Сеятели

Реальность

Реальность – не более чем иллюзия, однако иллюзия настолько сильная и универсальная, что никто не может ей сопротивляться.

Сэмюэл Батлер

– Слушай, дай свои лекции.

– Какие? – не отрываясь от терминала и ковыряясь в носу, просил юноша.

– По дисциплине «Инженерные сооружения в транспортном строительстве»…

– Не дам, – тут же последовал ответ.

– Да ладно тебе, я ведь давал. У меня бабки кончились, а в библиотеке только три чипа осталось, позарез нужно.

– Не дам, сам еще не скачал…

– Вот жмот, – возмутился очкарик и тут же убежал.

Мозг – самый совершенный орган человека, но он же самый неустойчивый, в нем ежедневно меняется сотни миллионов клеток, связи рвутся и появляются снова. Ученые бьются над возможностью заглянуть в память, в то, что скрыто в его глубине, но безрезультатно. Теперь удается легко смотреть не только сны, но и то, что думает человек, на что смотрит. Мозг приоткрыл свои тайны, но никак не хотел показывать самое сокровенное – память. Зато удалось воспроизвести речь, запахи и даже вкус. Теперь чипы были не только эмоциональными, но имели полный спектр ощущений. Но запись чипа шла только в реальном времени. Ложишься спать и загружаешь лекцию, ты отдыхаешь и в то же время мозг получает информацию. А после удалось сжимать данные и выдавать ее инкубаторной ячейки. Это был новый прорыл. Загрузив в ячейку, ты не знаешь, что там, но вот наступает экзамен по строительству мостов, перед тобой лист с вопросами, ты можешь открыть свою ячейку с данными… и посыпалось, полетело. Мозг буквально вскипает от информации, и ты знаешь ответы на все вопросы, они вот тут перед тобой, остается только записать на бумагу.

Всю информацию нельзя хранить в мозгу, она быстро стирается, поэтому и был разработан инкубатор – отдельный чип, что вшивался в твой мозг. Все зависело от объема твоего чипа, он получал энергию от тела и был независим от внешних источников. Это стало даже не модным, а обязательным, без чипа-инкубатора тебя не возьмут на работу, не допустят к обучению. У незрячих появилась возможность смотреть фильмы, а глухие смогли слушать музыку и шумы природы.

Он любил красиво одеваться, любил поесть и, сев в свою машину Porsche Panamera, разогнаться за 4 секунды до сотни километров и мчаться по автобану. Порой летел в никуда, лишь бы чувствовать этот ритм, слышать рев мотора и шелест шин. Так он мог ехать несколько часов, а после резко затормозить, посмотреть на часы A.Lange & Sohne и тут же, развернувшись, помчаться обратно.

Рубашка фирмы Maria Santanqelo ужасно натирала шею, она его раздражала, но он не мог ее выкинуть, подарок Софи, обидится, та еще сучка. Ладно, пора возвращаться, завра нужно лететь в Монровию, что в Либерии, а вечером вернуться в Фритаун. Ему нравилась эта жизнь, вечные полеты, контракты, бонусы. Нравились деньги, они давали уверенность, какую-то мнимую свободу, власть и даже спокойствие.

Джерман возвращался обратно в Валенсию, там у него небольшой ресторанчик Navarro, он назначил встречу, не стоит опаздывать, Рико этого не любит. Свернул на Каррер де Бальдиви, повернул налево и, проехав мэрию, сразу припарковал машину. Невыносимая духота. Еще пара секунд, и он окажется в прохладном зале, а там его уже ждет стакан воды.

– Стой, стой, – вдруг откуда ни возьмись появился секьюрити и остановил уже не молодого человека. Его взгляд был холодным, а рука, что вытянулась вперед, как стальная труба, уперлась в грудь.

– А ну пропусти! – властно сказал мужчина и резко обошел охранника, тот даже растерялся, но быстро пришел в себя и догнал непрошенного гостя.

– Вам нельзя… вы записаны на столик?

– Что?! – то ли удивился, то ли возмутился Джерман и опять обошел охранника, двинулся в зал.

Мужчина несколько раз кивнул неизвестным людям, те странно посмотрели на него, кто-то машинально ответил кивком, но большинство просто пожали плечами.

– Тито, – Джерман махнул рукой юноше, что стоял в стороне, тот быстро подошел, – Рико уже пришел?

– Кто? – не совсем понимая, о чем его спросили.

Мужчина не стал дожидаться ответа, увидел, кого хотел и быстро подошел к столику, за которым сидел тот самый Рико.

– Извини за опоздание, пробки, опять пробки, – повернулся и широко улыбнулся молодой девочке, что сидела рядом и таращилась на него. – Привет, Инес, давно тебя не видел, ты повзрослела и волосы отпустила.

– Эй! – Рико махнул рукой и тут же появился тот самый стальной охранник. – Уберите это.

– Пройдемте, – мужчина в белой рубашке с красным бейджиком развел в стороны руки, стараясь тем самым оттеснить Джермана от столика.

– Але! – он возмутился и оттолкнул охранника, тот чуть отодвинулся, но руки не опустил, а стал настойчиво оттеснять его от столика.– Займись своими делами! – приказал он и резко отошел в сторону, чтобы вернуться к столику, где сидел его друг.

– Мужчина, давайте не будем поднимать шум, выйдете, а то я буду вынужден вызвать полицию.

– Что!!! – Почти вскрикнул Джерман. Чтобы ему, в его же ресторане такое сказали? Он весь покраснел от ярости. – Ты уволен! – В гневе крикнул он и опять попытался обойти охранника.

Но не получилось, подбежал еще один, хоть и худой, но жилистый стюард и быстро, почти скрутив Джермана, выволок на улицу.

– Что происходит? – Рычал тот, пиная урну у входа. Такого с ним никогда еще не было, чтобы вот так… Да кто они такие? Они все, все уволены, рыча на прохожих, шипел мужчина.

Он еще несколько раз пытался прорваться в ресторан, но тщетно. Тогда Джерман вернулся к месту, где припарковал машину, но ее не было.

– Что за… – Он хотел было выругаться, но милое личико девочки остановило его. – Что происходит? Куда она делась? – он порылся в карманах, надеясь найти электронный ключ от машины, но его тоже не было. – Охранник, – подумал он, и уже было решил вернуться обратно в ресторан, но остановился. Джерман посмотрел на свои руки. Часов не было, да и перстня, что подарил ему отец, тоже не было. Взглянул на ботинки, но вместо них были кроссовки. – Что происходит? – почти в панике произнес он. – Что такое? – не веря сам себе, начал хлопать по груди.

Подъезжая к своему дому в районе Альборная, он с трудом узнавал район. Как в тумане мелькали дома, вроде знакомо и в то же время нет, будто здесь не был лет двадцать. Консьержка не пропустила, а сразу вызвала полицию, и та прибыла как некстати быстро.

– Как вас зовут?

Сидя в какой-то комнате, к нему обращалась женщина в голубой офисной униформе. Он не понимал, что тут вообще происходит. Его скрутили как преступника, затолкав в машину, сперва доставили в участок, а после отвезли вот сюда.

– Кто вы? – присматриваясь к женскому лицу, спросил мужчина.

– Ракель Мельер, – она улыбнулась, что-то записала в блокнот, а после посмотрела своими глазками на него и опять спросила. – Назовите ваше имя.

– Джерман, – немного отпрянул назад, будто она и правда не знала, как его зовут, он уже несколько раз ей это говорил, и все равно она его спрашивала.

– Как давно вы являетесь Джерман?

– Не понял…

– Ну как давно вы им себя считаете? – она опять что-то записала, в комнату вошел мужчина и присел в стороне.

– Я что-то сделал не так? Кого-то ограбил? – постарался пошутить он. – Почему ко мне так относятся? Мою машину угнали, в дом не пустили, привезли в полицию… Я арестован?

– Нет, – спокойно ответила девушка.

– Тогда что я тут делаю?

– Мы хотели бы знать, откуда он у вас? – мужчина, что сидел в стороне, показал пакетик, в котором лежал маленький синий чип памяти.

– Я не знаю… он не мой… что это? – хотя в голове что-то смутное промелькнуло, и уже через секунду он понял, что это за синий квадратик. – Я… – он пытался сформулировать свои мысли, но те быстро разлетелись в стороны, оставив после себя свалку непонятных фраз. – Я… Не знаю…

– Постарайтесь вспомнить, мы только лишь хотим вам помочь.

– Помочь? Я что, больной? Мне завтра лететь, а я тут сижу с вами и трачу время. Что вообще происходит? – он вскочил и, уже не выдержав, закричал. – Меня подставили? Это Софи все устроила? Вы что, разыгрываете меня?! Да пошли вы… Мне завтра лететь, лететь! Мне некогда, мне пора… – он кричал и в гневе смотрел на этих совершенно спокойных субъектов. – Кто вы?

– Важно не кто мы, а кто вы!

– Что?… – растерянно произнес Джерман и тут же шлепнулся обратно в кресло. – Что вы этим хотите сказать?

– Я должна вас огорчить, – спокойно, будто ничего не произошло, сказала женщина. – Вы не Джерман…

– КагАда (дерьмо).

– Вы не он…

– БЭса ми кУло! (поцелуй меня в задницу).

– Вы приняли это, – мужчина, что сидел в стороне, положил пакетик с синим чипом на стол, – это воспоминания Джермана…

– Вы за кого меня принимаете, Комэ мьЕрда (засранец, гавнюк). Я похож на идиота? Похож?

– Я только…

– ИсъЕрра эль пИко! (заткни рот).

Женщина нажала кнопку на столе, и тут же вбежали два внушительных медбрата, мгновенно скрутив Джермана, поставили ему укол.

Память, она что хочет, то и творит с человеком и уже порой не понятно, что есть что. Приняв чужие воспоминания, многие так далеко в них уходят, а если еще многократно к ним возвращаются, то теряется грань реальности. Ты уже в мыслях так свыкаешься, что ты не ты, что твоя жизнь не здесь, а там, что встаешь и идешь в чужой дом, ложишься в чужую постель и пытаешься поцеловать чужую жену, а потом… Потом тяжелое пробуждение и возвращение в реальность. Ты кричишь в гневе, считаешь это чьей-то злой шуткой, что тебя хотят убрать, засадить, забрать деньги и жену, забрать все, что тебе дорого, даже твою кошку.

Память наслаивается, новые связи более эмоциональны, они впечатываются в твой мозг и вытравить их уже невозможно, лишь приходится принять как должное. Еще минуту назад ты жил в прекрасном отеле, где в окно дул свежий морской ветер, а теперь вынужден возвращаться в свою вонючую конуру и выть от бессилия. А может все же тебя подставили? Может, все было на самом деле?…

Многие, кто принял воспоминания, пережили несколько дней чужой жизни, так и не смогли вернуться к реальности, из которой вышли. Они днями, неделями, месяцами и годами ходят по тем улицам, где, как им казалось, ходили ранее.

– Ла мъЕрда дэлъ тОро! (дерьмо бычье).

Он зло смотрел на ресторан, и думал, что это не справедливо, ведь так не должно быть, он там был, это его ресторан, его…

– СакАтэа ла чингАда! (пошел к чертовой матери).

Рычал он на секьюрити, который смирно стоял у входа, охраняя ресторан от таких как он.

Жизнь поделилась на до и после, а ты застрял где-то тут посередине. Нет прошлого, нет будущего, только рык в глотке, который готов вырваться в любую секунду. Чужая память сыграла с ним жестокую шутку, и теперь Лжеджерман вынужден признать свое поражение. Он стоял на высоком мосту и смотрел, как внизу по автобану промчался тот самый Porsche Panamera. Мужчина нагнулся и спокойно разжал пальцы. Тело нехотя повалилось вперед и через мгновение устремилось в сторону черного асфальта.