Глава 4
Утро застало нас лежащими в зарослях возле места, где свалилась вертушка. Вокруг нее топтались какие-то люди, большинство – в темных комбезах и похожих кожаных куртках, с автоматическими винтовками в руках.
– Военсталы это, – прошептал Шустрый, расположившийся между мною и Пригоршней. – Лично я с ними связываться не собираюсь.
Военсталов было с десяток, командовал высокий черноволосый мужик с мохнатыми бровями. Приглядевшись к нему, наш сталкер добавил:
– Э, да это ж Кабмин. Так его называют… Замкомандира всего клана, известная личность.
Тем временем трое военсталов, забравшись в вертолет, вытащили на траву два тела. Кабмин осматривал найденное оружие, остальные контролировали периметр. Их голоса отчетливо доносились до нас. Кабмин, оглядев мертвецов, сказал:
– Интересное дело получается. Двое, а, Малыга?
– Двое, – кивнул его помощник.
– А армейцы сказали: в вертушке было четверо.
– Точно.
– А может, зверье двоих растерзало? – предположил третий военстал. – Внутрь забрались… мутанты какие-то…
– Тогда бы там крови было полно, – возразил Малыга. – А ее мало, только та, что с десантника натекла, которому суком грудину пробило.
Но военстал не сдавался:
– А может, двое наружу выбрались и их тут мутанты пожрали?
– Фигня, – пожал плечами Малыга, в то время как Кабмин внимательно слушал их диалог. – Снаружи бы тогда следы были.
– Так мы уже тут все затоптали!
– Правильно, затоптали, после того как мы с командиром первые сюда подошли и осмотрелись. Забыл, как на точку выходили? Следов драки тут не было, короче.
Бойкий на язык военстал развел руками:
– Ну, значит, двое в лес ушли, нет других вариантов.
– Это да, – согласился Малыга, – только зачем? Почему здесь не стали дожидаться помощи от своих? Непонятно.
– Их могли взять в плен, – заметил Кабмин. – Ладно, не расслабляться, ждем армейцев.
Пригоршня, поглядев на нас с Шустрым, прошептал:
– Я знал, что военсталы с нашими дела ведут. Но не думал, что так плотно. У них, судя по этому, с командованием даже постоянная связь налажена.
Шустрый немного отполз назад, повернувшись на бок, сказал:
– Это все из-за МАСа. Ну, Министерства по Аномальным Ситуациям. Они же почти весь Периметр себе подчинили, поток артефактов контролируют. Все деньги им идут, хотя военные базы вроде по Периметру и остались, но толку с того… Прикиньте, сколько денег мимо генералов утекает? Поэтому ваше командование с кланами и пытается сблизиться – сталкеры вроде и незаконно за Периметром обитают, но через них тоже можно арты добывать. Если в обход МАСа свой канал сбыта за границу найти и толкать артефакты… Но сталкеры-анархисты вашего брата не любят, а вот военсталы согласны сотрудничать, у них идеология такая: оградить мир от влияния Зоны. Они надеются свои вопросы с помощью армии решить, а армейские с помощью военсталов – свои. Хотя сейчас, я слышал, военсталы начали и с МАСом переговоры вести…
Он смолк, когда Пригоршня вскинул кверху указательный палец.
– Вертушка! Армейская, точно говорю!
Рокот быстро нарастал, и мы с Шустрым вопросительно глядели на десантника, которому самое время было вернуться к своим. Пригоршня неподвижно смотрел перед собой. Потер щетину, нахмурился. Простецкое лицо его напряглось от непривычных размышлений.
Наконец он тихо хлопнул ладонью по земле и прошептал:
– Я тут все думал ночью, заснуть не мог… Ну, пойду обратно, и что дальше? Так и буду служить, шкуру под пули подставлять. Все ж знают, что происходит: большие шишки на артефактах наживают такие деньжища, что скоро всю планету купят. А мы служим… вроде – государству, а на самом деле – им. Зарплата – это анекдот, а не зарплата, так за что я стараюсь? Лучше ты мне, Химик, деньжат подкинешь, артефактов из запаса Фишера… А потом уж я погляжу, как дальше своей судьбой распорядиться. Подкинешь?
– Ладно, – сказал я.
Военный вертолет завис над поляной, развернувшись кабиной к лесу, начал садиться. Военсталы отошли, отворачивая лица от потока воздуха, взметавшего палую листву. Кабмин, присев у потерпевшей аварию вертушки, молча наблюдал за происходящим.
– Отходим, парни, – велел Шустрый. – Только медленно и печально… То есть тихо и незаметно.
Мы попятились ползком, развернулись и, низко пригибаясь, отбежали в лес под прикрытием кустов.
– Теперь быстро за мной! – Сталкер резво потрусил впереди, часто оглядываясь. – Плохо будет, если военсталы нас…
Он остановился, я едва не налетел на него, отскочил в сторону.
– Что?! – выдохнул подбежавший Пригоршня.
– Гравицапа впереди. Видите, слева от того кедра?
Я пригляделся. Возле старого корявого дерева был виден круг прижатой к земле травы диаметром примерно в метр. По сторонам она торчала к небу, как ей и положено, а в круге травинки будто прибиты сильным ветром, но не колыхались – застыли густым темно-зеленым ковром.
– Молодая аномалия, слабая, – пояснил Шустрый. – Большие гравицапы бывают такого диаметра, что этого ядра и не увидишь. Вступил – и башкой в землю, а может и совсем сплюснуть, кости поломать. Так, за мной давайте, тут обходить немного.
Сзади доносились голоса – кажется, военсталы вместе с прибывшими армейцами шли следом, причем быстро.
– Странно, – сказал я. – Засечь нас, когда мы отступали от поляны, они не могли. Мы тихо совсем двигались.
– Ты о чем? – не понял Пригоршня.
– О том, что непонятно: почему почти сразу после приземления армейского вертолета вся эта компания поперлась за нами?
– Да нам быстрее линять надо, а не философию разводить: почему, отчего…
– Думать, Пригоршня, иногда полезнее, чем делать, – возразил я.
По широкой дуге мы обогнули аномалию, и потом Шустрый снова перешел на бег.
– Жалко, не достались нам стволы из вертушки, – на ходу сказал он. – Да и я почти пустой… Плохо это, в Зоне – и без оружия!
По лесу бежали недолго – деревья расступились, открыв большой пустырь. На другой его стороне торчала вышка ЛЭП, которая издалека выглядела как-то странновато.
Голоса позади стали не слышны, и сталкер немного сбавил темп, но на шаг не перешел. Пригоршня несся рядом со мной, далеко выбрасывая длинные ноги. На ходу пропыхтел:
– Они ж в курсе, что людей в вертушке было четверо. А нашли только два тела. Пошарили вокруг – следы в кустах, примято… Вот и пошли за нами, чтоб прояснить ситуацию.
Пустырь состоял сплошь из ям, оврагов и земляных горбов. Вышка была уже близко, стало видно, что верхняя ее часть исчезла, там виднелись оплывшие, почерневшие концы штанг, а больше ничего не было, куда делась верхушка с «рогами» – одна Зона знает.
Шустрый, вконец запыхавшись, перешел на шаг.
– Стволов у нас действительно совсем мало, – сказал я, поравнявшись с ним. – Пригоршня, у тебя вообще ничего?
– Только нож.
– Шустрый, а у тебя…
– Псы! – воскликнул он.
Лай раздался неожиданно. За вышкой был небольшой холм, и оттуда вынырнула стая одичавших собак. Они бросились к нам – мы же, в свою очередь, бросились к вышке, поскольку другого пути для спасения просто не было.
В стае верховодил здоровенный лохматый волкодав с черными пятнами вокруг глаз. Он почти догнал споткнувшегося Пригоршню – когда мы с Шустрым уже полезли вверх, десантник еще только подбегал, и псина, прыгнув, клацнула челюстями в паре сантиметров от его задницы.
С придушенным воплем Пригоршня взлетел на вышку и как чемпион-альпинист – ну или просто как очень испугавшийся за свою задницу мужик – мгновенно опередил нас обоих.
Я уселся верхом на косо торчащей железяке рядом с Шустрым. Он озабоченно крутил в руках обрез.
– Заклинило? – просипел, тяжело дыша, устроившийся ниже Пригоршня. Волкодав под нами сел, задрав огромную лохматую башку, и мрачно уставился на десантника. Остальные псы – от вполне приличных размеров риджбека до совсем мелкой шавки, которую удивительно, что не сожрали собратья, – носились вокруг и заливались злобным лаем.
– Не заклинило, но патронов совсем мало.
– Вали этого верзилу! – мстительно велел Пригоршня.
– Иди на фиг, – любезно ответил Шустрый. Голос его был едва слышен из-за царящей внизу песьей вакханалии. – Толку не будет, а патронов вообще два останется.
– Как это не будет? Если старшего замочить – остальные, может, разбегутся.
– Да хрен там.
– Не, я тебе говорю… Ай!
Пригоршня поджал ноги, когда облезлая дворняга с разбегу подпрыгнула – на удивление высоко. Она упала обратно, когти скрежетнули по железу. Волкодав, отскочив, укусил едва не свалившуюся на него псину за спину. Дворняга завизжала, вывернувшись, отбежала в сторону. Остальные псы немного успокоились, дикий лай сменили рычание, ворчание и стук лап по земле. Твари кружили вокруг основания вышки, некоторые сели, задрав головы, – они всерьез вознамерились сожрать нас и отступать не собирались.
Заметив движение вдалеке, я поднял голову. На краю леса в том месте, где на пустырь вышли мы, появились люди.
– Смотрите. Одни в черном, на других камуфляж…
– Это военсталы и военные – спецназ вроде нашего красавца. – Шустрый кивнул на Пригоршню, все внимание которого было сосредоточено на псах, снова начавших бесноваться. К стае присоединились еще несколько выскочивших из-за холма зверюг, и теперь их внизу стало по-настоящему много.
– Входит, они объединились и пошли за нами, – продолжал сталкер. – Плохо дело.
Вызвав приступ сумасшедшего лая, я встал во весь рост на железяке, схватился за штангу и, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрел по сторонам. За холмом, откуда появились псы, начиналось редколесье, если нырнуть в него – есть шанс скрыться от преследователей, которые все ближе. Но как слезть? Тремя патронами в лучшем случае можно завалить трех псов, а их там больше десятка. Нож… нет, так со стаей не справиться, пусть даже у Шустрого есть еще два, боевой и туристический.
…Который он вдруг протянул мне.
А потом сунул в руку еще и свой обрез.
– А ну держи, Химик!
Я взял ствол, перекинул через голову ремешок. Пригоршня, отвлекшись от собак, наконец заметил военсталов с десантниками.
– Э, глядите, кто это там… Ёлки, тикать надо!
Преследователи, подошедшие уже близко, наконец тоже заметили нас: я увидел, как Кабмин, идущий впереди рядом с высоким спецназовцем, сначала поднял, а потом опустил бинокль.
А потом они побежали. Пара минут – и будут здесь…
– Что делаем?! – закричал Пригоршня в отчаянии. – Не хочу к ним назад! Меня же еще и дезертиром заделают!
Я добавил:
– Шустрый, а тебя они просто пристрелят.
– Заткнуться обоим!
Сталкер достал из подсумка два небольших предмета… то есть два артефакта, как внезапно понял я. Один выглядел то ли как экзотический фрукт, то ли как бледно-зеленый пухлый ёж с мягкими иглами, а второй – словно мягкий куль из целлофана, полный густой кроваво-красной жидкости.
– Ты что делаешь?! – испугался Пригоршня. – Не люблю эти аномальные дела!
– Спокойно, десантура! Попробую сборку, меня один старик, Лесник, научил. У нее эффект, как у гравицапы… Держитесь крепче, как прикажу – прыгаем вниз и ходу!
Он проткнул куль кончиком ножа и, когда тот выпустил наружу шипящую розовую пену, сложил артефакты, сильно сдавив их.
Донесся окрик, и сталкеры с армейцами перешли на бег – заметили не только нас, но и псов внизу. Те лаяли и бесновались. И тут слипшиеся артефакты вспыхнули. Шустрый швырнул сборку в основание вышки, порыв ветра ударил снизу – от неожиданности и я едва не соскользнул со штанги. Планета с утроенной силой потянула меня к себе.
Когда сборка упала, псы взвыли… И распластались на земле. Вокруг вышки траву прибило книзу, словно ураганом. Совсем недавно мы видели такое в лесу – так же выглядел центр гравицапы, а теперь подобное ядро, только диаметром метров двадцать, возникло под нами.
Пригоршня, не удержавшись, сорвался, но внизу сразу встал на четвереньки и, ругаясь сквозь зубы, попытался выпрямиться. Лежащий рядом с ним волкодав потянулся к нему, рыча, пополз… встать он так и не смог.
Преследователи бежали к вышке.
– Десять секунд! – просипел Шустрый, соскальзывая со штанги. – Потом вспышка – и она отключится!
Я полез за ним. Мы помогли Пригоршне, успевшему мстительно наподдать волкодаву кулаком в зубы, выпрямиться – и поковыляли прочь между рычащих, едва шевелящихся псов.
– Берегитесь вспышки, – пробормотал Шустрый. – Это… такое… усиление, резкое… когда сборка отключится…
Мне казалось, что я вешу целую тонну, ноги подгибались, сердце отбойным молотком стучало в груди.
Обрез на плече… я будто волочил на себе зенитку. Сборка, превратившаяся в клубок шипящего света, сверкала у подножия вышки, образовав вокруг область повышенной гравитации.
Шустрый ударил ножом подковылявшего ближе пса. Сзади раздались крики – преследователи неожиданно для себя попали в область действия сборки. Некоторые попадали, у других резко потяжелевшее оружие вывалилось из рук.
– Сейчас будет вспышка! – прохрипел Шустрый.
На краю аномальной зоны стало легче. Мы почти вышли из нее, когда сборка за спиной ярко полыхнула – и на пару секунд гравитация резко усилилась. Сзади всех вдавило в землю, которая в районе ЛЭП заметно просела. Низкий скрип раздался под ногами. Вышка накренилась с тяжелым скрипом ржавого металла.
Мы повалились на траву. Хорошо, что здесь, на краю зоны действия сборки, гравитационный всплеск ощущался слабее. Вскочив, на подгибающихся ногах побежали прочь. Сзади доносилась сдавленная ругань, стоны, подвывание псов, затем раздались хлопки выстрелов, вой и хрип.
Когда я нырнул в лес, ноги все еще заплетались. Бежать теперь было легче, хотя сердце, только что вынужденное прокачивать по телу сильно потяжелевшую кровь, все никак не могло успокоиться.
– Ушли, кажется! – выдавил из себя Шустрый между тяжелыми вдохами. – Яр близко, теперь главное оторваться!