Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
«Имел обыкновение трещать…»
Наш город часто называют Северной Венецией – ведь весь изрезан он Невой с ее рукавами, речками и каналами. И как Венеции итальянской, без мостов ему не обойтись.
С петербургскими мостами связано немало интересных историй, а происшествие с одним из них стало примером хрестоматийным, вошедшим, кажется, во все учебники физики как иллюстрация явления резонанса.
«Был первый час дня, – писала «Петербургская газета» в пятницу 21 января 1905 года. – Через Египетский мост взад и вперед снуют пешеходы и извозчики. На Могилевской улице… показалось два взвода III-й конно-гренадерской бригады… Ехавшие впереди офицеры уже успели проехать Египетский мост и очутились на Ново-Петергофском проспекте, два взвода конных гренадеров только въезжали на мост. Вдруг что-то затрещало. На это вначале не обратили внимания, так как Египетский мост имел обыкновение „трещать и скрипеть“ постоянно, и летом и зимой…»
Но на этот раз, в четверг 20 января, под размеренный цокот лошадиных копыт мостовые цепи лопнули. «Деревянный Египетский мост с грохотом, с треском, заглушаемым людским стоном и криком, опустился в воду». Через полтора часа в полиции стало известно, что пострадал один нижний чин из гренадеров, одна дама, вытащенная из воды «с повреждением лица», десятилетняя девочка, «раненная в ногу», и одиннадцать извозчичьих лошадей.
Может, тогда же сделан и этот снимок. Стало ли это происшествие неожиданным, по крайней мере, для городских властей? Вовсе нет. По иронии судьбы как раз накануне обвала, 19 января, в заседании Городской думы выступал член Управы В.Ф. Бруевич и именно городское управление, то есть Управу и Думу, он критиковал за плохое состояние многочисленных небольших столичных мостов. «Я не могу умолчать того обстоятельства, – говорил он думцам, – что в виду дешевизны строятся они из старых барочных кокор и таких же досок, с добавлением самой малой части новых досок».
Надо отдать должное столичным журналистам. Они-то давно били тревогу по этому поводу! «Петербургская газета» еще весной 1899 года представляла список мостов, которые уже тогда «ожидали своей очереди провалиться».
В этом перечне были мосты – Храповицкий, Кашин, Матисов, Ново-Калинкин, Банный, Молвинский и другие деревянные переправы.
«Езда шагом» – такая надпись красовалась на одних мостах. «Но и ходьба шагом часто по ним очень небезопасна», – предупреждали газеты. По другим, вроде Каменноостровского, не дозволялось возить тяжелые грузы. «Однако по нему ходят конки, которые тяжелее запрещаемых 200 пудов».
На некоторые мосты ломовые извозчики не допускались вовсе. В эту категорию однажды попал Гутуевский мост, «парализовав целую фабрику», куда месяц не доставлялись грузы с таможни, бывшей на Гутуевском острове.
Однако от этих «мер безопасности» толку было мало. Деревянные мосты и мостики то и дело преподносили сюрпризы. В 1900 году, к примеру, не выдержал тяжести ломовой телеги настил переправы через речку Таракановку и провалился. А из-под Строгановского моста упала доска прямо на проходивший под ним пароходик, полный публики…
Между прочим, на злополучном Египетском мосту тоже висело предупреждение о «езде шагом». Но ведь и конные гренадеры по нему не галопом скакали! Более того, как выяснилось потом в жарких дебатах на тему «кто виноват», мост этот даже ремонтировали. Дважды: в 1904 году и один раз, не поверите, в начале января 1905-го! Правда, как писали потом, ремонт этот производился «странным манером»: поверх прогнивших досок просто наколачивались другие. Одна из столичных газет ехидно заметила, что Управа вообще устраивает «опыты экономического строительства из древесного хлама».
Результаты таких ремонтов, как видите, не заставляли себя ждать…
Старый Египетский мост не дожил до своего 80-летия лишь одного года. После катастрофы в створе нынешнего Лермонтовского проспекта (который позже составился из Ново-Петергофского проспекта, Могилевской и Большой Мастерской улиц) очень быстро, за три месяца, к середине апреля, возвели взамен временную переправу – опять деревянную.
Тогда же решилась и судьба другого цепного моста – Пантелеймоновского, который был на три года старше Египетского и тоже «имел обыкновение трещать и скрипеть». В 1905 году его незамедлительно разобрали, а через три года выстроили на замену металлический, тот самый, по которому мы и теперь перебираемся через Фонтанку у Летнего сада. А металлический Египетский появился на Фонтанке только полвека спустя.
