ЛКЮ: Я считаю, что европейская интеграция застыла на полпути, что ведет к серьезным разочарованиям и проблемам — возьмите ту же Грецию. Вам нужно либо прийти к полной интеграции с единым европейским центральным банком, единым министерством финансов и единым федеральным бюджетом, либо окончательно разделиться на 27 стран, каждая из которых будет идти своим путем, но при наличии единой валюты последнее сделать невозможно. Как отойти от единой валюты, я не знаю, потому что отказ от нее вызовет большие потрясения.

Вопрос в том, как постепенно создать единое казначейство.
ЛКЮ: Думаю, что это вряд ли получится. Разделение слишком глубоко, у каждой европейской нации своя история, каждая гордится своей культурой, литературой, языком. Предположим, европейцы скажут: «Хорошо, давайте забудем про Руссо и все эти великие идеи либерального общества и станем единым европейским народом». Первое, что им нужно сделать, — это ввести общий язык. Естественный выбор падает на английский. Таким образом, французы, немцы и чехи внутри своих стран будут говорить на своих языках, а между собой общаться по-английски. Общий язык медленно, но верно будет способствовать сплочению европейских наций. Однако французы никогда на это не согласятся. Каждая европейская нация считает свой язык и свою литературу неприкосновенными. В отличие от них, прибывшие в Америку мигранты были готовы отказаться от своей национальной культуры и литературы и создали новую американскую литературу на английском языке, со своими великими писателями и мыслителями. Другими словами, Европа находится в оковах собственного прошлого, своей истории.

ЛКЮ: Евросоюз стал слишком большим. Слишком большим и неоднородным.
ГШ: Да.
ЛКЮ: Входящие в него страны сильно отличаются друг от друга. Они находятся на разных стадиях экономического роста и имеют разные представления о будущем. Многие из них присоединились только лишь ради выгод, которые сулило им объединение с более сильными странами.