Судьба русского солдата

Глава 5

Телефонный звонок разбудил Златкова поздно вечером. Из института он пришёл часов в девять – весь день принимал экзамены у студентов. Уставший и не очень довольный своими подопечными, Алексей решил прилечь на полчасика до ужина, да так и провалился неожиданно в глубокий сон.

– Слушаю, – глухо пробормотал Златков в трубку, успев, перед тем как нажать кнопку ответа, уронить телефон на пол и снова взять его в руки.

Кот бесшумно отошёл на середину комнаты. В его изумрудных глазах читалось сочувствие к потревоженному чьим-то звонком хозяину.

– Стало быть, советую приехать, – без всяких приветствий прозвучал в трубке хриплый и, похоже, не вполне трезвый голос. – И советую побыстрее.

– Кто говорит?

– Так это, Гена…

– Какой Гена? – ничего не понял Златков.

– Крокодил! – загремела трубка. – Мультик такой смотрел?

– Простите, что? – тупо переспросил Алексей.

– Слушай, кто вообще бухает – я или ты? – В голосе говорившего прозвучала даже как будто лёгкая обида вперемешку с завистью. – Давай уже втыкайся. В общем, так: комнату освобождают – соседи уже себе её хапнули. Все вещи Галины Фёдоровны выкидывают на помойку. Мешки стоят в коридоре. Там же и бумаги, фотографии какие-то были. Если тебе что-то нужно – приезжай.

Сообразив наконец, кто звонит и о чём речь, Алексей одним рывком подскочил на диване:

– Придержи их. Я еду.

До метро он бежал бегом. Успел за десять минут до закрытия станции. Вышел на Фрунзенской и быстрым шагом направился по пустой в этот час набережной к уже известному ему дому на Обводном канале.

Обшарпанную дверь коммуналки открыл Гена. Высунувшись на секунду в коридор, тут же спряталась обратно в своей комнате женщина в халате. Провернулся ключ в её замке.

– Вынесли. Всё подчистую, – развёл руками Гена. – Просил обождать – ничего не слушают. Всё по барабану. Только что последний мешок на помойку уволокли.

– Куда?

– Щас куртку накину, покажу.

Гена зашлёпал по коридору в глубь квартиры. Алексей вышел обождать его на лестничную клетку. Опёрся руками о перила с наполовину выломанными прутьями. По лестнице поднимался здоровенный мужик в спортивном костюме и резиновых шлёпанцах. Златков окинул его равнодушным взглядом и отвернулся в другую сторону.

– Опять ты?! – внезапно подскочил мужик к не ожидавшему никакого подвоха Алексею и схватил того ручищами за грудки, разворачивая к себе и сильно встряхивая. Златкова впечатали в стену так, что у него клацнули зубы. Затрещал пиджак, посыпались на пол оторванные пуговицы.

– Опять за комнатой пришёл?! – ревел мужчина, прижимая Алексея к стене. – Тебе же сказали, не лезь сюда! Убью за жилплощадь. Ты не понял?!

«Мишаня», – вспомнил Златков имя сынка соседки, бесновавшейся прошлый раз по поводу комнаты. Как говорится, яблочко от вишенки недалеко падает…

Когда его попытались встряхнуть третий раз, Алексей рявкнул прямо в перекошенную злобой физиономию перед ним:

– Убрал руки!

Мишаня на секунду опешил и ослабил хватку. Рефлексы из времён, когда они пацанами дрались во дворах, сработали сами собой. Златков растопыренной ладонью снизу сильно надавил противнику на подбородок и нос, запрокидывая ему голову назад. Тот хоть и был значительно выше ростом, начал заваливаться, теряя равновесие. Резким движением всем телом Алексей окончательно высвободился от захвата и переместился в сторону так, что входная дверь в квартиру оказалась у него за спиной.

– Ах ты, сука… – прогудел Мишаня.

Алексей едва успел увернуться – летевший ему в голову кулак с грохотом вошёл в деревянную створку.

– А-а-а! – заревел бугай. – Убью!

Ещё пару раз Алексей успешно уворачивался от свистевших над его головой кулаков. В промежутках между Мишаниными замахами пытался тому хоть что-то втолковать.

– Не нужна мне комната… Я совсем по другому делу… Вовсе не к вам…

Первый удар, который он всё-таки пропустил, пришёлся Златкову вскользь по зубам. Кровь закапала на вытертые каменные ступени.

– Да угомонись ты, дурья башка! – в сердцах прокричал Алексей.

– У-у-у… А-а-а, – сквозь яростное сопение только и неслось в ответ.

От второго пропущенного удара полетели искры из глаз. На выкинутый в ответ прямо кулак Златкова противник налетел носом практически сам. Отвратительно хлюпнуло и чавкнуло – Мишаня закрыл ладонями лицо. Алексей сбежал на несколько ступеней вниз. Продолжать драку совершенно не хотелось. Проговорил, обернувшись:

– Что же у вас одно барахло-то на уме.

Размазывая по лицу сопли и кровь, Мишаня утёрся и снова начал надвигаться на Алексея. Из-за его спины вынырнул Гена. Моментально оценив обстановку, подскочил к Златкову, увлекая его по лестнице вниз:

– Валим!

– Убью, сука! Только появись ещё здесь! – гремело сверху, когда они выскакивали из подъезда на улицу.

В подворотне Гена, порывшись в кармане тренировочных, протянул Алексею измятый и весьма несвежий носовой платок:

– Утрись.

Алексей стёр кровь с губы, заправил в брюки выбившуюся из-под ремня рубашку, отряхнул и одёрнул пиджак. Потрогал начинавший заплывать глаз.

– Спасибо, – протянул платок обратно.

– Это… – смутился Гена. – В общем, извини.

– Да ты-то здесь при чём…

Через два двора они остановились у мусорного контейнера.

– Вот тут всё.

Шмыгнув носом, Гена добавил:

– Были ещё, как их, на лошади ездить… Шпоры! Мне их Галина Фёдоровна подарила. Я пацаном тогда был. Но я их на Уделке прошлой осенью продал. На бутылку не хватало. Каюсь…

– Спасибо тебе, – ещё раз поблагодарил Златков.

Оставшийся один на один с контейнером Алексей закатал рукава и, откинув крышку, при неровном свете фонаря, подвешенного на протянутую поперёк двора-колодца проволоку, заглянул внутрь. Видно было плохо: уличный электрический свет мерцал на высоте метров пяти где-то за спиной. Сунул руку внутрь и тут же влип во что-то клейкое и противное. Вытащил руку, стряхнул с неё остатки какой-то выброшенной еды. Недовольно пискнув, из контейнера наружу выбралась большая серая крыса с длинным хвостом и скачками наискось через двор устремилась к ближайшему подвальному окну.

– Тьфу ты, зараза, – выругался Златков.

Крыс он терпеть не мог с детства. Постоял несколько секунд и, стиснув зубы, залез внутрь контейнера почти по пояс. В вонючем полумраке сначала почти ничего не было видно. Затем глаза чуть привыкли к темноте. Златков нашарил в кармане коробок, чиркнул спичкой. Тусклый огонёк на несколько секунд высветил осклизлые стенки и мусор на дне. Похоже, ему повезло – мусора было совсем немного. Десяток явно совсем недавно принесённых чёрных мешков лежали на самом верху. По-видимому, на них только раз успел ещё кто-то выкинуть пищевые отходы. Ощупывая, он принялся ворошить пакеты, откидывая тут же в сторону набитые всяким тряпьём. Периодически подсвечивая себе, извёл полкоробка спичек. Выбрался наружу, отдышался. Чуть переведя дух, опять полез внутрь. Мешок с бумагами отыскался где-то в середине. Снова выбравшись с ним наружу, при свете со скрипом качающегося уличного фонаря Алексей принялся бегло осматривать содержимое. Какие-то квитанции, корешки оплаченных коммунальных счетов, медицинская карточка из поликлиники… Ага, похоже, письма и какие-то фотографии. Видно было совсем плохо. Но это было явно из той категории, что он искал. Бог его знает, будет в этих бумагах какая-то полезная информация или нет. Надо будет разбираться с этим подробно в другом месте. Златков собрал всё обратно в пакет и положил его снаружи рядом с контейнером. Ещё раз слазил внутрь, повторно пересмотрел все пакеты – убедиться, что не пропустил ничего подобного. Вроде бы нет – в контейнере осталось одно тряпьё. Перекладывая очередной пакет, вытащил за ручку старую эмалированную кружку. Откинул её тут же внутри контейнера в сторону. Кажется, действительно всё. Последний раз зажёг спичку, оглядел все углы. Да, всё. Потухающее пламя на секунду выхватило боковину кружки – на белом фоне было изображено здание Адмиралтейства с корабликом на шпиле и растянутой надписью под ним – «Ленинград». С кружкой в руках Златков выпрыгнул из контейнера на асфальт. Разглядел находку повнимательнее – ну точно, она была как две капли воды похожа на кружку, которую они с Рязанцевым подняли рядом с погибшим бойцом. Алексей положил кружку в мешок. Надо было приводить себя в порядок и думать, как добираться до дома.

Сноп света от фар въехавшей машины пробежал по двору и упёрся в застывшего перед контейнером Златкова. Ослеплённый в первый момент, Алексей щурился и прикрывал глаза тыльной стороной ладони. Хлопнула дверца – Златков сумел разглядеть на ней синюю полосу.

«Вот некстати», – пронеслось в голове. Хоть он и не делал ничего дурного, встреча с полицией в такое время и в таком виде по определению сулила мало хорошего.

«Мишаня вызвал? – быстро прикидывал Златков. – За разбитый нос поквитаться? А, кто ж его теперь знает…» Больше всего он забеспокоился не о себе, а о том, что не сможет изучить добытые материалы…

– И что мы тут делаем? – окончательно ослепляя Златкова, упёрся ему в лицо луч мощного фонаря.

Алексей разглядел лейтенантские погоны на плечах возникшего перед ним стража порядка. Фонарь мазнул лучом света по нему с головы до пят и снова, слепя, упёрся в лицо.

– Вид не самый свежий, – лейтенант оглядел стоявшего перед ним человека в измятом костюме с задранными до локтя рукавами, рубашке без галстука и, чуть наклонившись в его сторону, принюхался. – Вроде трезвый. Чем, спрашиваю, занимаемся тут, гражданин?

– Доброй ночи, – отозвался Златков как можно спокойнее. Кивнул на мешок рядом с контейнером. – По ошибке бумаги нужные вместе с мусором выбросили. Доставал вот.

Лейтенант сделал шаг назад. Из машины вышел второй полицейский с погонами сержанта. Фонарь перекочевал к нему. Сержант обошёл контейнер, заглянул в него, долго светил внутрь. Придвинулся к Златкову:

– Отойди-ка.

Алексей сделал несколько шагов в сторону. Стоя чуть в отдалении, лейтенант поглядывал то на него, то на своего подчинённого, который, наклонившись и подсвечивая себе одной рукой, другой быстро перебрал содержимое выуженного Златковым из мусора пакета. Поднялся, кивнул лейтенанту и встал у Алексея за спиной.

– Документы, – затребовал лейтенант.

Златков сунул руку во внутренний карман пиджака. К счастью, паспорт был с собой. Он вытащил его наружу и замер, переводя вопросительный взгляд от лейтенанта на сержанта с фонарём.

За паспортом протянул руку сержант. Отойдя, долго светил и листал страницы.

– Прописка питерская, но в другом районе, – обращаясь к лейтенанту, сообщил сержант, передавая тому паспорт Златкова.

– Ещё документы есть? – не открывая переданного ему паспорта, поинтересовался лейтенант.

Алексей пошарил по карманам. Нашлось ещё институтское удостоверение с работы. Протянул его лейтенанту. Сержант продолжал светить.

– Ага, – в голосе лейтенанта, изучившего второй документ, прозвучали уважительные нотки:

– Ну а почему мусор не по месту жительства выбрасываете, Алексей Владимирович?

– Знакомый тут должен был бумаги передать, да выбросили их по ошибке.

По молчанию в ответ Алексей понял, что от него явно ждут ещё дополнительных объяснений.

«Называть адрес квартиры – не называть? Там этот баран Мишаня… Ничего – в самом худшем случае отвечу за его нос. Хотя явно никаких ментов он не вызывал – у самого рыло в пуху. Да и разговаривали со мной уже давно бы по-другому, – быстро крутилось в голове у Златкова. Основной задачей было сохранить находки. – Похоже, просто случайно они сюда заехали. Видок у меня, конечно, надо полагать… Ладно, если что – прогуляемся до квартиры, побеспокоим ещё раз Гену…»

– Знакомый через два двора живёт. Могу показать, – как можно более невозмутимо вслух продолжил Алексей. – Поздно, конечно, но если надо – пойдёмте, он подтвердит.

– А с лицом-то что, Алексей Владимирович? – вкрадчиво поинтересовался лейтенант.

Златков чуть повёл бровью, понимая, что глаз заплыл основательно.

– Темно, ударился.

Сержант громко хмыкнул.

– Будьте осторожней, – чуть улыбнулся уголком рта лейтенант. Начал протягивать документы обратно Златкову, но вдруг убрал руку назад: – Секундочку. Где знакомый живёт?

Златков назвал.

– Сержант, посвети.

Все данные Златкова и его документов лейтенант переписал к себе в блокнот. После этого документы вернулись к владельцу.

– Доброй ночи.

Хлопнули дверцы машины. Задним ходом автомобиль быстро покинул двор, прочертив напоследок фарами по серым стенам домов. Алексей выдохнул и, подхватив пакет, направился через подворотню в сторону набережной. На ходу пошарил по карманам – кроме дежурной мелочи на давно закрытое метро, денег не было. Играть с ночными таксистами в игру «довезите – деньги принесу из дома» представлялось затеей сомнительной. Идти до дома пешком несколько часов. В такое время и в таком виде… Нет, пожалуй, на сегодня приключений достаточно. Златков достал мобильный и, чтобы не будить близких друга среди ночи, отправил ему сообщение с просьбой перезвонить. Если не спит – ответит.

Через полчаса серая «Нива» остановилась у названного Алексеем ближайшего дома на Обводном канале. Распахнулась дверца:

– Залезай. – Рязанцев оглядел друга с ног до головы и покачал головой. – Ты великолепен. Рожу свою видел?

Златков закинул пакет на заднее сиденье, плюхнулся в машину и с грохотом захлопнул дверь.

– Японский городовой… – вырвалось у Алексея, когда он глянул на себя в салонное зеркальце заднего вида.

– Как тебя только не забрали?

– Сам удивляюсь.

«Нива» вырулила на пустынный в этот час Московский проспект.

– Рассказывай, – не отрываясь от дороги, Олег протянул Златкову пакет с влажными салфетками.

– Ты помнишь, какая самая ценная находка для историка? – вытирая руки салфетками, с усмешкой проговорил Алексей.

– Помойка, конечно, – безошибочно отозвался Олег.

– Верно – пять баллов…

Они добрались до Витебского и свернули в гаражи к Олегу. По дороге Златков подробно изложил ему свою сегодняшнюю эпопею. Припарковав машину в проезде, Рязанцев отворил дверь в гараж и, войдя внутрь, включил свет:

– Сам-то сейчас как?

– Нормально.

– Тогда пошли смотреть, что ты там откопал.

Как и несколько дней назад, они просидели в гараже за изучением добытых материалов до самого рассвета. Несмотря на профессиональный навык, в этот раз Златкову было неловко от того, что приходится разбирать бумаги человека, который умер совсем недавно. Досадно – они не успели совсем чуть-чуть, чтобы поговорить с Галиной Фёдоровной. Алексей отчего-то был уверен, что она сама показала бы и рассказала им всё, что было связано с историей её семьи. И уж явно никто не захотел бы, чтобы всё самое дорогое, сберегаемое долгие годы, в одночасье оказалось на помойке. Ни при жизни, ни после смерти. Этим он себя и успокаивал.

– Люди живы, пока о них помнят, – будто прочитав мысли друга и угадав его настрой, проговорил Рязанцев и осторожно начал вынимать содержимое пакета на стол. – Смотри на всё это именно так.

Алексей кивнул и принялся за разбор бумаг. Аккуратно разложенные под скрепки корешки квитанций, медицинские документы и справки, разнообразные свидетельства, грамоты, корочки давно просроченных удостоверений, какие-то рецепты. Много групповых школьных фотографий. В основном ещё чёрно-белых. Несколько писем и масса открыток – судя по содержанию, от бывших учеников. К сожалению, на довоенную и военную историю семьи Кровлевых света они ничуть не проливали. Конечно, в случае крайней необходимости можно будет попытаться связаться с этими людьми – кто знает, вдруг потянув за какую-то случайную ниточку, удастся распутать переплетённый клубок чужих судеб. Практика показывала – бывало и такое. Но, похоже, связываться особой необходимости не было. Три вещи – два документа и одна фотография – безусловно, являлись самым ценным и информативным из всего найденного.

– Поразительно, – проговорил Златков, – такое впечатление, что он нам помогает на каждом шагу.

– Удивительный случай, – согласно кивнул Олег, сразу поняв, кого имеет в виду Златков. – А вообще-то, как говорится, дорогу осилит идущий…