Дыши громче

Глава 10

В выходные я поехала к маме. Мама жила в посёлке. До него нужно было ехать около двух часов. На самом деле у меня совсем е было желания ехать, но я понимала, что должна. Ездить домой к родителям было моей тяжёлой повинностью вот уже пять лет.

Я чувствовала одиночество в городе, но там, дома, это одиночество только усиливалось. Когда еще я жила там, это было так тяжело, что хотелось рыдать от тоски. Единственное, чем я спасалась – это тем, что уходила в комнату и читала книги о том, как сильные люди справлялись со своими трудностями. Книги, в которых рассказывалось, что после плохого всегда наступает хорошее, давали мне надежду и веру в то, что всё наладится. Когда мы счастливы, нам редко нужно искусство. Искусство нужно нам тогда, когда мы на краю. Литература помогла мне, когда я была на краю.

Я приехала на вокзал. На ближайший рейс уже не было билетов. Я не расстроилась: если приеду позже, то ничего страшного. Я заняла свободное место в зале ожидания, достала книгу и стала читать. Время прошло быстро. Я села в автобус. Мне повезло – досталось место у окна. Сначала я ехала и читала книгу. Я любила читать в дороге, потому что это помогало скоротать время в пути, да и другого времени на чтение было так мало, что хотелось максимально использовать свободное время. Но когда мы проехали чуть больше часа, глаза мои устали. Да и чем ближе к посёлку, тем дорога становилась всё хуже, автобус трясло, так что строчки прыгали передо мной. Я убрала книжку в сумку и стала смотреть в окно. Мы проезжали знакомые до боли места. Уже пять лет я езжу по этой дороге мимо лесов и полей. И этот вид мне изрядно надоел. Было очень красиво за окном, хоть эта красота была обыденной. Да, природа осенью по-особенному красива. Похоже, словно кто-то разлил краску и выкрасил все деревья – каких только оттенков нет. Мне всегда нравилось гулять в это время в лесу: воздух такой свежий, ароматный, прозрачный. Запах опавшей листвы бодрит и наполняет энергией. В такие моменты чувствуешь, как хороши жить на этой планете. В детстве мы с дедушкой часто ходили за грибами. Я так любила эти походы. Мы вставали очень рано, когда на траве еще не просохла роса и туман еще не рассеялся. В воздухе пахло прохладой и свежестью. Я куталась в курточку и ёжилась от холода. Мы шли, а дед рассказывал какие-то небылицы про разных зверей, птиц, рассказывал и страшилки про леших и домовых. И я постепенно забывала о холоде, о том, что я оставила теплую кровать и не выспалась. Когда мы доходили до места, обычно уже выходило солнце, становилось тепло. Я бегала по лесу, а дедушка осторожно проходил мимо каждого дерева, слово следопыт. Когда он находил полянку с грибами, то звал меня. Я прибегала, брала в руки ножик и срезала грибы, осторожно складывая их в корзину. собирали грибы. Мы заходили так далеко, что наш поселок оставался далеко позади, но я никогда не переживала. Я знала, что дедушка найдёт дорогу.

Наша природа такая красивая. В детстве я этого не замечала, потому что всё привычное редко оценивается по достоинству. Летом к нам в посёлок приезжали из соседних городов, и даже из Москвы. И я совсем не понимала, что их сюда так тянет, в нашу глухомань. Это я сейчас видела красоту реки, у которой не видно берегов, ощущала запах хвои в воздухе и слышала тишину, смешанную с пением птиц и шелестом деревьев от ветра. Это всё помогла исцелять уставшую душу. А раньше мне всё это казалось скучным, и я мечтала поскорее уехать.

Я приехала в родной поселок. На автостанции было пусто. Вдалеке разговаривали двое мужчин. И больше никого. Я не пошла сразу домой. Мне хотелось прогуляться. Я пошла к реке. Там никого не было, все приезжие разъехались, потому что купальный сезон закончился. Осень – это всегда было время, когда в посёлке становилось тихо. Уезжали дачники и отдыхающие, дети шли в школу, отпуска заканчивались. Я любила это время, потому что ещё не холодно, можно насладится природой и побыть в одиночестве. Царила величественная, всепоглощающая тишина. Эта та тишина, которая исцеляет. Вот оно, спокойствие. Природа готовится ко сну, и ей нет дела до людских проблем. Я сидела на сломанном дереве около берега, обняв коленки, и смотрела, как утки плавают по реке, на дома, которые казались такими крошечными, на облака, плывущие по небу. В этот момент я забыла о школе, о непроверенных тетрадях, о родителях своих учеников, о проблемах с деньгами. Я здесь, дома, словно я все ещё ребёнок и у меня ещё все впереди.

У меня затекла нога, и пришлось встать. Нужно было идти. Я взяла свой дорожный рюкзак, уже слегка потрепанный, но такой удобный. И пошла к дому. Сколько я ходила по этой дороге, бессчётное количество раз. Раньше тут рядом с берегом был дом, в котором жила бабушка. Это был большой, просторный дом, окна которого смотрели прямо на Волгу. Летом я любила выбегать из дома и нырять в воду. Мне вообще казалось, что я водоплавающая, так я была неразлучна с рекой. Но бабушки не стало, и мама с дядей решили продать дом. Я не знаю, зачем. Продали они его за бесценок, тогда еще не было у нас богатых московских дачников, и земля не очень ценилась. Я даже не знаю, куда деньги делись от продажи, наверное, на мебель да так, на расходы. А теперь этот дом не узнать – его перестроили, он стал двухэтажным, красивым. Кованный забор, украшенный плющом, цветы в кашпо, дорожки, выложенные красивыми камешками. Каждый раз я смотрю на этот дом, и всё внутри сжимается. Есть у меня мечта – выкупить этот дом, чтобы он снова вернулся в нашу семью. Но вряд ли у меня это получится – недвижимость рядом с рекой сейчас так поднялась в цене, что мне на неё не заработать. Уж на зарплату учителя то точно.

Я прошла еще около километра.

Когда я подходила к дому, то встретила соседку.

– Лиза, здравствуй. Приехала навестить родителей?

– Здравствуйте! Да, точно.

– Умница. Ты так похорошела. Тебя не узнать.

– Спасибо!

И вот он, наш дом – старенький, с покосившимся забором. Я открыла калитку и вошла. На крыльце была сломана ступенька, я в прошлый раз чуть ногу не сломала себе. Так и осталась она в том же состоянии.

Когда я зашла в дом, то у входа увидела разбросанные ботинки и почувствовала запах дешевого спирта. Хотелось развернуться и уйти. Но я всё же вошла.

– Дочка! Здравствуй.

Отец сидел за столом и ел консервы из банки. Около него стояла стопка. Но столе был бардак, стопы грязной посуды, на полу валялись крошки и ошметки пищи.

– Здравствуй, отец!

– Ты приехала? А я тут немного расслабился. Мама на работе, скоро придёт.

Я ничего не сказала и ушла в свою комнату. На меня напала такая тоска. Я не любила эту комнату, не любила этот дом. Здесь мне было тяжело дышать.

Я села на кровать и облокотилась головою на стену. Внутри было неприятное, ноющее чувство тревоги. Что делать сейчас? Если бы не мама, ноги бы моей не было в этом доме.

Я услышала шаги. Отец зашел в мою комнату как всегда без стука. Он никогда не стучал – не считал нужным. Он тут хозяин, а мы никто.

– Ну, что, нашла жениха? – этот вопрос я слышала от него с четырнадцати лет.

– Нет, и не искала.

– А что, думаешь за тобой пойдёт табун мужиков?

– Нет, не думаю.

– Смотри, не принеси нам в подоле.

– Папа, отстань.

– Отстань? Да как ты смеешь так разговариваешь с отцом, дрянь? Ты совсем распустилась там, в своем городе, – он подошел ближе, и я почувствовала тошнотворный запах суррогатного алкоголя, – Забыла, кто ты тут. Приезжаешь ко мне домой и хамишь мне. Я из тебя выбью дурь!

Он схватил меня за рукав и прислонил к моему лицу кулак. В этот момент я почувствовала не страх, а отвращение до тошноты. Свободной рукой я оттолкнула его и выбежала из кухни. Он последовал за мной. Я пробежала через кухню к входной двери. Отец преследовал меня, но оступился на сломанной ступеньке. Я остановилась около калитки. Он поднялся, немного прихрамывая. Вот уж правда – пьяных ничего не берет.

Я выбежала из калитки и побежала. Через несколько минут я оглянулась – никто за мной не гнался. Я перешла на спокойный шаг. Пульс бешено колотил в висках, дыхание сбилось. Я никогда не любила бегать, а сейчас, когда физической нагрузки в моей жизни не стало, так вообще я быстро устала.

Я так спонтанно убежала, но всё же взяла с собой телефон и кошелек. И это меня успокаивало. Было прохладно, но я была одета тепло, так что заболеть не должна. Я знала, куда идти. У меня было свое место силы. Я дошла до реки, прошла несколько метров вдоль берега и повернула на мост. Это был не основной мост через реку, а такой заброшенный мост только для местных жителей. Он был узенький, деревянный. Разойтись на нем двум людям было проблематично. Я перешла на другой берег. Прошла еще немного и подошла к дереву. Это было не обычное дерево. У него был широкий изогнутый ствол, так что оно было похоже на кресло. Я давно уже приметила это местечко. Оно было скрыто от посторонних взглядов. Увидеть его можно было лишь подойдя очень близко. Сидеть на дереве было удобно, а если залезть повыше, то открывался красивый вид на реку, которая в этом месте была достаточно широкой. Летом я проводила здесь часами, иногда читая книгу, а иногда просто думая о чем-то. Иногда я еще отрабатывала какие-нибудь упражнения из гимнастики. Сколько времени я просидела тут в одиночестве, смотря на водную гладь. Прошло больше пяти лет, а я снова здесь. Хотя ведь изменилось всё. Надежды, мечты – все это однажды просто исчезло. Я думала о том, что раньше я была уверена, что смогу сама выстроить свою жизнь, что смогу стать счастливой. Но пока я просто плыла по течению. Неужели эта досадная случайность навсегда сломала меня? И я больше никогда не смогу подняться. Нет, я не могу этого допустить. Нужно что-то решить. В этих мыслях я пребывала достаточно долго. За это время я немного успокоилась и замерзла. Надо было выходить из своего укрытия и идти встречать маму. Она уже скоро должна закончить работать. Чем ближе я подходила к фабрике, тем сильнее мне не хотелось идти потом домой. Как бы я хотела никогда сюда не приезжать. Но я не могла так поступить. Я была у мамы одна, единственная отрада. Мне это было известно. Вся ее жизнь была посвящена мне. Я всегда считала, что это неправильно. Но так есть. Я чувствовала свой долг перед ней.