— Мы можем спасти Африку, Алекс. — Голос премьер-министра дрожал от волнения.
Александр стащил свое тучное тело с подлокотника кремового дивана и заходил по комнате.
— Африку? — повторил он. — Шутишь?
Это был не риторический вопрос. Александр полагал, что Африка — могила для белого человека, а желание спасти Африку — признак серьезного умственного расстройства. Ничто и никто не в силах спасти Африку, кроме самих африканцев.
Алекс начал:
— Вот что я тебе скажу, Эд. Вряд ли уместно сейчас говорить об Африке, ведь мы не сумели добиться даже того, чтобы поезда ходили по расписанию.