Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 1. Другая причина
В ходе мобилизации практически весь командный состав Вооруженных Сил получает повышение.
Нас учили мыслить штампами. Для каждой проблемы советские идеологи составляли программу из коротких, как бы «стреляющих» фраз. Этими фразами-тезисами заряжали наши головы. Мыслить следовало так, как ходят зеки в колонне – единообразно. Шаг в сторону считался побегом: конвой стрелял без предупреждения.
Набор «прописных истин» об очищении Красной Армии в 1937–1938 годах был отработан при Хрущёве и прочно вбит в наши головы. Выглядел он так:
1. Тухачевский был великим полководцем.
2. Тухачевский еще в 1935 году предвидел войну с Германией и предупреждал о ней.
3. Тухачевский настаивал на перевооружении армии, а глупый Сталин и его прихвостень Ворошилов предложения Тухачевского отвергли, не поняв и не оценив их.
4. Блюхер, Якир, Уборевич, Путна, Алкснис, Вацетис, Дыбенко и прочие военачальники, уничтоженные Сталиным, были выдающимися полководцами. Никакого заговора они, конечно, не замышляли.
5. Гитлеровская разведка решила обезглавить Красную Армию накануне войны, извести Тухачевского и других выдающихся полководцев. Немцы подбросили документ, а болезненно подозрительный Сталин поверил фальшивке.
6. Очищение армии приняло катастрофические размеры. Из пяти Маршалов Советского Союза были расстреляны трое. Из пяти командармов 1-го ранга – пятеро. Из двух армейских комиссаров 1-го ранга – оба. Из двенадцати командармов 2-го ранга – двенадцать. И так далее. Всего было истреблено сорок тысяч талантливых командиров.
7. Сталин убивал гениев, а дураков оставлял. Разгром Красной Армии в 1941 году – прямое следствие очищения 1937–1938 годов. В 1941 году из-за чисток советские командиры в подавляющем большинстве не имели достаточного опыта, ибо находились на своих постах менее одного года…
В этой книге мы рассмотрим все эти тезисы и убедимся в их полной несостоятельности.
Недобитый гитлеровский шпион Вальтер Шелленберг в своих мемуарах восхищался германскими спецслужбами: вот, мол, какие мы умные, вот какие операции проворачивали! Самого Сталина вокруг пальца обвели, обманули, одурачили! Красную Армию сталинскими руками без всякой войны обезглавили!
Когда гитлеровцы рассказывали удивительные истории о подброшенных документах, им никто не возражал. Выдумки гитлеровских социалистов недостойны ответа. Беда в том, что этот гитлеровский бред подхватила, повторила и многократно усилила советская пропаганда. И Запад подхватил. И пошел гулять по миру миф про обезглавленную Красную Армию. И многие его бездумно пересказывают. А наши агитаторы поддакивают-подпевают: так оно и было, ужасно глуп был Сталин, гениев не ценил. Советник президента России генерал-полковник Д. А. Волкогонов так объясняет причину ликвидации Маршала Советского Союза Блюхера: это был «сильный военачальник», он обладал «аналитическим умом». К этому генерал Волкогонов добавляет: «А Сталину едва ли такие были нужны». (Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. М.: АПН, 1989. Книга первая. Ч. 2. С. 270).
Из заявления генерала Волкогонова однозначно следует, что Сталин был не очень умным человеком и в стратегии ничего не понимал. Если бы понимал, то сделал бы наоборот: дураков перестрелял, а гениев приберег. У генерала Волкогонова многие книги и публикации об этом: Сталин армию обезглавил, мыслящие люди Сталину были не нужны, ему больше придурки нравились.
Мне кажется, что подобные заявления Волкогонова и других историков оскорбительны для нашего народа и армии. Дурацкий колпак, который пытаются надеть на Сталина, в конечном итоге вынуждены носить мы все, родившиеся и при Сталине, и после. С любым иностранцем начинаю говорить о войне, а он мне в ответ: да ведь ваши вожди были идиотами – гениев не ценили, они были параноиками – немецкой фальшивке поверили! Рассказы об истребленных гениях и оставшихся во главе армии идиотах искажают нашу историю, перечеркивают все подвиги, жертвы и страдания народа. О чем говорить, если считается, что во главе государства и армии стоял кретин Сталин, который не нуждался в умных полководцах?
Разговоры о погубленных стратегах, глупом Сталине и его умственно неполноценных соратниках в каком-то смысле оскорбительны и для народов Центральной Европы. Выходит, что Эстония, Литва, Латвия, Польша, Чехословакия, Венгрия, Болгария, Румыния, Восточная Германия покорились дуракам, ничего не понимавшим в стратегии. Да ведь и Китай, и Монголия, и Северная Корея попали под влияние Советского Союза.
А советские пропагандисты не унимались: Сталин погубил великих стратегов… обескровил… обезглавил… в 1941 году командиры занимали свои посты менее года…
И однажды я не выдержал.
Поднимаю телефонную трубку. Звоню советнику президента России, доктору исторических наук и доктору философских наук, члену-корреспонденту Российской академии наук, депутату Государственной Думы, бывшему заместителю начальника Главного политического управления Советской Армии (ГлавПУР) и начальнику Управления спецпропаганды ГлавПУРа, бывшему начальнику Института военной истории (наша военная история тоже проходила по линии спецпропаганды), профессору, генерал-полковнику Дмитрию Антоновичу Волкогонову. Представляюсь:
– Агент всех империалистических разведок, враг рода человеческого Виктор Суворов, он же Резун. Здравствуйте, Дмитрий Антонович!
– Здравствуйте, – отвечает. – Опять ниспровергать будете?
– Опять, Дмитрий Антонович. Вот вы книгу написали, о том, как Сталин истребил цвет высшего командного состава Красной Армии. А ведь этого не было.
– Как не было? А Тухачевский? А Якир?
– Их Сталин уничтожил, только не были они цветом Красной Армии.
– Это еще почему?
– Не были потому, – отвечаю, – что не могли быть.
Он мне мягко напоминает, что имеет доступ ко всем секретам бывшего Советского Союза. Его допустили ко всем особым папкам Политбюро. Вежливо интересуется, есть ли у меня доступ к особым папкам, к архивам Ленина, Сталина, Троцкого, Молотова.
Подумал я, прикинул, припомнил, посмотрел в потолок, сказал «э-э-э», выдохнул глубоко и признался:
– Нет у меня доступа к секретам Политбюро.
– Чем же, батенька, крыть будете? Как всегда, логикой разведывательной?
– Обойдемся без разведлогики. Обыкновенной крестьянской логики в данном случае вполне хватит.
– И логикой можно опровергнуть исторические факты и совершенно секретные архивные документы?
– Факты и документы опровергать незачем. А вот выводы… Могли же вы, Дмитрий Антонович, не понять написанного, истолковать превратно…
Тут что-то скрипнуло. Скрипнуло в Москве, а меня в Бристоле перекосило. Один – ноль.
Нужно Дмитрию Антоновичу должное отдать. Был он человеком вежливым. Сцепились мы с ним однажды на газетных страницах. Было в его статьях кардинальное несогласие с моими взглядами, но злобы не было. Готовность выслушивать противника тоже была. Я ему и звонил потому, что был уверен: возможно, он и не согласится со мной, но выслушает наверняка.
– Излагайте, – говорит, – слушаю.
И я изложил. Легенда про «обезглавленную» армию, говорю, состоит из семи тезисов. Начнем с последнего, с седьмого. Этот тезис гласит, что к началу войны из-за сталинских чисток советские командиры опыта набраться не успели, потому как на должностях своих меньше года находились. Так?
– Так, – отвечает.
– Ну и чудесно. Я принимаю вашу точку зрения, Дмитрий Антонович. На пять минут.
Для начала я согласился с Дмитрием Антоновичем. Это прием такой психологический: соглашаться. Как бы. А потом надо от позиции противника танцевать. Вот и допустим, что Дмитрий Антонович Волкогонов прав на сто процентов. На двести. На триста. Давайте даже представим, что Сталин летом 1937 года перестрелял вообще всех командиров. Всех до одного. От взводных до Маршалов Советского Союза. Согнал всех в брошенные карьеры и покрошил из пулеметов. А на их место назначил новых командиров. Полная смена командного состава. Что должно было получиться в этой ситуации? А вот что: к лету 1941 года у всех вновь назначенных командиров должен был набраться стаж по четыре года.
Как же случилось, что смена произошла в 1937 году, а к 1941 году у подавляющего числа командиров стаж работы на занимаемых должностях вдруг оказался меньше года?
Произнес я это, и у меня в трубке снова скрипнуло. Два – ноль. Но этот скрип я уже предвидел – отстранился от трубки, отшатнулся. Скрипнуло, словно железом по стеклу, но не сдается генерал Волкогонов: стреляли ведь не только в 1937 году, но и в 1938-м.
Я и с этим соглашаюсь. Полностью. На сто процентов. На двести и триста. Допустим, что всех командиров, назначенных в 1937 году, на следующий год тоже в карьеры загнали и пулеметами порезали. Длинными очередями. И поставили командовать третий состав. В этом случае у третьего состава, выдвинутого в 1938 году, к лету 1941 года должно набраться по три года стажа. При полной смене командования служебного роста у большинства командиров быть не могло – некуда расти. Понятно, кто-то за три года спился, кто-то в речке утонул. Сотню, другую, третью перестреляли в 1939-м, 1940-м, в первой половине 1941 года. Перестановки, перетасовки могли быть. Но все же большинство должно оставаться на своих местах. Как же получилось, что смена составов была в 1937–1938 годах, а у новых командиров через три-четыре года после смены не набирается одного года пребывания на должностях?
На эту проблему можно посмотреть и с другой стороны. Армия-то у нас большая. И 40 тысяч для нас – не очень много. Численность начальствующего (в переводе на современный язык – офицерского) состава Красной Армии на февраль 1937 года известна: 206 тысяч человек. Источник – член Политбюро, нарком обороны СССР Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов, совершенно секретная речь на февральско-мартовском (1937 года) пленуме ЦК. Стенограмма опубликована в «Военно-историческом журнале» (1993. № 1. С. 60–63).
Допустим, что из 206 тысяч расстреляли 40 тысяч. Это меньше 20 процентов. Остается тот же вопрос, но поставить его можно в другой форме: как могло случиться, что расстреляли менее 20 процентов начальствующего состава, а в 1941 году у большинства командиров не набралось и одного года службы в занимаемой должности?
– Так в чем же дело? – в генеральском голосе зазвучал интерес, интерес профессионала, интерес исследователя. Нотки неприязни погасли, все личные обиды забыты, и теперь генерал-полковник Волкогонов ищет ответ на вопрос, почему у командиров Красной Армии в 1941 году не набиралось года стажа на занимаемых постах, если очищение было за три-четыре года до германского вторжения. Расшевелил я Дмитрия Антоновича. А потом и убедил. Если мне никого больше убедить не удастся, то я все равно спокоен, ибо одного человека я своими вопросами смутил, а смутив, подсказал другое решение, которое он принял. Чем я и горжусь. Мне удалось переубедить того, кого допустили ко всем секретам Ленина, Сталина и Троцкого, к особым папкам Политбюро.
Переубедить можно любого, если есть примеры для сравнения, ибо все познается в сравнении. Чтобы лучше понять ситуацию, мы должны сравнить положение командного состава Красной Армии… С чем? Да хотя бы с положением командного состава гитлеровского вермахта. Ведь у СССР и Германии было в те годы так много общего. У нас победила социалистическая революция. Ленин – социалист. И Гитлер – социалист. И не будем гитлеровцев называть коричневыми. Рубахи у них были коричневыми, но знамя-то – красное. Если Ленин носил белую рубаху, мы же его не будем относить к лагерю белых. А Троцкий носил серо-зеленый френч. Мы же не называем его серо-зеленым. Ленин, Гитлер, Бухарин, Гиммлер, Троцкий выступали под красным знаменем, потому всех их и надо называть красными.
Называть кого-то красно-коричневым неправильно. Что за мода: одних называть по цвету знамени, других – по цвету одежды? Не проще ли тех и других называть по цвету их кровавой идеологии? Если мы желаем подчеркнуть, что имеем в виду обе породы социалистов, почему бы не назвать их по именам отцов-основоположников? Социалисты-ленинцы, социалисты-гитлеровцы – этим выражено все. Идеология ленинцев похожа на идеологию гитлеровцев. И цели те же.
Они считали, что у них правильный социализм, а у нас – искаженный, но и мы считали так же: у нас – правильный, а у них – с отклонениями. У них все строилось на ненависти. И у нас тоже. Только у них ненависть расовая, а у нас классовая. Они считали себя высшей расой, а мы – высшим классом. Велика ли разница? И не забудем, что идеологическим отцом Гитлера был Готфрид Федер, который призывал к мировой революции под весьма знакомым нам лозунгом: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Возразят: Гитлер не всегда сохранял верность марксовым догмам и не во всем следовал Марксу. Отклонялся.
Согласен. А разве сам Маркс всегда сохранял верность своим догмам? Разве Маркс во всем следовал своему учению? Разве Маркс не противоречил себе? Разве он не дошел в конце жизни до полного отрицания своего учения? «Я больше не марксист!» – не Марксом ли сказано?
Об идеологии разговор впереди. Сейчас мы говорим только об армии с такой похожей стратегией, с таким похожим красным знаменем, с такими знакомыми целями. Как же обстояло дело с командным составом вермахта накануне Второй мировой войны и в первом ее периоде до нападения на Советский Союз?
Обстояло так же, как и у нас, только хуже. Официальная дата начала Второй мировой войны – 1 сентября 1939 года. В этот день соединения вермахта вошли в Польшу. В операции участвовали пять армий, сведенные в две группы: «Юг» и «Север». Все командующие германскими армиями и группами армий, все их заместители и начальники штабов со своими заместителями имели стаж на занимаемых должностях меньше года. Скажу больше – меньше месяца. Если и этого мало, добавлю – меньше десяти дней.
Любопытные читатели, возьмите биографию любого именитого гитлеровского генерала и проверьте.
В мае 1940 года – вторжение во Францию. И опять в подавляющем большинстве высшие командиры и вообще весь офицерский состав вермахта, участвовавший во вторжении, находился на своих должностях не более года.
22 июня 1941 года – нападение на Советский Союз. И картина та же самая: снова не только генералы, но и большинство офицеров вермахта на своих должностях не более года.
Коммунисты и гитлеровцы приучили нас смеяться над собой. Замечать собственные промахи – вещь похвальная. Но прежде чем смеяться, почему бы не обратить свой просветленный взор на противника? Гитлер упустил столь важный элемент подготовки к войне, как очищение армии от проходимцев и разгильдяев, Гитлер свою армию в те годы не чистил, но ситуация у него такая же, как и у нас. Так не пора ли задать вопрос: а почему так?
И пора понять: иначе быть не могло.
Разгром Красной Армии летом и осенью 1941 года был самой грандиозной и самой позорной военной катастрофой во всей истории человечества. Никогда ни одна армия мира не теряла столько командиров и бойцов убитыми, ранеными и пленными, не бросала на полях сражений такого количества самого современного оружия, военной техники, стратегических запасов топлива, продовольствия, боеприпасов, никогда не сдавала врагу такие огромные пространства, населенные десятками миллионов жителей, столько городов, деревень, заводов, фабрик, шахт, электростанций, железнодорожных путей, мостов и вокзалов, аэродромов и портов, лесов, полей и рек. Да еще и в столь короткие сроки.
Причину постыдного поражения надо было объяснить.
Ни во время войны, ни в первые годы после нее внятного объяснения не нашлось. Через десяток лет после завершения войны причину, наконец, придумали. Объяснили так: в 1937–1938 годах по приказу Сталина были уничтожены тысячи командиров Красной Армии, на их место пришли другие, которые не успели вникнуть в дела и освоиться на новых должностях, ведь к моменту германского нападения очень многие из них находились на своих должностях меньше одного года.
Это объяснение было благосклонно принято не только мудрыми советскими академиками, но и их многочисленными зарубежными коллегами. Военные историки США, Великобритании и других стран вписали в свои многотомные исследования о войне простую и ясную причину разгрома Красной Армии: из-за сталинского террора большинство командиров находилось на своих постах меньше года.
Ясность внесена, вопрос исчерпан. Между тем, объяснение это рассчитано на дураков.
Давайте разберемся. Самых главных заговорщиков во главе с Тухачевским арестовали в мае 1937 года и 12 июня расстреляли. Те, кого назначили вместо снятых стратегов, к июню 1941 года должны были уже четыре года прослужить на новых должностях. Отчего же тогда накануне нападения Германии большинство командиров РККА находились на своих должностях меньше года?
Самые массовые репрессии в отношении командного и начальствующего состава Красной Армии произошли в 1938 году. Затем террор пошел на убыль. Казалось бы, у тех, кто пришел на смену расстрелянным в 1938 году, к июню 1941 года должно быть по три года службы на новых должностях. Ан нет! Большинство из тех, кого расстреляли в 1938 году, были арестованы в предыдущем году, то есть смена произошла еще в 1937 году.
Но даже если бы массовая смена командиров произошла в середине 1938 года, тогда к середине 1941 года у новых командиров должно было набраться по три года службы на занимаемых должностях. А у подавляющего большинства командиров Красной Армии летом 1941 года было всего лишь по несколько месяцев службы в новых должностях. Это исторический факт, который легко проверить: возьмите биографию любого маршала или генерала, который в начальном периоде войны командовал дивизией, корпусом, армией или фронтом. Мало у кого из них стаж в новой должности наберется на год с небольшим, чаще всего этот срок составит несколько месяцев, а иногда и пару недель.
Чем же такое положение объяснить?
Чем угодно, но только не сталинской чисткой, которая случилась задолго до нападения Германии на Советский Союз.
Сообразил я это, будучи курсантом военного училища. Дело было так. 31 марта 1967 года скончался министр обороны СССР Маршал Советского Союза Малиновский Родион Яковлевич. Это был человек, которого, не в пример Жукову, действительно уважал и любил весь офицерский состав Советской Армии. Такого министра обороны в стране не было никогда раньше и не появилось потом.
Место министра обороны освободилось. На эту должность был назначен первый заместитель министра Маршал Советского Союза Гречко А. А. Уходя на повышение, маршал Гречко освободил место заместителя министра обороны. На эту должность был назначен командующий войсками Киевского военного округа генерал армии Якубовский И. И., ему было присвоено звание Маршала Советского Союза.
На место Якубовского был назначен командующий 2-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенант Куликов В. Г., ему было присвоено звание генерал-полковника.
Первый заместитель командующего 2-й гвардейской танковой армией генерал-майор Говоров В. Л. был назначен командующим этой армией, он получил звание генерал-лейтенанта.
Далее все происходило по цепочке, как очередь на лестнице: открылась дверь на лестничной площадке, первый в очереди вошел, а за ним двинулась вся очередь. Каждый шагнул на ступень выше: командир 16-й гвардейской танковой дивизии стал первым заместителем командующего 2-й гвардейской танковой армией, а его зам получил дивизию, командир 47-го гвардейского танкового полка стал заместителем командира дивизии. И так – все ниже и ниже. Где-то в самом низу взводный командир получил роту, освободив место для молодого лейтенанта из военного училища.
И я решил посчитать, сколько командиров получили повышение после того, как открылась всего лишь одна вакансия министра обороны. Так вот: тринадцать! Вакансия одна, а повышений было тринадцать.
В те самые дни вся моя рота готовилась к экзаменам по истории военного искусства. Нужно сказать, что львиная доля материала, изучавшегося нами в рамках этого предмета, относилась к истории Второй мировой войны. Все наши представления о той войне стояли на двух китах.
Первый: наша страна упорно готовилась к войне.
Второй: неготовность нашей страны к войне была ужасающей, скандальной, позорной.
В доказательство первого утверждения были написаны горы книг, защищены тысячи диссертаций.
В доказательство второго утверждения написано столько же книг и защищено столько же диссертаций.
Первое утверждение не противоречило второму, а второе – первому. Полистайте труды советских историков: одна глава – об упорной подготовке к войне, следующая – о вопиющей неготовности к ней.
Так нас и учили. Один день лекция о том, что мы готовились к войне так, как никто никогда не готовился, а на другой день лекция о нашей позорной неготовности к войне. На третий – снова о готовности: уж как мы к войне готовились!
И вот мы сидим и зубрим историю военного искусства. И попадается мне цифра, которую я знаю, которую множество раз встречал, которую сам повторял на семинарах и экзаменах: в предвоенные годы (по советской периодизации – с 1 сентября 1939 года по 21 июня 1941 года) в СССР было сформировано 125 новых стрелковых дивизий.
Тут меня и прошибло!
Если после освобождения должности министра обороты тринадцать командиров и военачальников получили повышение, то сколько же получат повышение, если формируется целая дивизия?
13 сентября 1939 года в Советском Союзе был утвержден штат стрелковой дивизии – 18 906 человек, в том числе один генерал и 1349 офицеров.
Итак, представьте себе, что мы формируем новую дивизию. Из какой-то уже существующей дивизии забираем заместителя командира. Он получил повышение и отбыл к новому месту службы. Его место освободилось, и в результате семь нижестоящих командиров получили повышение: командир полка стал заместителем командира дивизии, зам командира полка – командиром полка и так далее, до взводного, который стал ротным, освободив место молодому выпускнику военного училища.
С командиром новой дивизии разобрались. Но ему нужен заместитель. В каком-то уже существующем полку берем перспективного командира и назначаем заместителем командира новой дивизии. Убывая к новому месту службы, он тянет за собой цепочку новых назначений: помимо него мы срываем с прежних должностей и повышаем шесть командиров.
Новой дивизии нужен начальник штаба. Забираем заместителя начальника штаба из уже существующей дивизии. И снова – дикая тяга вверх. Сквозняк какой-то.
Но ведь новой дивизии нужен не один только начальник штаба. Нужен целый штаб! Где-то надо набрать командиров, которые будут готовить планы боевых действий дивизии, руководить разведкой, связью, саперами, ремонтниками, снабжением. И каждый из них, уходя в новую дивизию, открывает дорогу к повышению трем, четырем или пяти нижестоящим командирам.
В новой дивизии пять полков. Каждому полку нужны командиры полков и их заместители. Назначаем перспективных командиров из существующих частей, а они, уходя, открывают цепочки вакансий.
В каждом полку – штаб. Комплектуем эти штабы перспективными командирами, а на старых местах службы их бывшие сослуживцы двигаются вверх по карьерной лестнице.
В новой дивизии 21 батальон и артиллерийский дивизион, как входящие в состав полков, так и подчиненные непосредственно командованию дивизии. Для их укомплектования нужно много командиров.
В дивизии сотня рот и артиллерийских батарей. Взводный командир, поднимаясь на роту, оставляет за собой одно свободное место. Ротный командир, поднимаясь вверх, создает две вакансии, заместитель командира батальона – три.
Так вот: чтобы укомплектовать офицерским составом одну новую стрелковую дивизию, мы вынуждены повысить в должностях тысячи офицеров.
На 1 января 1939 года в Красной Армии было 98 стрелковых дивизий. За неполных два года развернули еще 125 дивизий. Что же получили? Получили невероятную кадровую «тягу». Весь командный состав получил повышения, причем по несколько раз.
А как новыми дивизиями управлять? На каждые две-три дивизии нужен штаб корпуса. Заместителя командира существующего корпуса назначаем командиром вновь создаваемого. Он сам и цепочка повышений за ним – девять командиров. Но ему нужны заместитель, начальник штаба, начальник артиллерии. Каждый из них, перемещаясь вверх, открывает путь еще для семи командиров. И в каждом корпусе помимо командира и заместителя – штаб. Помимо двух-трех стрелковых дивизий – два корпусных артиллерийских полка, батальон связи, саперный батальон, зенитно-артиллерийский дивизион.
В середине июня 1939 года в Красной Армии было 25 стрелковых корпусов, а в середине июня 1941 года стало 62.
Но и корпусами надо управлять. Для этого формируем общевойсковые армии. Заместителя командующего существующей армией назначаем командующим вновь созданной армией. Считайте, сколько командиров после этого поднялись на одну ступеньку.
Но командующему армией тоже нужны заместители и штаб. И все это генеральские и полковничьи должности. За каждым, кто был повышен в должности, другие командиры шагают вверх, словно по лесенке. В начале июня 1939 года в Советском Союзе были две общевойсковые армии, в начале июня 1941 года – 28.
Но и это не все. Это только новых стрелковых дивизий было 125. В 1940 году были сформированы 9 механизированных корпусов, в каждом одна моторизованная и две танковые дивизии. Сталину этого было мало, и весной 1941 года формируются еще 20 таких корпусов, в составе которых 40 танковых и 20 моторизованных дивизий. В управлении корпуса – четыре генеральские должности, и в каждой дивизии еще по одной. Только в этих новых корпусах открылись 140 генеральских вакансий. Прикинем, какое продвижение вверх последует за каждым назначением на генеральскую должность.
Но если эти корпуса и дивизии были сформированы весной 1941 года, то все офицеры в них никак не могли находиться на своих должностях больше года.
А еще в Советском Союзе были сформированы пять воздушно-десантных корпусов. И опять же весной 1941 года.
И десять артиллерийских бригад.
И 79 новых авиационных дивизий.
В июне 1939 года в Красной Армии было 144 артиллерийских полка, в июне 1941 года их стало уже 900.
А еще военные училища. Должность начальника училища – генеральская. Заместители – полковники. В училище нужны преподаватели и командиры – взводов, рот, батальонов. Создание военных училищ в Советском Союзе накануне войны – взрывоподобный процесс. Их формировали какими-то невероятными темпами. Об этом я подробно рассказываю в книге «День М».
Чтобы укомплектовать новые училища, надо было срывать с мест командиров и ставить их на новые должности. Но после ухода каждого из них на его прежнем месте службы образовывалась открытая вакансия и возникала новая цепочка перемещений вверх, где-то короче, где-то длиннее.
Мобилизационное развертывание Красной Армии перед освободительным походом в Европу – вот истинная причина того, что накануне нападения Германии на Советский Союз практически все командиры Красной Армии находились на своих должностях меньше года. Сталинские чистки тут не при чем. Разгром лета–осени 1941 года случился вовсе не из-за сталинского очищения армии.
Истинная причина состояла в том, что Красная Армия целенаправленно готовилась к войне.
Только цель эта не имела ничего общего с обороной страны.
