Череп в клубнике и другие тайны Тополиной дачи

Глава восьмая. Отелло в клубнике

Иван проснулся раньше всех. Ему нужно было подумать в тишине и покое. А прошедшим днём и вечером это было совершенно невозможно, потому что Стася и Даша делали чучело и процесс сопровождался неукротимым визгом. Собственно говоря, Иван тоже принимал участие и, как подобает мужчине, сделал самое сложное: воткнул шест между клубничных грядок, прибил крестовину, соорудил из тряпок голову. Остальное довершили девчонки: надели на чучело штаны, рубаху, вместо шляпы – старый детский горшочек. Саша принесла красную тряпку и повязала пояс.

– Как у тореадора, – сказала Саша, любуясь делом рук своих. Она только что прочитала про Кармен.

– Тореадоры в горшках на голове не ходят, – возразил Иван.

– А зря, – парировала Саша. – Горшочек железный, ни один бык не пробьёт. Голову беречь надо! Это у тореадоров слабое место, насколько я поняла из классики.

Вообще-то горшок был не самой удачной выдумкой, потому что всё время падал на тех, кто сидел на грядке и ел клубнику. Зато Дашенькина идея была просто гениальной. Она раскопала на чердаке ящик со старыми ёлочными игрушками и вдвоём со Стасей развесила их на чучеле, чтобы они сверкали и отпугивали дроздов, против которых и затевалось всё это мероприятие. Безумный облик чучела завершили тёмные очки и надутые красные резиновые перчатки, привязанные вместо рук.

– Жуть! – поделилась впечатлениями мама. – Этот псих на грядке меня с ума сведёт. Только я присела за ягодкой, как – бах! – мне на спину свалился горшок. Я вскочила, а он надо мной возвышается и красными, будто окровавленными, руками машет. Того и гляди задушит, как Отелло Дездемону.

Поэтому чучело получило имя Отелло. Вообще-то Отелло был смирный, ни на кого не бросался, стоял себе на грядке, звенел шарами и задумчиво смотрел на дроздов сквозь тёмные очки.

– Из-за очков он похож на шпиона, – сказал Иван.

– Ага, раньше был тореадором, а потом решил, что у тореадора зарплата маленькая, лучше пойти в шпионы, – хмыкнула Саша. – Везде тебе, Ванька, шпионы да бандиты мерещатся.

– Но я же прав, – возмутился Иван. – Помнишь, как три японских бандита пытались выкрасть у вас японскую рыбку, которой мошенник Котокото засунул в рот рубин, алмаз и изумруд?

– Это было в первой книжке про нас, «Верните новенький скелет!», – кивнула Саша.

– А помнишь жуткую кражу коробочки с привидением и крокодила, упавшего на преступника Вальдемара?

– Это было во второй книжке, «Привидение – это к счастью», – сказала Саша. – А сейчас уже третья книжка, и в ней никаких бандитов не предвидится. Я лично собираюсь наслаждаться покоем.

– Это мы ещё увидим, – сказал Иван и процитировал фразу из старомодного детектива Агаты Кристи. – «Мир полон зла…»

Через минуту, бросая гневные взгляды в сторону Прокопа, Иван сидел на лавочке рядом с бабкой Терёхой. Восьмидесятилетняя дачница была в спортивных штанах и такой же, как у Лапшова, футболке с рекламой партии пенсионеров. Иван обнаружил эту униформу среди оставленных мамой вещей и правильно решил, что для налаживания контакта с соседкой это как раз то, что надо. – С глазом-то что? – спросила соседка.

– На грабли наступил нечаянно, – смиренно ответил Иван.

Соседка подумала и опять спросила, кивнув на шишку у виска:

– С головой-то что?

– В темноте упал на стул, – вздохнул Иван, пригладив волосы.

Терёха ещё раз осмотрела Ивана сверху донизу, но никакой темы для разговора больше не нашла и спросила напрямик:

– А надо-то что?

Ванька, стараясь выглядеть смирным, тихим, интеллигентным и даже робким мальчиком, вздохнул.

– Да я хотел спросить у вас, Раиса Рамуиловна, вы случайно не знаете, кто раньше жил на той даче, с тополем?

Соседку действительно по паспорту звали Раиса Рамуиловна Терентьева. Предусмотрительный Иван разузнал это ещё вчера и твёрдо выучил.

– А тебе зачем? – старушка опять осмотрела подростка. Иван знал, что главное для сыщика не столько интуиция, сколько терпение, и, сказав в душе несколько нехороших слов про «старую каргу», вежливо объяснил:

– Да если там никто не живёт, мы бы играли на холме – там же грядок нет, места много.

Старушка удовлетворённо кивнула.

– Какие грядки, там камни сплошные. Я надумала погреб рыть, да лопату об булыжники сломала. Хорошо, добрый человек нашёлся, дачу купил.

– Значит, там раньше вы жили? – удивился Иван.

– Да какое жила, мучилась! – вздохнула Терёха. – Хорошо, пять лет уже, как перепродала.

– То есть вы уже там не живёте? – уточнил для себя Иван.

– Ну а то как! Не буду же я вместе с этим хвостатым жить.

Иван чуть не подскочил. А соседка равнодушно достала из кармана несколько семечек и бросила Прокопу.

– Ух ты! – обрадовался Иван. – Вы его тоже видели?

– Кого? – не поняла старушка.

– Снежного человека! – выпалил Иван.

– О-о-о, – ответила Раиса Рамуиловна. – Он, что ли, снежный человек? А я думала просто художник какой – волосы чёрные, длинные, сзади в хвост завязаны. Пару раз приезжал.