Книга казалась ему хищником, который подкарауливает его разум: ты только открой ее, только начни вчитываться – и прыгнет на тебя из букв, как из густой листвы, неведомое нечто, дождавшееся жертвы.
Книга казалась ему хищником, который подкарауливает его разум: ты только открой ее, только начни вчитываться – и прыгнет на тебя из букв, как из густой листвы, неведомое нечто, дождавшееся жертвы.