Переписка художников с журналом «А-Я». 1976-1981. Том 1

Есаян – Шелковскому 16.03.78

Дорогой Игорь!

Подходит к концу 3-й месяц ожидания ответа из ОВИРа (мы подали 29 декабря 1977 г.). Ждать тяжело и доживать здесь тяжело.

Ты пишешь в письме (к Cокову) об утрате своего целостного мира на Сретенке в Москве. А он с каждым днём распадается, этот мир. Для меня этот распад начался давно, с отъезда Анри [Волохонского], а твой отъезд довершил картину руин. Вот отъезжает даже наш благополучный Вадим К. [Космачёв] и десятки не очень известных сверстников.

В Москве сейчас мода на посредственность. Откапают какую-нибудь пыльную личность, которая на ВДНХ прославляла сталинское животноводство, а по воскресеньям писала маслом, и носятся с ней, точно это новый Матисс. Какая-нибудь девица из текстильного института спрашивает: «Как, разве Вы не знаете Х.? Он же гениальный живописец 30‐х годов!» Вот так. А в музей ходят только на выставки – постоять в очереди.

Заезжий Наков сообщил, что в Париже будет огромная выставка Малевича в Помпиду – вот это здорово!

Если я не поспею, опишите мне всё подробно. Я люблю твои письма (хоть и получают их другие чаще) – они просты и несентиментальны… Я не привезу тебе в Париж сколок с нашего прежнего бытия. Скорее, сложим вместе два одиночества.

Бесконечно рад, что так удачно вышло у тебя с мастерской. Оставь мне кусочек стены – для моей картины. <…>

Напиши мне хоть два слова сразу по получении письма – я ведь не знаю, сколько времени у меня есть, – на адрес Франсуазы – лектриссы.

Обнимаю тебя, Бог даст, до встречи. <…>