Кошки не всегда молчат

Глава 6: Чужаки в земле чужой

1

– Да ну, фигня все это, – заявила недоверчивая Грете.

– Подожди, – сказала Кирстен. – Дай я.

Она растопырила пальцы и уставилась «сквозь» них на классную доску – самый тёмный фон. Прошло секунд десять.

– Блин, Грете, смотри сама! – радостно воскликнула Кирстен. – Всё, как Рике говорит!

Она поднесла пальцы одной руки к другой и медленно развела их в стороны.

– Вау!!! – окончательно восхитилась девочка.

Грете тоже уставилась на свои пальцы. Потом схватила карандаш.

– Ха! – крикнула она. – Тут тоже «аура»! – Она свела два карандаша и потянула их в стороны. – Ха-ха! Липа это всё!

Рике и Кирстен свирепо уставились на свои карандаши.

– Блин, – жалобно сказала Рике, убедившись, что так и есть – у предметов тоже просматривается некая «аура». – А я думала, что она только у людей, ну и кошек там, животных всяких…

– Ты, Ри, доверчивая слишком, – беспощадно сказала Грете. – Поэтому надуть тебя проще простого.

Какая я дура, подумала Рике. И рассердилась на Илзе – надо же, как женщина её провела! И сразу вспомнила призраков. Стоп! А призраки что, тоже надувательство?

Господин Берг вошел в класс, за ним его ассистентка – Ханна.

– Георг! – подскочила Кирстен. – Можно вопрос?

– Конечно, задавай! – Георг Берг любил, когда у учеников возникали вопросы.

– Вот мы тут вроде бы как ауру нашу видели, – Кирс покрутила ладошкой с растопыренными пальцами у себя перед носом. – Знаете, да? А потом посмотрели карандаш, а у него тоже аура есть! Это что, обман, получается?

– Ага, понял. – Учитель сел за свой стол, а ассистентка – слева от него, вровень с учениками. – В интернете нашли?

– Это Рике нашла! – Грете аж распирало от возмущения. – Шарлатанство какое-то!

– Ничего страшного здесь нет, – Георг ободряюще улыбнулся Рике. – И это уж точно не повод набрасываться на подругу. Обычный оптический эффект. К сожалению, им часто пользуются деятели, которым выгодно убедить людей, что они знают разные тайны. Советую просто не заморачиваться.

– Вот! – Грете повернулась к Рике, а та показала ей язык. К счастью, в классе никто не смеялся, большинство вообще не поняло, о чем речь.

– Кстати, Рике, госпожа Лайнен, оказывается, ваша соседка? – Господин Берг теперь смотрел только на неё, серьёзно сдвинув брови.

– Да. – Рике прочистила горло. – Она вам звонила?

– Точно, звонила. Просила завтра отпустить тебя с занятий вместе с ней на репортаж. Поделишься, куда вы собрались, или это пока секрет?

– Нет, никакого секрета. Поедем в Герресборг, посмотрим, как там беженцы живут.

– О-о, важная тема! Хорошо. Ты же нам подготовишь доклад про поездку?

– Ну да, Лута меня вроде для этого и звала.

– Отлично, – снова улыбнулся Георг. – А теперь давайте приступим к уроку.

Все еще немного сердитая, Рике быстро зашла в соцсеть и настрочила сообщение для Илзе: «Нам учитель говорит, что аура – это оптический эффект! Как так получается?»

– Рике, убери, пожалуйста, телефон, – сказала Ханна, заметив ее манипуляции.

Девочка послушно спрятала трубку в рюкзак.

В субботу разговор Луты Лайнен с родителями вышел на редкость кратким.

Когда Лута спросила, можно ли Рике съездить с ней для съёмок сюжета в коммуну, приютившую мигрантов, Ирма посмотрела на Ларса, а тот думал всего секунды три.

– А что, – сказал отец, – съезди. Посмотришь, как люди живут, и вообще. Там безопасно? – это уже вопрос к Луте.

– Абсолютно! – уверила та. – И плюс с нами еще два охранника едут. Бояться нечего.

– Хорошо, – кивнул Ларс Тьоре. – Договорились.

Ирма вышла во двор вместе с Лутой, а отец подошел к Рике и положил руки ей на плечи.

– Смотри там по сторонам внимательно, дочь, – посоветовал он.

– В смысле безопасности или репортажа?

– В смысле и того, и другого.

Как раз в момент, когда девочке вспомнился этот недолгий разговор, телефон в рюкзаке тихо тренькнул. Рике украдкой посмотрела, что там.

«Да, это оптический эффект, – написала Илзе. – Но и нечто много большее. Некоторые люди просто не хотят видеть то, что у них перед глазами. Объясню при встрече».

Вздохнув, Рике спрятала сотовый обратно. Взрослые всегда всё усложняют.

Стреляя глазами по сторонам, девочка быстро осмотрела своих одноклассников. Если расфокусировать взгляд, у каждого из них виднелась над головой та самая дымка (слово «аура» Рике не очень нравилось, оно напоминало передачи с четвертого канала, где постоянно стращали всякими ужасами про НЛО, секретное оружие погибших цивилизаций и мировой заговор рептилоидов), та дымка, которую она видела и на своих руках. Причем она колыхалась в основном в области головы и шеи – а в остальных местах её, видимо, блокировала одежда. Что бы на это сказал господин учитель? Она пригляделась к Георгу Бергу и обнаружила, что его дымка чуть отличается от всех остальных. У него она немного тянулась вверх, создавая над головой небольшой конус. Интересно, что бы это значило? Однако с подругами своим открытием Рике благоразумно делиться не стала.

Во вторник в восемь утра девочка уже стояла у калитки дома Луты. Небо хмурилось, но дождя сегодня не обещали. Журналистка выглянула из двери и помахала ей рукой:

– Заходи! Машина немного задерживается, выпьем кофе!

Они посидели минут десять. У Луты зазвонил телефон, и она перекинулась по нему парой фраз.

– Пойдём, сейчас подъедут. Кстати, а где твои инструменты?

– Какие инструменты?

– Инструменты журналиста. С чем ты будешь работать?

– А-а, – поняла Рике. – Я решила, что поснимаю на телефон, и диктофон в нем есть. А если надо что-то записать, я взяла блокнот, – и она помахала лёгким рюкзачком.

– Молодчина, – похвалила Лута. Девушка засунула телефон в карман оранжевой дутой курточки и кинула на плечо небольшой белый рюкзак.

Они вышли на улицу, и через минуту подъехал бежевый «вольво», в котором уже сидели три человека.

– Знакомьтесь, – сказала Лута, когда они с Рике уселись на заднее сиденье. – Это Эрика, моя молодая коллега, можно сказать, она сегодня на стажировке. Для своих Рике. Мадс наш водитель и охранник, а это Фрита и Мортен, они из муниципалитета.

– Привет, – нестройно поздоровались новые знакомые. Симпатичная Фрита, сидевшая на переднем сиденье рядом с Мадсом протянула Рике пачку чипсов. – Будешь?

– Спасибо. – Девочка захрустела чипсами. – А где ваше оборудование?

– У нас ещё микроавтобус, – пояснила Лута. – Он уже выехал в Герресборг.

Коммуна, куда заселили мигрантов, находилась километрах в пятнадцати от города.

Машина проехала центр, мимо Рыбного рынка с немногочисленными уже туристами, по Новому мосту через фьорд (его постороили в восьмидесятых, вместо паромной переправы), где справа открывалась серая рябь залива, и через несколько минут покинула пределы Тролльхавена.

Все, кроме водителя и Рике, уткнулись в свои гаджеты. Наушники в уши, и тебя как бы нет. Только девочка вертела головой по сторонам, разглядывая мелькающие в окнах пейзажи.

Они ехали по шоссе, которое вело вдоль побережья в столицу, Осло. Движение было довольно оживлённое. Проносились красно-жёлтые лесистые холмы с редкими постройками. Затем их «вольво» свернул с шестиполоски на двухрядную дорогу через лес.

У Рике тренькнул телефон, она полезла в карман. Грете прислала подборку гифок с вампирами из фильмов. На одной были Ком Труз с Предом Биттом, из какого-то старого кино, такие клёвые, закачаешься!

– Ммм, вампиры. Круто, – заценил Мортен, сидевший слева от Рике. Лута скосила глаза посмотреть.

– Я тоже с них тащилась, ¬– присоединилась она. – Ещё и готом была. Вампиры форева!

Вскоре показался каменистый пустырь, за ним вдалеке на пригорке краснели одно– и двухэтажные домики.

– Здесь в сороковые лагерь был, – сказала Фрита, ни к кому конкретно не обращаясь. – Морские Псы с перепугу согнали сюда местных знахарок и травниц, потом еддеев ещё держали. Где-то рядом и военнопленные осси были.

– А там что? – спросила Рике, показывая на красные домики. От них к дороге сбегал просёлок, упиравшийся в дощатые ворота.

– Ферма вроде, – равнодушно ответила Фрита. Светлая челка упала ей на глаза, и она принялась сдувать её в сторону.

– Надо бы лагерь этот восстановить, – сказал Мортен. – Всех чурок сюда определять.

– По Морским Псам соскучился? – вступил Мадс.

– А что, – сказала Лута. – При них хоть порядок был. Всю шваль калёным железом выжигали. А после войны что? Бардак. И чем дальше, тем больше бардак. Скоро беженцы эти на голову сядут.

– В Дойчланде уже садятся. А во Франкии так и вовсе ноги свесили, – хмыкнул Мортен.

– В смысле – свесили? – влезла Рике.

– Не бери в голову, – буркнул Мадс. – Это Лута с Мортеном развлекаются так. Нельзя никого в лагеря сажать, а то быстро всё покатится по наклонной.

– Скажешь тоже, – бросила Лута. – Сейчас другие времена.

Дальше все снова уткнулись в свои телефоны.

Мелькнул указатель «Герресборг», они проехали посёлок – этнический музей, несколько десятков разноцветных домиков, развалины замка на горе. Дорога сделала резкий поворот, и сразу из-за деревьев показались корпуса бывшей лесопилки. Их переоборудовали в двухэтажные общежития, куда заселили новоприбывших беженцев. Недалеко от них из белого микроавтобуса трое парней как раз вытаскивали аппаратуру – камеру, штатив, длинный микрофон, похожий на мохнатую удочку.

Рядом с общагами бегали дети, ходили закутанные с головы до ног женщины. На веревках сушилось бельё, а несколько бородатых мужчин курили возле огромного чана. Под ним прямо на земле горел огонь, а в чане дымилось какое-то варево.

– Вот мы и на месте, – сказала Лута, и все вылезли из машины.