Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
* * *
В белом платье вышла вперед г-жа Федорова и, держа в слегка дрожащих руках адрес, прочла «проникновенным» голосом, – в Малом театре умеют прочитать! – приветствие Малого театра А.П. Чехову.2
Приветствие теплое, как слезы умиления.
За ней стоял г. Правдин. Несколько поодаль г-жа Никулина.
Над ними был г. Кондратьев, старый г. Кондратьев.
Торжественный, строгий, с добрым, добрым лицом.
Он указал г-же Никулиной пальцем:
– Подвиньтесь, мол, сударыня, поближе. Вам поближе-с надо быть. Вот так-с. Здесь и стойте.
Г-жа Никулина подвинулась поближе.
И слеза умиления подступила мне к горлу.
Мне вспомнился Фирс, милый Фирс, из пьесы, которую играли в этот вечер.
– Пальтецо надеть извольте. Не доглядишь за вами. Ох, молодо-зелено!
В адресе выражалось сожаление, что не на сцене Малого театра привелось приветствовать такого замечательного писателя.
И действительно, Малый театр имел право себя пожалеть.
«Образцовой сцене», чтобы увидать кого-нибудь из выдающихся писателей, надо идти в другой театр.
Тут, действительно, себя пожалеть стоит.
Нет ничего трудного, мудреного теперь выйти и сказать Чехову:
– Вы замечательный писатель. Вы великий талант. Вы украшение русской сцены. Вы – Чехов.
Это знают, это видят на сцене, это читают в книгах все.
И повторять, что день есть день, а ночь есть ночь, а время – время, а Чехов – Чехов, – значит, отнимать у Чехова и день, и ночь, и время.
Как сказал бы Полоний.
А позвольте спросить вас, милостивые государи, где был Малый театр в то время, когда Чехов написал «Иванова»? «Иванов» шел у Корша.
Где был Малый театр, когда Чехов написал «Лешего»?
«Леший», – впоследствии «Дядя Ваня», – шел в частном театре.
Где был, наконец, Малый театр, когда Чехов написал «Чайку»?
И не была ли «Чайка» забракована для постановки на сцене Малого театра?
И не получил ли обратно… Чехов… «Чайки»… из Малого театра?
Почему же так трудно, так невыносимо трудно у нас человеку с дарованием, – даже если небо наградило его талантом Чехова!
А это случается не каждое пятидесятилетие.
Есть ли в числе ваших сотрудников, гг. Малый театр, хоть один из тех, кто теперь глубоко интересует русское общество?
Чехов не у вас, Горький не у вас.3
Появилась пьеса, которая глубоко взволновала общественную мысль, совесть, душу. Исключительно талантливая, сильная, живая.
«Дети Ванюшина».4
Пьеса шла у Корша.
Что же это за старый дом из «Вишневого сада»? С распертыми дверями, с затворенными наглухо ставнями.
Все, что есть талантливого, интересного, проходит мимо.
И беда молодому дарованию постучаться в этот запертый дом. Молчание.
Генерал Малый театр говорит «молодому человеку»:
– Дослужитесь до соответствующего чина-с, и тогда и я приду вас поздравить. И даже с соответствующей слезой-с!
Перед человеком запирали дверь, а когда оказалось, что его, собственно, надо было «принять, просить, сказать, что дома», – тогда отперли двери, вышли и сказали:
– Как жаль!
Что это было? Это приветствие.
Протест со стороны артистов против своего театра?
Это было забавно, это было смешно, это было «жалостно».
– Ах, какая досада, что вы у нас не были! Мы так жалели!
– Но я у вас был. Меня не приняли!
– Ах, это мы спали! Спокойной ночи, старичок!
