Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
10 января
В пять тридцать утра я отправился к воронежскому автобусу.
Провожала меня мама.
Мы простились у угла мелкорослого штакетника, охлестнувшего палисадничек с вишнями и сливами у наших окон.
Отошёл шагов на пять, оглянулся. Мама стояла со вскинутой в прощанье рукой и плакала. Я вернулся, обнял её за плечи. Она улыбнулась и перестала плакать…
– Я ухожу, чтобы вернуться… Летом… По теплу…
И, больше ничего не говоря, медленно пошёл.
Стылый ветер сильно валил навстречу, будто хотел вернуть меня к Маме.
В Воронеже писатель Николай Курасов рассказал свой сюжетец:
– В молодости я был директором школы в одной кубанской станице. Как-то на слезах влетает ко мне в кабинет молодая новенькая учительница.
– Что, опять Легейда?
– Он…
Иду в класс.
– Что произошло, Легейда?
– Да что, – говорит он в щёку. – Я сижу на первой парте. Она ставила оценки… Я видел и тут же говорил ребятам. Ей не понравилось. Стала писать в журнал на коленях. Я ей и говорю: не прячьтесь, всё равно знаем, что у вас нету по заусеницу указательного пальца. Наверно, много указывали. За то Боженька вам его и укоротил.
Повёл я его к себе в тупичок.
– А если б у тебя, – говорю ему, – оторвало ногу и класс стал смеяться, что бы ты делал?
– А почему именно ногу? – удивился он.
Но хулиганить не перестал. Девчонкам разрезал пальто на ленты. Я сказал отцу. Папашка таких пирогов нажарил – две недели не был в школе. Стал шёлковый.
После войны я встретил его в Армавире в закусочной. Весь в орденах. Одной Славы три. И без ноги.
– Что делать будешь?
– Учиться.
Сейчас ректор университета в Нальчике.