Церковь Иверской иконы Божией Матери на Всполье

Церковь Иверской иконы Божией Матери на Всполье

Замоскворечье (в древности – Заречье) как территориальное понятие упоминается в документах с 1365 года. Но освоение этой обширной местности, лежащей в излучине Москвы–реки, началось много раньше, поскольку связано с местонахождением древней переправы.

^{Сигизмундов план Москвы}

Удобная переправа была известна издревле, и находилась у впадения реки Яузы в реку Москву. У подножия Таганного холма реки Москва и Яуза были широкими, мелкими и удобными для переправы. Другой брод был у Боровицкого холма. Эти переправы через Москву и Яузу соединяли все основные торговые дороги Древней Руси, приходившие к основной торговой площади древней Москвы. На эту площадь доставлялись товары с запада, востока, юга и севера местными и иностранными торговцами. Место было примечательно тем, что по обе стороны его находились высокий острый холм, впоследствии получивший называние «Кремлевский» (от греческого «кремнос» (скала)) и высокий, широкий холм с плоской вершиной – «Таганный» (от греческого «теганон» (сковорода)). Между этими холмами и находился древний московский торг. Значение этого места для наших предков было огромное, поскольку даже административное деление древней Москвы установилось относительно этой основной торговой площадки с переправой: части Москвы носили названия За Яузье, За Москворечье и За Рядье. Дороги из самых древних городов Руси, (история которых по сегодняшней официальной версии исчисляется 1000 и более лет), также приходили сюда. По распространении апостолом Андреем Первозванным Христовой веры среди славянских народов, вокруг этой торговой площадки появилось большое количество христианских церквей, носивших свои названия по именам святых, прославившихся еще в самом начале распространения Христианства. Похожий природный ориентир, отмеченный торговыми людьми на пути «из варяг в греки», был и в древнем Киеве, который, по известиям летописцев, также посещал Андрей Первозванный во время своей апостольской миссии.

^{Апостол Андрей Первозванный}

Спокойный рельеф Заречья с редкими островками леса, заливными лугами, озерками и болотом на месте старого русла Москвы-реки определяли специфику заселения этого района. Местность эта издревле имела хозяйственное и оборонное значение, прикрывая заречные территории в период становления города. Первые селения Заречья возникали вдоль берега реки и сухопутных дорог, соединявших Москву с южными и юго–восточными городами и сходившихся у брода под Боровицким холмом. Улицы, расположенные в Замоскворечье, в основном сохранили первоначальный рисунок древних путей. Большая Ордынка, Пятницкая, Новокузнецкая улицы, – производные развития Большого посада и Кремля: передвигался торг и пристань, передвигалась переправа через Москву-реку, а с ней возникали новые магистрали от главного торга в Заречье. Но проторенные ранее пути не исчезали, а становились дублерами вновь возникавших.

^{Вид Замоскворечья}

В XV веке, судя по летописным данным, берега Москвы-реки, за исключением Великого луга (юго-восточная часть Заречья), были плотно заселенными, благодаря древнему московскому торгу, захватившему часть заречной территории. К концу XV века древний торг уже теряет свое былое значение. Основная торговля сосредоточилась на Большом посаде, близ будущей Красной площади. Напротив Кремля появился Государев сад. Для его обслуживания вдоль Москвы-реки расселились три слободы дворцовых садовников: Верхние, Средние и Нижние. Южнее старицы Москвы-реки (водоотводного канала) находились большая Кадашевская слобода, образовавшаяся на основе дворцового села (здесь жили дворцовые ткачи) и слобода овчинников с церковью Михаила Архангела. Еще дальше к югу, между современными Новокузнецкой и Якиманкой, размещались слободы, обслуживавшие торговые дороги: несколько слобод толмачей (переводчиков) и ордынцев (перевозчиков дани, предназначенной для Орды). На окраине Заречья оседали казанские и ногайские торговцы, постоянно торговавшие с Москвой, которые образовали Татарскую слободу (впоследствии Татарские улица и переулок; теперь, соответственно Большая Татарская и восточная часть Климентовского переулка). («Татарами» в Древней Руси называли всех иноверцев, азиатского происхождения, также как и «немцами» – всех пришельцев из Европы). Поселения перемежались полями и лугами, о чем напоминают названия улицы Полянки, Лужниковской улицы.

^{Вид Кремля из Замоскворечья. Гравюра М. И. Махаева. XVIII век}

Название улицы Ордынки, по определению П. В. Сытина, произошло от проживавших на ней «ордынцев» – выходцев из Золотой Орды, поскольку здесь с XIV века проходила дорога на Орду. Эту версию косвенно подтверждает Н. М. Карамзин в своих «Записках о Московских достопамятностях»: «На месте кремлевской церкви Николы Гостунского (упразднена) было некогда Ордынское подворье, где жили чиновники ханов, собирая дань и надсматривая за великими князьями. Супруга великого князя Иоанна Васильевича, греческая царевна София, не хотела терпеть сих опасных лазутчиков в Кремле, послала дары к жене ханской (около 1477 года) и писала к ней, что она (София), имев какое–то видение, желает создать церковь на Ордынском подворье, просит его себе и дает вместо оного другое. Жена ханова согласилась; дом разломали, и ордынцы выехали из него; …их уже больше не впускали в Кремль. На развалинах подворья выстроили деревянную церковь Николая Льняного, а при князе Василии Иоанновиче – каменную, Николы Гостунского». Новое подворье для ордынцев было определено как раз на Серпуховской дороге, которая вела в Орду. Другое определение происхождения названия улицы приводит С. М. Соловьев: «Обилие в деньгах не только позволяло московским князьям увеличивать свои владения и удерживать за собой великокняжеское достоинство, задаривая хана и его вельмож; оно давало им еще новое средство увеличивать народонаселение своих волостей, откупая в Орде пленных и поселяя их у себя. Так произошел особенный класс народонаселения – «ордынцы», – о которых часто упоминается в завещаниях и княжеских договорах». Таким образом, улица могла получить имя по поселенным тут выкупленным в Орде пленникам – «ордынцам».

^{Улица Полянка. Фото Н. А. Найденова 1882 года}

В XVI и XVII веках в Замоскворечье возникли новые военные поселения. Иван Грозный с 1550 года основал в Замоскворечье целую полосу стрелецких слобод вдоль нынешнего Климентовского переулка. По–видимому, опорой этой защитной цепи служил Климентовский городок – острожек – укрепление (вблизи стоящей поныне церкви сщмч. Климента Римского на Пятницкой), существовавшее еще в начале XVII века. Вплоть до середины XVII века заселение Замоскворечья имело преимущественно военный характер, в связи с чем, этот район часто именовали Стрелецкой слободой.

^{Замоскворечье. Художник К. Киселев}

В период Смутного времени и польской интервенции, Замоскворечье стало местом активных военных действий, (здесь находился центр сопротивления полякам) и было полностью опустошено. Летом 1612 года войска Второго, и остатки Первого ополчений соединились у Москвы. В августе того же года были отражены попытки гетмана Ходкевича пробиться к осажденному в Кремле и терпевшему голод польско–литовскому гарнизону.

Основные бои Второго земского ополчения за Китай-город и Кремль развернулись на территории Замоскворечья. Многие здешние храмы являются живыми памятниками тех событий. С военными действиями частей князей–воевод Дмитрия Пожарского, Дмитрия Трубецкого и гражданина Кузьмы Минина Сухорука связаны церкви сщмч. Климента на Пятницкой, «что в Ордынцах», вмц. Екатерины на Всполье, Илии Обыденного. Церковь свт. Николая на Берсеневке, в Верхних Садовниках – одна из самых древних в Замоскворечье. Когда в наши дни шла реконструкция территории церкви свт. Николая, были обнаружены захоронения воинов, при обследовании отнесенные археологами к Смутному времени.

В разгар военных действий за освобождение Кремля и Китай-города от польских интервентов деревянные стены Скородома сгорели, но вскоре после 1612 года земляные насыпи подправили, ров углубили, возвели деревянный «острог», а в Замоскворечье устроили перед ним бастионы; при этом средние, Серпуховские, ворота возвели из кирпича.

^{Минин и Пожарский. Художник М. Скотти. 1850 год}

В начале XVIII века стрелецкие полки были упразднены, а ремесленники утратили связи с царским двором, переехавшим в Петербург. После подавления стрелецкого бунта земли были розданы новым владельцам – преимущественно крупным военным чинам и купечеству. Однако главными застройщиками и владельцами дворов оставались Хованские, Трубецкие, Милославские, Дурново и другие, не менее именитые дворянские фамилии. Торговые люди, выросшие из ремесленной среды, крупные и мелкие чиновники также населяли тихие улицы Замоскворечья.

Постепенно в Замоскворечье возрастает роль богатого купечества. Когда в пору зрелого классицизма ближе к центру появились дома дворцового характера, то лишь немногие из них строились родовой знатью. Даже дом, принадлежащий на рубеже XVIII–XIX веков И. И. Прозоровскому (стоял с 1773 г. в начале Большой Полянки, разобран в 1930‑х годах), был построен В. И. Баженовым для аптекаря Вольфа. Здание против него (Большая Полянка, 2), дом Демидовых (Большой Толмачевский пер., 3), дом Долгова (Большая Ордынка, 21/16), угловое здание по Большому Овчинниковскому переулку (д. 9), – являлись главными домами богатейших купеческих династий.

^{Вид на Замоскворечье. Фото Н. А. Найденова 1882 года}

Пожар 1812 года охватил и Замоскворечье. Не все дома сгорели – многие каменные здания уцелели, но общее переустройство Москвы после победы над Наполеоном в полной мере коснулось и заречных территорий. Обгоревшие каменные дома меняли фасады, украшались в соответствии с новой модой. Неизменными оставались планировка и тот принцип застройки, при котором высоким домам не было места, – сквозь зелень садов, в перспективах главных улиц, из окон мезонинов открывались в ту пору превосходные виды на Кремль.

^{Марфо-Мариинская обитель. Художник В. Лукьянов. 1987 год}

Особняки рубежа XIX–XX веков при всей вычурности эклектической архитектуры выдерживали, как правило, принятый масштаб, не нанося ущерба единому восприятию улиц. В этот период в Замоскворечье продолжалось и церковное строительство. Так великой княгиней Елизаветой Федоровной 22 мая 1908 года, в День Вознесения Господня, была заложена церковь Покрова Пресвятой Богородицы, главной церкви Марфо-Мариинской обители сестер милосердия. Церковь была построена архитектором А. В. Щусевым. Освящение храма состоялось 8 апреля 1912 года. Роспись храма была произведена академиком живописи М. В. Нестеровым и его учеником П. Д. Кориным. На западной части храма, по углам, устроены две звонницы. 12 колоколов подобраны в музыкальном диапазоне под знаменитые колокола собора в Ростове Ярославском. На среднем полукружии алтаря была помещена превосходная мозаичная икона Божией Матери по рисунку художника Нестерова. На этой же стене ряд барельефов из белого камня. Внутри стены украшены превосходной фресковой живописью Нестерова. На восточной стороне трапезы замечательная по содержанию картина Нестерова, изображающая «труждающуюся и обремененную Русь, идущую навстречу Христу». Эти росписи в основном сохранились до наших дней. Слева от ворот расположена часовня с иконостасом.

^{Ворота Марфо-Мариинской обители. Художник В. Лукьянов. 2002 год}

Марфо-Мариинская обитель в ряду благотворительных учреждений Москвы выделялась своей многосторонней деятельностью. Здесь находили медицинскую помощь женщины, нуждающиеся в операциях или трудном лечении. Больница была небольшая, ввиду того, что главная цель сестер – нести свою помощь вне стен обители. Амбулатория обители, при помощи врачей и превосходно оборудованных кабинетов, лечила бесплатно, с даровой раздачей лекарств из своей аптеки, ежегодно по нескольку тысяч бедняков. Многочисленные доклады и приемы, рассмотрение разного рода просьб и ходатайств, поступавших к Елизавете Федоровне со всех концов России, и другие дела, наполняли обыкновенно весь ее день, доводя ее часто до полного утомления. Это не мешало ей, однако, проводить ночь у постели тяжело больных или посещать ночные службы в Кремле и в излюбленных народом церквах и монастырях в разных концах Москвы.

^{Настоятельница Марфо-Мариинской обители, великая княгиня Елизавета Федоровна}

По местному преданию, настоятельница Марфо-Мариинской обители, Елизавета Федоровна, любившая посещать храмы Божии, была арестована в храме Иверской Божией Матери на Ордынке, когда она находилась в нем. Это был Светлый вторник, третий день Святой Пасхи 1818 года. В этот день Святейший Патриарх Тихон служил в Марфо-Мариинской Обители, а затем перешел в соседствующий Иверский храм для продолжения молебна и проведения крестного хода вокруг храма.

^{Святейший Патриарх Тихон}

В Замоскворечье, кроме Марфо-Мариинской, существовала и другая обитель сестер милосердия – Иверская, на Большой Полянке. Община открыта была в 1894 году; при ней устроены лечебные учреждения, клиники, поликлиника и аптека. На дворе владения отдельно построена церковь на средства Елизаветы Семеновны Ляминой. Заложена церковь была 15 октября 1896 года, освящена 19 апреля 1901 года. Храм сооружен по проекту С. К. Родионова в русско-византийском стиле. Это единственная церковь в Москве, напоминающая соборы в Звенигороде, Ростове Великом, Владимире, Ярославле. Оригинальная звонница выполнена в том же стиле. Орнаменты заимствованы из Софийского Новгородского собора. Мраморный иконостас был устроен в виде алтарной преграды, из-за которой виден на стене образ Богоматери, как бы парящей над всем храмом. Община состояла при Иверском Комитете Российского Общества Красного Креста. Общежитие общины состояло из настоятельницы Варвары Сергеевны Терпигоревой, 50-ти сестер крестовых и 20-ти испытуемых. В октябрьские дни 1917 года больница служила лазаретом раненых бойцов красной гвардии.