Рецензии — стр. 4

Рассказывающий историю образованного и рефлексирующего человека, ставшего преступником не по своему желанию, а по служебной необходимости, роман, а вернее эпос "Благоволительницы" никого не оставляет равнодушными, и мне кажется, что Лайтелл именно этого и добивался. Его книга по жанру - троллинг, притворяющийся серьезной литературой. Этакий Швейк, где юмор заменён на инцест и кал.
Проигнорировав стандартную форму, и, вынеся все более-менее умные мысли в пролог (вполне резонно предполагая, что не каждый осилит полуторакилограммовый талмуд), автор закидывает своего рассказчика в длинное и местами утомительное путешествие по Второй мировой, в котором Оберштурмфюрер Ауэ зацепит почти все самые знаковые события, однако его участие в них никак кроме издевательства назвать нельзя: в Сталинграде он, получив пулю в голову, ловит психоделический трип, при битве за Берлин устраивает нарциссическую оргию с катанием голым задом по перилам, а при встрече с Гитлером укусит того за нос.
Слушать после этого тех, кто называет это новой "Войной и миром" так же нелепо, как и тех, кто ругает её за псевдоисторизм. Можно за то же поругать Швейка, Чонкина или барона Мюнхгаузена. А еще в середину произведения вляпан миф об Оресте, чтобы интеллигентные люди между оханьем искали глубокий потаённый смысл. А тайного значения никакого нет, ведь и это тоже - троллинг, но полезный, поскольку помогает разбавить ежедневное однообразие ужасов военных будней личными проблемами героя, не забывая регулярно менять локации и окружение, пусть даже темп периодически замедляется. Но тут уже помогла родная цензура, бдящая за нашей нравственностью, и, заставившая роман похудеть по сравнению со своим английским изданием страниц на 25-50, так что летит ещё быстрее.

Книга, пытающаяся в глубокомысленное рассуждение на тему "а не симуляция ли мы?". Кстати, это так-то спойлер в таинственной тайне появления копии самолёта со всеми его пассажирами, кому не посчастливилось лететь тем злополучным рейсом. Так что не судите строго, да и в принципе развязка выеденного яйца не стоит, тем более читать всю книгу целиком ради неё вообще нет никакого смысла.

Героев куча и все они бестолковые. Обязательно будут в наличии яжмамка, маньяк, чёрная феминистка, ребёнок, которого домогался собственный отец, один писатель и так далее, и тому подобное, по всем нашим любимым клише.

За жизнью этой толпы придётся следить примерно до половины книги. Потом происходит та самая "аномалия". И мы вновь наблюдаем за жизнью персонажей. Очень интересно (на самом деле нет).

Пусть у героев и свои особенные профессии, но индивидуальности у них нет никакой. Ещё скажите, будто это такой хитрый авторский ход, дабы показать, какие мы все запрограммированные, ну-ну. Они здесь только за тем, чтобы растянуть хронометраж. Даже тот самый маньяк, который тут вообще ни к селу, ни к городу, исчезает в процессе повествования, и о нём никто никогда больше не вспоминает. Ну и на кой чёрт он был?

Чем книга богата, так это нытьём по поводу использования ископаемого топлива, глобального потепления и издевательствами над Трампом. Теперь понятно, почему она получила пригоршню премий.

Больше мне сказать совершенно нечего, абсолютно бессмысленная макулатура.

Одна из лучших книг, прочитанных за последнее время. Долго ее откладывала, так как тема нацистов и их зверств всегда тяжелая. Но здесь автор не концентрируется на этом, скорее описывает события, в том числе и политические, которые привели ко Второй мировой войне, и это было у него читать очень интересно. Хотя я ситуацию знаю довольно хорошо, но в книге было много интересных подробностей, какие-то пробелы я для себя заполнила.

Сама история покушения на Гейдриха описана как захватывающий триллер, оторваться от книги просто невозможно. Недаром автор работал над ней 10 лет. Он изучил огромное количество материалов, и воссоздал всю историю в мельчайших подробностях, но от этого она ничуть не проиграла. Наоборот очень своеобразный стиль автора создает в твоей голове практически кинофильм, где ты наблюдаешь за происходящим словно на экране. Плюс еще я слушала книгу в превосходной озвучке Сергея Дадыко, который воссоздал уже на словах стиль автора, у меня было вообще ощущение, что автор прочитал бы ее также, насколько здорово она озвучена.

Книгу могу посоветовать как любителям того исторического периода, так и любителям захватывающих историй, тем более, которые произошли в реальности.

Эту книгу я читала долго, не потому что она плохая, скучная и т.д. - нет, написана она прекрасно, сюжет тоже интересный, но в ней было для меня очень много новой информации, и вследствие чего помимо чтения непосредственно романа приходилось перелопачивать дополнительно уйму другой литературы, статей, справочников, статистических выкладок, чтобы разобраться, как оно все было на самом деле.

Началось все с того, что алжирский дей (это турецкий наместник, так как Алжир с 1671 года де юре находился под властью Османской империи, а де факто турецкая власть была рыхлой и держалась островками, перемежаемыми территориями под управлением местных султанатов) в припадке гнева стукнул веером французского консула, и тем самым положил начало завоеванию Алжира Францией в 1830 году. К 1848 году после сдачи в плен последнего эмира война была завершена, Алжир объявлен территорией Франции и поделен на департаменты. Очаги сопротивления безжалостно подавлялись, и оккупация продлилась аж до 1962 года, когда по всему миру прокатилась волна антиколониальных восстаний и большая часть Африки и Азии освободилась от европейского владычества. Французы и сочувствующие им местные бежали из Алжира на континент, и если европейцы просто вернулись к себе домой, то так называемые харки (коллаборационисты-мусульмане) еще долго мучились, встраиваясь в чужое общество, а государство французское не то чтобы очень им помогало. Современное французское государство уже дважды официально приносило извинения перед ними, но спасибо, как говорится, на хлеб не намажешь и потерянные годы в лагерях за колючей проволокой никто не вернет.

Герои этой книги - собственно, алжирская семья в трех поколениях. Если Али - это стопроцентный алжирец, с традиционным воспитанием и понятиями, тоской по своей земле и стране, то его сын Хамид - это уже полуфранцуз, которому даром не сдалась та земля за морем и больше интересует жизнь во Франции, причем как нормального члена общества, а не жителя резервации, обреченного всю жизнь вкалывать на заводе, как отец. А дочь Хамида Наима - уже вполне себе француженка, у которой от берберки осталась только внешность, и ее бесит, что на нее, родившуюся и выросшую во Франции, как и ее родители, среднестатистический белый француз смотрит как на потенциальную террористку, понаехавшую в страну позавчера. Недавние события во Франции и других европейских странах (теракты в редакции "Шарли Эбдо", в брюссельском аэропорту, на Стад де Франс и в клубе "Батаклан", беспорядки в Кёльне на новый год и т.д.) самую большую волну страха и опасения за свои жизни и судьбы вызвали именно в сообществе этих давних иммигрантов и их потомков, предки которых поверили колонизаторам и бежали из стран исхода вместе с ними, и в итоге оказались чужими среди своих, но и в новом обществе своими не стали.

Наима все же захотела посетить землю предков, чтобы понять, ее ли это народ и страна - а вдруг. Но нет, алжирская жизнь это совсем не для нее, женщины, которая выросла хоть и в околомусульманской семье, но все же с совершенно европейской оптикой и мировоззрением. Как много раз повторялось на протяжении книги, историю не переписать, и искать свою идентичность в давно утраченном - все равно что искать корни тумана.

Семейная сага о трех поколениях семьи, вынужденной покинуть свой родной Алжир из-за гражданской войны и поселиться в чужой для них Франции, - эта аннотация мгновенно пробудила во мне сильный интерес к роману Алис Зенитер. Семейные саги - один из моих любимейших жанров, и мне очень нравится знакомиться с историей, культурой и традициями других народов через книги. Как говорится, все звезды сошлись….

Однако чтение с самого начала не задалось - я буквально заставляла себя брать книгу в руки через не хочу, но это не всегда получалось. В итоге, после двухдневного перерыва в чтении я решила во что бы то ни стало добить этот роман, и процесс пошел быстрее, но все равно остался таким же малоувлекательным как и прежде. Правда, справедливости ради стоит отметить, что некоторые главы были действительно интересными и читались легко.

Роман “Искусство терять” натолкнул меня на мысль, что в современном мире при оценке литературных произведений больше внимания уделяют теме и вопросам, поднимаемым авторам, нежели внутреннему содержанию и форме. Именно такие книги, как “Искусство терять” получают литературные премии по всему миру - те, которые рассказывают важные с общечеловеческой точки зрения истории из прошлого.

В истории мира много такого, о чем ранее было принято умалчивать и умалять значение, и это прекрасно, что литература может помочь их осветить, напомнить людям о них и рассказать всю правду, как оно было на самом деле. Но о форме и содержании забывать нельзя. Именно они отличают настоящую литературу от просто рассказанной истории.

Для меня одна из самых важных вещей в книге - это ее способность вызвать читателя на чувства, эмоции и размышления. А с романом Алис Зенитер у меня в этом плане совершенно не сложилось - это было одним из самых сухих и безэмоциональных повествований для меня.

Тем не менее, я понимаю, что это сугубо мои личные впечатления, и множество читателей оценят это “Искусство терять” намного выше, чем я. Потому что роман на самом деле по форме очень хорош: стилистически выдержан, имеет красивый лаконичный слог и удачную структуру повествования.

А самым главным достоинством для меня стала правдивость и искренность автора, которая хотела рассказать историю семьи Али честно и без прикрас. И ей это удалось - роман получился реалистичным и жизненным, писательница показала истинное положение мигрантов, ставших изгоями и предателями на родине и людьми второго сорта на чужбине, к которым можно относиться без уважения и понимания.

Меня очень порадовал финал истории: возвращение Наимы на свою историческую родину не было окутано романтическим флером воссоединения со своими корнями.

Я думала… если почувствую что-то особенное в этой стране, значит, я алжирка - говорит Наима. Но в итоге оказывается, что Ты можешь быть здешней, но не принадлежать стране.

Что нам не передают, то мы теряем, вот и все. Ты отсюда, но здесь не твой дом.

А может, дело в том, что твой дом там, где твоя семья? И если бы Али и Йема могли чуть глубже почувствовать эту истину, их жизнь во Франции сложилась бы совсем иначе и они были бы более близки со своими детьми и внуками?

Али и Йема смотрят, как арабский становится иностранным языком для их детей, слышат, как все больше забываются слова, множатся ошибки и в речи все чаще проскакивает французский. Они видят, как ширится пропасть, и ничего не говорят, разве что – может быть – время от времени, потому что надо что-то сказать:
– Это хорошо, сынок.

«…Он знал, что время лечит, но с тех пор, как он выиграл войну, у него создавалось такое ощущение, будто он проигрывал ее каждый день».

Замечательно-сложная, неоднозначная, но очень уж неприятная книга. Написанная с большим талантом, языком времен «Belle Epoque», она должна была быть прекрасна, увлекательна… но, увы, читать ее тяжело, проникнуться ею еще тяжелее, ей постоянно чего-то не хватает – естественной сентиментальности, посттравматического цинизма и беззащитной человечности. Если в книге возникает сентиментальность, то она кажется фальшивой. Цинизм больше отдает современностью, оттого опошляет события начала 20 века. Человечности не хватает, и ты просто поражаешься, как возможен такой сюжет в атмосфере абсолютного бездушия.

Внешне «До встречи там, наверху» почти идеальна. Ей заслужено дали Гонкуровскую премию. Книги о войне и переживаниях фронтовиков не устаревают, книга тем более хороша, что затрагивает отношение выживших к памяти покойных. Пьер Леметр старательно выписывал персонажей, придавая им колоритности, он сделал ставку на психологизм, пожертвовав плавным и последовательным сюжетом. Из-за этого история то развивается стремительно – в начале и в финале, – то плетется еле-еле, наматывая с сотню страниц. Самое сложное – это вытерпеть первую половину книги, уж больно она затянута. Но зато какие психологические наблюдения!

Главные герои, Эдуар и Альбер, пережили Первую мировую войну. «Пережили» – громко сказано. Вернувшиеся с войны молодые люди больше похожи на ожившие трупы. Так уж вышло, что Эдуар в последние дни войны чудом спас Альберу жизнь, но сам лишился нижней части лица, из-за чего теперь не может вести нормальный образ жизни. Альбер чувствует себя обязанным, он постоянно держится близ Эдуара и всячески его поддерживает. Заканчивается война – но Альбер все еще с Эдуаром. Их странные отношения нельзя назвать дружбой. Они привязаны друг к другу сложной смесью чувств, они не могут разорвать это единение, которое высасывает из них остатки живого.

«Хотя их связывало пережитое, где у каждого на кону стояла его жизнь, эти двое толком не были знакомы, и их отношения осложняла неясная смесь мук совести, солидарности, обиды, отстраненности, горьких воспоминаний и братства».

Они совершенно чужие, оттого их «дружба» все больше, с развитием истории, напоминает созависимость. Они слишком разные. Альбер – нерешительный юноша, невротичный, с хаотичными переживаниями; он всего боится, но, как бы сильно его ни бесил Эдуар, готов голову сложить, чтобы ему помочь. Эдуар, напротив, эгоистичен, использует Альбера, втаскивает его в авантюры, при этом нельзя сказать, что Альбер хоть что-то для него значит. Просто Эдуар ничего не может сделать без Альбера. Он наплевательски относится к чувствам своего замечательного товарища, его нравственные нормы считает глупостью (а сам Эдуар художник, нонконформист, он думает, что ему дозволено все). Эдуар из богатой семьи, привык все получать без забот, деньги в его глазах – обычные бумажки, их можно тратить без счету, даже не зазорно их украсть. А Альбер…

«То, что разделяло их с Альбером, крылось не в разногласиях, но в различии культур; он считал, что Альбер мелок, жалок, в нем нет ни размаха, ни честолюбия, ни безумства».

Эдуар мог бы возвратиться в лоно своей богатой семьи. Но из собственного эгоизма, словно чтобы наказать конфликтовавшего с ним отца, он без зазрений совести заставляет Альбера подделать его смерть, а ему, Эдуару, достать новые документы. Эдуара не беспокоит, что отец и сестра будут оплакивать его, «павшего на поле боя». Так же эгоистично он затевает отвратительную аферу: продавать «воздушные» памятники героям войны, а потом сбежать с награбленными, по сути, деньгами. Действительно, зачем мириться с богатым папашей? Намного лучше украсть деньги у несчастных, у вдов и родителей погибших на войне. Если в Альбере говорит совесть (ну не привык он обманывать и без того несчастных!), то Эдуар на этих людишек смотрит с феноменальным презрением: ха, я художник, мне все можно!

«Частные лица, школы, приходские церкви, целые семьи отдавали последнее ради того, чтобы имена их братьев, сыновей, отцов, кузенов были высечены на мемориальном памятнике, который будет воздвигнут в центре небольшого городка или рядом с церковью – на веки вечные, как они считали».

Наживаться на памяти о трагедии – это отвратительно. Обманывать на деньги людей, которые лишь хотели увековечить память своих погибших близких, – бесчеловечно. Это ничем не лучше осквернения Вечного огня. Ничто не может быть оправданием для этого. Оттого Эдуар, а затем и согласившийся на это из слабости Альбер, – они были мне противны. Их даже нужда на это не толкала. Эдуар мог вернуться домой, у Альбера появилась хорошая работа. В чем смысл этого отвратительного обмана?

…Но если бы неприятными были только главные герои, то я бы с легкостью с этим смирилась. Но в «До свидания там, наверху» все герои неприятны. Что бросается в глаза, так это тотальное отсутствие любви. Расчет, похоть, болезненная зависимость, игра самолюбия – все, кроме естественной человеческой любви. Не любят друг друга родители и дети, мужья и жены, «близкие друзья». Все друг друга используют, а потом выбрасывают на помойку за ненадобностью. Особенно отвратительны в этом женщины, у Леметра они априори не могут любить мужчин, у них либо расчет, либо похоть с последующим презрением к выбранной «игрушке». Право, это какая-то эпидемия, ампутация единственного, что еще оправдывает существование человечества.

Эта книга – словно ответ литературе «потерянного поколения», вообще всей литературе 20-40 гг. Она отрицает Хемингуэя, Ремарка, Шолохова, Платонова, всех писателей-современников. У них любовь к живому была последним оплотом, в ней искали оправдание. Что может сравниваться с пронзительностью «Трех товарищей»? Леметру катастрофически не хватает человечности, он хочет быть трогательным, но нет в нем подлинных переживаний фронтовиков Мировой войны. Вместо теплоты – холодная насмешка, которая обращает трагедию в бездушный фарс.

И оттого вдвойне обидно: так изумительная форма таит в себе душевную опустошенность и болезненную мизантропию.

P.S. Если верить описанию фильма и скриншотам из него, то получился он намного человечнее оригинала. Плюс, говорят, чем-то похож на «Амели» и «Долгую помолвку». Лучше посмотреть его.

Ничто так не способствует сохранению иллюзий, как мирные времена. А потом началась эта сволочная война, и жизнь словно в один миг потеряла, — ну, как бы лучше выразиться, — свою плотность, что ли. Ну, представь себе ящик, у которого провалилось дно. Все вываливается наружу. И он пустой.

Уик-энд на берегу океана... Только вслушайтесь в эту фразу, а еще лучше закройте глаза и произнесите ее вслух, предоставляя своему воображению полнейшую свободу. Какими будут ваши ассоциации? Какие картинки возникнут перед глазами? Наверняка, как и у меня до прочтения этой книги, вам почудится запах моря, легкий ветерок освежающий лицо, плеск волн, лучи ласкового солнца, долгожданный отпуск, расслабление и нега, возможность отпустить на время все проблемы и просто отдохнуть, наслаждаясь красотами природы... Даже зная, что книга о войне, а точнее о Дюнкеркской операции, одной из самых печально известных операций времен Второй Мировой, даже тогда я не могла отделаться от навязчивых ассоциаций, возникающих в голове при мыслях о Лазурном Береге Франции... И тем сильнее был контраст, именно это слово-ощущение преследовало меня всю книгу.

Там впереди догорало судно, бродившие по берегу солдаты мимоходом оглядывались на пожар. А судно пылало. Одинокое, забытое богом и людьми. На еще светлом небе четко выделялась его громада в ореоле высоких языков пламени. Было тепло. Медленно спускался прелестный июньский вечер, и море было до того спокойным, что волна, набегавшая на берег, бесшумно замирала, не оставляя на песке даже полоску пены…

Наверное, это самая антивоенная книга из всех, что я читала, даже едкая сатира Хеллера меня так сильно не тронула. Многие сцены заставляли замереть и просто порадоваться тому, что о таком я могу прочесть лишь в книгах, люди не должны оказываться в таких ситуациях и таком положении, просто не должны... Хотя вот по сути книга ни о чем, в том плане, что сюжета здесь в принципе и нет, как нет и каких-то жизненных коллизий, ярких героев, неожиданных поворотов или еще чего-то подобного. Если же вы жаждете каких-то точных исторических подробностей: сколько кораблей было потоплено, сколько истребителей подбито, сколько человек погибло и тому подобное, то и в таком случае вам не сюда.

Это просто два дня из жизни одного молодого французского солдата, который как и миллионы других людей оказался вовлечен в страшные жернова войны. Скольких она поглотила, перемолола и выплюнула окровавленными ошметками, подобием человека, даже если и удалось выжить? А ведь жить-то хочется! Хочется чтобы война закончилась, чтобы можно было вернуться к привычной жизни, к жене, работе, друзьям, вот и пытаются люди и тут приспособиться, ведь человек существо приспосабливающееся. Одни из санитарного фургона устроили подобие дома, где у каждого свое место, свои обязанности и даже своя личная кружка, тут главное не думать, что все это лишь на пару дней... Другие, пообвыкнувшись, уже начинают проявлять себя также как и в повседневной жизни, мухлюя и наживаясь на всем, что под руку попадется, заводя полезные знакомства и продумывая уже не способы спасения, а способы обогащения. Третьи же, на подсознательном уровне чувствуя, что закон сейчас мало что значит обнажают клыки и пользуются моментом, пользуются временем и правилом сильного...

Сильная книга, цепляющая, заставляющая задуматься, но привкус горечи у нее уж больно сильный, его не удастся стряхнуть ни за день, ни за два,и, пожалуй, фраза про выходные на берегу еще долго будет у меня ассоциироваться не только с приятным летним отдыхом.

На небе по-прежнему сияло солнце Лазурного Берега. Пахло близким морем. Если хорошенько прислушаться, то можно было различить всплеск волны, умиравшей на песке. Майа жадно глотал свежий воздух… (…) Они проходили мимо трупов. Все теперь было в порядке. Воинской шеренгой выстроены носилки, словно для последнего парада. Но, очевидно, у солдат было плоховато с глазомером. Одни тюки получились явно больше, чем положено. Другие же значительно меньше нормы. Майа заметил на одних носилках две левые ноги.

Лишь прочитав аннотацию "До свиданья там, наверху" уже невольно ожидаешь постоянно преследующих мыслей о том, как война разрушила человеческие жизни, насколько пагубно она перевернула и жестоко провернула в своих жерновах ни в чем неповинных, а наталкиваешься каждую секунду на повод поразмышлять "каков негодяй этот герой; насколько труслив тот персонаж; что за трагедия детей и родителей". Война потерялась на фоне человеческих пороков и душевных недостатков - осталась лишь суть безнравственности и бессовестности, правящих бал на земле каждую секунду вне зависимости от наличия или открытости конфликтов.

В истории Пьера Леметра речь идет о последствиях Первой мировой. Но с таким же успехом в роли героев могли быть и Бодров в 90-е, и Тиль Швайгер и Ян Лиферс с раком, которые попав в ужаснейшие условия, переворачивающие понимание мира и известные ранее каноны жизни, вынуждены были вертеться и обустраиваться заново, продолжая страдать от неожиданной подлянки судьбы. Как "брат" Эдуар и Альбер потерялись и пошли не по тому пути, разучившись в один миг жить, поскольку жизнь абсолютно переменилась, как Мартин и Руди герои "До свидания там, наверху" оказались вынуждены искать радости на фоне "радиационного взрыва" изменившегося мира и пытаться дойти до созданной сию минуту новой цели, потеряв все надежды и намерения, выстриваемые годами, оставив их как невыполнимые более мечты и фантазии. Но у первого виной была перестройка, у второй парочки - неизлечимая болезнь, а у персонажей этой книги - война - получается, Леметр не сумел отобразить беду контекста конкретно борьбы и потерь вооруженного насилия, доведенного до крайних пределов... Он свел воедино разносторонние беды человеческой жизни в самом обобщенном виде.

К величайшему изумлению "До свидания там, наверху" еще и читается невероятно легко, просто влет, что однозначно не с лучшей стороны охарактеризовывает описание автором задуманной трагедии. Как может быть так просто без "залипания" преподнесена история несчастий, нанесенных чужой подлой рукой? Это невозможно при условии, если история написана талантливо! Выходит, Леметр ориентировался на сострадание к покалеченным физически и морально героям и привлекательность возможности их отрицательных поступков, а не на заявленный ужас именно войны, превращающей в руины непричастных? Так, в руины превратить свою жизнь способен любой человек даже при самых благоприятных условиях...

Удивительное несоответствие боли сражений и того, что осталось после них у человека и из него самого с откровенно иным акцентом повествования, где упор был сделан на при любых условиях встречающихся человеческих недостатках - подлости, поддавании* соблазну, слабости* личности. А где же роль войны? Жульничество и махинации жертв и их практически убийцы могут происходить за соседней дверью, отказ от принятия себя новым - в зеркале... и все это возможно и в мирное время.

Однако через какое-то время я все-таки пошла за полицейским романом: надо же как-то убить время; но и время тоже меня убьет — вот истинная предустановленная гармония.

Она просто поразила меня своим умом.

То есть я конечно знала, что Симон де Бовуар - умница и необыкновенная женщина, пожизненная спутница Сартра, философ, писательница, общественный деятель и очень важный теоретик феминизма.

Но одно дело знать в общем, и совсем другое столкнуться с этим мощным умом, этой необыкновенной проницательностью и тончайшим психологизмом, этим глубочайшим пониманием жизни и людей.

Итак, необыкновенно интересный, мощный, сильный, неожиданно прекрасный этап в моей литературной жизни - роман "Мандарины".

"Мандарины" получил Гонкуровскую премию, это очень высокая награда. В основу романа легли реальные события из жизни Бовуар и ее окружения в годы Второй Мировой и после нее, прототипами главных героев романа были сама Бовуар, Сартр и Камю. Но "Мандарины" это не воспоминания, не копия жизненной ситуации и характеров, не пересказ. "Мандарины" - это произведение самой высокой пробы, в котором вымысел и реальность воплотились в мощнейщие, интереснейшие типажи, ситуации и море ума и мудрости.

"Мандарины" - это громада, и не только по огромному количеству страниц текста, это громада по замыслу и по воплощению.
Для себя я делю этот роман на три плана - политический, личностный и общечеловеческий, и авторско-литературный.

Политический план раскрыт превосходно. Споры и рассуждения героев, их поведение в различных ситуациях, сомнения, доводы за и против, принятие решений. Может быть, кому-то бесконечные углубления в эту тему и покажутся скучными и, главное, очень несовременными, но для Сартра, Камю, Бовуар это была очень важная часть жизни, и подана эта тема в романе очень глубоко, разносторонне, тонко и умно, с глубоким пониманием мотивов человеческих поступков и с полным разнообразием мнений и позиций.

– Хватит говорить о политике! – рассердилась Поль. – Ведь сегодня праздник.
– Ну и что? – возразил Дюбрей. – Разве в праздничные дни запрещается говорить о том, что вас интересует?

Еще более интересный, еще более прекрасно и тонко поданный, еще более глубоко и умно проанализированный - план личностный, план любви, отношений, встреч и разлук. Каждый типаж этого романа совершенен в том плане, что о нем сказано все, его поступки, мысли, мотивации, действия, мечты и идеи проанализированны с полнотой и тщательностью редко встречающейся, теперь вы понимаете, почему роман получился длинным. И на фоне полного раскрытия героев, общечеловеческий план - один из самых прекрасных в этом романе, когда мудрость в каждом слове, мудрость и глубочайшее понимание жизни женщины, жизни мужчины, жизни человека.

Поль готова была скорее отринуть пространство и время, чем согласиться с тем, что любовь не может быть вечной.

Ну и если всего этого недостаточно, то вот и изюминка - план авторско-литературный, себя Бовуар вывела в романе как психолога, а вот Сартра и Камю оставила писателями, и рассуждения о литературе и назначении писателя, составляют очень важную и такую прекрасную часть романа.

— А почему я пишу? — сказал в ответ Робер. — Потому что не хлебом единым жив человек и потому что я верю в необходимость чего-то еще. Я пишу, чтобы спасти все то, чем пренебрегает действие: правду момента, правду личного и непосредственного.

Очень люблю биографические и автобиографические произведения, даже если они "по мотивам", само понятие того, что описанное могло происходить в реальной жизни, добавляет книге глубины и драмы.

Читатель наблюдает за событиями происходящими в "маленькой стране" - Бурунди во время гражданской войны, но самое чудесное и душещипательное, что смотрим мы на события глазами ребенка. Ну естественно помимо самой исторической составляющей, в книге много о жизни самого мальчика, о его отношениях с родителями и у родителей между собой. Ребенок страдает от того, что семья разваливается, он не понимает почему его африканская мать и отец француз расстаются, он искренне страдает и его боли нельзя не поверить.
Ужасы геноцида показаны, но они здесь не являются ключевыми, хотя некоторые моменты вызывают слезы и ужас от того, что происходит в мире.

Мне кажется, что подобные книги призваны вызвать интерес к историческим событиями. Я вообще ничего не знала до прочтения ни о Бурунди, ни уж тем более о гражданской войне на ее территории в конце двадцатого века. Благодаря произведению, у меня возник интерес, пока правда осилила только страницу в Википедии.

На состоявшихся 1 июня 1993 года первых в истории страны демократических президентских выборах главой государства стал представитель хуту Мельхиор Ндадайе, который вскоре был свергнут и убит военными тутси. В стране началась гражданская война между двумя этническими группами.

Википедия
Историческая составляющая мне очень понравилась, всегда близко к сердцу воспринимаю подобные истории и это хорошо (как не странно).

Чем больше изучаешь историю, тем сильнее ценишь цивилизацию.

Цитата из книги: Просто об искусстве. О чем молчат в музеях Очень подходит под мое ощущение исторической информации из книги. Я ценю то, что в моей стране не убивают за не такой нос и т.п. Значит у нас не так все запущено, хотя, нужно развиваться, чтоб было вообще не запущено, но всегда бывает хуже и об этом тоже не стоит забывать...