Дар любить, или Откровения чувственной женщины

Мои пальцы раскрывают лепестки белой розы, нежно перебирают их один за другим, приближаясь к самому сокровенному листочку, таящемуся от глаз непосвященных. Аромат розы, свежий, с оттенком терпких трав, окутывает меня волной необыкновенной чувственности, и я опускаюсь, закрывая это волшебство собою. Этот цветок сделает меня сегодня настоящей женщиной, более совершенной, чем вчера. Он твой, моя возлюбленная, и ты даришь его мне.

Очень жарко. Прохлада исходит только от твоих рук, скользящих по моей спине, а дуновения ветра из открытого окна ничуть не охлаждают воздух. Время остановилось в истоме. Голубое небо, солнечный поток, дурманящие запахи, и наша шелковая поляна, белая и шуршащая под нашими телами. От всего этого некуда и незачем бежать, потому что весь мир принадлежит сейчас мне и тебе, моя возлюбленная, такая близкая и такая незнакомая дотоле.

Ты лежишь, вся освещенная солнцем и улыбаешься. Я вижу в твоих зеленых глазах искорки смеха. Ты озорница и кокетка. Свои прямые черные волосы ты откинула назад, открыв красивый лоб. Я хотела бы стать завитком над твоим ушком, маленьким и изящным, как морская ракушка. Я бесконечно хотела бы исследовать твой лабиринт своими губами.

Присаживаюсь рядом – и наши пальцы сплетаются. Солнечный свет больше не падает на тебя: я закрыла его собой. Затмение. Я – твоя Луна, а ты – моя Земля обетованная, моя единственная женщина, умопомрачительная в своей непосредственности и страстности. Я тону в океане моих чувств к тебе, любимая, теряя способность и говорить, и мыслить.

Потерян счет времени. Каждое движение рук растянулось в бесконечности. Твой рот так прекрасен, что, кажется, он приближает мою сладкую смерть. Я сдаюсь в плен твоих ног, бесконечных изгибов и впадин, твоей груди и удивленных глаз. Поток чувств сносит остатки мыслей, и из недр моего тела поднимается разбуженная змея страсти. Я кричу от переизбытка ощущений, отдавая космосу красивый цветок нашего волшебного экстаза.

Какое же великое счастье, когда встречаются две гармоничные личности, чуждые условностей, стремящиеся к совершенству.

Еще год назад я не знала о тебе ничего и не подозревала о том, что в один из солнечных летних дней встречу тебя в маленьком уютном кафе. Ты сидела там с чашечкой кофе в обеденный перерыв. Наша встреча была банальной: поговорили о погоде, перекурили, обменялись телефонами, и все. Через неделю у тебя умирает отец, и после похорон ты звонишь мне…

Мы встретились так просто и тепло, как будто знали друг друга целую вечность. Ты была в коротком черном платье, облегающем и прекрасно подчеркивающем твою безукоризненную фигуру. Мы сели за свободный столик у окна. Под тихую музыку и хорошее вино мы вели свой разговор. Я внимательно выслушала твой рассказ о превратностях судьбы, полностью соглашаясь с твоими взглядами на жизнь. Когда ты стала говорить об отце, слезинки покатились из твоих изумрудных глаз. Я разделила твою печаль – и мы основательно набрались… О вечерней прогулке не могло быть и речи: нам вызвали такси.

Ты чувствовала себя одинокой и несчастной, потому что ты не только потеряла отца, но и рассталась с любимым мужчиной, с которым жила шесть лет, но его деспотичная натура привела к жестокому разрыву. Ты приняла решение жить одной. Моя история любви на тот момент немногим отличалась от твоей, поэтому проблем в понимании у нас не возникло. Я без колебания приняла твое приглашение поехать в уютное гнездышко, оставшееся в утешение о бывшем возлюбленном.

Подъехав к твоему дому и отпустив такси, мы вошли в гостиную. Наши силы были уже на исходе… Ты, не раздеваясь, упала на широкую красную тахту, а я осела в большом уютном кресле. Мы окунулись в забытье без сновидений.

Глубокой ночью я резко проснулась, озябнув. Открыла глаза и сразу не поняла, где я нахожусь, потом осознала, встала и подошла к тахте. Наклонилась над тобою. Свет ночника мягко освещал твое красивое лицо.

– Проснись, дорогая, надо раздеться и накрыться чем-нибудь, а то прохладно.

Ты открыла глаза и улыбнулась, подняла руки и тихо попросила:

– Сними с меня платье, пожалуйста, а то нет сил…

Я раздела тебя и укрыла пледом. Ты взяла меня за руку и потянула к себе:

– Иди ко мне, вдвоем теплее.

Я легла рядом. Мы прижались друг к другу, как две маленькие птички на веточке в мороз, и заснули, согревшись.

Утром я проснулась от звука льющейся воды. Тебя рядом не было. Я встала, потянулась и, босая, пошла на поиски…

Какое блаженство стоять под струями теплой воды и намыливать твое тело душистым гелем. В душевой кабине было немного тесновато вдвоем, но нас это не смущало. Мне нравились твои нечаянные прикосновения к моей коже. Я чувствовала тебя каждой клеточкой своего тела. Ты попросила намылить тебе спинку и повернулась ко мне чудесным пространством для созерцания. Я коснулась твоих плеч и не смогла удержаться, чтобы не поцеловать ложбинку между лопатками.

– Ты такая чудесная женщина, мне так хорошо быть рядом с тобою…

Ты повернулась ко мне лицом, глянула в мои глаза с бесконечной нежностью, твои красивые руки с музыкальными пальцами обняли меня – и наши губы нашли способ общения без слов.

Я не помню, как мы оказались в комнате на полу, на бурой медвежьей шкуре. Узор, который мы сплели нашими телами, был сложным, но не для нас. Как вдох и выдох было естественно нам любить друг друга. Я никогда ни с кем не испытывала такого острого блаженства. Вся вселенная слилась тогда в одну бесконечную песню чувственной любви двух красивых, сильных и гордых женщин, нежных и глубоких душою.

Я потянулась к тебе всем своим существом, как травинка к утренней прохладе, как пчелка к душистому клеверу, как росинка, стекающая по лепестку к сердцевине розы. Я без оглядки влюбилась и принесла свой разум на алтарь любви к тебе, единственной женщине в мире, подруге и возлюбленной в одном лице.

Вот так началась наша история. Мы провели вместе двенадцать месяцев, как один миг, яркий и пронизывающий до самой сути, будоражащий своими гранями каждую клеточку естества.

Я снова и снова прокручиваю киноленту нашей любви в своей памяти. Каждый месяц – целая жизнь. Ты подарила мне счастье, моя подруга, и я всегда буду рядом с тобой и на земле, и на небе. «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!», – сказал Фауст и отдал душу Дьяволу. Я скажу другое, обращаясь к небу: «Бесконечно длись, божественная благодать общения с тобою, моя космическая сестра, мой чувственный близнец, моя земная радость!»

Июль

Июль – это месяц встречи с тобой, любимая. Июль – это месяц, в котором ты родилась.

Утро того дня было солнечным, и свежестью веяло из открытых окон твоего дома – совсем недалеко протекала какая-то речка. Мы встали до полудня, надели сарафанчики и, захватив «Кока-колу», спустились по пологому берегу к воде. Желающих купаться еще не было, и поэтому мы без стеснения сбросили одежду и с хохотом, брызгая друг на друга, бросились в воду, чистую и обжигающе холодную. Мы, как две рыбы, поплыли наперегонки. Голое тело в воде – это волшебное состояние невесомости, когда хочется раствориться в этой необыкновенной колыбели, забыться, но… Ты не даешь, заставляя плыть и плыть вперед.

Потом мы вышли из воды и упали на теплый песок. Ты лежала на спине, заложив руки за голову. На тебе были только круглые солнцезащитные очки. Мы принесли с собою спелые вишни, и я, достав одну, стала водить ею медленно по твоим губам. Ты укусила ягодку, и красная ниточка сока потекла по твоему подбородку, капнула на оголенную грудь. Я наклонилась, и начала медленно слизывать сок с твоего тела, пока другая вишенка на твоей груди, маленькая и твердая, не попала мне в рот. Восхитительное блаженство охватило меня, когда я почувствовала вкус твоих ягод, самых экзотических в мире. Солнце стало припекать, и мы снова бросились в воду. Не заплывая далеко, плескались у пляжа. Как легко держать тебя в воде в своих объятиях, такую красивую, нежную, прижимать к своей груди, баюкая в переливах водной глади.

Твои волосы были мокрыми, бархатные реснички блестели, и глаза светились радостным восторгом. Я целовала твои пухлые губы, пила капельки воды, стекающие по твоему лицу, и чувствовала, что бесконечная любовь вливается в мое сердце. Твой рот пьянил меня, и голова наполнялась солнечными вспышками. Мы ласкали друг друга в воде, но на пляже стали появляться люди, и это заставило нас продолжить нежные откровения у тебя дома, под теплым душем.

Обедали мы за столиком из красного дерева, который ты приобрела ко дню рождения в антикварном магазине. Ты очень любила старинные вещи, но как дизайнер предпочитала «модерн». В твоем доме сочетались все стили.

Мы ели восхитительный сыр с зеленью и паштет из утки, запивая их сухим шампанским. Ты сидела обнаженная, и только мой подарок – золотое колье – украшал твою белоснежную грудь. Ты казалась мне царицей Нефертити, но настолько при этом была естественной, лишенной гордыни, земной женщиной, радующейся жизни во всех ее проявлениях. Ты брала кусочки сочного сыра, нарезанного кубиками, и кормила меня из своих рук. Я облизывала твои вкусные пальцы, гладила твои запястья, и мне хотелось петь от счастья и быть рядом с тобою всегда.

Ты предложила мне август провести во Франции, на океане, у твоего друга по университету. Я с радостью согласилась, и мы подняли бокалы за будущий вояж.

Включив музыку, ты стала медленно двигаться в лучах полуденного солнца, исполняя танец грациозной птицы. Постепенно убыстряя темп, ты превратилась в стремительного гепарда. Неожиданно танец прервался. Тряхнув гривой волос и сев рядом со мною, ты положила мне голову на колени. Твои руки начали свое путешествие по моим ногам. Мы без слов понимали друг друга, обоюдно чувствуя желание стать ближе в своих откровениях. Я гладила твои скрипящие от чистоты волосы и целовала виски, лоб, брови, глаза. Мои руки обнимали тебя нежно, а твои прижимали меня к себе все крепче. Непонятно чье сердце, мое или твое, гулом отдавалось в голове. Наше возбужденное состояние перешло в страстное желание стать единым существом. После долгих блужданий по телу наши губы нашли вулканические жерла, и мы, задыхаясь от жажды наслаждения, слились в своем экстазе.

Время остановилось. Пространство раскалилось добела, выключив разум. Царствовала страсть двух любящих людей. Твой сок любви был на моих губах, а мой – на твоих. Мы пили амбру нашей чувственности в бесконечном поцелуе. Моя рука была в плену твоих ног, и ты входила в пике своего очередного полета в бездну наслаждений. В последний миг перед взрывом ты накрыла меня собою, и, как две прекрасные бабочки, мы раскрыли свои руки-крылья в позе любви и забвения. Наступила минута, объединившая нас. Ты плакала у меня на груди от счастья близости, а я чувствовала безмерную радость от того, что у меня есть родной по духу человек, которому я доверилась полностью. Я стала сознательной пленницей твоих чар, моя возлюбленная, навек.

Август

Яркие картинки ландшафтов Франции – наш путь из Парижа в Бордо скоростным поездом. Пустой вагон, где только мы и наш багаж из двух спортивных сумок. Ты в джинсах и синей футболке. Твои волосы заплетены в две косички. На мне – зеленый летний костюм. Очень жарко. Чем ближе к океану, тем это становится ощутимей, даже кондиционеры не охлаждают воздух. Ты сидишь напротив меня, и я вижу, как меняется цвет твоих глаз: они становятся ярко-зелеными, как у нимфы, рожденной в океане и впервые вышедшей на сушу посмотреть мир.

Мимо проносятся небольшие деревни, окутанные то сосновыми лесами, то гористыми возвышенностями, многочисленные речки и, конечно, крупные города. Все они так живописны! А мы счастливы, потому что попали в страну любви, красоты и тепла. Воздух Франции заставляет сердце биться еще чаще. Жизнь удивительна, когда ты любишь!

В Бордо нас встретил Пьер на маленьком синем «Пежо». Мы расцеловались, сели в машину и, мило беседуя, поехали в сторону Аркашона, одной из курортных зон Атлантики.

За разговорами не заметили, как приехали. Маленький и очень уютный отель, хозяином которого был наш французский друг, находился почти на берегу океана. Мы уже немного проголодались и восторженно приняли приглашение к обеду. Обед накрыли под навесом на зеленой террасе, и мы с удовольствием стали лакомиться креветками, запивая их вином в ожидании горячих блюд. Позже, утолив голод, мы решили прогуляться к океану. Пьер остался, отпустив нас с легкостью, потому что потеряться нам не было возможности: и слева, и справа на огромные расстояния простирался белый песчаный пляж.

Путь наш был недолгим. Наконец, любимая, у наших ног оказался укрощенный ласковый монстр по имени Атлантический океан. Воздух был напоен крепким запахом йода. Дул легкий бриз, и маленькие яхты вдалеке казались игрушечными. У Пьера была собственная яхта с особенно подходящим названием – «Любовь», и он обещал нам путешествие в открытый океан на следующий день. Сейчас же мы блаженствовали в воде: волны то накатывали на тело, то отступали. На тебе был белый купальник. Достаточно откровенный, и я, смеясь, говорила, что ты в нем более голая, чем без него. Мы легко отключились от прошлого, открыв свое сознание прекрасным флюидам, исходящим от живой природы.

Несколько часов мы провели на пляже и, бодрые, вернулись в отель, где Пьер уже начал готовиться к нашей завтрашней прогулке.

Мы вышли в море, как заправские моряки, в четыре утра. Было еще прохладно, и мы бродили по палубе в длинных пьеровых рубашках, которыми он заботливо поделился с нами. Солнце лениво вставало из-за горизонта. Через час мы были уже на приличном расстоянии от суши. Пьер заглушил мотор и вырвался из камбуза к нам наверх, захватив несколько бутылок шампанского. Нам было легко и просто с этим взрослым мужчиной, крупным и крепким, с курчавой бородой и вьющимися темными волосами. Он казался нам добрым великаном. Пьер, шутя, поднимал нас обеих своими сильными руками и от души чмокал куда придется. Время шло быстро, мы резвились, как дети, и солнце, освещая палубу во всю полуденную мощь, кипятило нашу кровь. Ты и я, пьяные и счастливые, прыгнули за борт охладить наш пыл. Естественно, мы купались обнаженными, потому что цивилизация для нас осталась только в образе береговой линии. Наплававшись, мы вылезли на палубу и упали в шезлонги без сил, блаженно подставив свои тела солнечным лучам. Пьер принес масло для загара и легкими массирующими движениями стал смазывать тебе спинку. Ты была пленительна в своей неге. И, конечно, Пьер не удержался и поцеловал тебя. Когда мужчина в своих нежных откровениях пошел дальше, ты остановила его и что-то прошептала ему на ухо. Он выпрямился во весь свой огромный рост, потом резко наклонился, легко подхватил тебя на руки и понес вниз по лестнице. Я продолжала загорать, но не прошло и минуты, как и я, легко поднявшись в воздух, была унесена вслед за тобою. Мы очутились в просторной, шикарно обставленной каюте на огромном рыжем диване. Жалюзи отрезали вход дневному свету, и единственной подсветкой оставался огромный аквариум с экзотическими рыбками.

Наши губы прекрасно ладили, любимая, а руки ласкали тело единственного партнера, рот которого был занят то твоими прелестями, то моими. Покачивалась яхта, плескалась вода, а мы чувствовали легкость общения втроем и без стеснения любили друг друга. Казалось, что мы находимся в пучине океана, в личном дворце царя Нептуна. Мои руки гладили твою спину, когда ты взлетела в своей страсти в руках Пьера, потом ты разделяла мои восторги, прижимая мои бедра к своим губам, когда я целовала мужчину. Река нежности переросла в водопад страсти, который бешено падал вниз, разбиваясь на миллионы брызг. Обессилев, погрузившись в дивное состояние полного единства, удовлетворенные, мы затихли, ослабив наши объятия, но, не разомкнув их. Лениво плавали за стеклом рыбки, тихо звучала музыка. Я была переполнена любовью к тебе, к жизни. Близость с мужчиной укрепила наши чувства и доверие.

Любимая моя, ты рядом, твои глаза закрыты, капельки пота блестят на лбу, мокрый завиток волос приклеился к щечке. Пьер лежит на животе, воткнувшись лицом в маленькую шелковую подушку, и его рука обнимает тебя за талию.

Август утопил нас в океане любви и подарил нам внимание благороднейшего мужчины, который, уважая наши чувства, не манипулировал ими.

Месяц во Франции пролетел, как птица, – пришла пора возвращаться к привычному миру рабочих будней: тебе, дизайнеру, – к проектированию, а мне, переводчику, – к клиентам.

Со слезами на глазах мы прощались с Пьером, целуя и обнимая его. Наш лайнер уже ждал нас.

Эскалатор поднимает нас все выше и выше. До свидания, Франция, страна наслаждений.

Сентябрь

Сентябрь мне запомнился не похожими ни на что встречами у тебя дома. У нас установились доверительные, заботливые отношения двух любящих людей, желающих приносить радость при каждой возможности. Я любила дарить тебе маленькие сувениры, цветы, а ты ждала меня вечерами, удивляя своими кулинарными способностями. Иногда мы гуляли по осеннему парку около реки и любовались закатами. В дождливые дни заходили в католическую церковь и слушали органную музыку. В один из вечеров, сидя в креслах и попивая крепкий чай, мы слушали старые записи рок-музыки, а ты расплакалась, вдруг вспомнив прошлое: отца, неудачную любовь. Я села рядом на спинку кресла и стала гладить тебя по голове, как маленького ребенка. Ты была такой беззащитной, что мне хотелось отдать тебе все мое тепло, чтобы согреть твое израненное сердце. Как тяжело, когда страдают твои близкие люди, когда плачет твой любимый человек! Самое лучшее лекарство в такую минуту – искренняя нежность. Слова не нужны, когда холодно в груди и больно от переживаний. Несколько часов молчаливой, но глубокой нежности сблизили нас, и, успокоившись, ты задремала в моих объятиях.