Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
VII. Самая маленькая
– Тинг, ты не пишешь дней двадцать?
– Да, Ассунта.
– Почему? Я здорова, и это было, мне кажется, давно-давно.
Тинг улыбнулся.
– Ассунта, – сказал он, подходя к окну, где на подоконнике, подобрав ноги, сидела его жена, – оставь это. Я буду писать. Я все думаю.
– О нем?
– Да.
– Ты жалеешь?
– Нет. Я хочу понять. И когда пойму, буду спокоен, весел и тверд, как раньше.
Она взяла его руку, раскачивая ее из стороны в сторону, и засмеялась.
– Но ты обещал написать для меня стихи, Тинг.
– Да.
– О чем же? О чем?
– О тебе. Разве есть у меня что-либо больше тебя, Ассунта?
– Верно, – сказала маленькая женщина. – Ты прав. Это для меня радость.
– Ты сама – радость. Ты вся – радость. Моя.
– Какая радость, Тинг? Огромная, больше жизни?
– Грозная. – Тинг посмотрел в окно; там, над провалом земной коры, струился и таял воздух, обожженный полуднем. – Грозная радость, Ассунта. Я не хочу другой радости.
– Хорошо, – весело сказала Ассунта. – Тогда отчего никто меня не боится? Ты сделай так, Тингушок, чтобы боялись меня.
– Грозная, – повторил Тинг. – Иного слова нет и не может быть на земле.