Эллен Кашнер4.1 «Глянул я окрест и душа моя уязвлена стала. Любимая фантастика утопает в крови, некое несуществующее Добро с невероятной жестокостью мочит столь же небывалое Зло… И за этими разборками авторы напрочь забывают о существовании обычной доброты», — говорил Святослав Логинов на седьмом «Росконе». В этой книге кровь тоже льется — несколько капель, чтобы напоить неприкаянную душу в Эльфийской стране. Герои книги не носят мечей, они просто живут настоящей жизнью в своем XII веке по соседству с Дивным народом. Здесь все настоящее: грязь по весне на холмах, в которой тонут овцы, любовь и верность, страсть и страдание. Даже Королева Эльфийской страны — и та настоящая. Кашнер удалось невозможное — рассказать древнюю легенду о Томасе Лермонте так, что дух захватывает от красоты и правдивости повествования.
Гай Гэвриел Кей4.0 Полуостров Ладонь, раздробленный на без малого десяток мелких княжеств, становится ареной борьбы двух могущественных держав — Играта и Барбадиора. В борьбе с захватчиками жители одного из княжеств — Тиганы — убивают сына игратского короля-чародея, Брандина. Разгневанный Брандин мстит страшным способом — его заклятие стирает само имя Тиганы из памяти людей за пределами княжества; теперь это всего лишь провинция под названием Нижний Корте. Когда умрет последний урожденный житель Тиганы, его родина будет забыта навечно...
Урсула Ле Гуин4.1 Гед завершил своё путешествие в те места, где нет места живущим, и смог вернуться назад. Постаревший и обессиленный приходит он к Тенар, женщине которую он когда то вытащил из мрачных подземелий Атуана.
Джеймс Морроу3.8 А знаете - Рай пуст!..
А знаете - Христос работает медбратом в заштатном хосписе!.. А знаете - Второе пришествие уже наступило. Только вот родилась на свет… девочка?!
Каким станет Крестный путь Новой Мессии? Мессии, виновной уже в том, что она - женщина?!
Джейн Йолен0.0 Эта легенда пришла из времен дальних - времен чужедальних, из времен, когда миром правил закон меча и магии. Легенда о днях мужества, бесстрашия, верности. Легенда о днях войны, крови, погибели. Легенда о женщине, взявшей в руки оружие, дабы исполнить великий и скорбный жребий, предначертанный древним пророчеством. О той, которую называли по-разному - Дженной и Анной, убийцей и святой. Об отважнейшей из отважных. О любимой из дочерей Великой Альты.
Джордж Сейер0.0 Jack sheds new light on Lewis's academic career, discusses his religious experience, and deals frankly with his romantic relationships.
Оуэн Барфилд0.0 C. S. Lewis, theologian and literary scholar, and Owen Barfield, philosopher and London solicitor, were longtime friends. G. B. Tennyson, editor of these papers by Barfield on Lewis, believes this relationship of "two immense intellects" "one of the most absorbing literary friendships of the twentieth century." Lewis called Barfield the "wisest and best of my unofficial teachers"; to Barfield, C. S. Lewis was "the absolutely unforgettable friend." They had been friends and disputants from their Oxford days after the First World War until Lewis's death forty years later. Barfield was his solicitor and trustee in the later years. This is vintage Barfield as well as an astute appraisal of C. S. Lewis's personality and beliefs. In essays, interviews, several poems, and a fragment of fiction, Barfield writes of "the individual essence" of C. S. Lewis, his brilliance, his "absolute honesty of mind," his lack of interest in collectivities-races, nations, movements-his interest only in the individual soul, his "irrepressible bent for comedy," his "keenness in pursuing any point of difference or doubt to its final conclusion." Barfield writes about himself, also, as a way of understanding his friend: "In an argument we always, both of us, were arguing for truth, not for victory, and arguing for truth, not for comfort." Both trusted the imagination, but they differed on its relation to knowledge-"[Lewis] was in love with the imagination" and "to search for any link between myth and fact was for him a crucial error." C. S. Lewis and Owen Barfield had in common an awareness "of the silliness and the triviality of the time" and the conviction that the contemporary loss of the idea of sin was a disaster. But they also disagreed from the first, as Barfield explains, especially about theology, about the nature of God, the process of history. Lewis saw revelation as finished; Barfield saw it as a "continuing process," as he did human history. Lewis considered hierarchy necessary and healthy; Barfield regarded it as an evolutionary phase. Although C. S. Lewis died in 1963, Barfield's reflections on their relationship and analysis of its meaning ended only with his own death, in his hundredth year, in 1997.
Рома А. Кинг0.0 Charles Williams has achieved considerable reputation for his novels. He has been recognized as a brilliant theologian and a sensitive literary critic. But Williams himself wished most to be remembered as a poet, and trusted his future literary reputation to the two-volume series of poems on the Arthurian theme, Taliessin Through Logres and The Region of the Summer Stars.Of the first volume Williams wrote: “The matter and the style require and reward attention. The poems do not so much tell a story or describe a process as express states or principles of experience. The names and incidents of the Arthurian myth are taken as starting-points for investigation and statement on common and profound experience.” In this first full-length study of these poems, they receive, in both matter and style, the close attention that Williams requested.The emphasis in this study is on the quality of these poems as poetry and only secondarily upon their religious content. Although essentially Christian, they are placed within the context of the multifaceted, many-changing forms of recurring myths. Thus they represent one of the few attempts in the twentieth century to encapsulate and age-old and ever-recurring “pattern in the web” in a brilliant structure that is thoroughly modern.
