Я – эфор

2

Поезд прибыл в Минск рано утром. Удивительно, но в этом древнем средстве передвижения хорошо спалось. Мягко покачивался вагон, стучали, убаюкивая, колеса. Даже кварги не снились. Проводник разбудила меня за час до прибытия, но я выспался. В Минске выходили не все, да и пассажиров оказалось немного, так что я без проблем справил нужду, умылся и почистил зубы. Заодно выбросил в мусорный ящик маленький темный брикет – отходы переработанной Мозгом пищи. Брикет был затянут в тонкую пленку, не пропускающую запахи. Надо будет поискать местный аналог – запас не бесконечный.

В купе я побрился купленной в магазине электробритвой. Она мягко удалила отросшие волоски. Древняя технология, но вполне приятная. Мой световой эпилятор остался на Аллоу, как и другие вещи. Портал чувствителен к весу клиента. Каждый зул, здесь его называют «грамм», на счету. Пришлось облачиться в комбинезон, который и привлек внимание аборигенов. Зато весил комбинезон менее трехсот зулов, включая обувь. И ходить в нем удобно. Местная одежда рядом не стояла, как говорят здесь. Странное выражение. Как может стоять одежда? Разве что скафандр.

Проводник предложила чаю. Спрятанный в рюкзак Мозг дал совет брать. Я заказал два стакана и пачку печенья. Расплатился полученной в Москве мелочью. Поезд был белорусский, но российские деньги здесь брали. Отсталый здесь мир. В каждой стране своя валюта. Широко применяются наличные деньги, идентификаторов нет. В ходу заменяющие их карты. Их выдают после открытия счета, для чего нужно явиться в банк. Не всегда, правда, но все равно неудобно.

К чаю прилагался сахар. Я высыпал его в один стакан. Размешав, поставил остывать. Это Мозгу. Сам съел печенье, запив горячим настоем. Не вкусно. К местной пище придется привыкать. Не страшно. Метаболизм у нас одинаковый, пища схожа. Различны способы ее получения. Бычков и свиней в Федерации не растят – невыгодно. Мясо дают генетически выведенные черви, толщиной в полтора нерга – метра по-местному. Раз в декаду червю срезают задний сегмент. Световой луч заваривает рану, кровь не течет, червь продолжает жить дальше и отращивать срезанное. Боли он не чувствует – нет соответствующих рецепторов. Только на осваиваемых планетах растят животных. Там, где природа позволяет. Например, на Лио. Вкус этого мяса несравним с тем, что дают черви…

В груди кольнуло, и я приказал себе забыть. Попросил Мозга дать подготовленную информацию о стране. Он ночью не спал – Мозг никогда не спит, поэтому проанализировал ее и сгруппировал по направлениям. До прибытия в Минск я успел их просмотреть. Если Мозг не ошибся (а он никогда не ошибается), жить здесь можно. Не Федерация, конечно, но вполне.

Поезд остановился у перрона. Я накинул куртку, взял вещи и вышел. Брр! Темно, зябко, пахнет сгоревшим углем. Я застегнул куртку. Часы на перроне показывали 6.15. Еще один архаизм. Система исчислений на Земле десятеричная, но для времени используется другая. В сутках 24 часа, в часе 60 минут, в минуте – 60 секунд. А вот для меньших единиц времени используется уже десятеричная система. Миллисекунда, наносекунда… Трудно унифицировать? 25 часов в сутках, 100 минут в часе, 100 секунд в минуте. Планета, вступающая в Галактическую Федерацию, первым делом принимает ее счисления. Без этого не примут. Впрочем, Земля в качестве кандидата пока не рассматривается.

Ведомый Мозгом, я зашел в здание вокзала, где отыскал пункт обмена денег. Очереди не было. Я сунул в лоток пачку долларов.

– На рубли.

– Не будет столько, – покачала головой оператор. – Могу поменять две тысячи.

– Меняйте! – согласился я. А что делать?

Она отсчитала двадцать бумажек, остальное вернула. Спустя пять минут я стал обладателем четырех тысяч местных рублей. По местным понятиям – большая сумма. Это сообщил Мозг. Сунув деньги в карман, я вышел на площадь. Напротив входа в вокзал, подсвеченные с многочисленных карнизов, высились две башни. Необычная архитектура для техногенной цивилизации, но выглядит красиво. Правда, жить здесь я бы не хотел.

«Пойдем в гостиницу?» – предложил Мозг.

«Веди! – согласился я. – В какую ближе».

Я спустился в подземный переход, вышел за площадь, прошел дворами, вновь переход… Гостиница называлась «Минск». Просто и незатейливо.

– Мне нужен номер, – сообщил я девушке за стойкой. – Одноместный.

– Вы к нам надолго?

– Пока сутки, далее посмотрю.

– Заполните, – она протянула листок.

М-да… Я отошел к столу у дивана, сел и достал ручку. В последний раз я писал в школе. Передал управление телом Мозгу. Тот заполнил нужные графы. Я отнес листок девушке и подал паспорт.

– 165 рублей.

Я отсчитал деньги и получил обратно паспорт и вложенную в него карточку гостя, а также ключ.

– Завтрак в ресторане с семи до одиннадцати.

Я кивнул и взял вещи. На нужном этаже нашел номер. Там первым делом полез в душ. Сменил белье. Вместо несвежей рубашки натянул тонкий джемпер под горлышко. Накинул пиджак. Неудобно, стесняет движения. В парадном мундире и то легче. Но здесь ходят в костюмах. Не все, но Мозг рекомендовал так.

Я оставил его в номере и спустился в ресторан. Блюда здесь брали сами. Я выбрал ветчину, сыр, вареные яйца. Налил в чашку кофе, чай мне не понравился в поезде. Кофе, впрочем, тоже не восторг. Нет здесь зейда… Перекусив, я поднялся в номер.

– Что-нибудь нашел? – спросил Мозга.

«С арендным жильем здесь плохо, – сообщил он. – Предложение большое, но цивилизованного рынка нет. Сдают частные лица. Могут потребовать выселиться досрочно. Скажем, дочка хозяина выходит замуж, и ей понадобилось отдельное жилье. Могут прийти в квартиру в отсутствие жильца – проверить ее состояние. И так далее».

– Что посоветуешь?

«Купи квартиру. По местным меркам ты богат. Выбор большой».

– Что для этого нужно?

«Деньги, паспорт и местная регистрация. Гостиничная подойдет».

– Показывай! – согласился я.

Смотрели мы долго. Насчет выбора Мозг не ошибся. Но… 90 процентов квартир требовали ремонта – как минимум косметического. Возиться с ним… Остальные не устраивали ценой или фантазией хозяев. Зачем мне помпезные интерьеры или потолки в клеточку?

«Посмотри эту! – внезапно предложил Мозг. – Дом старый, но ремонт хорош. Паркет, полы с подогревом, хозяин оставляет мебель и всю бытовую технику. Окна выходят в парк. В нем можно гулять. До метро две остановки. Можно пройти пешком. Рядом магазины. Правда, квартира небольшая – всего две комнаты. Тесновато, но, может, понравится?»

Я посмотрел фотографии – их было много. Неплохо. Просто, лаконично и функционально. У хозяина есть вкус.

– Звони!

«Нужен местный коммуникатор. Через меня не желательно – тебе пора привыкать к местным реалиям».

– Веди! – согласился я.

Идти оказалось недалеко. Магазин только открылся, и я оказался в нем первым покупателем. Ко мне подлетел продавец.

– Что желаете?

– Комму… Смартфон!

– Дешевый? Дорогой?

– Получше. С большим экраном.

– Могу предложить айфон. С большими экранами по предзаказу.

– Мне нужно сейчас.

– Тогда «Самсунг Гэлакси». Модель «черный бриллиант». Экран 6,2 дюйма, процессор 8 ядер с частотой 2300 мегагерц, оперативная память 4 гигабайта, постоянная – 64 гига.

– Беру! – согласился я. – И еще это… сим-карту.

– Не вопрос, – кивнул продавец.

За коммуникатор и карту мне пришлось отдать половину имевшихся рублей. «А что ты хотел? – прокомментировал Мозг. – Дорогая модель. Большинству местных не по карману».

«Этот хлам?»

«Не привередничай! – хмыкнул Мозг. – Неподалеку банк. Поменяй доллары – и будет тебе счастье!»

Язва. Набрался у местных. В любом языке Мозг первым делом осваивает неформальную лексику. Нравится она ему. Придает сочность речи, как он утверждает. С ним нужно быть осторожным. Подсказать сочный оборот может в неподходящий момент. После хихикает.

Я сходил в банк, поменял оставшиеся в пачке доллары. Операция вызвала легкий ажиотаж. Оператор позвонила по телефону. Пришел служитель и принес брезентовый мешок с пачками денег. Часть их выдали мне. Я сунул пачки в рюкзак и вышел в небольшой сквер. Присел на лавочку, достал смартфон и набрал нужный номер.

– Алло? – отозвался в наушнике мелодичный голос.

– Здравствуйте, Жанна! Меня зовут Николай. Звоню по поводу квартиры.

– Какой?

Все ясно – агент.

– Двухкомнатная на проспекте Любимова. Шестой этаж, паркетные полы, итальянская мебель и немецкая техника.

– Ясно, – сказала она. – Хотите посмотреть?

– Если понравится, то и купить.

– Цена устраивает?

– Вполне.

– Даже так, – она на мгновение задумалась. – Вы иностранец?

– Россиянин. Но прибыл издалека. Как догадались?

– Акцент… И цена устраивает. Для наших дорого. Регистрация есть?

– Остановился в гостинице.

– Подойдет. Когда сможете приехать?

– Хоть сейчас. Возьму такси.

– Подъезжайте! – согласилась она. – Я встречу вас у подъезда. На мне будет красная куртка. Как доедете, позвоните.

– Договорились!

Стоянки такси поблизости не было, и я вызвал машину по телефону. Она приехала почти сразу. Спустя двадцать минут такси завернуло во двор длинного дома. Из окна машины я заметил девушку в красной куртке.

– Остановите возле нее, – указал я таксисту и протянул деньги. После чего выбрался из машины.

– Николай? – спросила Жанна и, получив подтверждение, заметила: – Быстро вы!

– Не люблю заставлять ждать.

– Некоторые заставляют, – вздохнула она, – а ты стоишь на морозе в мини.

«Почему в мини?» – хотел спросить я, но удержался. И без того ясно. Пока ехали, Мозг навел справки об агенте. Ему это как два пальца, по выражению местных. Достаточно номера телефона. А любая база для него открыта. Итак, Жанна Котлярова, 28 лет, разведена, детей нет. В поиске, как говорят здесь, потому и в мини. Ноги, кстати, у нее точеные, как и фигура. И личико, вроде, симпатичное. Но толком не разглядеть – краски много.

– Будем смотреть? – поинтересовалась Жанна.

Я кивнул. Мы вошли в подъезд и поднялись на лифте. У стальной двери Жанна достала ключи и приложила «таблетку» к кругляшу с красным светодиодом. Тот моргнул и потух.

– Квартира на сигнализации, – объяснила агент. – Если купите, переоформите договор на себя. Ничего сложного.

Она загремела ключами, и мы вошли. Каждый дом несет слепок души хозяев. Его чувствуют и обычные люди, что говорить о нас с Мозгом? Гнев, зависть и злоба оставляют дурной след. В таком доме чувствуешь себя неуютно, возникает желание уйти. Согласие наполняет дом умиротворением. В этой квартире жили добрые люди. В рюкзаке слегка шевельнулся Мозг.

«Берем!»

«Угомонись!» – приказал я, хотя принял аналогичное решение.

– Паркет дубовый, – трещала Жанна. – Плитка итальянская. Кухонная техника и стиральная машина фирмы «Бош». Ванна… – она распахнула дверь санузла. – «Кальдевей». Смесители венгерские, а не китайское барахло. Комнаты светлые, – она тащила меня за собой. – Вид из окна замечательный. Летом парк – чудо. Мамочки гуляют, бегают дети. Что еще? На кровати ортопедический матрас, подушки такие же. Постельное белье в шкафу, чистое.

– Даже так? – удивился я.

– Хозяева уехали за границу, – пояснила Жанна. – Дима – врач, специалист по челюстно-лицевой хирургии. В немецкой клинике работает. Тащить все с собой не имело смысла. Хотя кое-что взяли.

– А кто продавец?

– Я, – пояснила Жанна. – У меня генеральная доверенность. Вы не волнуйтесь! – поспешила она. – Дима – мой брат, я покажу документы. Доверенность, мое и его свидетельства о рождении. У нас и фамилии одинаковые, я свою не меняла.

– Не стоит. Верю.

– Хорошо если так, – сказала она. – Многие опасаются покупать по доверенности. Торговаться будете?

– А нужно? – поинтересовался я.

– Нежелательно, – она вздохнула. – Я и так снизила цену до предела. Кризис, квартиры подешевели. Покупают главным образом новострой, вторичку не жалуют. Хотя квартира хорошая. Как вам ремонт?

– Красиво, – признал я.

– Это Люся, жена брата. Она по образованию художник. Дизайн ее, а многое брат делал сам, даже плитку клал. У него золотые руки – хирург.

Я снял рюкзак, отстегнул клапан и по одной выложил на покрывало кровати семь пачек долларов.

– Правильно?

Глаза у Жанны стали большими.

– Давно не видела таких клиентов, – сказала тихо. – С рюкзаком долларов.

– Предпочитаете рубли?

– Доллары лучше. Мне же их брату отдавать. Зачем там рубли? В договоре поставим сумму в эквиваленте, продажа за валюту незаконна. Не возражаете?

Я покрутил головой. Жанна собрала пачки и полетела на кухню. Там достала смартфон и подбила сумму на калькуляторе. Затем ловко пересчитала деньги.

– Валюту мы, обычно, проверяем, – сообщила мне, – но в вашем случае нет нужды – банкноты нового образца. Их еще не научились подделывать. Это сдача, – она придвинула мне несколько купюр.

– А если так, – я двинул купюры обратно. – Вы забираете все, а взамен помогаете с оформлением собственности.

– Я бы и так помогла, – удивилась она. – Это входит в обязанности агента. Кроме регистрации в БТИ. Могу взять ее на себя, у нотариуса выпишем доверенность. Но это не стоит таких денег. Впрочем… Вы россиянин, но купили квартиру в Минске. Собираетесь здесь жить?

– Да.

– Понадобится вид на жительство. А это еще тот геморрой. Море документов. Россиянам проще, но все равно хватает. У меня есть кое-какие знакомые, сделаем быстро. Согласны?

Я кивнул.

– Тогда плата за содействие.

Она собрала отложенные купюры и сунула их в портмоне. Остальные сгрузила в большой, пластиковый конверт, извлеченный из сумочки. Заклеила. Конверт получился пухлым, как подушка.

– Расписывайтесь! – она указала на край склейки. Я достал ручку и черкнул в указанном месте. Она поставила подпись рядом.

– Забирайте! – она придвинула пакет мне. – У нотариуса отдадите. Он зафиксирует передачу денег. Карточка из гостиницы с собой?

Я достал паспорт и извлек из него карточку.

– Замечательно! – она вернула ее. – Предъявите нотариусу. Я сейчас! – она достала смартфон, и потыкала в экран пальцем. – Алло? Галина Аркадьевна? Здравствуйте, это Жанна. У меня договор на покупку квартиры. Все готово, осталось подписать. Когда? Спасибо! Нас ждут через полчаса, – сообщила, спрятав смартфон.

Я достал свой. Уловил брошенный на него оценивающий взгляд.

– Вызову такси.

– Не нужно! – она покачала головой. – Я за рулем.

Автомобиль у Жанны оказался маленьким, красного цвета. Меня это не удивило. Ехали мы совсем ничего. Выбрались на улицу, повернули налево, затем – направо и припарковались на стоянке у нового здания.

– Идем!

В последующий час я изображал из себя дроида. Произносил нужные слова, ходил платить государственную пошлину, подписывал документы. Наконец, все это завершилось. Мне вручили ключи от квартиры и мой экземпляр договора. Мы с Жанной вышли на крыльцо.

– Для регистрации в БТИ понадобится ваш паспорт, – сообщила она. – Можете отдать сейчас?

– Лучше завтра, – предложил я. Слова Жанны о рюкзаке с деньгами навели на мысль. – Хотя… Вы заняты вечером?

– Нет, – вздохнула она.

– Тогда приглашаю вас в ресторан. Скажем, в девятнадцать часов. Отметим сделку. Там и отдам паспорт.

– Хм! – она окинула меня оценивающим взглядом. – Вам, что, больше не с кем?

– Увы! – я развел руками. – Родственников и друзей в Минске нет. Из знакомых только вы.

– Давно меня не приглашали, – сказала Жанна. – Даже не помню когда. Спасибо. Приду.

– Тогда я в метро.

– Садитесь! – она кивнула на машину. – Подвезу.

Жанна высадила меня у гостиницы. Я пообедал в ресторане и отправился в банк. Там открыл карт-счет в белорусских рублях, продав банку половину долларов. Остальную валюту разместил на счету, получив карточку «Премиум». Мне предложили безотзывный депозит, но я отказался. Кто знает, когда и сколько мне понадобится денег? В банке я пробыл долго. Деньги проверяли и пересчитывали, затем готовили договоры. Наконец, это закончилось. Я закинул на плечи полегчавший рюкзак и пошел в гостиницу.

…Жанна позвонила из лобби. Я спустился. В этот раз на ней было желтое пальто, под которым виднелось черное, обтягивающее платье. Она успела сделать прическу и обновить макияж. Увидев меня, Жанна заулыбалась. Я помог ей раздеться и повел в ресторан. Мы сели за столик у окна. Подошедший официант принес каждому из нас меню.

– Выбирайте! – предложил я Жанне.

– Однако! – сказала она, пролистав меню. – Дорого!

– У меня есть деньги, – успокоил я. – Не стесняйтесь.

– Даже не знаю…

– Вы что больше любите: мясо или рыбу?

– Рыбу.

– Тогда так, – я повернулся к официанту, – мне салат из овощей, даме – из морепродуктов. Мясное и рыбное ассорти. На горячее: мне – стейк с овощами, даме – речную форель на углях.

– Напитки?

– Вино. Что порекомендуете?

– Есть испанское. Очень хорошее. Красное или белое?

– И то и другое.

Официант ушел. Жанна закрутила головой. Людей в ресторане хватало, но свободные столики имелись.

– Никогда здесь не была, – сказала Жанна. – С тех пор гостиницу продали и сделали четырехзвездочный отель. До этого с подругами забегали. Училась в БГУ, это неподалеку.

Официант принес салаты и вино. Открыл бутылки. Плеснув в бокалы, дал попробовать мне и Жанне. Я кивнул, и он наполнил бокалы.

– За удачную сделку! – я поднял бокал.

Жанна кивнула и вдруг вздохнула. Глаза у нее стали влажными.

– Что-то не так? – я поставил бокал.

– Нет, – он шмыгнула носом. – Все правильно, но… В квартире брат жил. Я к ним часто приходила, даже жила некоторое время. У них было хорошо. Павлик на моих глазах рос. Я год квартиру не продавала, платила за нее, думала: вдруг вернутся? Брату говорила, что цены низкие, нужно подождать. Пока он не сказал, что хоть за какие деньги. И вот…

– Не печальтесь о вещах: они ветшают или надоедают. Не сокрушайтесь о деньгах: они утекают как вода, и их не унесешь в Вечность. Копите воспоминания. Они всегда с вами, и их невозможно отобрать.

– Кто это сказал? – удивилась Жанна.

– Один мудрец. Сарбазан.

– Француз?

– Наверное.

– Не слышала о таком. В университете учила французский язык. Монтеня дважды перечитала, даже пыталась в оригинале. Французских просветителей изучали до корки. Филфак. Потом работала в издательстве. У меня абсолютная грамотность, – похвасталась она.

Так вот откуда у нее такая правильная речь…

– А почему риелтор?

– Так зарплата у редактора… На еду еле хватало. Надоело у папы просить. Плюнула и устроилась в агентство. Здесь все честно: как потопаешь, так и полопаешь.

– За это и выпьем! – предложил я.

Мы чокнулись. Спустя короткое время глаза Жанны заблестели, лицо раскраснелось. Мы пили, ели и разговаривали. Вернее, говорила она, я больше кивал. Ни одна cеть, ни одно средство массовой информации, фильм или книга не дадут столько информации о стране, как живое общение с аборигеном. Разумеется, не всяким. Абориген должен иметь обширные контакты с людьми. Самыми разными. Таксист, продавец, медик… Он должен быть умным и наблюдательным. Остается разговорить. Совместная трапеза, алкоголь, чувство благодарности за угощение… Я направлял беседу, задавая уточняющие вопросы, Жанна отвечала. В ее глазах я был иностранцем, который приехал в ее замечательную страну, но ничего не знает о ней. Такого следует просветить. Вот и пусть. Мозг после проанализирует информацию и сделает выводы. Но я сам видел, что пригласил Жанну не зря. Она умна и образована. Разбирается в людях. Не агрессивна и не алчна. Хотя последнее стоит проверить.

– Уф! – выдохнула Жанна, бросив взгляд стол. – Объелась и, кажется, напилась. А ты хитрый! – она погрозила мне пальцем. – Все подливал и подливал, – она хихикнула.

– Могла не пить.

– Вино вкусное, – вздохнула она. – Давно не пробовала такое. Что теперь?

– Казино.

– Ты игрок?

– Играть будешь ты.

– А сам?

– Мне нельзя. Религия не позволяет.

– Ты сектант?

– Похож?

– Нет, – сказала она, посмотрев на стол. – Нисколечки. Но почему я? Никогда не была в казино.

– Вот и замечательно! Новичкам везет.

Я подозвал официанта и рассчитался за ужин. Прибавил на чай – вино оказалось неплохим. А вот еда могла быть лучше. Ладно… Мы встали и перешли в другой зал – казино примыкало к ресторану. На входе я купил десять фишек по десять рублей – хватит. Осмотрелся. Справа – игровые автоматы, дальше – карточные столы, слева рулетка. В казино было достаточно многолюдно, хотя места у игровых столов имелись.

– Выбирай! – предложил я Жанне.

– Это мне не нравятся, – она указала на автоматы. – В картах я не разбираюсь. Рулетка?

– Начнем с карт, – предложил я. – Там ничего сложного, проще, чем в двадцать одно. Проверим твое везение.

– Хорошо! – согласилась она.

Я отвел Жанну к столу для игры в блек-джек. Сначала мы посмотрели, как этим занимаются другие. При этом я комментировал Жанне на ушко ход игры и объяснял правила. Скоро она освоилась и села на освободившееся место. Я сунул ей в руки фишки. Она выставила одну на зеленое поле. Дилер раздал карты. У него с Жанной случился «стей», другие проиграли. Жанна сохранила ставку и заметно приободрилась. В следующий раз она выиграла и заулыбалась. Дальше игра шла с переменным успехом: Жанна то проигрывала, то теряла ставку. Я наблюдала за лицами игроков. Некоторые пытались казаться невозмутимыми, другие не скрывали эмоций. Я фиксировал их памяти – Мозг разберется.

Игра не затянулась. Спустя десять минут Жанна повернулась ко мне:

– Осталось две фишки…

Смотри ты! Сумела остановиться.

– Пойдем к рулетке?

Она кивнула и выбралась из-за стола.

– Ты говорил, что новичкам везет, – сказала, когда мы отошли. – А я, считай, в прах проигралась.

– Главное – вовремя остановиться. А ты смогла.

– Собиралась отыграться, но передумала.

– На желании отыграться строится расчет казино. Или думаешь, их открывают альтруисты?

– Но кто-то ж выигрывает?

– Бывает, – согласился я. – Но если делает это постоянно, его перестают пускать в казино.

– Жулики! – сказала Жанна. – Обобрать бы их!

– Не жалко?

– Кого жалеть? Казино туркам принадлежит.

– Желание дамы – закон!

Я отвел ее к рулетке. Здесь мы постояли, наблюдая за игроками. Я вновь комментировал, разъясняя правила. Мозг меня хорошо просветил. Для игры в рулетку не существует системы. Так считают. На какой номер шарик упадет, высчитать невозможно. Однако опытный крупье может запустить его так, что упадет в нужную выемку. У крупье вырабатывается мышечная память и собственный алгоритм. Эфору его нетрудно просчитать. Поэтому нам запрещают играть.

– Делаем ставки! – объявил крупье.

– Клади фишку на угол между цифрами 20, 23 и 21, – шепнул я Жанне.

Она подчинилась. Другие игроки тоже сделали ставки. Крупье запустил шарик. Он попрыгал и скользнул в углубление.

– Двадцать три, красное! – объявил крупье. Он сгреб лопаткой ставки других игроков и придвинул к Жанне восемь фишек. Она сгребла их со стола.

– Что дальше? – спросила меня.

– Поиграй! Ставь, куда хочется.

Рисковать Жанна не стала. Выбирала черное или красное, «колонку» или «дюжину». Пару раз выиграла, пять проиграла – дважды выпало зеро.

– Остались две фишки, – сообщила мне десять минут спустя.

– На линию между номерами 17 и 18, – шепнул я.

Вокруг стола стояла толпа, многие делали ставки, на нашу крупье зевнул. Тем более что перед ней кто-то вывалил на номер 12 сразу пять фишек. Крупье запустил шарик, и только затем разглядел. По его сузившимся глазам я понял, что он спохватился, но поздно. Шарик прыгнул несколько раз и лег в ячейку.

– Семнадцать, черное! – объявил крупье. Затем сгреб фишки со стола и придвинул к нам целую груду.

– Это наше? – изумилась Жанна.

– Ага! – подтвердил я.

Она стала сгребать фишки. Они не поместились в ладонях. Крупье подал Жанне поднос. Она благодарно кивнула и сунула ему фишку. «Молодец!» – оценил я. Жанна с подносом отошла от стола.

– Что теперь? – спросила.

– Хочешь играть?

– Нет! – сказала она. – Возьму деньги.

Хм! Умница.

– Пойдем!

Мы направились к кассе. Жанна держалась скованно, видимо, ждала подвоха. Но его не случилось. Кассир без звука принял у нее фишки и выплатил выигрыш. Мы вышли за дверь, и Жанна протянула мне деньги.

– Зачем? – удивился я. – Играл не я.

– Но фишки купил ты. И подсказывал.

– Мне нельзя брать выигранные деньги.

Она насупилась. Да, характер.

– Можешь вернуть мне деньги за фишки. Остальное – твое.

Она протянула мне банкноту достоинством в сто рублей. Остальные сунула в сумочку. И вдруг захохотала.

– Ты чего? – удивился я.

– Мы их все-таки обобрали, – выдавила она, смеясь. – Это был класс! Кому рассказать… Пригласили в ресторан, напоили, накормили, затем отвели в казино и помогли выиграть. Николай, ты кто?

– Человек, – сообщил я.

– Я таких не встречала, – сказала Жанна, и я понял, что она пьяна. Пока были в казино, держалась. А теперь поплыла.

– Идем! – я взял ее под локоток. – Смотрят. И поздно уже.

В гардеробе я помог ей надеть пальто и вывел из гостиницы. Из ближнего такси, поняв мои намерения, выскочил водитель и распахнул дверь.

– До завтра. И возьми, – я сунул ей паспорт.

– Едем ко мне! – она попыталась меня обнять.

– В другой раз.

Я погрузил ее в такси и захлопнул дверь. Затем протянул водителю пятьдесят рублей.

– Отвезете, куда скажет.

Он кивнул и побежал к водительской дверце. Тихо зашелестел мотор, и такси тронулось. За стеклом пассажирского места мне махнули ладонью. Вот все. Я повернулся и пошел к гостинице. Устал. Трудный выдался день.