Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Полководец и писатель
Обратимся наконец к «Запискам о Галльской войне».
Когда начинаешь их читать, в глазах рябит от обилия названий исчезнувших племен и каких-то незнакомых сказочных территорий. Тогда как город парисиев Лутетия/Лютеция – это будущий Париж на реке Секване/Сене, белги – кельто-германские предки бельгийцев, гельветы – швейцарцев, город Генава – сегодня Женева, река Родан – вытекающая из Женевского озера Рона, Дукортор – Реймс и т. д. При желании со всем этим можно разобраться. Главное – держать в уме следующую систему координат: Цизальпинская/Предальпийская Галлия – это территория нынешней верхней/северной Италии; Нарбонская Галлия, или романизированная римлянами Провинция, – ныне Прованс во Франции; Трансальпинская/Заальпийская Галлия – собственно «материнская», посконная, сугубо кельтская Галлия; примыкающая к Пиренеям Аквитания – еще одна густонаселенная окраина Галлии с благодатным климатом, где кельты интенсивно смешивались с иберийцами. Общего у всех этих племен было не больше, чем у славянских племен до появления письменности, образования государств и христианизации. Кто-то уже строил города, а кто-то еще отсиживался в дремучих лесах и заболоченной местности.
Канва событий такова.
58 г. до н. э. и I книга «Записок». Очередной акт переселения народов – без малого 400 тысяч гельветов, из которых около 100 тысяч способно держать оружие, сжигают свои поселения и урожай и вторгаются в Галлию в поисках лучшей доли и плодородных земель. А поскольку они намереваются пройти через подконтрольный Риму и Цезарю Прованс, начинается Галльская война. Гельветы разгромлены и уничтожены, их семьи возвращены восвояси. Так же Цезарь поступает в следующем году с могучим и воинственным германским племенем свевов и их вождем Ариовистом, приглашенным из-за Рейна в Эльзас галльскими племенами для внутренних разборок.
II и III книги. На севере – подавление волнений возомнивших бельгов, отвязных нервиев и недалеких адуатуков, а также морская победа над венетами. На юго-западе – усмирение Аквитании.
В IV и V книгах рассказывается о показательных операциях 55–54 гг. до н. э. Описаны две не очень удачные военные экспедиции в Британию, откуда жрецы-друиды подстрекали кельтов к неповиновению. Первая, на 200 судах, с разведывательной целью, вторая, уже на 800 судах, – с карательной и захватнической (в ней участвовало 5 легионов – т. е. около 30 тысяч солдат – и 4 тысячи всадников).
На континенте – 18-дневная вылазка за Рейн, чтобы отбить охоту у германских племен к экспансии в Галлию. За 10 дней был сооружен легионерами мост четыреста на четыре метра через Рейн – а надо знать, какие у этой реки глубина и течение! – который по возвращении из карательной экспедиции был разобран. Германские племена попрятались в чащах и болотах и без приглашения за Рейн больше не совались.
Дальше начинается самое интересное – не мемуары и отчет, а военный роман! Зимой 54–53 гг. до н. э. галльские племена решаются на общее восстание, после неурожая в Галлии и междоусобиц в Риме (в частности, римский «правозащитник» Катон-младший потребовал от сената выдать Цезаря германцам для расправы! Восемь лет спустя, после поражения в гражданской войне, он сделает себе «харакири» в Северной Африке). Идеологом и инициатором восстания стал вождь треверов Индутиомар, а возглавил его вождь эбуронов Амбиорикс. Галлы внезапно напали на зимние лагеря римских легионов. В одном случае граничащая с подлостью дикарская хитрость увенчалась успехом. Эбуронам удалось нанести римлянам самое сокрушительное поражение в Галльской войне: 9 тысяч легионеров полегло в бою или покончило с собой. Попытка нервиев повторить тот же трюк с другим легионом не прошла – подоспел Цезарь с подмогой, и возмездие было сокрушительным. Индутиомар лишился головы, разбитый Амбиорикс чудом сумел сбежать за Рейн, а само племя эбуронов было стерто с лица земли – сгинуло «аки обры», как писалось в русских летописях в подобных случаях.
Но то было только начало – из искры возгорелось пламя. Главные события разыгрались в 52 г. до н. э., и об этом повествуется в книге VII. У галлов появился общенациональный вождь – молодой арверн Верцингеториг. В нем и в Цезаре персонифицировались две стратегии, две воли – «варваров» и Рима, – два военных гения, наконец. В этой битве победу одержал, естественно, Цезарь. Взятие Алесии и пленение Верцингеторига – кульминация и развязка всей Галльской войны и «Записок» Цезаря о ней. После этого он отложил свое перо – «стиль», заточенную металлическую палочку, напоминающую стилет (в 44 г. до н. э. Цезарь отбивался ею от своих убийц и ранил одного).
VIII книга о «зачистках» 51–50 гг. была дописана одним из офицеров Цезаря Авлом Гиртием. Но после впечатляющей коды VII книги, не уступающей своим накалом древнегреческим трагедиям, она почти лишена какого бы то ни было исторического, а тем более литературного значения. Пускай Гиртия читают узкие специалисты-историки – «Записки» Юлия Цезаря о Галльской войне должны заканчиваться VII книгой. Имея к концу войны 10 легионов, то есть около 60 тысяч солдат, Цезарь сражался с 3 миллионами вооруженных гельветов, германцев, бриттов и галлов (общая численность галлов приближалась к 20 миллионам) – из которых треть он истребил и столько же пленил. За 9 лет его легионами было взято 800 укрепленных городов и присоединена к Риму территория площадью полмиллиона квадратных километров. Контрибуция, наложенная на галльские племена, была сравнительно невелика, но военная добыча баснословна: Рим оказался завален золотом, и оно резко упало в цене. Но Цезарь не только воевал, он был также искуснейшим дипломатом и опытным государственным деятелем. Усмиренная им Галлия больше не восставала даже в годы гражданской войны и постепенно подверглась романизации, что послужило залогом величия абсолютистской Франции тысячелетие спустя. Французские мосты и замки, виноградные вина и кухня, любовные утехи и словесность свидетельствуют, что галлы оказались способными учениками римлян. Но что нам до чьих-то трофеев, завоеваний и величия? Интерес этой книги сегодня в другом.
И Галльская война, и «Записки» Цезаря о ней выходят на некоторые болевые точки всемирной и общечеловеческой истории. Почему все-таки римляне одолели галлов, а не наоборот? Цезарь немало внимания уделяет особого рода этнографии, невольно сравнивая галлов, гельветов, германцев, бриттов друг с другом и с римлянами. В узко антропологическом смысле варвары превосходили римлян на голову и поначалу насмехались над италийскими «недомерками», не ленящимися зачем-то возводить на войне грандиозные инженерно-саперные сооружения. Но победа римлян определялась не их техническим превосходством. Галлы быстро перенимали всяческие изобретения и тактику: оружие, построение фалангой (по сравнению с легионами, четкими, как латынь, – позавчерашний день), укрепления, подкопы и выбор удачной позиции. Но была одна вещь, которую перенять было невозможно. Это самообладание – от Цезаря до самого последнего из легионеров, готового пуститься наутек, встретив вооруженный отпор, но почему-то делающего это в десять раз реже, чем могучие галлы или германцы. Умница Верцингеториг, убедившись в мощи римской военной машины и перешедший к «кутузовско-партизанской» тактике ведения войны, догадывался о причине римских побед, но переделать своих воинов даже с помощью драконовских мер было не в его силах. На войне побеждают не сила и смелость, а умение действовать сообща и стойкость (это знали и Цезарь, и Бонапарт, и севастопольский артиллерист Толстой, описавший Бородино как ратный труд и создавший образ капитана Тушина). Верцингеториг, в изложении Цезаря, так определил причину неизбежного поражения восстания на военном совете галлов: к решающему сражению его соратники стремились «по своей слабохарактерности, так как им не хотелось дольше выносить трудности войны». Военный гений Цезаря бесспорен, но без римских легионов он бессмыслен – и Цезарь, как никто, это знал. Но также он знал цену непредсказуемости и стремительности действий на войне; умел создавать перевес в силах на выбранном направлении; относился к препятствиям, превратностям и игре дурацкого случая как к норме; уповая на поддержку бессмертных богов, огромное значение придавал упорству, дисциплине, поддержанию боевого духа армии и харизмы военачальников. Все это трудно поддающиеся определению вещи, умещающиеся в формулу «искусство ведения войны». О чем невозможно говорить, о том следует молчать.
Цицерон был потрясен и уничтожен как литератор «нагой простотой» Цезаревых «Записок о Галльской войне» (льстецы и апологеты назвали впоследствии такой требующий огромного вкуса безыскусный стиль «императорским»). Целью великого оратора являлось воздействие, внушение, иначе говоря – публицистика, вооруженная риторикой. Цезарь тоже этим грешил в своих речах и в «Записках о гражданской войне». Но в «Записках о Галльской войне» он только свидетельствовал и писал их не для того, чтобы кому-то что-то внушить или высказать, а чтобы самому узнать – что же это было? Собственно, в этом вопросе и заключается непреходящая ценность и притягательность главного сочинения Цезаря для читателей. Причем надо сознавать, что перед нами всего лишь растянутый вдвое перевод на одно из «варварских» наречий гениально лапидарной книги о войнах людей, пережившей тысячелетия.
«Veni. Vidi. Vici» – «Пришел. Увидел. Победил».
Кто победил?
