Хрестоматия для 7 класса

Баллада о стихотворении «На смерть поэта» и о шефе жандармов

Я представляю страх и обалденье,
когда попало в Третье отделенье
«На смерть поэта»… Представляю я,
как начали все эти гады бегать,
на вицмундиры осыпая перхоть,
в носы табак спасительный суя.

И шеф жандармов – главный идеолог,
ругая подчиненных идиотов,
надел очки… Дойдя до строк: «Но есть,
есть Божий суд, наперсники разврата…»,
он, вздрогнув, огляделся воровато
и побоялся еще раз прочесть.

Уже давно докладец был состряпан.
и на Кавказ М. Лермонтов запрятан,
но Бенкендорф с тех пор утратил сон.
Во время всей бодяги царедворской,
приемов, заседаний, церемоний
«Есть Божий суд…» – в смятенье слышал он.

«Есть Божий суд…» – метель ревела в окна.
«Есть Божий суд…» – весной стонала Волга
в раздольях исстрадавшихся степных.
«Есть Божий суд…» – кандальники бренчали.
«Есть Божий суд…» – безмолвствуя, кричали
глаза скидавших шапки крепостных.

И шеф, трясясь от страха водянисто,
украдкой превратился в атеиста.
Шеф посещал молебны, как всегда,
с приятцей размышляя в кабинете,
что все же Бога нет на белом свете,
а значит, нет и Божьего суда.

Но вечно – надо всеми подлецами,
жандармами, придворными льстецами,
которые бесчинствуют и лгут,
звучит с неумолимостью набата:
«Есть Божий суд, наперсники разврата!»
и суд поэта – это Божий суд.

16–17 августа 1964