Только для мертвых

Глава 6

В «опеле», как обнаружил, выйдя из дома, Воронцов, сидели двое. Они не засуетились и даже головы не повернули, когда Воронцов вышел, и он тоже решил не суетиться.

– Возьми меня под руку, – предложил он Хельге.

Они прошлись под ручку вдоль дома, за углом которого была открытая охраняемая стоянка. Красный жигуленок Хельги был заметен издали.

Воронцов, сев в машину, только теперь позволил себе оглянуться. Зеленый «опель» продвинулся поближе к ним и явно дожидался их у въезда на стоянку.

– Наглые, сволочи, – беззлобно проворчал Воронцов. – Даже ради приличия не таятся.

Хельга завела двигатель. Воронцову показалось, что ее движения излишне порывисты.

– Ты не дергайся, – подбодрил он ее. – Говорю же – ничего особенного не происходит.

– А я и не дергаюсь.

Хельга вывела автомобиль с автостоянки, едва удержавшись от того, чтобы не взглянуть на настырных преследователей. Выехали на проспект. «Опель» не отставал.

– Они действуют мне на нервы, – через некоторое время призналась Хельга. – А тебе?

– Мне – нет.

Взгляд, который Хельга бросила на своего спутника, был полон недоверия.

– Я тебе поражаюсь, – сказала она, поразмыслив. – Ты презанятный тип.

– Никогда больше не называй меня «типом».

– Почему?

– Мне это слово не нравится.

– Ну хорошо, – сказала Хельга. – Не буду.

Остановились перед светофором. В зеркале заднего обзора по-прежнему нахально маячил «опель».

– Они просто следят за тобой?

– Просто следят, – подтвердил Воронцов.

– Чтобы не сбежал, да?

– Я же тебе уже объяснил.

– А если ты попытаешься сбежать – что они будут делать?

Этот вопрос интересовал и самого Воронцова.

– Не знаю, – признался он после паузы.

– Мы ведь едем в Шереметьево. И они могут подумать все, что угодно.

– Значит, будем отрываться, – сказал Воронцов.

Он произнес это просто так, полушутя, а Хельга его слова расценила как руководство к действию. На следующем перекрестке светофор уже перемигнулся с зеленого на желтый, когда Хельга, резко вывернув руль вправо, направила «жигули» в узкое, в корпус машины, пространство на соседней полосе и далее – через перекресток. Ряды машин за ними сомкнулись, заперев «опель»-преследователь в ловушке. Все произошло так быстро и неожиданно, что Воронцов запоздало почувствовал нечто похожее на изумление. Хельга казалась невозмутимой.

– Тебя, наверное, очень любят гаишники, – высказал предположение Воронцов. – Ты такой ездой обеспечиваешь им план по штрафам.

– Я никогда не плачу штрафов, – парировала Хельга. – Им достаточно моей улыбки.

– Часто же, наверное, тебе приходится улыбаться, – ревниво съязвил Воронцов.

– Случается.

«Опель» их так и не нагнал. Преследователи отстали, упустили жигуленок. Кочемасов наверняка будет очень недоволен. Воронцов почувствовал облегчение. И еще – благодарность к Хельге. С ней стоит иметь дело, оказывается.

…Бэлла они обнаружили у стойки регистрации пассажиров.

– Алекс! – выдохнул довольный Бэлл. – Ты приехал!

– Я хочу тебя проводить, Ленард.

Хельга была поблизости, но не высовывалась, держалась в сторонке, предоставляя мужчинам возможность поговорить на прощание. Возможно, она уже начала продумывать материал о новых русских – так внимательно приглядывалась к Воронцову и Бэллу.

– Ты настоящий друг, – тараторил обычно сдержанный Бэлл. – Приезжай, Алекс, я тебя жду. У тебя ведь билет на двенадцатое число?

Воронцов, не зная, что на это ответить, с некоторой задержкой кивнул.

– Я тебя встречу в Лондоне. Только ты обязательно приезжай!

И опять Воронцов молча кивнул. Он никак не мог решиться рассказать этому простодушному парню о свалившихся на него осложнениях. Не надо Бэллу об этом знать. Он не поймет ничего. И так мало понимает, а тут еще больше запутается.

– Непременно приеду, – пообещал Воронцов и легонько похлопал англичанина по плечу. – Если только меня не задержат дела.

Про дела, которые могут его задержать, – это он неплохо придумал. Даже самому понравилось.

Пожали друг другу руки. Бэлл подхватил легкую дорожную сумку и смешался с толпой пассажиров.

– Можем ехать, – сказал Воронцов Хельге.

– Куда?

Воронцов не успел ответить, потому что увидел нечто такое, что целиком завладело его вниманием, и это «нечто» было не слишком приятным. Хельга проследила за его взглядом и увидела знакомое лицо. Это был Богдан – собственной персоной. Она вздохнула и вопросительно взглянула на своего спутника. Богдан, поняв, что его увидели, не стал таиться и подошел. Он улыбался так широко, что его улыбку трудно было назвать естественной.

– Ты оказался здесь совершенно случайно, – с ходу определил Воронцов.

– Угу. – Улыбка Богдана стала еще более лучезарной. – Люблю наблюдать, как прилетают самолеты.

– И как улетают – тоже.

И опять Богдан отозвался:

– Угу.

Он, конечно, был пошире в плечах, чем Воронцов, но роста оба они были почти одинакового, и поэтому Воронцов решительно взял Богдана правой рукой за лацкан пиджака и сказал откровенно:

– Ты слишком рьяно выполняешь приказы Полкана, Богдаша.

– При чем тут Полкан? – вяло запротестовал Богдан.

– Только не говори мне, что ты случайно завернул в Шереметьево, чтоб сигарет купить.

Окружающие на них уже оглядывались.

– Можем и на улице поговорить, – предложил Богдан. – А то как-то мы очень уж светимся, Шура.

Воронцов отпустил пиджак компаньона. Хельга за его спиной с облегчением перевела дух.

Вышли из здания аэровокзала.

– Ты напрасно на меня злишься, – миролюбиво сказал Богдан. – Я на тебя не наезжаю, как ты. Так, Кочемасов попросил, вот я и приехал.

– Все-таки он тебя сюда прислал?

– Ну конечно. Узнал, что Бэлл сегодня улетает, говорит, махни, мол, Богдан, в аэропорт, посмотри, как там что…

Не за Бэллом его Кочемасов посылал следить, а за Воронцовым, это было ежу понятно. Нюх у Кочемасова на зависть тонкий, всегда знает, кого где искать. Зеленый «опель» сплоховал, так есть на такой случай запасной вариант – Богдан. Глаз не спускают, сволочи.

– И еще Кочемасов велел про паспорт напомнить…

– Паспорт? За ним еще ехать надо, – невозмутимо сказал Воронцов.

– Так поехали, – проявил добрую волю Богдан. – Моя машина на стоянке.

– Мне есть с кем поехать.

– О, конечно! – наконец обратил внимание на Хельгу Богдан. – Как прошла ночь, мадам? Шурик не слишком храпел?

Хельга ответила ему взглядом, полным презрения.

– Не надо так на меня смотреть, – прикрылся ладонью Богдан. – Я пугаюсь и начинаю видеть кошмарные сны. Вскрикиваю по ночам.

Он самодовольно засмеялся, и его толстая шея побагровела. Сейчас Воронцов готов был задушить его собственными руками, но вместо этого только сказал:

– Я паспорт вечером завезу в офис. Жди.

Богдан, не уловив подвоха, согласно кивнул.

Хельга и Воронцов сели в «жигули». Богдан, оставшийся снаружи, прощально махнул им рукой.

– Что может тебя связывать с этим ублюдком? – спросила Хельга.

– Он по-своему неплохой парень, – заступился Воронцов за компаньона.

– Я вижу.

Выехали на шоссе. Лицо у Хельги было задумчивым и немного мрачным. Воронцов, наверное, поломал ей сегодня весь распорядок дня.

– У метро меня высадишь, – сказал Воронцов.

Хельга словно очнулась.

– Что ты собираешься делать? – поинтересовалась она.

– Поеду к матери за паспортом.

– Чтобы отдать его этому… как его…

– Черта с два я им паспорт отдам! – буркнул Воронцов раздраженно.

– А где твоя мать живет?

– В Медведково.

Хельга внезапно заложила крутой вираж.

– В Медведково так в Медведково, – сказала она.

– Высади меня возле метро, – настаивал Воронцов. – Хватит уже с тебя этих приключений.

– Э-э нет. Хочу посмотреть, как живет мать простого российского миллионера. Я уже начала собирать материал, Саша, и от меня теперь так просто не отделаешься.

– Так ты это серьезно – насчет статьи? – наконец обеспокоился Воронцов. – Мы ведь так не договаривались, милая.

– Ну, если не хочешь, я не буду твою настоящую фамилию называть, – покладисто предложила Хельга.

– Вообще никакой статьи! – отрезал Воронцов.

Он все больше и больше раздражался и уже готов был выплеснуть свое раздражение на Хельгу, как вдруг она сказала негромко:

– А твой друг очень настырный, оказывается.

Воронцов хотел спросить, что она имеет в виду, но вдруг догадался, резко обернулся и увидел машину Богдана, увязавшегося за ними следом.

– Мне иногда хочется набить ему морду, – в сердцах сказал Воронцов.

– Я же говорю – странная у вас дружба.

– Это не дружба, Хельга. Это вынужденное сосуществование.

– Мы можем от него оторваться.

– Бесполезно. Он, наверное, уже понял, что мы едем в Медведково, знает ведь, что моя мать там живет, так что настигнет нас в два счета.

– И что тогда?

Хельга повернула голову и взглянула на своего спутника с любопытством. И совершенно неожиданно для себя Воронцов пожал плечами и засмеялся:

– А я не знаю, что будет. Не полезет же он в драку, чтобы отнять у меня паспорт.

Рассмеялся он от души, и Хельга тоже не удержалась от улыбки.

– Нет, и не думай протестовать, – сказала она после минутной паузы. – Обязательно напишу о тебе статью. Ты – просто находка. Я таких непосредственных миллионеров в жизни еще не видела.

– А что – многих доводилось видеть? – ревниво осведомился Воронцов.

– Если честно, ты – первый, которого я узнала так близко.

– Да уж, – усмехнулся Воронцов. – Ближе некуда.

Он с удовольствием побеседовал бы с Хельгой на эту тему, но ему уже пришло в голову, как действовать дальше, и он посерьезнел.

– Мы его обманем, – сказал он деловито.

– Кого? – не сразу поняла Хельга.

– Богдана. Сейчас я выйду, пересяду к нему в машину, и мы с ним поедем в офис. А ты отправляйся в Медведково, я тебе дам адрес матери и записку для нее, она тебе отдаст мой паспорт.

– А дальше?

– Я позвоню тебе вечером, и мы обо всем договоримся.

Воронцов набросал на листке из блокнота короткий текст.

– Держи. Вот здесь, на обороте, адрес. Останавливай.

«Жигули» замерли у тротуара. Богдан тоже остановился и с безучастным выражением лица наблюдал за происходящим. Он состроил такую же безучастную физиономию, когда Воронцов сел на переднее сиденье рядом с ним.

– В офис! – коротко бросил Воронцов. И, не сдержавшись, добавил: – Ну и сволочь же ты!

– Я ведь не со зла это делаю, Шурик, – флегматично произнес Богдан. – Просто мне моя работа нравится, деньги платят неплохие.

Красные «жигули» Хельги нырнули в боковой проулок. Богдан на это никак не отреагировал, спокойно вел машину. Воронцов почувствовал облегчение.

– Уволил бы я тебя, Богдаша, – сказал он уже почти дружелюбно. – Да руки все не доходят.

– Я еще тебя в «Дельте» переживу, – отозвался Богдан.

– Это точно, – подтвердил Воронцов. – Тут я с тобой спорить не стану.

Он не собирался задерживаться в «Дельте» надолго.