Ему и его воинству, сдающим свое знамя внаем, бесприютным и бесхозяйным, не оставалось ничего другого, как идти вперед, не имея права ни пасть духом, ни отступить, уподобляясь тем грекам на службе у персидского царя, рассказы о которых слышал он еще в детстве. И единственный путь к выживанию – в чаянии того дня, когда придет из Кастилии королевское прощение, – пролегает через поля битвы. Делить добычу, убивая, чтобы не погибнуть, а придется – так и погибнуть, убивая.
С глубокой древности, а то и от начала времен единственное спасение воинов без родины – в том, чтобы не ждать спасения ниоткуда.