Из страниц чужой реальности

II

«С двумя мужиками в раннее безлюдное утро… чем я думала?» – после этой мысли загоревшая кожа приобрела на удивление бледный оттенок. Девушка, предвидя любой исход, решила не устраивать сюрприз и предупредить брата о своём возвращении: «*Я уже на шоссе. Через десять минут буду у дома. Наверное*. Отправить. Теперь он знает мою геолокацию… Можно немного расслабиться», – она мельком глянула в окно и прикрыла глаза.

Долго размышляя о том, куда этот безустанно болтающий о своей Родине таксист её привезёт, Инна не заметила, как автомобиль остановился. К её счастью, серебристая шестёрка встала у нужного подъезда.

– Платите Вы, – Инна недовольно, даже с аффектацией некоторого раздражения, обратилась к незваному попутчику, произнёсшему в начале дороги всего два слова: «Я Александр». Бывшая циркачка боялась только двух вещей: оказаться в одной машине с незнакомыми людьми и быть укушенной домашней змеёй Амрита. Александр радушно посмотрел на спутницу голубыми глазами и убрал в пальто небольшой блокнот, в который всё время что-то записывал.

– Конечно, – усмехнувшись, он достал из широкого кармана брюк сторублёвую купюру. – Всего доброго!

Разумно предположить, что прощание было адресовано устало зевающей Инне, мечтающей о тёплом душе и горячем кофе, однако неверно. Предполагаемый учёный достал из исцарапанного багажника три чемодана: все принадлежали дрессировщице. Она, поражённая и восхищённая таким поступком, радостно схватила свои вещи, не рассчитывая, что таксист уедет, не забрав Александра.

– И что это значит? – эмоции на лице Инны сменялись слишком быстро: тонкие губы то кривились в натянутой улыбке, то напряжённо сжимались.

– Мне негде жить, – с полным спокойствием заявил Александр, приглаживая тёмно-каштановые пушистые волосы.

В железных дверях подъезда показался человек, который, будь он в Японии, не уместился бы ни в одной средней кровати.

– Инночка! – наконец, загорелся фонарь, который опять забыл включить дворник Яша, сохранивший свою должность лишь потому, что был тестем начальника ЖЭКа. Высокий худой мужчина вышел из тени, лучезарно улыбнулся и крепко обнял девушку, казавшуюся на его фоне лилипутом. – Я так скучал!

– Лёва! Отпусти! – Инна недовольно похлопала брата по широкой спине. Лев отступил от сестры и робко, почти по-детски смущённо отвернув голову, усмехнулся.

– Вас проводить? – мужчина, обративший внимание на преспокойно поправлявшего очки с фиолетовой оправой кудрявого попутчика сестры, заговорил с ним вежливо, но отнюдь неприветливо.

Лев не жаловал ухажёров сестры, ежедневно проводящих часы под окнами её (по совместительству и его) квартиры (и не понимал, действительно ли обожатели Инны ожидали покорить её своим кошачьим визгом, который они называли пением). Он часто пытался заводить с Инной беседы на эту тему, впрочем, каждый раз прерывал себя на полуслове, завидев хмурый и недовольный взгляд девушки. Лев никогда не шёл никому наперекор, что очень мешало ему в работе. Будучи преподавателем, мужчина понимал, что сдержанность и податливость негативно сказываются на его авторитете среди учеников (особенно наглых одиннадцатиклассников, не упускающих возможность подтрунить над молодым учителем, покорно выслушивающим все шутки, часто переходящие в откровенное унижение), однако не мог с собой ничего поделать. Иногда Лев жалел, что преподаёт французский и немецкий, а не физкультуру или труд, вызывающих бесконечный интерес у школьников, беспрекословно подчиняющихся распоряжениям наставников. Вместо того чтобы воспользоваться советами коллег, пользующихся большим уважением, он целыми днями проверял тетради с корявыми сочинениями вроде «Was ich während meiner Sommerferien getan habe»* и «Qui vou drais-je être?»** – учения его покойных родителей о послушании и покорности слишком крепко засели в голове. Но, несмотря на все недостатки, он любил свою работу.

– У меня нет дома, – Александр беззаботно пожал угловатыми плечами, вызвав тем самым бурю эмоций на лице и Инны, и её брата.

Лев, поджав губы, внимательно оглядел незнакомца со всей присущей учителю пристальностью, будто ища шпаргалки там, где их быть не должно и не может.

– Постелю на балконе, – даже зная нелюбовь сестры к незваным гостям, он не смог отказать. Подхватив чемоданы, Лев быстро зашагал, указывая дорогу прибывшим жильцам.