Цигун. Размышления о секретах долгой жизни на ступеньках Шаолиня

Размышления о секретах долгой жизни на ступеньках Шаолиня

Спокойно на сердце,

Заботы меня не тревожат.

В согласии с истиной мудрой

Пребуду и впредь я.

Я эти стихи посвящаю отшельникам здешним.

Быть может, они принесут

Мудрецам долголетье.

Свои путешествия в Китай стараюсь совершить ранней весной, когда нет жары и смога от отопления домов углем, цветут пионы – «императорский» национальный цветок Поднебесной (глава «Магический символ Китая»). Ранним весенним утром, совершаю свой обязательный ритуал, пока нет огромного количества туристов, прихожу к шаолиньскому храму, зажигаю сандаловые палочки, ставлю их в бронзовую курильницу, сажусь на белые ступени, отполированные стопами туристов и монахов. Прохладный ветерок обдувает лицо, помогает ни о чем не думать, чтобы сквозь дымок свечей разглядеть прошлое, войти в многовековой поток энергии. Каждая встреча с монастырем-легендой для меня не туристическая. Это встреча с многовековой мудростью, уникальным путем самосовершенствования тела и души, путем-подвигом. Люди такого пути – «герои Поднебесной», монахи-воины Шаолиня.

Может быть кто-то возразит, читатель-скептик точно скажет: «Какая древность? Шаолинь – новодел!» Да это так. В 1928 году монастырь сгорел дотла, пожар длился 40 дней, никто не мог его потушить. Пятьдесят лет пролежав в руинах, Шаолинь к 1980 году был восстановлен заново.

Читатель-скептик настроен возражать: «Шаолинь сегодня – это коммерция, какие там могут быть герои? За деньги любого сделают монахом-воином». Читатель-скептик в чем-то прав. Настоятели монастыря – одни из самых богатых людей Китая.

Мой лирический взгляд на цигун под лучами энергии Шаолиня

Для меня Шаолинь – сакральное и мистическое место, в красивейших горах Суншань, где все пронизано одной из самых сильных энергий мира, накопленной в веках. Древние считали, что ци этих священных гор наполнена необыкновенной силой, которая так велика, что «перелепливает» человека по высшему небесному образцу, одаривает необыкновенными возможностями. Эту энергию, изначально священную, обогащали практики даосских отшельников, которые всегда селились в святых местах силы «ближе к небу». Отшельники известны задолго до нашей эры. Они уходили в горы, жили в пещерах, укрывались одеялами из высушенной хвои, пили родниковую воду, дышали чистым горным воздухом. И ничто и никто не мешал им совершенствоваться в упражнениях, дарующих бессмертие. На месте одного из поселений отшельников в 490 году возник Шаолинь. Слова «цигун» в те далекие времена еще не было, а упражнения, «укрепляющие тело и душу», называли «пестованием жизни».

Мне очень важно хоть изредка посидеть на ступенях храма в потоке чудодейственной энергии, ни о чем не думая, почувствовать ее тончайшие движения, увидеть свет, услышать звуки. Шаолинь – мой камертон, который помогает плыть в бесконечном «море цигун», держаться за древние знания, «взращивать» энергию, накапливать ее в «костях и энергетических сосудах». Мысленный образ храмов с загнутыми крышами на высокой горе в лучах восходящего солнца всегда передо мной, как маяк, помогает не сбиться с пути.

Многие картинки истории проходят перед моим мысленным взором, дымок свечей размывает границы времен. Поток энергии, накопленный в веках трудом и усилиями древних отшельников и монахов-воинов, который невозможно уничтожить ни огнем, ни водой, омывает меня с головы до стоп. Погружаюсь в него, как в «живую воду». Перед мысленным взором возникают монахи в серо-белых одеждах, сидящие, скрестив ноги, в утренней медитации. Стройные худощавые юноши, от тяжелых тренировок и пищи без мяса мышцы не наращивались, а серо-белый цвет одежды спасал от жары. Сквозь тишину из глубины веков слышу тихие голоса, читающие сутры. Уже дома, в холодные, серые, дождливые дни, вспоминаю ощущения от медитации на ступеньках Шаолиня. Эта удивительная энергия снова возвращается, наполняет пространство внутри и вокруг меня легкостью и теплом, расстояния ей не преграда.

Кроме Шаолиня, у меня есть еще две невидимые путеводные ниточки, которые мне подарили китайские мастера. Я крепко за них держусь, нанизываю на них, как жемчужинки на нить, цигун-упражнения, выстраиваю занятия, учу других и учусь сама. Китайских мастеров я встретила случайно, мастера Мяо в Нью Йорке, мастера Чжана в китайском городе Ханчжоу. Они были, как инь и ян, две неразделимые части одного целого – безграничного мира цигун. Я их с благодарностью вспоминаю, сидя на ступеньках храма.

Основы практики цигун в Шаолине совпадают с основами моих китайских учителей. Методик преподавания цигун много, но есть «три кита», на которые опираются большинство методик:

покой, расслабление, слушание дыхания;

наполнение энергией центра внизу живота;

тонкость, равномерность и постоянство практики, трехразовые занятия (утро, день, вечер).

Мои медитации на ступеньках Шаолиня помогли увидеть картину, как древние отшельники встречали восход солнца. Так родилась небольшая разминка, которую желательно выполнить утром, особенно в летнее время. Не всегда есть возможность встретить восход, но мысленно его представить и укрепить энергию огня, душевные силы и сердце помогут упражнения, предложенные в следующей главе.