Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
VI
В нашем доме началась новая жизнь. Как-то раз, утром, тётя Соня едва поднялась с постели, пришла к нам и сказала:
– Господи, что такое с ним делается?..
– С кем? – спросила бабушка каким-то фальшивым тоном.
– С Володей… с мужем…
– А что?.. Что?..
– Он всю ночь писал что-то, потом долго ходил по двору и о чём-то думал, потом опять сел писать, и сегодня утром я застала его в кресле спящим. Я разбудила его, он улыбнулся, поцеловал меня, потом напился чаю молча и ушёл на службу.
– С ним что-то неладное творится. Надо посоветоваться с доктором, – предложила мама.
– Но что же? Что же с ним? – заламывая руки, выкрикнула тётя Соня. – Я спрашивала его, я умоляла его сказать – что с ним? А он молчит… или… Впрочем, он больше молчит и как-то странно улыбается…
Мама, бабушка и тебя Соня составили семейный совет и порешили уговорить дядю, чтобы он посоветовался с доктором.
Одновременно с этим тревожным настроением у нас в доме, немного хорошего сообщали о дяде и его сослуживцы.
Дядя работал исправно, но все служащие стали замечать, что с ним творится что-то неладное. Иногда в рабочие часы он вдруг начинал рассуждать на какие-нибудь темы, не относящиеся к работе. Иногда он проявлял крайнюю степень раздражительности и потом вдруг делался тихим и молчаливым.
Чрез несколько дней доктор Смирдин осмотрел дядю и нашёл, что больной сильно переутомил мозги и расстроил нервы. Для излечения доктор ставил непременным условием месячный или двухмесячный абсолютный отдых для дяди, а потом рекомендовал поехать с ним в Крым или на Кавказ, чтобы новыми впечатлениями рассеять навязчивые идеи, преследующие дядю.
Все мы, наконец, узнали род болезни, и от этого у нас в доме стало ещё тревожней.
Дядя получил новый месячный отпуск на лечение, но от отдыха и прекращения занятий отказался. Большую часть времени он проводил у себя в комнате и писал свои записки об изобретениях. Появляясь среди родных, он по-прежнему философствовал на разные темы и уверял нас всех, что скоро наступит такое время, когда изменится всё, чем мы живём, и этот переворот в жизни сделают новейшие изобретения. При этом большую роль отводил дядя изобретениям воздухоплавательных приборов. Часто он ссылался на роман Уэльса и описывал нам устройство каких-то аэронилей и аэропланов, которые совершенно изменят все условия жизни.
– Пока человек не порвёт своей связи с землёю, противоречия жизни будут душить его, и только одно небо примирит все противоречия, – говорил он.
