Песок

2

От прежней тишины не осталось и следа, Леонову показалось, что во время перерыва шум в зале был меньше. Он знал, что доклад вызвал бурю негативных реплик, вроде «да он сумасшедший!» или «что это за бред?». Он знал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но команда, с которой они вместе работали все эти пятнадцать лет, голосованием большинства, кроме него, поддержала идею выступить на климатической ассамблее. Он был единственным, кто проголосовал против. Также, голосованием большинства, докладчиком был выбран именно он.

Леонов не стал сопротивляться решению коллег, однако он знал, насколько люди могут быть пессимистичны и злы. Скептики, которым нет дела до каких-то там открытий, просто разорвут их на части.

Однако процесс был запущен. Они год добивались разрешения на участие в сессии, искали людей, которые могли бы в этом помочь, и, когда человечеству пришлось совсем худо, им, наконец, разрешили выступить и изложить свою теорию. И сейчас, сидя за длинным столом рядом с другими делегатами, которые косились на него и только что пальцем у виска не крутили, он понимал, насколько опрометчивым был этот шаг. Он прокручивал в голове всю свою жизнь и пытался вспомнить, когда он хоть что-то сделал так, как надо.

«Похоже, судьба ошиблась с выбором спасителя человечества», – грустно подумал он.

Вскоре люди успокоились и были готовы к обсуждению этого странного заявления. Со своего места поднялся японец, и заговорил на своём родном языке. Леонов через специальный наушник слушал перевод того, что говорил маленький смуглый человек.

«Наверное, они корректируют перевод», – подумал ученый и представил, что на самом деле мог говорить японец. Ничего хорошего в голову не пришло.

«Мы здесь собрались», – раздался голос из наушников, – «чтобы решить, как нам всем не умереть с голоду и не погибнуть в очередном катаклизме, и выступление археолога на ассамблее, посвящённой климату, мне странно наблюдать. Однако сейчас мы не можем пренебрегать любым вариантом изменения ситуации, даже абсурдным», – Леонов заметил, что многие закивали, – «Не могли бы уважаемые докладчики объяснить техническую суть открытия и его важность для нас?», – заключил японец.

Теперь эстафета перешла к физикам. Со своего места медленно поднялся почтенный седой профессор и неторопливо прошёл к трибуне. Он чувствовал, что атмосфера напряжена, все ждут его разъяснений, но, тем не менее, продолжал двигаться медленно и невозмутимо.

Подойдя к микрофону, он также неторопливо разложил перед собой бумаги и поправил очки.

– Уважаемые дамы и господа, позвольте представиться, я Ковалёв Николай Иванович, доктор физико-математических наук, профессор, являюсь научным сотрудником НИИ физики энергий. Нашими коллегами археологами была проделана огромная работа, которая вовлекла в процесс представителей различных наук. Это, несомненно, величайшее открытие нашего века. Дело в том, что находка дала нам теоретическую основу для создания аппарата, работающего с самой тонкой субстанцией, какая только есть в мире, – он сделал паузу и поправил очки, – энергией. Как выяснилось, у древних цивилизаций были подобные машины, и они использовали их. На основе этих данных мы построили современные модели и провели исследования, каждый раз увеличивая объект испытания. Прошу обратить внимание на результаты наших экспериментов, – свет снова погасили, и на экране появилась фотография абсолютно голой и мёртвой земли, – это поле находится в Ростовской области Российской Федерации. Как вы можете наблюдать, земля непригодна для ведения на ней сельскохозяйственных работ из-за засух и пожаров, терзающих этот регион каждый летний период вот уже на протяжении нескольких лет. В этом районе уже практически никто не живёт, поэтому нам была предоставлена полнейшая свобода действий.

На экране появилась другая фотография. В зале раздались удивлённые возгласы и громкий шёпот.

– По прошествии полугода вы видите то же поле: оно дало урожай, который теперь кормит жителей близлежащих областей на протяжении всего этого года, – все взгляды были устремлены на цветущее злаковое поле, – мы добились соответствующего эффекта с помощью наших разработок, основанных на древних данных, обнаруженных моим коллегой, археологом Александром Леоновым, – профессор чуть обернулся к коллегам, и все увидели его блестящие умные, с прыгающими задорными искорками, глаза, – если говорить, не вдаваясь в подробные описания, мы изменили энергетическую структуру породы и превратили бесплодную землю в плодородную. Это лишь один наш эксперимент, мы решили использовать его для наглядности. Нами также были проведены испытания в различных уголках земного шара, и, надо сказать, результаты не менее впечатляющи.

Профессор умолк и снова поправил очки в тонкой оправе. Он ожидал вопросов, которые должны были посыпаться, но в зале слышался лишь громкий шёпот на множестве иностранных языков.

Наконец, один из делегатов прервал молчание.

– То есть, вы, уважаемый профессор, – обратился к докладчику представитель Франции, – хотите сказать, что существует механизм, способный глобально влиять на планету и на её климат, делая его таким, какой нужен человечеству? Но это же… – Он нервно пригладил волосы, – невероятно…

Человек, сидевший рядом с ним, представитель США, скептически усмехнулся. Он вообще считал эту затею бредовой. Это был мужчина с землистого цвета лицом, выглядевший нездоровым. Не так давно ему поставили диагноз: рак желудка в начальной стадии. Врачи делают всё, чтобы отсрочить неизбежное, но в глубине души он знал, что никакие деньги в мире не смогут спасти от болезни, поедавшей его изнутри.

Он тяжело откашлялся и проговорил:

– Это просто абсурд, дамы и господа. Какие-то псевдонаучные бредни. Нашими учёными давно разработан проект, который сможет обеспечить население земли продуктами питания. Это сделают наши химики и микробиологи. Первые образцы искусственно выращенных и клонированных овощей и других продуктов уже прошли первые испытания, и результаты превосходны. Мы можем начать поставку наших продуктов уже сейчас. А сколько времени потребуется вам?

Зал одобрительно загудел.

Ковалёв улыбнулся.

– На свете есть много невероятного, и сейчас мы стали свидетелями того, что невероятное становится реальностью – прорывом в науке, – сказал профессор, – уверяю вас, что всё это чистая правда, абсолютно доказанная. Мы уже начали эксперименты в этой области, как вы можете понять, времени зря терять не стоит, и первые результаты наших опытов подтвердили теоретические данные. То, что нашли господин Леонов и его коллеги поистине феноменально, и это может работать на пользу всему человечеству.

– Вы не ответили на мой вопрос, господин профессор. И не убедили меня, – не унимался американец, – я слышу лишь сплошные уверения. Почему все мы должны верить вам?

Леонов нервничал.

«Они не понимают», – безрадостно подумал он.

Слева от него с резким звуком отодвинулся стул. Его институтский товарищ, который с самого начала помогал осуществлять эту невероятную затею, Игорь Иванов, встал со своего места и уверенно одёрнул свой пиджак.

Иванов оказался самым первым, кто искренне поверил в Леонова и стал помогать ему. Сомнения, конечно, оставались, были они и у самого Леонова, да и время тогда было не очень спокойное, но, не смотря на свой природный скептицизм и язвительность, он не бросил друга с его затеей. И не зря.

Игорь проделал огромную работу по поиску людей, которые вошли в команду. Он обзвонил всех друзей и знакомых и знакомых знакомых, стараясь убедить их участвовать в экспедиции. Он направлял заявки в зарубежные университеты, сутками сидел у телефона и ноутбука, постоянно проверяя электронную почту, и, наконец, усилия увенчались успехом: они сформировали команду блестящих учёных. С этого началась большая работа.

Игорь стремительно подошёл к смущённому профессору.

– Меня зовут Игорь Иванов, я ученый-археолог как и мой коллега Леонов, – представился он. – Мы слышали доклад американских учёных, – сказал Иванов, – но позвольте спросить, уважаемый посол, насколько доступна ваша технология? Сколько людей смогут получить доступ к этим продуктам? Наконец, насколько полно она решает проблему выживания человека в условиях климатического кризиса? – Американец молчал, но лицо его говорило красноречивее любых слов. Будь его воля, он прямо сейчас раздавил бы эту надоедливую русскую букашку. Игорь продолжал, – уже в ближайшем будущем на планете, сотрясаемой катаклизмами, может не остаться никого, кто мог бы наслаждаться воспроизводимой пищей. Но вы ведь всё предусмотрели: вы построили несколько подземных бункеров с полным циклом жизнеобеспечения. Но для кого они? Даже в критические для всей планеты времена вы думаете только о том, как спасти несколько избранных, которые и так имеют всё! – Игорь яростно отпил воды.

– Это провокация! – вскрикнул американец, вскочив с места, – ваши обвинения беспочвенны!

Зал внимательно следил за перепалкой, не вмешиваясь. Сердце Иванова от злости бешено стучало в груди. Леонов тревожно наблюдал за происходящим. Профессор Ковалёв отступил от трибуны, полностью отдав её во власть рассвирепевшего Игоря.

– Это слишком неудобные вопросы, которые выставляют напоказ тщательно замаскированные недостатки ваших исследований, не так ли, посол? – Тихим голосом произнёс Игорь. Он оторвал испепеляющий взгляд от багрового американца и обвёл взглядом всех собравшихся, – да, наш метод требует времени. Да, он тоже недёшев, но он ничего не будет стоить простым людям. Он способен решить проблему в корне, а не только замаскировать последствия. И, да, я буду называть вещи своими именами – наш метод не позволит кому-то в очередной раз обогатиться за счёт всех остальных, как бы на это ни рассчитывали. Наше устройство со временем сможет восстановить земной климат, вернув времена, когда поля цвели, леса были зелены, а вода была чиста и пригодна для питья. И никто от этого не пострадает.

Больше вопросов не последовало. Игорь выдохнул и сошёл с трибуны. Профессор поправил очки и, вслед за Ивановым, занял своё место.

Теперь в зале воцарилась абсолютная тишина, никто даже не шептался. После долгой паузы слово взял представитель Германии.

В наушнике снова зазвучал голос:

«Если у вас есть план действий и готовая смета, мы просим выступить».

По спине забегали мурашки, внезапно стало жарко, Леонов и не мог подумать, что речь зайдёт о возможном осуществлении проекта и даже о его примерной стоимости. Он даже и помыслить не мог, чтобы… В этот момент со своего места встал доктор Андерсон, еще один физик в команде Леонова, и решительным шагом прошёл к трибуне.

– Не волнуйся, – раздался чуть сорванный голос Игоря.

Он улыбался.

Чувство благодарности ребятам, как маленький росток, начало пробиваться откуда-то изнутри, в мозгу первый раз за весь день мелькнула мысль, что всё будет хорошо. Он расслабился и перевёл взгляд на Майкла, который уже начал свою речь, и, судя по удивлённо-заинтересованным лицам членов ООН, их проект имел успех.

– Таким образом, этот международный проект потребует больших вложений, это факт, – говорил Андерсон, стоя перед взором множества изумлённых глаз, – мы подготовили план финансирования в рамках специального фонда под руководством пяти держав, согласившихся создать основной фонд. Помимо России, Китая, Бразилии, Британии и Германии согласие принять участие в проекте дали Япония, Индия, Аргентина, и Австралия, – он откашлялся в кулак, – мы также будем приветствовать любых спонсоров и вообще каждого, кто пожелает внести любые средства в этот проект, поскольку речь сейчас идёт о, не побоюсь сказать, спасении мира.