Сказки с базаров

Драчун и ядовитая рыба

Однажды, в не столь давние времена, была одна рыбачья деревня на берегу океана. Каждое утро многое множество рыбаков спешило к берегу со своим уловом. Они трудились тяжким трудом и боролись со штормом в своих утлых лодчонках, но сети всегда бывали полны. Все рыбаки пребывали в довольстве, и чуть не все и каждый были друзьями, но на одном конце деревни жил некий драчун. Это был преогромный, несуразный малый, со здоровой башкой, с глазами, бегавшими как на шарнирах, которые ни минуты, казалось, не оставались на месте, с плоскостопыми ножищами, вывернутыми одна на восток, другая на запад, и зычным противным голосом. Вечно он выкручивал руки другим парням, дергал девушек за волосы, ставил подножки женщинам, носившим корзины с рыбой, выгруженной из лодок. Не проходило ни дня без того, чтобы он к кому-нибудь не задрался.

Каждый день он вызывал кого-нибудь из деревенских мужчин на драку, и многие по доброте душевной боролись с ним. Но если они допускали промашку, он со всего приклада бросал противника оземь и усаживался на него, пока тот не просил пощады. Когда все по очереди признавали его как бесспорного победителя и первого силача в округе, он начинал прыгать и орать, петушась, как какой-то полоумный петух, колотя себя в грудь, словно орангутанг. Его дубинка, оружие местного вида, была презверская штука, а он обожал пускать ее в ход. С течением времени его становилось всё трудней и трудней урезонивать, и сговориться с ним вовсе делалось невозможно. У каждого в деревне имелась своя дубинка, но он всегда побеждал, кого бы ни вызвал на драку.

И вот, в тот день, о котором веду я рассказ, к деревенскому старосте пришел невысокий стройный смуглокожий незнакомец. Он попросился приютить его на ночлег, сказываясь, что он школяр, пешком пустившийся в странствие вглубь страны, к пещерам летучих мышей в джунглях.

Все жители деревни рады были новому лицу, и каждый тащил блюдо с рыбой или ароматным рисом в дом старосты, чтобы оказать чужаку гостеприимство, по обычаю, задав пир на песчаном пляже.

Наступил уже поздний вечер, и все наелись и напились, когда нескладный коренастый здоровяк выскочил из ряда сидящих рыбаков и вызвал гостя переведаться с ним один на один. Стройный, с мягкой повадкой незнакомец спокойно встал на ноги, и, меж тем как рыбаки с отчаяньем на это смотрели, расчистилось место, чтобы поединок мог начинаться. Дубинка драчуна была наготове.

«На дубинках как-то мне не с руки, – молвил захожий гость. – Обыкновенно мое оружие это свежая рыбья тушка. Поскольку я тот, кого вызвали, то и оружие выбирать – за мной, не так ли?»

«Ну да, ну конечно, я запросто что на рыбьих тушках, что на дубинках переведаюсь, – заявил драчун, – и я готов начинать. Где эти рыбины, которыми мы будем драться?»

Мужской народ в азарте держался об заклад, сколько и на которого из соперников поставить.

«Вот они у меня в кошеле, – отвечал незнакомец, – и чем скорее мы решим наш спор, тем будет лучше, так как я обычно дерусь рыбьей тушкой, куда ни приду, и выигрываю почти все драки. А штука в том – одна из двух рыбин ядовитая, и ты должен для себя выбрать, какой вооружиться против меня. Возьмешь не ту – и это может стать роковым, ибо под чешуей у нее есть некий таинственный яд. Как ухватишь тушку поближе к хвосту, чтобы отвесить мне удар посильней, тут-то яд и рискует проникнуть к тебе на кожу. Конечно, это я могу взять ядовитую – мы не знаем, какая из них какая. Но, уверен, тебе хватит бойцовского духу, чтобы не думать, какая там из них ядовитая, а какая – нет. Давай, выбирай, и покончим с этим раз и навсегда, и эти добрые люди смогут каждый пойти по своим делам».

Он протянул свой кошель-плетенку из пальмовых листьев, который висел у него на боку. Все тянули головы, насколько хватало шей, чтобы взглянуть на две странного вида долготелые рыбины – как красная кефаль по окраске, и с красным ободком вокруг глаз, – лежавшие в плетенке. В народе от страха даже не перешептывались. На детей при-шикнули, у старосты же лоб взмок от пота. Никто не шелохнулся; каждый как присел, так и сидел на корточках, следя, как будут мериться силой здоровенный несуразный драчун и невысокий стройный прохожий с мягкой повадкой.

«Ты хочешь сказать, что драться мы будем только рыбой, вместо дубинок?» – заорал драчун, выпучив глаза. Выражение, которое появилось у него на лице, узнавалось жителями деревни как чистая трусость. «Ну нет, я не собираюсь мериться силой этаким образом. Это ниже меня! Можешь проделывать такие штуки в дурацких городишках, откуда ты там пришел, но не в этой деревне, знаешь ли. Не собираюсь рисковать и травиться в какой-то дурной игре, вроде этой. Ха!»

И, развернувшись на пятке, он скрылся по направлению к своей хижине. Впервые он был посрамлен. Снова вызвать кого-то на драку он уже никогда не дерзнет.

Возбужденно загудел разговор, меж тем как рыбины отправились назад в свой кошель-плетенку, и все принялись за лакомые блюда, расставленные прямо на прибрежном песке. Женщины пересмеивались между собой, мужчины курили, детишки, вереща и пища, носились туда и сюда.

«Право слово, это был приятнейший день. Я с удовольствием улягусь спать, – обратился гость с мягкой повадкой к поуспокоившемуся старосте. – Премного, право, благодарен за чудесное угощение и развлекательную беседу. Изволь, прими две эти рыбины с острова по соседству с вашим. Своим вкусом они, наверное, отличаются от здешних ваших уловов», – продолжал юноша, подавая кошель из пальмовых листьев в руки опешившему старосте, с ласковой и ободряющей улыбкой.

«Но… но что ты имеешь в виду? Ты сказал, что одна из них ядовитая! – выпалил староста, снова заливаясь обильным потом. – Как ты можешь так поступать с нами, после всего нашего радушия и гостеприимства?»

«Нет-нет, изволь, возьми эту рыбу. Зажарь одну на углях на завтрак, отвари их, съешь в сыром виде. Они будут вкуснейшими, как их ни приготовишь. Ни у одной на хвосте нет никакого яда. Это просто была моя шуточка. Но ваш деревенский драчун про это не знает, так что больше он к вам приставать не будет».