Добывайки в воздухе

Глава третья

Он починил плоскодонку, которая, пока стояла без употребления, снова наполнилась водой.

Заросшая водорослями река и её петляющие притоки образовывали сеть, пересечь которую и попасть из одного городка в другой – с одного обрывистого берега на другой – можно было или по редким мостикам, или вброд. «Но если удастся пробраться с лодкой через камыш, – подумал мистер Платтер, – по реке до Потта рукой подать, а там уж ничего не стоит подсмотреть, что у него делается, спрятавшись за ивами у воды».

Так он и поступал летними вечерами, когда деловой день подходил в концу. Вылазки эти не доставляли мистеру Платтеру удовольствия, но он чувствовал, что это его долг. Его кусали комары, жалили слепни, царапал колючий кустарник, и когда он возвращался домой и докладывал обо всём миссис Платтер, настроение у него было хуже некуда. Иногда он застревал в тине, иногда, при низкой воде, ему приходилось вылезать за борт прямо в вязкий ил и лягушачью икру, чтобы перетащить лодку через какое-нибудь невидимое препятствие вроде затонувшего бревна или колючей проволоки. Но он нашёл местечко чуть подальше тополей, за пологом серебристых трепещущих листьев ивы, где с пенька весь игрушечный городок мистера Потта был виден как на ладони.

«Тебе не следует этого делать, душенька, – говорила миссис Платтер, когда, багрово-красный, покрытый по́том, он, тяжело дыша, опускался в саду на скамейку. – В твоём возрасте, с твоим давлением!»

Но протирая места комариных укусов нашатырным спиртом и прикладывая примочки туда, где его ужалили осы, она не могла не признать, что, вообще-то говоря, сведениям, которые приносит муж, нет цены. Только благодаря мужеству и стойкости мистера Платтера они узнали о начальнике станции, и двух носильщиках, и священнике в сутане, который стоял у входа в церковь мистера Потта. Каждую из этих фигурок вылепила мисс Мэнсис, она же и одела их как положено, и одежду промаслила, чтобы её не испортил дождь.

Это открытие, которое он сделал как раз накануне начала сезона, потрясло мистера Платтера.

– Совсем как живые… иначе не скажешь. Куда до них мадам Тюссо! Так и ждёшь, что кто-нибудь из них с тобой заговорит, понимаешь? – рассказывал он жене. – Достаточно, чтобы нас разорить. Так бы и произошло, если бы я вовремя их не увидел.

Однако он их увидел, и увидел вовремя, так что скоро обитатели появились в обоих городках. Но фигурки мистера Платтера были куда менее натуральные, чем фигурки мистера Потта. Слепили их в спешке, одежду сделали из гипса, раскрасили в кричащие цвета и покрыли лаком. Чтобы это возместить, их сделали в большом количестве, причём самых разных: там были почтальоны, солдаты, моряки, продавцы молока и дети. На ступени церкви мистер Платтер поставил епископа в окружении мальчиков-певчих; все – на одно лицо, с разинутыми ртами, все в одинаковых белых одеждах из гипса, с одинаковыми сборниками церковных гимнов в руках.

– Вот эти точно как живые, – не раз с гордостью говорила миссис Платтер.

И в ответ ей в церкви гудел орган.

А затем настал ужасный вечер, который на всю жизнь врезался им в память, когда, возвратившись с лодочной прогулки, мистер Платтер еле поднялся от реки на лужайку. Миссис Платтер мирно сидела за столиком с белым котом на коленях и считала дневную выручку; усыпанный мусором сад купался в лучах вечернего солнца, на деревьях попискивали засыпающие птицы.

…он нашёл местечко чуть подальше тополей, за пологом серебристых трепещущих листьев ивы…

– Что случилось? – воскликнула миссис Платтер, увидев его лицо.

Мистер Платтер тяжело опустился на зелёный стул напротив неё, толкнув столик и рассыпав стопку монет. Напуганный кот, полный дурных предчувствий, стрелой кинулся в кусты. Мистер Платтер тупо уставился на упавшие и раскатившиеся по траве монеты, но даже не наклонился, чтобы их поднять. Не сделала этого и миссис Платтер, потому что не могла отвести глаз от лица мужа: цвет его был очень странный – тёмно-сиреневый, с фиолетовым оттенком.

– Что случилось? Почему ты молчишь? Какой ещё он выкинул номер?

Мистер Платтер устремил на неё пустой взгляд и обречённо проговорил:

– Нам крышка.

– Глупости. Что может он, можем и мы. Уже не раз так было. Вспомни про дым. Ну же, расскажи мне.

– Дым! – горько воскликнул мистер Платтер. – Тут и говорить не о чем – кусочек обугленной верёвки! Мы быстро раскусили, что там к чему. Нет, сейчас другое дело, это конец. Наша песенка спета.

– Почему ты так говоришь?

Мистер Платтер встал со стула и механически, словно сам того не замечая, принялся собирать рассыпавшиеся монеты. Сложив их в аккуратную стопку и подвинув к жене, он снова тяжело опустился на стул и сказал тем же тусклым, бесцветным голосом:

– Нам надо теперь беречь деньги.

– Право, Сидни, – сказала миссис Платтер, – ты совсем пал духом. Это не похоже на тебя. Мы ещё повоюем с этим Поттом.

– Что толку воевать, когда все козыри у него на руках? То, что я там видел, – нереально, немыслимо, неосуществимо.

Глаза мистера Платтера обратились к островку, где золотые лучи заходящего солнца выхватывали среди длинных вечерних теней неподвижные, тускло поблёскивающие гипсовые фигурки, застывшие каждая в своей позе: одни, казалось, бежали, другие шли, третьи стояли у дверей, готовые постучать, четвёртые просто сидели. Окна игрушечного городка, отражая закат, горели огнём. Среди домов прыгали птицы, подбирая крошки, которые уронили посетители. Ничто, кроме птиц, не шевелилось… мёртвый покой.

Мистер Платтер моргнул и хрипло сказал:

– А я ещё так мечтал устроить крикетное поле: боулер, отбивающие с битой в руке и всё остальное. Спал и видел.

– А кто тебе мешает? – удивилась миссис Платтер.

Муж с сожалением посмотрел на неё.

– Никто. Но играть-то они не смогут… Неужели ты не понимаешь? Я же тебе говорю: то, что я там видел, – нереально, немыслимо, неосуществимо.

– Да что же такое ты видел? – не на шутку испугалась миссис Платтер, вдруг тоже почувствовав, что пришла беда.

Мистер Платтер устало взглянул на неё и медленно произнёс:

– У него там живут… несколько штук… живые человечки.