ЛЕШИЙ

Глава 3. «Начало пути»

– Надя, – тихо позвал Леший, подойдя ближе, когда старый врач вышел, дабы не мешать разговору.

Девушка подняла на парня безразличный взгляд, секунду всматривалась в его лицо, и Лешему на мгновение показалось, что в ее глазах мелькнуло сомнение и тень узнавания.

– Это я, – тихо произнес он, приблизившись.

Брови девушки сосредоточенно нахмурились, она что-то хотела сказать, глаза сузились и внезапно расширились от удивления. Губы дрогнули, приоткрылись. Она тихо охнула, прижала руки к лицу. Из глаз потекли слезы, она зарыдала, протянула руки к старому знакомому. Тот сделал два быстрых шага и обнял подругу. Надя обняла его, прижалась всем телом, дрожа и рыдая.

– Тихо, тихо, тихо, – прошептал он, поглаживая плачущую девушку по волосам.

– Я.. Я думала ты погиб, – сквозь слезы донесся тихий голос.

– Я приехал за два дня до катастрофы, искал тебя снова, но не нашел. Ты переехала, и я не узнал куда, – так же тихо проговорил Леший.

Они отстранились друг от друга. Девушка вытерла слезы уголком одеяла. Кончиками пальцев она коснулась лица Лешего, словно еще не веря, что это он.

– Ты так изменился…

– А ты осталась прежней… Как ты? Замуж вышла? – он качнул головой, имея в виду ее кольцо.

Надя одернула руку, печально опустила голову.

– Да… Семья… Они там остались. – она качнула головой. – Мне нужно срочно вернуться! Они же не знают, что со мной… Алексей Юрьевич сказал, что ты собираешься в город… Что ты мне поможешь…

– Они живы? – с радостью в голосе спросил Леший, однако, почувствовав внутри себя укол ревности.

– Да. Муж и дети, мама моя, она тоже с нами… Поможешь?

– Это же здорово!

– Мне нужно срочно вернуться! – она коснулась руки парня. – Помоги мне? Алексей Юрьевич говорил, ты военный, уважаемый тут человек. Отведи меня домой, пожалуйста…

– Тише, тише, – попытался успокоить разгоряченную девушку. – Я тут не самый главный, но я помогу тебе!.. Я как раз собирался в дальний рейд, в город. Из наших-то туда никто не ездит… Я потому и хотел поговорить с тобой о нем. Мы сунулись туда пару раз, потеряли очень много времени и людей, отбиваясь от орды, да еще дорога до города забита 10-километровой пробкой. Мы неделю расчищали и не смогли даже половины завала разобрать…

Леший заглянул ей в глаза и твердо пообещал: – Я поговорю с главой анклава, мы поможем тебе.

– Я не могу ждать, пока он что-то решит, отведи меня в город, пожалуйста! Алексей Юрьевич говорил ,что ты можешь… Или я сама как-нибудь доберусь до своих родных… Мне нужно срочно отсюда уйти!..

– Надь, – укоризненно посмотрел мужчина. – Вот ты сейчас вообще о чем говоришь!? Почти 100 километров по дороге! Да ты идти неделю будешь!

– Мне плевать!.. Меня ждут дети, мама и муж! Сколько нужно будет, столько и буду идти!..

– Успокойся! Я же сказал, что помогу тебе! Я знаю короткую дорогу, по прямой через тайгу. Я дохожу до города за два дня, с тобой мы доберемся за три. У нас небольшая проблема нарисовалась с соседним кланом, так что, скорее всего выйти сможем только послезавтра.

Девушка хотела что-то возразить, но Леший перебил ее твердым голосом и жестом.

– Тебе все равно нужно набраться сил, а мне необходимо подготовить снаряжение. Дальний рейд, тем более в город, это не прогулка до лесопилки, поверь. Я там был…

– А я там жила!..

Надя устало опустила голову. Несколько секунд они сидели молча, после чего девушка согласно кивнула.

С тобой у меня, наверное, все же больше шансов увидеть семью… – она посмотрела в глаза парню, коснулась его руки. – Спасибо тебе. Ты обещаешь помочь мне?

– Обещаю! – с улыбкой ответил Леший.

* * *

Они проговорили почти час. За это время Алексей Юрьевич не меньше трех раз заходил, демонстративно покашливая, но удалялся, видя, что старые друзья не могут наговориться. Наконец-то он набрался смелости, ведь девушке нужно было отдохнуть, а больница все же не переговорный пункт.

Поблагодарив врача за то, что он разрешил ему пообщаться с Надей, извинившись за затянувшийся разговор, попрощавшись, Леший покинул больницу.

Вышел он в задумчивом и хмуром настроении. Информация, которой поделилась Надя, требовала осмысления. В городе или его окрестностях обитает немалая банда мародеров, которые время от времени терроризируют выживших, которых, к слову сказать, оказалось намного больше, чем думал Леший изначально.

Самым сложным районом для выживания оказался центр. Основная часть орды располагалась именно там. Мертвяки заполонили центральные улицы города, особенно сконцентрировавшись на самой главной, пересекающей мегаполис практически насквозь от запада на восток. Близость такого количества мертвяков мешала местным жителям нормально восстанавливать свои жилища. Любой громкий звук и огромная толпа мертвяков легко срывалась со своих насиженных, то есть настоянных мест и снося все на своем пути, неумолимо двигалась к добыче. Выжившие баррикадировали первые этажи высоток, но вал мертвяков, желавших получить вкусное человеческое мясо не могла удержать ни одна баррикада, а осажденные жители, если им удавалось выжить, по долгу не могли покинуть своего жилища.

Широкая 12-рядная дорога тянулась от западной окраины города, почти до самого его конца, расходясь на востоке эстакадой, убегая двумя федеральными трассами на юг и север. Мародеры обитали где-то в районе этой самой эстакады. Главным у них был некий Кабан. С бандой этих отморозков анклав Лешего «познакомился» пол года назад, хорошо наваляв пришлым на своей территории. С тех пор Кабан еще несколько раз пытался отомстить «островитянам», но каждый раз Леший со своей группой дальней разведки срывал ему планы, а однажды даже перешел в контрнаступление, гоня жалкие остатки банды на восток, к городу целых три дня. С тех пор Кабан больше не предпринимал попыток напасть на остров, поняв, что лес – не его территория боя. Его люди были обучены очень плохо и по существу умели только запугивать безоружных жителей мегаполиса да наваливаться кучей. Так что, можно было сказать, что Кабан давний и заклятый враг Лешего. Причину лютой вражды Леший никому не раскрывал, но с первого взгляда было видно, что Кабан ему чем-то очень сильно насолил в тех набегах или ранее.

Выйдя под холодные струи дождя, который из мелкой пыли перешел в самый настоящий ливень, Леший задумчиво посмотрел на здание администрации. Из-за неприятной ситуации с лесопильщиками ему нужно было по-быстрому разобраться с ней, чтобы подготовиться к рейду в город. Если бы не это, Леший легко бы смог отправиться в этот поход, но сейчас глава мог встать, как говорится, «поперек». По сути Леший давно решил для себя, что анклав острова ему и не нужен. При необходимости он может легко покинуть его. За время, проведенное здесь, он не обзавелся семьей, хотя Валерий Петрович постоянно навязывал ему жен, причем из тех, от которых, как говорится, отказываться грешно. Хитрый план обременить Лешего семьей, тем самым привязав его навечно к анклаву, парень разгадал сразу. Заставить силой глава анклава тоже не мог, Леший был слишком самодостаточен. Он не входил ни в один блок, из которых состоял остров, ни в военный, ни в рейдерский, ни в блок управления островом. В итоге глава города и Леший пришли к некоему компромиссу: парень живет в покое за стенами анклава, делает свою работу, и никто к нему не лезет… Вот только в последнее время Валерий Петрович стал об этом забывать, все чаще напоминая, что когда-то они приютили раненого парня, и если бы не они, тогда… То, что Леший не один десяток раз спасал группы рейдеров на выходах, по своей инициативе занимался сбором различных припасов, рисковал жизнью за просто так, как-то забывалось.

Взглянув на часы, Леший поплотнее укутался в дождевик и отправился в администрацию. Все же решить вопрос с рейдом – куда важнее сбора группы разведки. Ребята его хорошо обучены, вполне справятся и без него, их только нужно предупредить и дать расклад, к тому же это не первый подобный случай. До военизированной стычки островитян и лесопильщиков дошло лишь однажды, да и то практически в самом начале, когда лесопильщики попытались обложить налогом островитян, которые в то время не были еще так сильны. Так что, скорее всего, Валерий Петрович как всегда перестраховывается. На лесопилке подобные инциденты – рядовой случай. Уровень жизни у них все же заметно ниже, чем у островитян, и глава острова даже уже задумывался, а не подмять ли под себя лесопилку, чтобы самим производить необходимые пиломатериалы в доступном количестве. Главной причиной, почему этого еще не произошло, хоть и сил у островитян было предостаточно, – удаленность лесопилки от острова. Для захвата и удержания власти на ней острову пришлось бы выделить, наверное, все свои главные военные силы, оставив сам остров на охрану патрулей, люди в которые заступали согласно графику, как и в группы сборщиков, рейдеров и на прочие работы.

Лесопилка находилась примерно в 15 километрах от острова, и попасть на нее можно было только по одной дороге, которая была разбита еще задолго до наступления катастрофы. Когда-то давным-давно, когда еще огромный город был не таким уж и огромным, лесопилка представляла собой большой комплекс строений, который занимался обработкой и переработкой древесины, которую позднее сплавляли сперва плотами а затем и небольшими баржами по реке в город. Со временем вокруг строений выросла маленькая деревенька. Когда город перестал нуждаться в брусе, досках и опилках в таком количестве, заменив их на бетон, стекло, железо и пластик, лесопилка постепенно стала умирать, но деревня вокруг никуда не делась. Кто смог, тот уехал в тот же город, а кто нет, остался доживать свой век. Удаленность от города, отсутствие нормальной инфраструктуры, разбитые, раскисшие дороги сыграло с деревней плохую и хорошую вещи. Народ постепенно спивался, маялся от безделья, но зато когда пришла катастрофа, жители деревни даже не сразу о ней узнали, телевидения не было у них уже давно, телефоны работали через раз, а радио было уже далеко не у всех… Теперь лесопилка кое-как смогла вновь запустить производство и снабжало остров и пару маленьких поселений выживших на севере готовым материалом в виде бруса и досок.

За раздумьем Леший и не заметил, как добрался до здания администрации. Зайдя в него, он отряхнул дождевик, оправил одежду и отправился в кабинет главы.

– Валерий Петрович? – постучав, вошел он в кабинет, игнорируя молодую симпатичную секретаршу, отчаянно замахавшую на него руками, когда тот, не сбавляя ход, прошел через небольшую приемную прямо к кабинету шефа.

Хозяин кабинета поднял глаза от бумаг на вошедшего. Тот закрыл за собой дверь прямо перед носом секретарши.

– Чего тебе? – грубо спросил глава деревни, привыкший к подобному проявлению неуважения от этого грубоватого, неотесанного мужика, умеющего только, бегая в своем наряде по лесам, махать ножом да стрелять из автоматика.

– Я по поводу поездки… – Валерий Петрович хмуро посмотрел на бойца. – Я планирую рейд в город. Мне нужно отвести девушку, которую нашли в озере и раздобыть кое-чего для нашей больницы, плюс кое-какие свои дела…

– Не сейчас, – прервал Валерий Петрович. – Ты выдвигаешься в составе группы переговорщиков на лесопилку. Нужно выяснить все нюансы дела на месте. Ты – за главного.

– Я? – удивился Леший. – С меня какой переговорщик-то, Валерий Петрович? Отправьте вон, зама своего! Он у вас ведь по этой части… умеет языком…

– Леший! – внезапно взорвался хозяин кабинета, стукнув кулачищами по столу. – Ты совсем, я смотрю, от рук отбился?! Я сказал, едешь в составе группы, значит, ты едешь в составе группы, а не с этой бабой городской на пошлехушки! Бабу захотелось!? Я тебе из наших выдам, семью заведешь, а не так вот… У нас война на носу а ты…

– Херня это, а не война! – грубо оборвал Леший, поднимаясь со стула. – Хотели бы они войны, так бы и напали уже. Баб им наших нужно да кому-нибудь кровь пустить!..

– А ну сядь! Куда пошел!? – заорал Валерий Петрович, побагровев, видя как Леший развернулся и пошел к двери.

– К рейду готовиться, – кинул тот через плечо, не сбавляя ход и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Молодая секретарша так и подпрыгнула, вытаращив на Лешего свои огромные глаза. Он хмыкнул, когда та, ойкнув, опустилась на место.

– Тогда уматывай из анклава!!! – заорал Валерий Петрович, открыв дверь сильным ударом ладони. – Думаешь самый-самый тут?! – навис он над Лешим. – Мы тебя, гаденыша, приютили, а ты нас кидаешь вот так, когда жареным запахло?..

На шум в приемную ввалились двое военных, дежуривших на этаже.

– Взять его! – заорал Валерий Петрович подчиненным.

Те в нерешительности переглянулись, посмотрели на Лешего. Тот, что был с сержантскими лычками, нервно сглотнул.

– Под домашний арест! – продолжал кричать начальник, размахивая руками и брызжа слюной так, что, наверное, было слышно во всех кабинетах администрации. – Чтобы завтра утром его с группой на выезд!..

– Ага, два раза!.. – набычился Леший, напрягшись.

Глава деревни задохнулся невысказанной фразой. Он смешно хватал воздух грудью, сжимая и разжимая кулаки, пуча глаза, словно рак.

– Мужики, – внезапно тихо обратился к военным Леший, и, обернувшись, добавил прелестному созданию с глазами в пол-лица, которое чуть не забилась под стол, – и дама… Я извиняюсь, но раз уж все равно арест…

Не договорив, он резким ударом в челюсть свалил кричащего на него мужчину. Валерий Петрович поперхнулся и скатился по стене, закатив глаза. Секретарша пискнула в углу. Один из военных попытался схватиться за оружие, но сержант остановил нервное движение младшего по званию, видя, как Леший поднял руки и оскалился в своей фирменной улыбке, принимая боевую стойку.

– Сержаааант… – протянул он и, когда оба военных примирительно подняли руки, продолжил. – Он сам вывел… У меня дел по горло, а он с этим рейдом… Я был не прав?..

Сержант робко кивнул, косясь на начальника.

– Ты это, – не решаясь начал он. – Пойдем лучше, под арест сказали…

Леший сплюнул, обернулся к девушке и с милой улыбкой проговорил, прежде чем выйти.

– Девочка, ты это, водичкой шефу побрызгай в лицо и врача вызови. Убить не убил, но мозги я ему встряхнул.

Когда они вышли из приемной, в коридоре было людно. Все работники администрации повыскакивали посмотреть, что же там произошло.

– Надо же! – Воскликнул Леший, – Здесь столько народу занимается бесполезной, но важной «работой»… А нам там сборщиков не хватает…

* * *

Лешего конвоировали до его дома, где приказали сидеть, не высовываясь, до утра, приставив к дому четверых бойцов, которые должны были менять друг друга каждые 3 часа. Лежа на диване, он размышлял над случившимся. Ну не та ситуация, чтобы так было орать на него, грозиться, да еще и под стражу брать. Что-то его во всем этом настораживало. Может быть и действительно, не все так радужно, как он представлял? Явно ведь всей информации до него не довели, и может быть все действительно очень серьезно? Ну тогда надо было бы рассказать Лешему все, как есть, а не грозиться арестом и изгнанием из анклава… Да и наверное махать кулаками не стоило, но глава мужик хоть и вспыльчивый, но понять был должен, что тоже перегнул палку. Пусть на своего зама так орет, а он, Леший, ничего этому анклаву уже не должен. Давно не должен. Напротив, анклав уже задолжал ему…

Он лежал, размышляя над тем, что произошло и как ему быть дальше. Вариантов было немного, но среди них выделялся один: нужно валить из этого места, брать Надю и уходить до рассвета, благо, оружие в доме есть, снаряжение кое-какое тоже. Забрать Надю, вытащить припрятанную под полом дома лодку, и уйти водой. Добраться до одной из лежек и уже там затариться основательно для дальнего рейда. Он еще сомневался в разумности своих действий, но все говорило именно за этот план. В деревне что-то назревало, он давно чувствовал чью-то руку, зависшую над его головой.

Из раздумий его вывел звонок телефона. Леший как можно более флегматично посмотрел на дребезжащий аппарат и отвел глаза. Солдат, прикрепленный к нему, нервно дернул губой. Телефон не прекращал настойчиво звонить. Парень кивнул бойцу, не вставая с диванчика, мол, возьми, если хочешь, на что тот отрицательно качнул головой. Леший пожал плечами, поднялся, но прошел мимо столика, к холодильнику. Вынул пару запечатанных в пищевую пленку бутербродов. Один протянул своему надсмотрщику. Тот вновь отрицательно помотал головой, но, как показалось Лешему, как-то не убедительно, и потому он снова протянул бутерброд, и охранник с ленцой, как бы нехотя все же согласился принять угощение. Вернувшись к дивану, хозяин дома снял трубку с аппарата и тут же опустил обратно, сбросив звонок. Затем демонстративно выдернул шнур из телефона и уронил на пол, запихав его под диван, картинно покачав головой и поцокал языком, от чего боец прыснул в кулак.

– Приятного аппетита, – отсалютовал хозяин дома надкушенным бутербродом. Охранник благодарно кивнул и принялся за свой кусок хлеба с зеленью, маслом и домашним сыром.

– Зачем ты так? – доев угощение, не выдержал молодой охранник.

– Как? – облизнув пальцы, удивленно спросил Леший.

– Ну, с Валерием Петровичем…

– Это да, психанул малость…

– Малость?

– Ну да, если бы я психанул в полную силу, то вряд ли бы вы меня остановили и уж тем более откачали бы начальничка…

– Ну, Леший! – укоризненно покачал головой охранник. – Можно же было без кулаков. Ну взрослый же мужик, легенда острова!

– Можно, – согласился Леший и вновь откинулся на диване.

Как только голова его коснулась подушки, в дверь кто-то постучал. Стучали настойчиво, зло. Леший посмотрел на охранника, скривился. Тот нехотя встал, аккуратно подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Алексей Юрьевич. Злой, раздраженный, он молча отодвинул военного плечом и, не снимая дождевика, оставляя после себя грязные следы башмаков и лужи воды, прошел в комнату.

– Леший, мать твою! – начал он. – Ты совсем уже? Ты что творишь? Что с телефоном?

Леший медленно повернул голову к вошедшему.

– Не гуди, Юрьич, – с ленцой отозвался он.

– Да ты в своем уме?! – присаживаясь на стул, где до этого сидел боец, спросил доктор. Охранник вошел в комнату, осмотрелся и в нерешительности вышел, поняв, что ему тут не рады. Все же Леший и Алексей Юрьевич довольно известные и значимые люди в деревне. Сегодня ты кого-то охраняешь, а завтра более высокое начальство тебя на службу к нему же и направит.

– Что у вас там произошло?

– Да ничего такого, – все с той же ленцой в голосе ответил хозяин дома, но принял более подобающую позу перед старым и уважаемым другом, явно косясь на дверь из комнаты, где в нерешительности топтался солдат.

– Боец, – окликнул врач. Тот заглянул в комнату – Куришь? – Тот непонимающе кивнул. – Отлично, – добавил Алексей Юрьевич, поднимаясь и протягивая целую пачку сигарет. – На-ка, покури пока на улице, мы с товарищем Лешим пошушукаемся…

Паренек задумчиво посмотрел на протянутые сигареты, на врача, на Лешего и, взяв картонную коробку, вышел на крыльцо.

– Ну, так что у вас там? – вернулся к диалогу врач.

– А сам как думаешь? Как он, кстати? Жив? – вопросом на вопрос ответил Леший, отправляясь к холодильнику.

– Жив, – проворчал док, принимая от друга бутылку с минералкой. – Челюсть не сломана, слава богу, шишка небольшая да синяк. Он там тебе такоооого обещал сделать…

– Плевать, – отмахнулся Леший, резко из ленивого кота превратившись в активного хищника. – Мне нужно уйти, Юрьич, срочно, – быстро начал говорить он, вынимая из шкафа свое снаряжение. – Как там Надя? Нам нужно срочно убираться из поселка. Не нравится как-то мне все это… Скажи моим бойцам, чтобы были начеку… И я сейчас не о лесопильщиках. – Леший прислушался к двери. Боец все еще нервно переминался за ней с ноги на ногу, поскрипывая половицами. – Глава наш роет под меня активно, в могилу загнать хочет…

– Ну это и так известно, вы с ним давно яйцами меряетесь…

– Нет, Юрьич, это другое… В прошлом рейде я обнаружил закладку на месте своей обычной лежки… – Врач непонимающе округлил глаза. – Да, да, Юрьич, мину! Натуральную! Я сомневаюсь, что мертвяки резко овладели минно-взрывным делом. Если бы не моя паранойя, не говорил бы я с тобой сейчас. Так вот, – Леший скрутил и запихал в рюкзак, свой лохматый костюм «Гили», проверил автомат, нацепил бронежилет с подсумками и отрегулировал пояс. – Я так думаю, что меня убрать захотели, и это именно наш глава…

– Леший, – оторопело встал Алексей Юрьич. – Ты в своем уме? Зачем бы Валерию Петровичу тебя убирать? Ты же лучший рейдер? Анклав без тебя загнется…

– Не загнется, – складывая боеприпасы в рюкзак остановил друга Леший. – Сейчас у анклава достаточно сил и без меня. Когда-то давно, да, я помог вам подняться, укрепиться, но сейчас дела вновь взяли в свои руки политики. Быт налажен, группы регулярно и без меня приносят ценный хабар, а вот народ, в случае бунта, который уже не за горами, нашего горячо любимого главу на вилы поднимет, и угадай, кого, скорее всего, выдвинут новой кандидатурой?

Доктор немного задумался.

– Да не-е-е-е-е, бред, Леший, ну у нас много достойных людей…

– Много, – согласился, опять перебивая врача, Леший. – Пусть они и борются за власть, у меня есть дело, я Наде обещал, что отведу ее в город. Завтра меня отправляют на лесопилку, не хочу терять время на это дело, это не мое. Пусть наши языкатые политики вопросы решают, я по другой части спец. Так как там Надя? Она может идти, как ты считаешь?

– Дааа, – задумчиво протянул Алексей Юрьевич, – сможет, нооо на ночь глядя? Как вы через КПП-то пройдете? Там тебя явно не пропустят!

– Не переживай, все продумано… – Леший выглянул в небольшое оконце. Боец уже докурил и готовился войти в дом.

Пропустив военного в комнату когда тот вошел, он резким ударом вырубил охранника и аккуратно уложил на диван.

– Ты что? – зашипел врач, подбегая и закрывая окна тяжелыми шторами.

– Не боись! – подмигнул Леший. – До прихода смены еще час. Нам нужно забрать Надю и свалить с острова. Поможешь?

Алексей Юрьевич закивал.

– Куда ж тебя девать… Ох и подведешь ты меня под молотки, Леший…

– Ты уж извини, Юрьич, – подойдя и положив ему руку на плечо, посетовал Леший. – Тебя не должны тронуть, ты фигура очень важная… Да и не при делах, по сути…

Леший быстро связал охранника, и они вдвоем направились к зданию поликлиники.

Когда друзья добрались до места, Надя уже спала. Ее пришлось будить и быстро объяснять, в чем дело. Девушка спросонья не с первого раза поняла, что происходит, а когда до нее дошло, то, нужно отдать должное, быстро сориентировалась. Вещей у нее не было, потому собираться ей не пришлось. Быстро надев свою выстиранную и наспех заштопанную одежду, она поблагодарила Алексея Юрьевича, о чем-то быстро пошепталась с ним, на что врач только кивнул, покосившись на Лешего, горячо обняла бабу Клаву, с которой довольно сильно сблизилась, и двинулась вслед за Лешим, который увел ее темными улицами к своему дому. Темнело рано, потому он не опасался, что их заметят. Патрули стояли в стороне от этого района, и он добрались до места без приключений.

Не заходя в дом, леший обогнул его, зашел с торцевой стороны. Там в стене, стоящей на сваях, находилась неприметная, заросшая кустарником дверь. Дом Лешего находился на самой окраине. Сетчатый забор стоял в каких-то десятках метрах от кромки воды. Вместе с Надей он выкатил по дощатому настилу старую лодку-казанку. Протащив ее по песку и изрядно вспотев, они погрузились в судно, и Леший, аккуратно гребя, вывел лодку на большую воду.

Надя сидела на корме, глядя на друга. Тот задумчиво смотрел ей за спину, на удаляющиеся огни такого родного уже для него места. Верный АШ-12 покоился на коленях, между которыми стояла сумка с костюмом с которым Леший расставался очень редко. Он монотонно работал веслами, ощущая в душе печаль, горечь обиды и немного тоски. Сколько ни говорил себе, что может уйти в любой момент, но даже и не подозревал, насколько сильно прикипел к этому месту, к этим людям, к этому образу жизни… С каждым гребком маленькая лодочка все дальше и дальше увозила их от освещенного берега в темноту.

– Извини, – опустив голову, проговорила Надя. Голос ее прозвучал настолько тихо, что практически слился с шорохом дождя, но Леший расслышал.

– Ничего, – произнес он, немного подумав, подбирая слова. – Мне не оставили выбора, это не твоя вина. Рано или поздно мне нужно было бы уйти. Так что… – Леший замолчал, глядя на то, как по берегу заметались огни фонарей. – Быстро они, – ухмыльнулся он и налег на весла.