, ближе просто некуда. – встает и начинает приседать – А пока свари кофе.

– Кофе? – сажусь я в растерянных чувствах, представляя, как именно мы станем «ближе друг другу» – у меня нет кофе.

– Нет кофе? – застывает он в полу приседе – сегодня же купи и турку купи.

– Турку?

– Да, кастрюлька такая для варки кофе.

– Я знаю, что такое турка – возмущаюсь я – я думала для этого нужна кофемашина.

– Нет, я люблю из турки. Яичек хоть пожаришь? Мне три. – он делает умоляющую рожу и снова начинает шумно приседать.

– Пожарю – вздыхаю я, поднимаясь.

Готовлю завтрак, завариваю чай и ловлю себя на мысли, что вот как-то так живут замужние женщины. В целом неплохо. Мне нравится.

Собираюсь, надеваю легкое длинное воздушное платье, счастливые бабушачьи трусы и наношу легкий макияж, впрыгиваю в босоножки, хватаю сумочку и обращаю внимание, как на меня странно таращится товарищ Дань, хотя сейчас он прям Даниил. Статный, красивый, накачанный. Татуировки эти его ошеломительные… Короче огонь, а не мужик.

– Пожелайте мне удачи. Я иду на работу устраиваться.

– Удачи – глухо отзывается он.

– Не балуйтесь тут без меня – хихикаю я, выходя, очень уж мне понравился его взгляд.

– Стой! – орет переполошено.

– Что случилось? – тут же стопорюсь я.

– Поцелуй на удачу забыли.

И он впивается в мои губы, прижимая к себе одной рукой фиксируя за шею, а другой крепко удерживая попу и вдавливая в свой пах. Раздвигает мои губы своими, начиная нежно прикусывать нижнюю губу настойчиво погружая мне в рот свой язык. Потом резко отстраняется, а у меня все кружит перед глазами. Не помню, чтоб так круто кто-то целовался.

– Скажи честно, трусики взмокли? – щурится он довольно.

Да. Боже! Обязательно было все портить?!

– Нет, я не писаюсь от поцелуев, да и вообще не писаюсь – бурчу я недовольно и ухожу.

Вот же сволочь красивая, но спасибо, что сразу ставит на место, а то на придумывала бы себе черте что.

Возвращаюсь вечером радостная, меня не только приняли, но и я успела отработать свой первый рабочий день. И разувшись, тут же платьем влипаю в ведро с клеем. Стараюсь не опрокинуть его оборачиваюсь и спотыкаясь падаю на расстеленое на полу полотно обоев, щедро сдобренное все тем же клеем.

Сука, даже лицом влипла, платье задралось до ушей, явив на обозрение мои счастливые трусы.

– Ебит твою мать, сходил поссать – возникает на пороге товарищ Дань и начинает отлеплять меня от крепко прилипшей ко мне бумаги – обоев же не хватит! О, классные трусы, я заценил, у моей бабки такие были, только почему «сладкая киска» написано на жопе, она же спереди.

– Жопа у всех сзади – бурчу, делая вид, что ничего не поняла, снимаю платье и не стесняясь того, что я перед ним в одном белье, один фиг он его уже морально обосрал, иду мыться. Ванная занята тазом с люстрой намыленной какой-то вонючей фигней. Вашу мать, это ж он меня ее же потом мыть и заставит.

– Ты рассуждаешь как блондинка – кричит мне вслед.

Моюсь крайне тщательно и запускаю стирку, боюсь если клей засохнет, то платью хана. Надеваю ультракороткие домашние шорты и футболку. Товарищ Дань вообще босой, в панамке из носового платочка и в одних шортах.

– Иди быстро перекуси и помоги мне – командует мне.

– Я не умею клеить обои…

– Их и не нужно клеить, – перебивает он – я их сам поклею. Из-за того, что ты решила продемонстрировать мне свои трусы, а ля «лето семьдесят четвертого» крайне неудачным способом, у нас испорчено одно полотно и теперь придется клеить кусками. На этом месте будет стоять шкаф, так что пофиг. Просто помоги отмерять, чтоб рисунок состыковать.