Авернское озеро

Глава 8

Мать позвала ее к телефону, когда Соня, забравшись с ногами на диван, листала руководство по психиатрии. Она не надеялась найти на потрепанных страницах ничего ей не известного, просто пыталась отвлечься. Все случившееся днем до сих пор стояло перед глазами и мешало разглядеть в Зимине больного.

Провожая Соню домой, он за половину пути не произнес ни слова и выглядел осунувшимся и измученным. На углу соседней улицы вдруг остановился у газетного лотка и, казалось, начисто забыл, что его ждут. На его лице, пока Денис проглядывал заголовки, все отчетливее проступало брезгливое любопытство, словно мутный водоворот творившихся в мире событий затягивал его. Все это время Андрей поглядывал по сторонам и не проявлял никаких признаков нетерпения.

– Дурацкая у тебя работа, – пренебрежительно заметила Соня. – Слоняться с бездельником, который не знает, чем себя занять.

Андрей немедленно огрызнулся:

– Твоя не лучше. На мой взгляд, так даже хуже.

– И денег меньше платят, – язвительно подхватила она.

Хотя этот выпад телохранитель оставил без ответа, Соня уже не могла остановиться. Сунув ладони в карманы узких джинсов и покачиваясь на носках, она звонко спросила:

– И тебе не противно так жить? Не обидно?

– Слушай, отцепись от меня, – посоветовал он, настороженно посматривая на склонившегося над газетами Дениса. – Может, ты и привыкла у себя в больнице допросы устраивать, но я не твой пациент, поняла? И нечего тут выпытывать: не противно, не обидно? Не противно и не обидно, ясно? Дэнька – мой лучший друг. Почти брат. Я бы за него и бесплатно убил всякого, кто его тронет.

– Что?

Денис обернулся и обвел их рассеянным взглядом.

– Вы ссоритесь?

– Упаси бог! – воскликнула Соня, вскинув руки. – Не хотела бы я с таким поссориться.

– Это уж точно, лучше не пробуй, – заверил Денис. – Посмотри, какие у него кулачищи… Ну, сожми кулак, покажи ей! Я против него – щенок.

Он легонько ударил приятеля в плечо и отскочил, обворожительно улыбаясь. Андрей в ответ сделал выпад, имитируя удар, и поднял сжатую руку. Побелевшие костяшки были испещрены тонкими красными прожилками. На безымянном пальце слабо светился ровный след от кольца.

– Ты что, женат? – поразилась Соня. Почему-то это казалось ей невозможным.

Быстро спрятав руку за спину, Андрей односложно ответил:

– Был.

– Ладно, пошли, – заторопился Денис. – Я еще обещал…

Соня так и не узнала, что же он обещал. «Наверное, к Аннушке заехать». Она пыталась мыслить отстраненно, но его нетерпение показалось ей оскорбительным. Что-то напевая себе под нос и улыбаясь, он толкал ногой отколовшийся кусок асфальта и не обращал на Соню ни малейшего внимания. Когда Андрей привычно отстал, она спросила:

– И давно он в разводе?

– Кто? А, уже с год.

– Из-за чего он развелся?

Не моргнув глазом, Денис поправил:

– Из-за кого. Из-за меня.

– Что?!

– Я отнимал у него слишком много времени, его жене это не нравилось. Я ее вполне понимаю. Но я не заставлял его постоянно находиться при мне, честное слово! Он сам этого хотел.

– И хочет, – подсказала Соня.

– Наверное. – Он с невинным видом склонил голову. – Хотя за это время я бы себе уже надоел.

– Тебе быстро надоедают люди?

– Люди? Нет. Не знаю. У меня, кроме Андрея, нет друзей.

– Но подруг-то у тебя много?

– Нет, – сразу ответил он. – Подруга – это тот же друг, только женского рода. Кроме Аннушки, у меня нет подруг. Но если тебе не терпится узнать о моей половой жизни, то здесь все в полном порядке.

«Вот скотина!» – восхитилась Соня, однако вслух сказала:

– Почему ты думаешь, что меня это интересует?

– А разве это может не интересовать?

– Похоже, для тебя это главная ценность в жизни…

Денис замер и звонко шлепнул себя по ноге сложенной газетой. Сдвинув прямые брови, он резко спросил:

– С чего ты взяла? Что ты вообще знаешь о моей жизни?

Соня послушно согласилась:

– Ничего. Может, расскажешь? Мне хочется узнать.

В его узких потемневших глазах метнулось подозрение. Будто прося поддержки, он оглянулся на телохранителя, и тот, не дожидаясь, пока его позовут, как опытная собака, пришел на помощь.

– Нам пора, Дэнька, – сурово напомнил он. – Еще светло, она вполне доберется сама.

– Конечно, – обиделась Соня, – я вообще не просила меня провожать. Я-то как раз не нуждаюсь в телохранителе!

– Ты самостоятельная, да? – отступая и чуть наклоняясь, как бы готовясь к прыжку, выдохнул Денис. – Доктор. Ты сама зарабатываешь себе на жизнь. Тебе на всех наплевать, хоть в лепешку разбейся! Ты ни в ком не нуждаешься. Может, у тебя и вибратор есть?

Не успела она и замахнуться, как Андрей перехватил ее руку. Жарко дохнув в лицо, он прошипел:

– Не смей больше так делать!

Соня вырвалась и быстро пошла к своему дому. Ей хотелось пуститься бегом, но бегство означало бы поражение. На неровных плитах, которыми была выложена аллея, было легко поскользнуться, но Соня крепко держалась на ногах. Уходящее на покой солнце сочувственно согревало спину, а может, это обжигал чей-то безумный взгляд.

«Зря я ввязалась в эту историю! – ругала себя Соня. – Какая из меня актриса?! Курам на смех… Едва не раскисла от одного поцелуя! Черт бы побрал всех этих мужиков, никогда не знаешь заранее, чем это для тебя обернется… В одном он прав: лучше потратиться на вибратор, чем так мотать себе нервы».

Вернувшись домой, Соня приняла контрастный душ, напилась кофе и даже взялась читать справочник по психиатрии. В разделе об амбулаторных автоматизмах она прочла, что особую их форму представляет пароксизмальный сомнамбулизм (снохождение). Чаще это свойственно детям и подросткам. «Мальчик… – вспомнилось ей. – Зимина все время называла его мальчиком».

Пробежав глазами несколько страниц, Соня остановилась на абзаце: «Относительно редкой и недостаточно изученной является группа сенсорных („психосенсорных“) припадков, к которым относятся соматосенсорные, зрительные, слуховые, обонятельные и вкусовые припадки… Галлюцинаторный вариант проявляется сложными соматосенсорными переживаниями, например, ощущениями лишней конечности, восприятием красочной сцены, музыкальной мелодии…»

– Тебя к телефону, – сказала Тамара Андреевна, заглянув к дочери, и, не скрывая сожаления, добавила: – Это не Денис…

Взяв трубку, Соня с трудом распознала голос Андрея: телефонная связь делала его каким-то механическим.

– Ты очень занята? – не здороваясь, спросил он.

– Не очень. А что случилось?

– Пока ничего, но может случиться. Мы с ним в том же кабаке, где тогда обедали. По-моему, Дэнька решил напиться до полной отключки. Я хотел спросить: ему это не вредно?

– Вредно. Это любому вредно.

– Я говорю о нем. Как это отразится на его психике?

– Ты же считаешь его здоровым человеком…

– Я тебя спрашиваю! Ты – врач.

– С его склонностью к психопатии… Конечно, ему лучше вообще не пить. Ты можешь его остановить?

Немного помолчав, Андрей с неохотой признал:

– Нет. Он меня не слушает. Ты не могла бы прийти?

– В ресторан?

– А куда же?! Ты там не одна, что ли?

– С родителями.

– Так давай, собирайся!

– Мы так расстались… Ты уверен, что он захочет меня видеть?

– Слушай, кто из нас психолог?!

– Психиатр, – поправила Соня.

– Один черт! Ты что, правда не понимаешь, что это он из-за тебя тут напивается? Или просто решила над ним поиздеваться?

– Не болтай, – строго остановила Соня. – Зачем мне над ним издеваться? Он мой пациент.

– Он тебе не пациент! Он – человек, понимаешь? И ему плохо, потому что он влюбился, как дурак, в женщину, у которой калькулятор вместо сердца. И я ничего не могу с этим поделать.

– Хорошо, я сейчас приду, – резко ответила Соня. – Только ты не смей больше говорить мне про калькулятор!

Наспех перебрав свой небольшой гардероб, она остановила выбор на телесного цвета узком платье. Мать всегда ужасалась, видя Соню в нем, и говорила, что она выглядит голой. А отчим посмеивался и украдкой показывал большой палец.

Крикнув матери, что ненадолго уходит, Соня выскочила за дверь и бегом спустилась по лестнице. Перестук каблуков дробно разлетался по подъезду и пульсировал в висках. Соня решила, что это бунтует выпитый кофе, и не поверила себе.

Ресторан был совсем рядом – через два дома, и можно было не торопиться, но Соня с каждой минутой ускоряла шаг. Вечер дышал в лицо свежестью, охлаждая голову, но веселя кровь. С удивлением прислушавшись к ее пьяному волнению, Соня залюбовалась отчаянной мыслью: «А не напиться ли мне вместе с ним? И в кои веки переспать с шикарным мужиком… Может, это окажется лучшая ночь в моей жизни. Сколько их было-то…»

Подойдя к стеклянным дверям ресторана, она без труда нашла Дениса. Он сидел спиной к ней, подперев рукой щеку, и, видимо, что-то говорил, потому что Андрей не отрывал от него взгляда. Но стоило Соне появиться в зале, телохранитель тут же заметил ее, и губы его шевельнулись. Тяжело опираясь о стол, Денис поднялся и неуверенно двинулся к ней навстречу.

«Сколько же он успел выпить?!» – поразилась она и торопливо подхватила его под руку. Он вцепился в ее запястье и жалобно простонал:

– Соня…

– Пойдем за стол. – Она усадила его обратно. – Что, ребята, гуляете?

– На всю катушку, – мрачно сказал Андрей. – Присоединишься?

– Может, лучше пройдемся? Такой вечер…

– Нет, – протянул Денис. – Ходить я уже не в состоянии. Только ехать. Ты поедешь со мной?

– Зачем? Андрей доставит тебя в лучшем виде.

Непонимающе замигав, Денис мотнул головой:

– Нет. Ты не поняла. Ты бы поехала со мной… куда-нибудь? Подальше от всего на свете?

– Мы поговорим об этом потом, завтра. – Соня хотела взять его безвольную руку, но Денис неожиданно проворно отдернул ее.

– Не говори со мной как врач! Ты ни на минуту не можешь забыть, что ты врач?

– Могу. Я сейчас не врач. Я просто твоя подруга.

– Нет. – Он упрямо склонил голову, и длинные волосы бессильно обвисли. – Ты мне не подруга. Разве ты полезла бы за мной на это «чертово колесо»? Вот он бы полез. И Аннушка бы полезла…

– А ты? – Она знала, что пожалеет об этом, и все же спросила: – А ты бы полез за мной?

Он поднял печальные пьяные глаза, четко очерченные губы его изогнулись.

– Разве ты не поняла? Я ведь и полез за тобой. Чтобы дотянуться до тебя. Да, видно, не дотянулся…

– Денис, пойдем отсюда, – начала Соня, но ее перебил восторженный возглас:

– Дэник, солнце мое! Ты здесь! А я уж и не чаяла тебя увидеть.

Дэник… Знакомый голос с пляжа заставил Соню напрячься. Сцена заполнялась новыми, вернее, старыми героями, и нужно было приспосабливаться к ним, а Соня почувствовала себя разбитой. Вся эта сумасшедшая жизнь была не по ней…

– Садись, Ленка, – ровным голосом пригласил Денис. – С кем-то встречаешься?

– После тебя-то? Нет. Так, заглянула. Думала, вдруг увижу своего Дэника. – Она криво усмехнулась. – Что пьем? О, хороший коньяк. Это твоя новая девочка? – Она протянула через стол узкую позолоченную руку. – Магдалена.

– Ленка, – ласково поправил Денис. – Моя предпоследняя пассия… Как поживает наш кот?

– Скучает по тебе.

– Будет врать-то. – Он слегка коснулся пальцем кончика ее носа. – Никто по мне не скучает. Особенно кот.

Магдалена упрямо наклонила голову:

– Нет, скучает. И не он один.

– Ты такая красивая, Ленка, – мечтательно произнес Денис. – Ты и сама не знаешь, какая ты…

Соне захотелось встать и уйти, но она заставила себя молча улыбаться и не забывать, что она прежде всего – доктор, а значит, не имеет права злиться на пациента. Даже если тот делает все, чтобы вывести ее из себя. «Запихнуть бы его в психушку, – закипая, думала она. – Там бы с него быстро спесь сбили. Не за этим ли и приходила Зимина? Если с нею он ведет себя так же, ее нетрудно понять». Золотые искры от тонких пальцев, которые порхали над столом, но все не решались дотянуться до лица Дениса, его блестящая лукавством улыбка, последние лучи солнца, захлебнувшиеся в коньяке, – все это резало Соне глаза, и она прятала их, чтобы не выступили слезы.

Когда она все-таки подняла голову, то поймала пристальный взгляд Андрея. Он тут же отвел глаза, предоставив ей возможность наконец-то разглядеть его как следует. И она пришла к неожиданному выводу, что если б рядом не было Дениса с его необъяснимой, дьявольской обворожительностью, то незаметный телохранитель оказался бы самым привлекательным мужчиной в зале.

– Хорош, да?

Денис хлопнул приятеля по плечу.

– А что, Ленка? А не потанцевать ли нам, пока серьезные люди общаются?

Властная рука Дениса выхватила девушку, и они заскользили между столиками к месту, освобожденному для танцев. Было очевидно, что они проделывают это не впервой, так слились их красивые тела. Только на этот раз Магдалена смеялась так нервно и выглядела настолько оживленной, что любому в этом зале было ясно: она прекрасно понимает, что это их последний танец. Соня видела, как она старается изо всех сил, вкладывая в каждое движение все то страстное отчаяние, что накопилось в ней за эти страшные дни без Дениса. А он подзуживал ее, отступая и любуясь, и его приоткрытые в улыбке губы источали трепет обольщения.

– Да он кокетничает с ней! – в гневе воскликнула Соня.

– Вовсе нет, – сказал Андрей. – Он всегда такой. Просто такая манера. Он и мне так улыбается, когда разыграется. Когда мы начинаем боксировать или что-нибудь в этом роде. Выглядит действительно, будто Дэнька соблазняет, но это не так. А может, и так. Ему хочется, чтобы его все любили, а ведь по-настоящему его не любит никто. Кроме Аннушки и меня, конечно.

– Ты разошелся с женой из-за него? – напрямик спросила Соня.

– Это он тебе сказал? Да, в общем, я этого и не скрываю.

– Ты считаешь, это нормально?

– Нет. – Он на минуту оторвал взгляд от Дениса. – Все, что связано с Дэнькой, вообще не может быть нормальным. Скоро ты в этом убедишься. Но если ты подозреваешь, что у нас с Дэнькой какие-то особые отношения, то зря.

Соня смущенно пробормотала:

– Ты так смотришь на него, будто любуешься…

– А я на самом деле им любуюсь, – не моргнув глазом подтвердил Андрей. – Разве им можно не любоваться? Если тебе это действительно важно знать, то я отношусь к нему как к ребенку. Как к сыну, хотя я, конечно, не гожусь ему в отцы. Я брата своего так не нянчил, как Дэньку. Я его оберегаю, опекаю, поддерживаю, успокаиваю, спать укладываю…

– Неужели он настолько беспомощен?

– Нет, конечно. Он-то в этом как раз не нуждается. Мне самому хочется это для него делать.

– Ты получаешь за это деньги…

– Это ты мне уже говорила.

В этот момент Денис подхватил обессилевшую девушку на руки и, кружась, направился к столику.

– Вот болван, – с нежностью произнес Андрей. – Он кого хочешь с ума сведет…

Соня холодно возразила:

– Только не меня. Я сама лечу сумасшедших.

– Разве у стоматолога не может заболеть зуб?

– Нет. Потому что существует такое понятие, как профилактика.

– Ну, давай, – насмешливо подмигнул он. – Проводи профилактику.

Денис бережно усадил партнершу, потом стоя допил коньяк и, вытянувшись, отрапортовал, обращаясь к Соне:

– Имею честь пригласить вас на танго.

– Я не танцую.

– Сударыня, вы разбиваете мне сердце! – вдруг завопил он на весь зал и бухнулся на колени.

Андрей толкнул ее под столом ногой и сделал грозные глаза.

– Ну хорошо, – сдалась Соня. – Только не ори так.

– Ты ведь уже знаешь, я делаю что хочу.

Он подхватил ее под локоть как раз в тот миг, когда музыканты снова заиграли. Казалось, все вокруг смотрят на Дениса и улыбаются.

«Счастливчик», – с завистью подумала Соня и тут же вспомнила слова Андрея: по-настоящему его не любит никто. Она непроизвольно прижала его руку и ощутила, как пальцы его на долю секунды разжались, потом вновь осторожно сомкнулись. Когда она боязливо, опасаясь, что они не послушаются, положила руки Денису на плечи, ей показалось, что он пришел в себя, и выражение веселой бесшабашности сменилось грустным изумлением. Нервная дрожь вырвалась из его пальцев, и Соня напряглась всем телом, пытаясь не пустить ее в себя. Но ей было не одолеть бушевавшие в этом теле природные силы.

Она слабела с каждой секундой и молила про себя, чтобы Денис ни о чем сейчас не спрашивал, потому что у нее начнет заплетаться язык. Хотя Соня и не притронулась к коньяку, но все ощутимее хмелела от его дыхания, и ей хотелось пить и пить эту струйку воздуха, вырывавшуюся из приоткрытых губ. Она и не заметила, что оказалась в их плену – сначала неуловимом, как первый проблеск весны, потом все более настойчивом, увлекающем в безумный водоворот, от которого она всегда старалась держаться подальше.

– Пойдем… куда-нибудь.

Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом. Его короткие ресницы чуть подрагивали. Соня поднесла к ним палец и уловила кожей быстрое касание, похожее на взмах крошечного крыла.

– Я не могу, – с сожалением ответила она. – Правда, не могу.

– Я тебе неприятен?

– Тебе необходимы объяснения?

Он обиженно поднял брови:

– Мне хотелось бы знать.

– Просто не могу.

– У тебя что-то со здоровьем? Мне можно сказать, я все пойму.

– Моему здоровью можно позавидовать! – с отчаянием созналась она.

– Что же тогда? Ты не любишь мужчин?

– О господи, конечно, нет!

– Не любишь?

– Люблю…

– Ну слава богу! Тогда у меня есть надежда!

«Я откажусь, – вдруг решила Соня. – Сейчас позвоню Зиминой и скажу, что не рассчитала свои силы. Не то я сейчас просто растекусь тут по полу…»

– Так у меня есть надежда?

– Мне нужно позвонить.

Денис резко отстранился, и лицо его ожесточенно заострилось.

– Как человек с высшим образованием ты могла бы быть и поизобретательнее. Позвонить… Это слишком старая уловка.

Соня осталась посреди зала, все еще не веря, что он на самом деле уходит и последние звуки песни уже не могут его настичь, потому что стеклянные двери распахнулись и со вздохом сошлись. А потом распахнулись снова, пропустив рванувшегося следом телохранителя.