Служба на купеческом корабле

Глава XIX

Де Фонтанж знал, что нельзя спорить с капризной женой. Он призвал Ньютона и взял с него честное слово не делать попыток к бегству, пока он останется в его доме. Ньютон согласился.

Де Фонтанж попросил Форстера воспользоваться частью его гардероба, предложил прекрасный обед и отличную комнату для ночлега.

На следующий день, около двенадцати часов, Форстера снова отвели в будуар госпожи де Фонтанж.

– Здравствуйте, – сказала она. Ньютон, ничего не поняв, ответил поклоном.

– Как ваше имя?

Ньютон, снова ничего не поняв, ответил новым поклоном.

– Он не понимает, – заметила Мими.

– Ах, как это скучно! Послушайте, – сказала креолка, указывая на себя, и прибавила: – Я госпожа де Фонтанж, а вы? – и она указала на него.

– Ньютон Форстер.

– Ньютон Фаста! Ага! Дело налаживается, – сказала она. – Теперь, дети, все скажите ему свои имена.

– Я – Мими, – произнесла одна девушка, подходя к Форстеру.

– Я – Шарлотта.

– Я – Луиза.

– Я – Селеста.

– Я – Нина.

– Я – Каролина.

– Я – Маншетта.

– А я – Купидон, – закончил негритенок, выбежав вперед и снова прячась в угол.

Ньютон повторил каждое имя. Потом, по приглашению хозяйки дома, сел на стул.

– Скажите ему названия всех вещей, – приказала она.

– Слушаю, сударыня, – ответила Мими и, подойдя к Ньютону с веером, сказала по-французски: – Веер.

– Веер, – повторил Ньютон.

– Флакон, – сказала Шарлотта, показывая склянку с одеколоном.

– Стул.

– Платок.

– Часы.

– Диван.

– Красивый малый, – закричал Купидон и, подбежав, показал на себя.

Все засмеялись. Урок продолжался. Но когда все вещи были названы, наступил перерыв. Нельзя создать разговора из одних существительных.

– Ах, Боже мой, – вскрикнула госпожа де Фонтанж, – нужно позвать Фонтанжа! Поди за ним, Луиза.

Когда ее муж пришел, молодая женщина сказала ему о своем затруднении. Де Фонтанж засмеялся и объяснил Ньютону положение дел; потом, с помощью Фонтанжа, стали составлять многие фразы; некоторые из них вызывали веселый смех.

Через час Фонтанж и Ньютон откланялись.

– Если вам также хочется научиться говорить по-французски, как моей жене научить вас нашему языку, лучше приходите по утрам ко мне, я с удовольствием помогу вам в этом деле; надеюсь, что благодаря грамматике и словарю, вы вскоре станете вести разговоры с госпожой де Фонтанж или даже с ее черным пажом.

Ньютон поблагодарил его. Начались утренние уроки, дневные практические занятия продолжались.

Три месяца Ньютон прожил в Ле Дезире в доме супругов Фонтанж, и они оба привязались к нему. Теперь он очень сносно говорил по-французски и занимал их рассказами о своих приключениях.

Надо заметить, что, живя у Фонтанжей, молодой Форстер понял, что невольники могут жить вполне счастливо.

Однажды утром, вскоре после того, как Ньютон позавтракал с хозяином дома и прошел в будуар, туда принесли письмо. Оно было от губернатора, который писал брату, что ему стало известно о пребывании в его доме пленника, и предписывал немедленно доставить его в губернаторский дом. Во избежание отказа он прислал капитана с отрядом солдат, окружившим плантацию.

Госпожа де Фонтанж пришла в ужас.

– Бедный; ах, варвары! – вскрикнула она. – Бедный господин Ньютон. Его отведут в тюрьму!

– В тюрьму? – хором вскрикнули черные девушки. – О Боже!

Поздно вечером Фонтанж и Ньютон приехали в Басстер, и губернатор, маркиз де Фонтанж, немедленно принял их. Он очень был недоволен тем, что Форстер так долго пробыл в доме его брата, но тот объяснил, какие несчастья пришлось вынести Ньютону, каким путем он попал в плен, и в заключение открыл настоящую причину его пребывания в Ле Дезире.

Губернатор заговорил с Форстером, и тот рассказал ему всю свою историю. По-видимому, обстоятельства кораблекрушения поразили маркиза; он заметил, что, благодаря всему случившемуся, нельзя считать Ньютона пленником, прибавив, что, при первом же удобном случае, он отпустит его на свободу. Ньютон искренне поблагодарил маркиза и ушел с Фонтанжем.

– Мой брат очень сочувствует всем потерпевшим кораблекрушение, – заметил Фонтанж, когда они вышли из комнаты. – Бедный; семь лет тому назад его жена и единственное дитя, крошка-дочь, погибли на корабле, который шел в Гавр. С тех пор об этом судне никто никогда не слыхал.

– А в каком году это случилось?

– Осенью 17.. года.

– Той зимой близ нашего берега разбилось много судов, – ответил Ньютон. – Я сам, служа на береговом судне, собрал много вещей с французских кораблей. И у меня есть кое-что ценное.

– Что именно?

– Большой сундук с принадлежностями дамского и детского туалета, несколько документов и драгоценностей. Но я уже довольно давно видел все это и плохо помню вещи.

– Как странно, что вы не могли узнать имена владельцев этих вещей.

– На них были французские буквы.

– А вы их помните?

– Отлично помню, на дамских вещах стояло «Л. де М.», на детских – «Ж де Ф.».

– Боже! – вскрикнул Фонтанж. – Это, вероятно, вещи маркизы де Фонтанж. На ее белье были заглавные буквы ее имени и девичьей фамилии – Луиза де Монморанси. Малютку звали Жюли де Фонтанж. Мой брат хотел отправиться на том же судне, но фрегат, на котором отплыл его заместитель, новый губернатор, попал в руки английской эскадры, и маркизу пришлось остаться здесь.

– Значит, эти вещи несомненно принадлежат ему. Как хотелось бы мне сказать маркизу, что его жена и дочь спаслись, но этого, к несчастью, конечно, не случилось. Вы передадите маркизу то, что я сказал?

– Ни в каком случае; это только разбередит его рану. Вещи же пришлите, хотя брата не утешить, что они целы, а его жена и дочь погибли.

Разговор на этом прервался.

Ньютона весело встретили в Ле Дезире, где он прожил еще три недели.

Когда от губернатора пришло известие, что маленькое судно отходит к Ямайке, Ньютон сердечно простился со своими друзьями, съездил поблагодарить губернатора и через три дня был уже в английской колонии.