Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

13 часов: Тайные солдаты Бенгази (13 Hours: The Secret Soldiers of Benghazi). США, 2016, Майкл Бей

Хотя речь идет о нападении на консульство США в Бенгази и гибели посла Стивенса (11 сентября 2012 г.) трудно избавиться от ощущения, что смотришь пятый эпизод саги о трансформерах, на которой Бей набил руку. А еще «13 часов» вызывают искушение предположить, что ненавистники-однопартийцы Хиллари Клинтон «подмазали» Бея. И режиссер честно отработал взятку, подкрепив движущимися картинками обвинения миссис, занимавшей во время бенгазийской трагикомедии пост госсекретаря, в вопиющей, если не преступной некомпетентности, стоившей жизни двум дипломатам и двум сотрудникам ихней ФСО. Но подкупать Бея – выбрасывать деньги на ветер. Он из тех режиссеров, которые категорически неспособны творчески подойти что к реальности, что к ирреальности. В его исполнении вселенская борьба автоботов и десептиконов (с участием третьей силы в лице «древних мощных трансформеров») напоминает пьяную драку утюгов с мясорубками. Предел его поэтического воображения – эпизод из «Перл-Харбора» (2001), где парализованный Рузвельт встает из инвалидной коляски, чтобы поклясться страшно отомстить японским агрессорам.

У отсутствия воображения есть положительная сторона. Героизировать реальность Бей неспособен в той же мере, что и исказить ее. А героизировать ливийский бред он пытается. В прологе два наемника, прибывшие на усиление охраны секретной базы ЦРУ в Бенгази (о существовании которой знает вся «арабская улица»), при помощи пары добрых слов и пары добрых стволов убеждают банду головорезов не связываться с янки. А в финале, когда вымазанные в крови герои покидают Бенгази, им застенчиво машут вслед рукой уличные мальчишки: дескать, заходите еще, нам очень понравилось.

Приходится предположить, что основные события – оборону и эвакуацию консульства – Бей тоже приукрасил. Тогда страшно даже представить, как они выглядели в неприкрашенном виде. Страшно, даже если забыть, что годом раньше США с неизвестной науке целью снесли с лица земли процветающую и не самую тираническую страну в мире. Вот и «тайным солдатам» страшно: изучая ливийскую реальность через инфракрасные прицелы, один из них восклицает: «Глазам своим не верю! Словно на другой планете оказался!» Ага, а на протяжении многочасового боя ему, стало быть, казалось, что он удит рыбу в родной Огайо.

Стивенс, прилетевший в Бенгази ради неотложного открытия культурного центра, выведен жизнерадостным идиотом, вещающим, что Америке предстоит «завоевать сердца» ливийцев, а ливийцам – построить демократическое общество. Мужика, конечно, жалко. Но не потому, что его убили, а как раз потому, что никто его не убивал. Охрана как-то ухитрилась потерять его в горящем посольстве, из-за чего потом немного переживала: ну да, дымно было очень, как тут за послом уследишь. От дыма посол и задохнулся.

Когда в стране, охваченной войной всех против всех, нежданно-негаданно (в годовщину, на минуточку, атаки на ВТЦ) приключилось нападение на консульство, «тайные солдаты» – не то что без бронежилетов, но даже без штанов – пользовались конституционным правом на отдых. Кто-то радовался по скайпу, что его жена беременна седьмым ребенком, кто-то обсуждал видеоролик с кроличьим трах-тарарахом. Когда же они привели себя в уставной вид, выяснилось, что мчаться на выручку консульства, расположенного, условно говоря, за углом, категорически нельзя, поскольку официально военного присутствия США в Ливии нет. Пока судили-рядили, посла и не стало.

Фильм – мощное противоядие от страха перед усеявшими мир американскими военными базами. Их количество, судя по «Тайным солдатам», перешло в отрицательное качество: военные и дипломаты никак не могут решить, откуда удобнее перебросить в Ливию подкрепление: с Сицилии или из Германии, а может, из Японии. Когда же, наконец, перебрасывают, «киборги» застревают в аэропорту: города они не знают, переводчик им по штатному расписанию не положен, а навигатор барахлит.

Зачем вообще Бей взялся за кино об этой даже не позорной, а сюрреалистически идиотской истории? Исключительно из соображений высокого искусства. Бею ужасно хочется стать новым Ридли Скоттом. Скотт ведь тоже снял один из своих лучших фильмов «Падение “Черного ястреба”» о еще более мужественном провале американского спецназа в Сомали. В Бенгази хотя бы не таскали по улицам привязанный к джипу труп посла, как таскали по Могадишо трупы десантников.

Но Скотт – прирожденный, великий баталист. Ему плевать, победили «наши» или проиграли, был ли вообще хоть какой-то смысл в их гибели или нет. Скотт, как берсерк, с диким криком «А-а-а-а-а!» бросается в эпицентр резни и заражает зрителей собственным опьянением. Уличные бои в Могадишо у него напоминали побоища астронавтов с ордами «чужих», размножающихся делением. Бей может лишь воспроизводить перипетии судьбоносного сражения за прихожую посольства. И от этого возникает мучительное чувство, что фильм длится не несчастные два с лишним часа, а все тринадцать.