Степан Бандера и судьба Украины

Мир в обмен на хлеб

Появление самостоятельной Украины изменило ситуацию в Европе, где еще полыхала мировая война. Конечно же, несказанно обрадовались державы Четверного союза – Германия, Австро-Венгрия, Болгария и Турция. Они терпели поражение и откликнулись на предложение советского правительства заключить мир. Выход Украины из состава России окончательно добивал восточный фронт.

Мирные переговоры шли в Брест-Литовске, где располагалась ставка командующего германским восточным фронтом. Туда же решили ехать и киевляне.

Премьер-министр Украинской Народной Республики Всеволод Александрович Голубович, инженер по образованию и эсер по политическим взглядам, 10 января 1918 года огласил ноту Центральной Рады о непризнании советского правительства и о решении принять участие в мирных переговорах самостоятельно. Державы Четверного союза согласились. В Брест отправилась и украинская делегация. Вот тогда-то самостоятельная Украина стала политической реальностью, мало приятной для Советской России.

– Мы признаем украинскую делегацию самостоятельным представительством независимой Украинской Народной Республики, – заявил от имени правительств стран Четверного союза австрийский дипломат граф Оттокар Чернин.

В Киеве очень хотели подписать мирный договор с немцами, австрийцами, болгарами и турками, потому что это было равносильно международному признанию. А в Берлине прикидывали, сколько продовольствия и сырья смогут получить на Украине в обмен на договор.

В Москве пытались этому помешать. А как? Свергнуть правительство в Киеве. За город уже шли бои. И оказалось, что некому защищать Раду.

Отчего Центральная Рада так быстро утратила поддержку в стране?

Историки сравнивают Раду с Временным правительством. Поначалу на Украине социальный протест слился с национальным движением. Но потом миллионные массы отхлынули от Рады с такой же легкостью, с какой в России от Керенского.

Среди жителей Киева в семнадцатом году украинцы составляли всего двадцать процентов. Остальные – русские, поляки и евреи. В восточной части Украины, например, в Харькове, русских было еще больше. Так что в городах сторону Рады держал лишь немногочисленный слой националистов.

Но и сельское население ее не очень поддержало. Катастрофическая нехватка продовольствия толкала город к ограблению деревни. Экономические рычаги уже не действовали. При Раде начались реквизиции продовольствия. Селяне не желали отдавать хлеб, брались за оружие. В результате становой хребет Украинской Народной Республики – крестьянство – выступило против собственной власти.

Центральная Рада потеряла все, не сумев вовремя дать крестьянам то, чего они требовали. А крестьяне прежде всего желали, чтобы закон подтвердил их право на ту землю, которую они уже отобрали у помещиков и других богатых землевладельцев.

Только в последний день января 1918 года Рада, наконец, приняла закон о социализации земли без выкупа – в надежде привлечь симпатии крестьян. Но было поздно, в Киеве уже полыхало восстание. А украинское крестьянство осталось равнодушным. Или, скорее, ожидало прихода большевиков – они уж точно обещали раздать землю.

8 февраля 1918 года австрийские дипломаты в Брест-Литовске предупредили главу российской делегации – наркома по иностранным делам Льва Давидовича Троцкого, что вот-вот подпишут с Украиной мир.

Троцкий телеграфировал Ленину:

«Договор с Радой готов. Подписания его можно ожидать с часу на час. Только точные и проверенные данные, что Киев в руках советской власти, могли бы помешать этому. Подписание договора обеспечит центральным державам возможность постоянного вмешательства в судьбы Украины».

Но большевики не успели.

В ночь на 9 февраля 1918 года представители Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии поставили свои подписи под мирным договором с Украиной.

– Это первый мир, который приходит в этой мировой войне! – такие восторженные слова звучали в тот день в Берлине.

Первой договор ратифицировала Болгария, и царь прислал в Киев посла. Примеру Болгарии последовала Турция. Затем прибыли германский посол барон фон Шварценштайн и австрийский – граф Йозеф Форгач. Германия и ее союзники обрели шанс продолжить войну. Переброска боеспособных частей с восточного фронта на западный позволяла успешно противостоять наступающим войскам Антанты.

Мир с Украиной немцы и австрийцы называли хлебным. Нечаянная радость в тяжелую военную пору! Секретным соглашением правительство Украины обещало поставить Германии и Австро-Венгрии около миллиона тонн зерна и полмиллиона тонн мяса.

А Украина по условиям Брестского мира получила территории, на которые претендовали и поляки, – Холмщину и Подляшье. Австро-Венгерская империя обещала предоставить широкую автономию украинцам в Галиции и Буковине. Но власть самой Центральной Рады висела на волоске. Рада никем не воспринималась как серьезная сила.

Сформированный большевиками народный секретариат Украинской рабоче-крестьянской республики назначил бывшего подполковника Михаила Артемьевича Муравьева начальником штаба по борьбе с контрреволюцией на Юге России. Он руководил взятием Киева. Довольный своими успехами, Муравьев докладывал Ленину:

«Я приказал артиллерии бить по богатым дворцам, по церквям и попам. Я сжег большой дом Грушевского, и он на протяжении трех суток пылал ярким пламенем. Просили перемирия. В ответ я приказал душить их газами. Мы могли остановить гнев мести, однако мы не делали этого, потому что наш лозунг – быть беспощадными!»

Большевики взяли Киев. Но ненадолго. Центральная Рада, оказавшаяся в отчаянном положении, 12 февраля обратилась за помощью к немцам. Берлин ответил согласием. Казалось бы, удачный ход. Однако же тактический выигрыш обернулся стратегическим поражением. Украинская национальная власть сама призвала на Украину чужеземную армию. Этого ей не простили.

«Пришли немцы, – записал в дневнике находившийся в Полтаве выдающийся ученый академик Владимир Иванович Вернадский. – Случилось то, что еще полгода назад не могло предвидеть самое пылкое воображение. С самого утра часов до трех-четырех была перестрелка; снаряды падали на город, и есть убитые и пострадавшие. О том, что немцы и гайдамаки здесь, бабы, возвращавшиеся с базара или туда шедшие, сообщали с радостью.

Обыватель и город приняли пришествие немцев с облегчением и ожидают, очевидно, от них порядка, спокойствия. Немцы производят большое впечатление своей организованностью, высокой дисциплиной. Держат себя корректно, но как господа. Украинцы играют печальную роль марионеток, приведших в свою страну иноземцев-поработителей».

Политик крайне правых убеждений Василий Витальевич Шульгин в знак протеста отказался издавать свою газету «Киевлянин»:

«Мы немцев не звали и не хотим пользоваться благами относительного спокойствия и некоторой политической свободы, которые немцы нам принесли. Мы на это не имеем права… Мы всегда были честными противниками. И своим принципам не изменим. Пришедшим в наш город немцам мы это говорим открыто и прямо. Мы – ваши враги. Мы можем быть вашими военнопленными, но вашими друзьями мы не будем до тех пор, пока идёт война».

В течение марта и апреля германские войска оккупировали всю Украину. 18 апреля вошли в Крым, 30 апреля взяли Севастополь, 8 мая – Ростов-на-Дону.

Московская газета «Правда» писала о соседях:

«Первое, что бросается в глаза, когда проезжаешь по железной дороге на Украине, – это охрана железнодорожных станций германскими отрядами и полное отсутствие солдат украинской армии».

Германская армия победным маршем двинулась по Украине. 2 марта большевикам пришлось покинуть Киев.

С помощью немцев в Киев вернулась Центральная Рада. Фактически же это было равнозначно оккупации Украины.

«Немцы, – вспоминал очевидец, – начали с того, что снарядили сорок баб, которым было велено горячей водой и мылом вымыть киевский вокзал. Об этом анекдоте много говорили, но тем не менее это чистая правда. Правда и то, что на моей памяти ни до, ни после никто не подумал вымыть наш вокзал».

4 мая 1918 года Антонов-Овсеенко доложил в Совет народных комиссаров, что слагает с себя полномочия верховного главнокомандующего, поскольку советские войска покинули территорию Украины и должны быть разоружены в соответствии с положениями Брестского мира.

Москва не желала злить немцев и давать им повод вторгнуться на территорию России. Немцы занесли это требование в текст договора, подписанного с большевиками:

«Россия обязывается немедленно заключить мир с Украинской Народной Республикой и признать мирный договор между этим государством и державами Четверного союза. Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии».

22 мая в Киев прибыла российская делегация во главе с видным большевиком Христианом Георгиевичем Раковским. Соблюли дипломатические формальности. Переговоры велись на русском и украинском языках через переводчиков. Все всерьез. 12 июня подписали предварительный мирный договор. Россия признала независимость Украины. Договорились об обмене гражданами – украинцы могли перебираться на Украину, русские – в Россию. В Москве и Петрограде открылись генеральные консульства Украины.

Рада продержалась всего месяц. Она окончательно утратила поддержку, потому что привела в страну чужеземные войска. Но и немцы были недовольны: не получили всего обещанного продовольствия.

«Немцы захватили бесконечно богатую базу для питания, которой не могла и не умела пользоваться Россия! – пометил в дневнике Вернадский. – Немцы получают от Украины жалованье. Идут завоевывать, и им же платят!.. В деревнях немцы берут все, платят – но не считаются с потребностями населения. И в среде немцев раздражение: их прислали, а между тем они как бы среди врагов».

Офицеры штаба оккупационных войск презрительно и откровенно именовали Украину опереточным государством, а Раду – бандой социалистов. Наступало время гетмана Скоропадского.