Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
7. Бриттани
После уроков я стою возле своего шкафчика, когда ко мне подходят мои подруги – Морган, Мэдисон и Меган. Сьерра называет их «М-группа». Морган обнимает меня.
– О боже, ты в порядке? – она отстраняется и вглядывается в меня.
– Я слышала, как Колин защищал тебя. Он удивительный. Тебе так повезло, Брит, – говорит Мэдисон, потряхивая кудряшками при каждом слове.
– Ничего не случилось. – Интересно, насколько слухи отличаются от того, что произошло на самом деле?
– Что именно сказал Алекс? – спрашивает Меган. – Кейтлин сфотографировала на телефон Алекса и Колина в коридоре, но я так и не поняла, что там произошло.
– Эй, девчонки, лучите не опаздывать на тренировку, – кричит появившаяся в конце коридора Дарлин. И так же быстро исчезает.
Меган открывает шкафчик рядом с моим и достает помпоны.
– Ненавижу, когда Дарлин подлизывается к мисс Смолл, – говорит она себе под нос.
Я закрываю шкафчик, и мы идем на футбольное поле.
– Я думаю, что она пытается переключиться на танцы и не думать о Тайлере, который вернулся в свой колледж.
Морган закатывает глаза.
– Тоже мне проблема! У меня даже нет бойфренда, поэтому от меня она может не ждать сочувствия.
– От меня тоже. Серьезно, бывало ли такое, чтобы она ни с кем не встречалась? – спрашивает Мэдисон.
Когда мы доходим до поля, вся наша команда уже сидит на траве и ждет мисс Смолл. Уф, мы не опоздали.
– Я все еще не могу поверить, что ты будешь с Алексом Фуэнтесом, – тихо говорит Дарлин, когда я сажусь рядом с ней.
– Хочешь поменяться партнерами? – Я бы сама сделала это с удовольствием, но миссис Питерсон никогда не разрешит. Она предельно ясно дала это понять.
Дарлин цокает языком и шепчет:
– Ни в коем случае. Я никогда не гуляю в южной стороне. Общение с этими ребятами принесет тебе только неприятности. Помню в прошлом году, когда Алиса Макдэниэл встречалась с одним парнем… как его звали?
– Джейсон Авила? – приглушенно отвечаю я.
Дарлин немного дрожит.
– За несколько недель Алиса превратилась из крутой девчонки в изгоя. Девушки с южной стороны ненавидели ее за то, что она увела у них парня, и она перестала тусоваться с нами. Эта странная парочка оказалась в полном одиночестве. Слава богу, Алиса порвала с ним.
Мисс Смолл подходит к нам с CD-плеером, жалуясь, что из-за того, что кто-то убрал его с обычного места, она опоздала. Когда мисс Смолл отправляет нас на разминку, Сьерра оттесняет Дарлин, чтобы поговорить со мной.
– У тебя большие проблемы, детка, – предупреждает Сьерра.
– Почему?
У Сьерры суперглаза и уши, и она знает все, что происходит в «Фейерфилде». Моя лучшая подруга продолжает:
– Ходят слухи, что Кармен Санчез ищет тебя.
О нет. Кармен – девушка Алекса. Я стараюсь не паниковать и не думать о худшем, но Кармен – настоящая бандитка, от своего красного маникюра до черных шпилек. Она ревнует из-за того, что я партнер Алекса на химии, или думает, что я заложила ее бойфренда директору?
На самом деле это была не я. Меня вызвали в кабинет мистера Агирре, потому что кто-то видел инцидент на парковке и нашу стычку на ступеньках сегодня утром и сообщил об этом. Это было настолько нелепо, учитывая, что ничего не произошло.
Агирре не поверил мне. Он думал, что я слишком напугана, чтобы сказать ему правду. Тогда мне не было страшно. А сейчас – да. Кармен Санчез может надрать мне задницу в любой день недели. Она, наверное, даже умеет обращаться с оружием, а мое единственное оружие – это помпоны. Это, конечно, бред, но почему-то сомневаюсь, что помпоны испугают такую девушку, как Кармен. Может быть, в словесном поединке я могу себя проявить, но в кулачном бою вряд ли. Парни дерутся из-за первобытного, врожденного гена, который заставляет их проявлять себя физически.
Может быть, Кармен хочет что-то доказать мне, но в этом нет никакой необходимости. Я не опасна, но как мне донести это до нее? Я же не могу подойти к ней и сказать: «Эй, Кармен, я не собираюсь отбивать твоего парня, и я не стучала на него мистеру Агирре». Или все-таки попробовать?.. Большинство людей думают, что у меня нет проблем. Я не собираюсь разубеждать их. Я слишком долго и с большим трудом поддерживала эту видимость и не собираюсь потерять все это из-за какого-то бандита и его девушки.
– Меня это не волнует, – отвечаю я Сьерре.
Моя лучшая подруга качает головой.
– Я знаю тебя, Брит. Ты подавлена, – шепчет она.
Это заявление беспокоит меня даже больше, чем мысль о Кармен. Потому что я очень стараюсь держать всех на расстоянии… чтобы никто не знал, какая я на самом деле и что происходит у меня дома. Но Сьерра знает обо мне больше, чем кто бы то ни было. Интересно, может, иногда мне нужно отступить от нашей дружбы и убедиться, что она все равно будет находиться на расстоянии вытянутой руки? Логически я понимаю, что это паранойя. Сьерра – настоящая подруга, она видела, как я рыдала в прошлом году из-за маминого нервного срыва, хотя и не понимала причины. Она позволила мне выплакаться, даже когда я отказалась что-либо рассказывать. Я не хочу стать такой же, как мама. Это самый большой мой страх.
Мисс Смолл расставляет нас и включает музыку, которую записал для нашей команды музыкальный кружок, пока я делаю перекличку. Это смесь хип-хопа и рэпа специально для нас. Мы назвали себя «Большой плохой бульдог», потому что талисман нашей команды – бульдог. Мое тело двигается в такт музыке. Вот поэтому мне нравится быть частью команды. Это музыка притягивает меня и заставляет забыть обо всех домашних проблемах. Музыка – мой наркотик, единственное, что заставляет меня забыться.
– Мисс Смолл, может быть, мы попробуем начинать с открытой Т-позиции вместо позиции Т, которую мы делали раньше? – предлагаю я. – Затем делаем комбо: низкое V – высокое V, и потом Морган, Изабель и Кейтлин перемещаются вперед. Я думаю, так будет выглядеть лучше.
Мисс Смолл улыбается, явно довольная моим предложением.
– Хорошая идея, Бриттани. Давайте попробуем. Мы начнем с открытой Т-позиции, локти согнуты. Во время перехода я хочу, чтобы Морган, Изабель и Кейтлин оказались в первом ряду. Не забудьте опустить плечи. Сьерра, пожалуйста, твои запястья должны быть продолжением рук, а не «ломать» их.
– Да, мэм. – Сьерра стоит позади меня.
Мисс Смолл снова включает музыку. Ритм, слова, инструменты… все это просачивается в мои вены и встряхивает меня – и неважно, в каком я настроении. Когда я танцую с другими девушками, я забываю о Кармен, Алексе, маме и всем остальном. Песня закончилась слишком быстро. Я все еще хочу двигаться в такт музыке и словам, но мисс Смолл выключает CD-плеер. Во второй раз получилось лучше, но нужно доработать наши перестановки, к тому же некоторым новеньким тяжело сразу запомнить шаги.
– Бриттани, покажи новым девочкам основные движения, а потом мы попробуем еще раз в группе. Дарлин, следи, как остальные делают шаги. – Мисс Смолл раздает указания и протягивает мне CD-плеер.
Изабель в моей группе. Она нагибается, чтобы отпить воды из бутылки.
– Не беспокойся о Кармен, – говорит она. – В большинстве случаев ее нападки хуже, чем ее укус.
– Спасибо, – благодарю я. Изабель выглядит устрашающе – на ней красная бандана «Мексиканской крови», в брови три кольца, а руки всегда сложены на груди, когда она не танцует. Но у нее добрые глаза. И она очень много улыбается. Улыбка смягчает ее суровый вид, хотя сомневаюсь, что, если заменить красную бандану на розовый бант в волосах, она будет выглядеть как обычная девушка.
– Ты в моем классе по химии, да? – спрашиваю я.
Она кивает.
– И ты знаешь Алекса Фуэнтеса?
Она снова кивает.
– О нем говорят правду? – Я спрашиваю осторожно, потому что не знаю, как она отреагирует на мои расспросы. Если я не буду осторожной, то потом могу составлять целый список из людей, мечтающих мне насолить.
Изабель трясет копной длинных каштановых волос.
– Все зависит от того, что ты имеешь в виду.
Я хочу выпалить все сразу – то, что Алекс принимает наркотики и еще что его арестовывала полиция, но Изабель продолжает.
– Слушай, Бриттани, – говорит она. – Мы никогда не будем друзьями. Но должна сказать, что как бы по-идиотски ни вел себя сегодня Алекс с тобой, он не настолько плохой, как о нем говорят. Он даже лучше, чем сам о себе думает.
Прежде чем я успеваю задать другой вопрос, Изабель возвращается к тренировке. Полтора часа спустя, когда мы все устали и раздражены и даже с меня уже хватит, мы заканчиваем тренировку. Я подхожу к Изабель, с которой катится пот, чтобы похвалить ее за тренировку.
– Правда? – Она выглядит удивленной.
– Ты быстро учишься, – подтверждаю я. Это правда. Аля девушки, которая ни разу за три года средней школы не занималась чирлидингом, она усвоила упражнения очень быстро. – Мы поставим тебя в первую линию.
Изабель по-прежнему стоит в шоке, с открытым ртом, а я думаю, какие слухи ходят обо мне. Нет, мы никогда не будем друзьями. Но и врагами тоже. После тренировки я иду к машине со Сьеррой, которая переписывается со своим парнем Дугом. Под одним из стеклоочистителей свернутая бумажка. Я достаю ее. Это голубой бланк Алекса. Я комкаю и бросаю его в свою сумку.
– Что это? – спрашивает Сьерра.
– Ничего. – Надеюсь, она поняла намек, что я не хочу говорить об этом.
– Ребята, подождите! – кричит Дарлин, подбегая к нам. – Я видела Колина на футбольном поле. Он просил подождать его.
Я смотрю на часы. Уже почти шесть, и я хочу вернуться домой, чтобы помочь Багде приготовить ужин для моей сестры.
– Я не могу.
– Дуг ответил, – говорит Сьерра. – Он приглашает нас в гости поесть пиццу.
– Я могу приехать, – соглашается Дарлин. – Тайлер вернулся в Пердью, теперь мы не скоро увидимся, и мне сейчас скучно.
Сьерра что-то пишет Дугу в ответ.
– Я думала, ты навестишь его в ближайшие выходные.
Дарлин упирает руки в бедра.
– Ну, так и планировалось, пока он не позвонил и не сказал, что по всем канонам студенчества в общаге будет какое-то сумасшедшее посвящение. Если к тому времени, как все закончится, пенис Тайлера останется нетронутым, я буду счастлива.
При слове «пенис» я начинаю искать ключи в сумке. Когда Дарлин заговаривает про члены и секс, лучше отойти, потому что она никогда не остановится. А так как я не собираюсь делиться своим сексуальным опытом (вернее, отсутствием такового), мне здесь нечего делать. Идеальный момент для побега. Пока я верчу ключи на пальцах, Сьерра говорит, что поедет с Дугом, поэтому домой я отправлюсь одна. Мне нравится одиночество. Не нужно ни перед кем притворяться. Я даже могу врубить музыку на полную громкость, если захочу. Но музыкой я наслаждаюсь недолго, так как чувствую вибрацию телефона. Я достаю сотовый из кармана. Два голосовых сообщения и одно CMC. Все от Колина. Я перезваниваю ему.
– Брит, где ты? – спрашивает он.
– Еду домой.
– Приезжай к Дугу.
– У моей сестры новая сиделка, – объясняю я. – Я должна помочь ей.
– Ты все еще злишься за то, что я угрожал твоему партнеру-бандиту?
– Я не злюсь. Меня это бесит. Я сказала, что сама справлюсь с этим, но ты меня проигнорировал. И вся эта сцена в коридоре произошла из-за тебя. Ты знаешь, что не я просила его быть моим партнером.
– Я знаю, Брит. Я просто ненавижу этого парня. Не сходи с ума.
– Я не… – завожусь я. – Я терпеть не могу, когда ты делаешь проблему из ничего.
– А я терпеть не могу, когда этот парень что-то шепчет тебе на ухо.
У меня вдруг жутко заболела голова. Мне не нужно, чтобы Колин устраивал сцены каждый раз, когда со мной разговаривает парень. Он никогда раньше так не делал, а сейчас привлек ко мне еще больше внимания и дал повод для сплетен, а их я точно не хотела.
– Давай просто забудем об этом.
– Ну ладно. Позвони мне сегодня вечером, – просит он. – Но если сможешь освободиться пораньше, приходи к Дугу, я буду у него.
Когда я возвращаюсь домой, нахожу Багду в комнате Шелли на первом этаже. Она пытается сменить ей памперс, но Шелли лежит в неправильном положении. Ее голова там, где должны быть ноги, одна нога свешивается с кровати… это катастрофа. А Багда кряхтит и сопит так, будто это самая сложная задача, с которой она когда-либо сталкивалась. Моя мама вообще проверяла ее рекомендации?
– Я все сделаю. – Я отталкиваю Багду.
Я меняю памперсы моей сестре с детства. Не особо весело менять их человеку, который весит больше тебя, но если все делать правильно, то это не займет много времени и не будет большой проблемой.
Моя сестра широко улыбается, когда видит меня.
– Бвии!
Моя сестра не может произносить слова, но находит им замену междометиями. «Бвии» означает «Бриттани», я улыбаюсь в ответ и располагаю ее на кровати поудобнее.
– Эй, малышка! Ты будешь ужинать?
Тем временем я достаю салфетки из контейнера и стараюсь не думать о том, что я делаю.
Багда наблюдает со стороны, как я меняю памперс и надеваю на сестру чистые штаны. Я пытаюсь комментировать свои действия, но смотрю на Багду и понимаю – она не слушает.
– Твоя мама сказала, что я могу уйти, когда ты вернешься домой, – говорит Багда.
– Хорошо. – Я как раз мою руки, а Багда уже исчезла, будто она настоящий Гудини.
Я везу Шелли на кухню. На нашей обычно чистой кухне сейчас полный бардак. Багда не мыла посуду, а свалила все в раковину и не протерла пол после того, как Шелли его испачкала. Я готовлю ужин для сестры и прибираюсь. Шелли пытается произнести слово «школа», а получается «кола», но я понимаю, что она имеет в виду.
– Да, это был мой первый день в школе после каникул, – рассказываю я Шелли, пока измельчаю еду и ставлю ее перед сестрой. Я кладу ложку с супом ей в рот и продолжаю: – И моя новая учительница по химии, миссис Питерсон, должна быть надзирателем в лагере для трудных подростков. Я посмотрела программу. Эта женщина не может прожить и недели без тестов или контрольных. Год будет нелегким.
Сестра смотрит на меня и осмысливает мой рассказ. Ее напряженное выражение лица говорит о том, что она поддерживает и понимает меня без слов. Потому что каждое слово, которое она произносит, – это борьба. Иногда я хочу сказать эти слова за нее, потому что чувствую ее напряжение как свое собственное.
– Тебе не понравилась Багда? – спокойно спрашиваю я.
Моя сестра качает головой. И судя по тому, как Шелли поджала рот, она не хочет об этом говорить.
– Будь терпелива с ней, – советую я ей. – Она пришла в новый дом и пока не знает, что делать.
Когда Шелли заканчивает ужинать, я приношу ей посмотреть журналы. Моя сестра любит журналы. В то время как она занята перелистыванием страниц, я делаю себе на ужин бутерброд – два кусочка хлеба и между ними сыр – и сажусь за стол делать уроки. Как только я достаю тетрадь миссис Питерсон для эссе про уважение, я слышу, что открылась дверь гаража.
– Брит, ты где? – кричит мама из прихожей.
– На кухне.
Мама заходит на кухню с пакетом из «Нейман Маркус».
– Вот, это тебе.
Я открываю пакет и достаю светло-голубой топ от Geren Ford.
– Спасибо, – благодарю я и стараюсь не показывать его Шелли, которой мама ничего не купила. Но это не волнует мою сестру. Она слишком занята разглядыванием фотографий хорошо и плохо одетых знаменитостей и их блестящих украшений.
– Топ подойдет к тем темным джинсам, которые я купила тебе на прошлой неделе, – говорит мама, достает стейки из морозилки и кладет их в микроволновку, чтобы разморозить. – Так… как тут были дела у Багды, когда ты вернулась домой?
– Не очень, – говорю я. – Тебе нужно обучить ее.
Мама не отвечает, но я и не удивляюсь. Через минуту приходит папа и жалуется на работу. У него фирма по производству компьютерных чипов, и он предупредил, что нас ждет тяжелый год, но моя мама до сих пор тратится на вещи, а папа подарил мне BMW на день рождения.
– Что на ужин? – спрашивает папа и ослабляет галстук. Он, как обычно, выглядит усталым и измученным.
Моя мама смотрит на микроволновку.
– Стейк.
– Я не хочу ничего жирного, – говорит он. – Просто что-нибудь перекусить.
Моя мама с яростью выключает микроволновку.
– Яйца? Спагетти? – предлагает она в пустоту.
Мой отец выходит из кухни. Даже когда он физически здесь, его разум все еще на работе.
– Что угодно. Главное, легкое, – просит он.
В такие моменты мне жалко маму. Папа не балует ее вниманием. Он или на работе, или в командировке, или просто не хочет иметь дело с нами.
– Приготовлю салат, – предлагаю я и достаю листья салата из холодильника.
Судя по легкой улыбке на лице мамы, она благодарна за помощь. Мы работаем бок о бок в тишине. Я накрываю на стол, мама приносит салат, яичницу и тосты. Она жалуется, что ее не ценят, но думаю, она хочет, чтобы я просто слушала и ничего не говорила. Шелли все еще занята журналами и не заметила стычки между родителями.
– Я еду в Китай в пятницу на две недели, – объявляет папа, когда возвращается на кухню в спортивных штанах и футболке. Он садится на свое место во главе стола и накладывает на тарелку яичницу. – Наш поставщик доставил некачественный материал, и я должен выяснить, в чем дело.
– А как же свадьба Демайо? Она будет в эти выходные, и мы уже согласились прийти.
Папа опускает вилку и смотрит на маму.
– Да, я уверен, что идти на свадьбу детей Демайо гораздо важнее, чем удержать мой бизнес на плаву.
– Билл, я не говорю, что твой бизнес не важен. – Мама кладет свою вилку на тарелку. Удивительно, что в наши тарелки еще не встроены чипы. – Просто невежливо отменять визит в последнюю минуту.
– Ты можешь пойти туда одна.
– Чтобы пошли слухи, почему я без тебя? Нет, спасибо.
Это обычный разговор Эллисов за ужином. Мой отец говорит, как тяжело работать, моя мама старается делать вид, что мы беспечная семья, а мы с Шелли тихо сидим в сторонке.
– Как дела в школе? – спрашивает мама.
– Все хорошо. – Я пропускаю тот факт, что Алекс будет моим партнером. – У меня очень строгая учительница по химии.
– Наверное, не стоило выбирать химию, – вставляет папа. – Если ты не получишь «А», то твой средний балл понизится. В Северо-Западный университет сложно попасть, и они не дадут тебе поблажку лишь потому, что это моя альма-матер.
– Я поняла, папа. – Я чувствую себя совершенно подавленно. Если Алекс несерьезно отнесется к нашему проекту, как я получу высший балл?
– К Шелли сегодня приходила новая сиделка, – мама сообщает отцу. – Помнишь?
Папа пожимает плечами, потому что последний раз, когда ушла очередная сиделка, он настаивал на том, что Шелли должна жить в каком-то учреждении, а не дома. Я не помню, кричала я когда-то так сильно, как тогда, потому что я никогда не позволю им отправить Шелли в место, где про мою сестру забудут и не будут ее понимать. Мне нужно приглядывать за ней. Вот почему для меня так важно попасть в Северо-Западный университет. Если я буду близко, то смогу жить дома и проследить, чтобы мои родители не послали ее куда подальше.
В девять Меган звонит мне, чтобы пожаловаться на Дарлин. Она думает, что Дарлин изменилась за лето и слишком много о себе думает просто потому, что встречается с парнем из колледжа. В девять тридцать звонит Дарлин – она подозревает, что Меган ей завидует, потому что она встречается с парнем из колледжа. В девять сорок пять звонит Сьерра – она разговаривала с Меган и Дарлин сегодня вечером и вообще не хочет в это вмешиваться. Я согласна с ней, но думаю, нас уже впутали.
В десять сорок пять я дописываю эссе об уважении для миссис Питерсон и помогаю маме уложить Шелли. Я так устала, что моя голова сейчас отвалится. Я переодеваюсь в пижаму, забираюсь в постель и набираю номер Колина.
– Привет, детка, – отвечает он. – Что делаешь?
– Ничего такого. Я уже в постели. Повеселились У Дуга?
– Если бы ты была там, было бы круче.
– Когда ты вернулся?
– Около часа назад. Я рад, что ты позвонила.
Я натягиваю большое розовое одеяло до подбородка и погружаюсь головой в мягкие пуховые подушки.
– Неужели? – Я напрашиваюсь на комплимент и говорю своим кокетливым голосом. – Почему?
Он так давно не говорил, что любит меня. Я знаю, что он не самый ласковый человек в мире. Он как мой отец. Но мне нужно услышать эти слова от Колина. Я хочу услышать, что он любит меня. Я хочу услышать, что он скучал по мне. Я хочу, чтобы он сказал, что я девушка его мечты. Колин откашливается.
– У нас никогда не было секса по телефону.
Ладно, это не те слова, которых я ждала. Я не должна разочаровываться или удивляться. Он – несовершеннолетний парень, и я знаю, что в этом возрасте ребята думают только о сексе и обо всем, что с ним связано. Сегодня днем я подавила чувство, возникшее внизу живота, когда читала слова Алекса о том, чтобы заняться сексом. Вряд ли он знает, что я девственница. У нас с Колином еще не было секса. Ни настоящего, ни по телефону. В апреле прошлого года мы почти дошли до этого на пляже за домом Сьерры, но я струсила. Я не была готова.
– Секс по телефону?
– Да. Потрогай себя, Брит. И говори мне, что ты делаешь. Это очень заводит.
– А пока я трогаю себя, что будешь делать ты? – спрашиваю я его.
– Дрочить. А ты что, думала, я буду делать домашку?
Я смеюсь. Это нервный смех, потому что мы не видели друг друга пару месяцев, мы толком еще не разговаривали, а теперь он хочет за один день перейти от «привет, рад тебя видеть после каникул» к «поласкай себя». Будто я в песне Пэта Маккерди.
– Давай, Брит, – говорит Колин. – Считай, что это практика, прежде чем мы займемся этим по-настоящему. Сними рубашку и дотронься до себя.
– Колин…
– Что?
– Прости, но я не могу. Не сейчас, по крайней мере.
– Ты уверена?
– Да. Ты злишься?
– Нет, – говорит он. – Я думал, что это оживит наши отношения.
– Не знала, что нам было скучно.
– Школа… футбольные тренировки… тусовки. После лета я не хочу возвращаться к этой рутине. Летом я катался на водных лыжах, вейкборде и ездил по бездорожью. Это заставляет сердце биться быстрее и перекачивает кровь. Чистый адреналин.
– Звучит круто.
– Так и было. Брит?
– Да.
– Я готов получать этот адреналин… с тобой.
