Шарлотта Бронте — о писателе

приходилось сталкиваться — такова была безотрадная действительность, побуждавшая детей ещё глубже уйти в свой внутренний идеальный мир, в котором ничего не было похоже на окружающее.

Событие, оставившее глубокий след в замкнутой жизни этой странной семьи — было вступление старших сестёр, Марии и Елизаветы, в школу в Ковэн-Бридже (1824), недалеко от их селения Гаворт. Неприветливая школа, не давшая никакой пищи для их умственного развития и подорвавшая их без того слабое здоровье — была яркими красками описана Шарлоттой в романе «Джейн Эйр». Через год старшая, Мария, больная вернулась домой и умерла, а через несколько месяцев за ней последовала в могилу и вторая сестра, Елизавета. Оставшись старшей в доме, 9-летняя Шарлотта вынуждена была взять на себя обязанности хозяйки и продолжать дома своё образование, в тиши и уединении отдаваясь своей склонности к писательству.

В 1835 году Шарлотта поступила на место гувернантки, но слабое здоровье и непривлекательность жизни в чужом доме вынудили её отказаться от этих занятий. Шарлотта задумала вместе с младшими сёстрами открыть школу, и, чтобы подготовиться к этому делу, она с сестрой Эмилией решилась пополнить свои знания по французскому языку и литературе на континенте, с этой целью в 1842 они едут в Брюссель. Вернувшись на родину, сёстры наконец решились выступить с первыми плодами своей литературной деятельности. Весной 1846 появился небольшой томик их стихотворений под псевдонимом Коррер (Шарлотта), Эллис (Эмилия) и Актон (Анна) Белль, оставшийся незамеченным публикой.
Неудача эта не обескуражила сестёр писательниц, и они с тем же увлечением взялись за писание рассказов в прозе: Шарлотта написала повесть «Учитель» (The Professor), Эмилия — «Грозовой перевал» (Wuthering Heights), а Анна — «Агнес Грей» (Agnes Grey). Последние две повести нашли себе издателя, a «Учитель» был отвергнут всеми. Несмотря на это, Шарлотта со свойственным ей пылом и страстью продолжала свою литературную деятельность.

В октябре 1849 года появился её новый роман «Джейн Эйр» (Jane Eyre), сразу завоевавший себе решительный успех. Немного книг с неизвестным именем автора на заголовке было встречено с таким общим и бесспорным одобрением.

«Шерли» (Shirley), второй роман Шарлотты Бронте, вызвавший к себе особый интерес мастерски нарисованной картиной жизни рабочих в провинции, — был написан при крайне грустных обстоятельствах жизни писательницы; в сентябре 1848 года умер её брат, Бренуэлл Бронте, много обещавший талантливый юноша, после нескольких лет рассеянной жизни, сведшей его в могилу. В декабре 1848 года умерла Эмилия, и в мае 1849 — Анна. Когда после появления второго её романа (1849) псевдоним Шарлотты Бронте был раскрыт, перед Шарлоттой открылись двери лучших литературных кружков Лондона, но для болезненной и привыкшей к уединению девушки было тягостно общественное внимание, и она бо́льшую часть времени проводила в старом церковном доме в Гаворте. В 1853 появился её последний роман «Городок» (Villette), который по живому и правдивому описанию жизни в пансионе не уступает первым, но слаб в отношении стройности самой фабулы.

В 1854 году, несмотря на приступы недуга, сведшего в могилу её сестёр, Шарлота вышла замуж за священника в приходе своего отца — Артура Николлса Бейлля, но уже 31 марта 1855 она умерла. Это случилось после того как она с супругом попала под сильный дождь во время прогулок по любимым вересковым полям. Беременность и сильная простуда спровоцировали обострение туберкулёза — семейной болезни Бронте. После её смерти был издан её первый литературный опыт, повесть «Учитель». В том же 1854 году Шарлотта начала роман «Эмма», который, по оценкам критиков, должен был стать такой же сенсацией, как и «Джейн Эйр». Шарлотта написала всего лишь две главы этой книги, но из-за ухудшения здоровья так и не успела её закончить. Спустя полтора века Клер Бойлен доделала работу Бронте, и книга вышла в свет.

Шарлотта Бронте считается одной из талантливейших представительниц школы Теккерея, её любимого писателя. Обладая крайне нервным и впечатлительным темпераментом, она в высокой степени владела тем, что Гёте называет секретом гения — способностью проникнуться индивидуальностью и субъективным настроением постороннего лица. При ограниченном кругозоре наблюдений, она с поразительной яркостью и правдой изображала всё, что ей приходилось видеть и чувствовать. Если иногда чрезмерная яркость образов переходит в некоторую грубость красок, а излишний мелодраматизм в положениях и сентиментальное заключение ослабляют художественное впечатление, то полный жизненной правды реализм делает незаметными эти недостатки.