Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
****
Когда мы дошли до указанной точки, вокруг уже свистели пули и рвались снаряды.
Слышались крики и вопли местных жителей, напуганных до белых седин. Им было велено спрятаться в соседних домах и носа на улицу не высовывать.
А там, на перекрёстке, повстанцы, борющиеся за иллюзорную и утопичную свободу, соорудили баррикады и организовали массовый обстрел наших войск.
Третий взвод попал под пулемётный огонь, но всё же закрепился в пятиэтажном жилом доме, который, собственно, нам и приказано было оборонять.
Мы подошли как раз вовремя – повстанцы организованной атакой ознаменовали, что будут обстреливать креговскую армию до последней пули в затворе. Их было так много, что и глазом нельзя было окинуть. Весь перекрёсток и улицы на несколько кварталов были битком забиты галдящими людьми в лёгкой униформе с отличительным знаком повстанческой армии (жёлтая молния на синем фоне) и с различными видами оружия в руках.
– Толпа безмозглых образин! – выругался капитан, когда мы подкрались к пожарному входу пятиэтажного здания, – Всем быть наготове!..
Из соседнего окна выглянул сержант Хьюз. Глаз у него был подбитый, на руке, которой он держался за оконную раму, не хватало двух пальцев.
– Капитан! Сэр, эти черви выползают из-под земли! Другого объяснения их количеству я не могу дать! И ещё с ними явился их главком, Ренегат.
– Сколько в здании мирных жителей? – прервал его Уайлд.
– Около пятидесяти человек. Женщин и детей мало, но они есть. Какие будут приказы, сэр?
– Дай нам сначала внутрь пробраться, олух! А пока мы заходим, найди Робертса – у него рация, пришли его ко мне.
– Сэр, так точно сэр!
Пока остальные ребята пробирались внутрь через заваленный всякой рухлядью запасный вход, капитан подозвал меня, Пита и Вернона к себе.
– Так, вы втроём пойдёте на разведку. Видите бетонные разделители авеню?.. Следуйте вдоль них и зайдите на левый фланг противника!.. Вернон, рация работает?
– Так точно, сэр, работает.
– Доложите оттуда обстановку. Выполняйте!
Он пролез в проделанное отверстие и скрылся в темноте коридоров.
А мы отправились к указанной цели, гуськом, не поднимая головы – пластилиновые солдаты, выполняющие приказ.
Проползая по асфальтовой пыльной дороге, разделённой бетонными плитами на противоположные полосы, я иногда немного поднимал голову и мог видеть впереди огромную толпу людей, возбуждённую и жаждущую крови. А на баррикаде, за выставленными вперёд монолитными стальными листами, стоял бравый, высокий человек, одетый в красный комбинезон с сине-жёлтой эмблемой и державший в одной руке пистолет-пулемёт, а другой сотрясавший воздух, поднимая людское море человеческих лиц, приказывая им стрелять по другим людям по ту сторону дороги. И возбуждённая толпа продолжала стрелять, крича о смерти и свободе.
Мы доползли до невысокой разрушенной стены, некогда бывшей одной из частей дома, и затаились там.
Отсюда открывалась яркая картина на неумолкающий поток повстанцев, стекающийся с двух улиц к перекрёстку с баррикадой. Дома со всех сторон улиц были почти полностью разрушены. Уцелело лишь три двухэтажных дома и наше пятиэтажное серое здание.
От дома до баррикады было около пятидесяти ярдов, до обезумевшей толпы – на несколько ярдов больше.
С этой точки было видно, что креговскую роту обстреливают человек двадцать, а остальные только вливаются в однородную массу, заполняя перекрёсток.
– Обстановка ни к чёрту! Надо доложить капитану, – шепнул мне и Питу капрал Вернон.
Он достал передатчик с рации, что висела на спине, и стал шёпотом вызывать базу.
– «М-22», это «Ядовитый-17». Приём.
– Слышу вас, «17-ый», докладывайте.
– Сэр, Ренегат укрыт от пулевого обстрела стальным заслоном. Повстанцев насчитывается около пяти сотен человек. Вооружены они основательно – видно, долго к войне готовились.
– Ясно, «17-ый». Я связался со Штабом и запросил поддержку с воздуха, – ответили на том конце, – Скоро прилетят «Пташки» с В-55, так что уходите быстрей оттуда. Конец связи.
– Вас понял, конец связи.
Вернон вытер от пота глаза тыльной стороной ладони и, убрав передатчик, повернулся к нам.
– Всё, уходим. Бен, ты впереди, я прикрываю.
– Приказ понял, сэр.
Мы стали отходить. Так же ползком в том же самом направлении, откуда пришли.
Проползли ярдов сто, до «чёрного входа» в пункт сбора оставалось ещё в три раза больше. Пули свистели над головами. Повстанцы наступали.
Дрожь всё больше охватывала меня, я чувствовал её – пальцы нервно сжимали автомат. Я посмотрел на ползшего позади младшего брата.
– Эй, Пит! – окликнул я его, – Держись меня, не отставай!
Он подкрался ко мне.
– Что, Бени?
– Помнишь, как мы в детстве играли в ковбоев и индейцев на заднем дворе?
– Помню, конечно! – усмехнулся Пит.
– Сейчас почти то же самое. Держись рядом, Быстрый Пит, эти краснокожие нас не достанут!
Из-за спины донёсся смех Вернона.
– Хорошая шутка, Бен! – он ещё раз улыбнулся.
Пит тоже заулыбался.
А где-то совсем рядом жужжали пули, и взрывались ракеты.
– Двигаем дальше! – сказал Пит, – Бен, шевели своей задницей!
Он немного поднял голову, чтобы посмотреть, сколько осталось до конца бетонного разделителя.
– Осталось совсем немного!
Когда мы пробрались-таки через дыру в стене в пункт сбора, там царила суматоха – кто-то отстреливался, кто-то подтаскивал патроны, кто-то отсиживался в углу, а кто-то охранял мирных жителей.
Мы нашли капитана Уайлда.
– Сэр, – докладывал капрал, – авеню Роуз свободна с севера, но южная часть занята врагами. Улица Павших – лишь восточная часть на два квартала. Мы проползли по ней до самого Ноутилл-Орша, толпе конца и края не видно.
– Ну что ж, не так всё плохо. Зажарим этих тварей на адской сковороде. Я вызвал подмогу с воздуха, вот-вот прилетят. А после мы устроим зачистку. И ни один гад с сине-жёлтой эмблемой не уйдёт отсюда.
– Мы нарушим приказ – не вступать в бой? – спросил Вернон.
– Нет, мы защищаем мирных жителей, которые выбежали на улицу, и нам ничего не оставалось делать, как перестрелять всех этих повстанцев с их Ренегатом! Понял меня, Вернон?
– Так точно, сэр!
А потом прилетели вертолёты и устроили настоящий Армагеддон.
Я смотрел на этот кровавый ад через дыру в стене и не мог поверить, что такое бывает, и что это случилось именно со мной.
Вертушки прошлись по толпе огнём из пулемётов и выпустили несколько ракет.
Люди запаниковали. Те, кто не попал под обстрел вертолётов, ринулись в нашу сторону, спасая свои шкуры. И тогда капитан дал приказ – стрелять на поражение.
И мы стреляли.
Шквальным огнём встретили убегающих от воздушной кары повстанцев, борющихся за свободу их страны.
Я видел лица бегущих прямо к нашему зданию – они были полны страха, непонимания.
К моему окну бежал мужчина лет сорока, в разорванном на груди комбинезоне, с пистолетом с одной руке и здоровенным мачете в другой.
Он кричал что-то на незнакомом мне языке и стрелял.
Я пустил одну пулю – она попала в колено. Пустил ещё одну, но он всё бежал – уже по инерции. Тогда, закричав, как бешенный, я зажал курок и расстрелял всю обойму.
Так делали все.
Я взглянул на Питера – он стрелял. Вернон и Кинзи – стреляли.
И я продолжил дело, отправляя горячие гильзы на пол, одну за другой. Так же как человеческие жизни.
Мы всё стреляли, пока «птички» не улетели, израсходовав боезапас, и пока громкий властный голос лидера повстанческой армии не остановил беснующуюся толпу.
Ренегат выжил, и решил ответить нам той же монетой.
Толпа быстро организовалась в отряды, расставленные по позициям, и обстрел пятиэтажного здания начался снова.
– Всем открыть огонь по этим ублюдкам! – рявкнул капитан Уайлд, – Второй взвод, выйти через чёрный ход и задать жару с левого фланга. Первый взвод, займите окна первого и второго этажа. Третий взвод, часть на окна третьего и четвёртого этажа, часть на прикрытие гражданских. Выполнять!
И мы вновь выдвинулись на улицу.
Сам капитан пошёл с нами.
Мы вышли из-за угла и стали обстреливать наступающие отряды.
– К бетонным разделителям. Окружайте их! – приказывал капитан.
Перебежками, переползанием несколько человек из Второго взвода укрылись за разделителями и начали вести огонь оттуда.
Я был среди этих людей. И Питер тоже. И многие другие – мои братья по оружию.
И так получилось, что один из повстанческих взводов сосредоточился на нашем взводе. Между нами начался перекрёстный огонь.
Сначала я увидел, как погиб Вернон, схватившийся в рукопашном бою с самим Ренегатом – они закололи друг друга кортиками.
Потом застрелили Мелона и Абрамса – они прикрывали друг друга до последнего, но от пуль скрыться не сумели.
Я уже стрелял на отбой, не целясь. Сам уже не замечал ничего, кроме мелькающих кровавых лиц и дула собственного автомата.
В этой суматохе, напоминающей гладиаторскую арену, совсем потерял из виду своего брата. Да и не только его – потерял ориентир, капитана Уайлда.
На миг звуки и картины слились во что-то отвратительное и мерзкое.
А после, через несколько секунд, я услышал знакомый голос.
– Питер. Быстрый Пит, чтоб тебя черте забрали, где ты!? Двигай ко мне! – только выговорив это, понял, что голос принадлежит мне.
Закрутил головой. И увидел, как Питер машет мне из-за угла небольшой газетной будки, что была справа от меня.
На его лбу выступили крупные капли пота, лицо было грязным и измученным. Но как только наши взгляды встретились, мы оба почувствовали облегчение и прилив сил.
Пит улыбнулся, поправил каску и снаряжение и собрался перебираться ко мне – нас разделяла дорога.
– Нет, Пит! Сиди там, я приду! – крикнул ему я.
Но он только развёл руками, мол, не слышит меня.
– Пит, не двигайся! Я приду! С моей стороны слишком жарко! Дорога под обстрелом!
Но он рванулся.
Преодолев полдороги, он споткнулся немного на ухабе. Мне было плохо видно из-за бетонных плит.
И лишь через мгновение я различил, что Пит споткнулся не из-за ухаба.
Из его левого бедра густой, вязкой струёй текла кровь.
Но Быстрый Пит, гроза всех индейцев, хромая, всё же бежал ко мне.
А я не мог пошевелиться, боясь, что сейчас произойдёт ужасное. Холодный пот пробрал меня, пальцы сжались на рукояти автомата.
Вторая пуля просвистела у левого плеча Пита, третья вошла в лопатку.
Он упал в шести ярдах от меня.
Я рванулся к нему в слепом отчаянии. Мир вокруг затих; казалось, что всё происходит очень медленно. Я лишь успел уловить, что сзади меня в тоже самое время с неимоверной скоростью рванулся кто-то ещё. Я не видел, кто это был, но его фигура быстро обогнала меня и в три рывка оказалась рядом с еле поднимающимся Питом.
Это был капитан Уайлд.
Он помог встать Питу на ноги, но сразу же заставил того присесть на корточки.
– Я не могу идти! – кричал сквозь шум войны Питер, – Дышать нечем.
Он обмяк, как мне показалось – потерял сознание.
Тогда я увидел, как крепкий Уайлд, поднатужившись, запрокинул еле живого Пита себе на плечо и, пригнувшись, двинулся в мою сторону.
Вокруг нас троих шла война. Повстанцы напирали, а наш взвод редел на глазах. Уже третий и первый взводы вышли на помощь, прикрывая оставшихся в живых и отгоняя повстанцев к баррикаде.
Я очнулся от ступора и сразу же рванулся, чтобы помочь уставшему Уайлду.
Но я не успел.
Несколько здоровенных солдат из повстанческой армии вырвались из кольца окружения креговской армии и набросились на капитана и Пита. В руках у них были длинные мачете и кортики.
Ими повстанцы стали нещадно бить беззащитных Уайлда и моего брата.
Их повалили на землю.
Я слышал крики, но кроме спин пятерых матёрых повстанцев ничего не видел.
– Питер! – закричал я и побежал в атаку.
Белая пелена туманила глаза, но всё же я увидел, как один из нападавших отскочил и упал, а потом другой ударил куда-то, и из общей кучи отлетела чья-то рука, сжимавшая пистолет.
Я подбежал и стал стрелять. Как мне тогда показалось, я стрелял в упор, без разбору.
Я окончательно сбрендил от ярости, от гнева. Ничего не видел, а слышал лишь свой крик.
А потом уловил еле слышный голос.
– Крис… рядовой, иди сюда.
Я огляделся и понял, что перестрелял всех пятерых.
Где-то в неимоверной дали шла война, а совсем рядом лежали мой брат Питер и капитан Уайлд.
Капитан звал меня.
Я подошёл, ноги еле волочились, мысли двигались ещё медленнее.
– Что, сэр?
Он схватил меня правой рукой за ворот жилета и попытался пододвинуться ко мне.
– Помоги мне, Бен.
Я помог. Капитан положил мне голову на колено. Ворот жилета не отпускал, глядя мне в глаза.
Я оглядел его и только тут увидел, что левая рука у него отрублена по локоть.
– Бен, – когда капитан говорил, в горле у него хлюпала кровь, – твой брат жив?
Я посмотрел направо.
– Нет, сэр. Он мёртв.
И тут меня прошибло. Я заплакал.
– О господи! Питер… Питер мёртв! О, Боже!..
Я прикрыл лицо рукой, но Уайлд дёрнул меня за жилет, и я снова посмотрел на него.
– Значит… значит, мне не удалось! – его глаза, казалось, были бешенными. Но мне, наверно, это просто показалось из-за нахлынувшего горя.
Я взглянул на мёртвого брата – его глаза были открыты, рот – словно, хватал глоток воздуха.
Он ещё не увидел мир. Не высказал всего, что хотел.
К нам подбежали двое капралов.
– Сэр…
У них не нашлось слов.
Уайлд попробовал оглядеть себя.
А потом – уже второй раз на моей памяти – он засмеялся.
– Вот и покромсали пластилинового солдатика!
Он смеялся до тех пор, пока не умер.
– Бен, пошли. Оставь его.
– Рядовой Крис.
Я посмотрел на капралов. Это были Кинзи и Дэн Дрейт.
– Крис, повстанцы всё ещё здесь! Мы получили приказ отогнать их от здания как минимум на квартал! – кричал Джон Кинзи, потому что из-за свиста пуль и воплей воюющих ничего не было слышно, – Мы снова вызвали подкрепление с воздуха. Скоро прилетят истребители и сметут тут всё под корень.
– Нам всего-то надо оттеснить повстанцев от дома, чтобы «Шмели» нас не зацепили, – подтвердил Дрейт.
– Вставай, рядовой, и оружие в руки!
Они подняли меня и всучили мой липкий от крови автомат.
Я посмотрел в сторону баррикады – толпа повстанцев, снова рассредоточившаяся и превратившаяся в беснующееся стадо овец, без своего вожака, медленно отходила по улице Павших к площади Ноутилл-Орш.
Я не стал оглядываться на тела Питера и капитана, а просто побежал в атаку, крича и стреляя в воздух, будто безумец.
Пластилиновый солдат, выполняющий приказ.
Когда я добежал до груды хлама, который называли баррикадой, то услышал гул самолётов…
Скоро начнётся очередной кровавый ад.
