Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
5
– Мы не любим, когда нас обманывают, – сказала Юда. – Если ты затеял что-то недоброе, жди мести.
Слава кивнул.
– Хорошо. Я ничего не задумал. Мне просто хочется размять уставшие конечности, выпить воды и смазать лоб чем-нибудь обезболивающим.
Он услышал шуршание, затем почувствовал прикосновение чего-то прохладного ко лбу – сестры засунули это под повязку. Ушиб приятно захолодило.
– Спасибо. Мне уже лучше, – сказал Слава и улыбнулся. – Что это?
– Подорожник, – ответила Юда. – Тебе и его хватит.
Славу потянули за веревки и он, поддавшись, встал. Ноги передвигались медленно, иногда он спотыкался. Юда шипела на него и ругалась.
– Не сердись на мою сестру. Она не всегда такая, – попросила Вила.
«Плевать мне, какая она. Когда выберусь, сдам обеих в полицию!» – подумал Слава.
– Послушайте, у меня нет времени на игры. Друзья ждут, пока я найду подругу, и мы вместе уедем из леса.
– Мы же сказали, что у тебя больше нет подруги, – огрызнулась Юда. – Если ты не понимаешь таких простых вещей, значит, мне придётся вести себя с тобой как со скотиной.
Не успел он опомниться, как его пнули. Слава невольно опустился на колени.
– Ненавижу, когда меня пытаются обмануть, – голос Юды стал грозным. – Твое счастье, что сестра со мной, иначе я бы уже давно выкинула тебя на съедение серому волку.
Роса несла Кикимору и Домового через бурные воды реки.
– Мама, – позвал Домовой, – а тебе снилось что-нибудь, пока ты была без сознания?
– Да. Мне снились ты и твой папа. Вы каждый день ждали меня, улыбались и махали. Звали вернуться к вам как можно скорее. Я чувствовала ваши любовь и тепло, и именно они вернули меня к жизни, – Кикимора улыбнулась.
Домовой заметил, как опустились уголки ее губ.
– Тебе ведь на самом деле ничего не снилось? – тихо спросил он.
– Про́клятым сны не снятся, – ответила Кикимора и, погладив Росу по холке, пришпорила ее.
Заржав, лошадь пересекла реку.
Домовой обнял мать за талию и прижался к ее спине щекой.
– Наверное, тебе там было очень страшно одной. Ты даже не могла никого позвать.
– Мне было бы страшнее, если бы я проснулась, и не застала вас живыми, – сказала Кикимора.
Услышав рев Лихо, она натянула поводья. Роса встала на дыбы и махнула копытами. Кикимора почувствовала, как кровь вскипает внутри нее, распаляя тело. Злость ударила в виски, как в барабаны, и она обернулась на сына.
– До́мушка, ты ведь поможешь мне? – спросила она, сдерживая гнев. Лихо злилось, и Кикимора, связанная с ним собственной магией, страдала от этого.
– Конечно, мам, – он настороженно вглядывался в лесную чащу, но никого не видел. – Что нужно делать?
– Разыщи дядю Берендея. Скажи ему, что я очнулась и передай, что нам понадобится его помощь в борьбе с Лихо. Поначалу он откажется, может даже прогнать тебя или попытаться навредить, но ты будь осторожен и не поддавайся на его уловки. Берендей душой добр, это в нем говорит медвежья сущность.
– Берендей… – Домовой напрягся, замешкавшись.
– Сможешь сделать это для меня? – Кикимора погладила сына по волосам и улыбнулась.
– Конечно. Я использую свое обаяние, чтобы усмирить медведя! – лицо мальчика просияло. Он соскользнул с лошади, приземлившись на осеннюю листву. Но через секунду оно вновь озадачилось. – Мама…а что будешь делать ты?
– Я отправлюсь в Лукоморье и разберусь со злом, которое мы с сестрой сотворили. Только не говори папе, – Кикимора поднесла палец к губам и подмигнула сыну.
– Как мне найти тебя, когда я найду дядьку?
– Закрой глаза, сосредоточься. Когда от тишины у тебя зазвенит в ушах, мысленно позови меня три раза. И я услышу, – ответила Кикимора, сжала поводья и пришпорила Росу.
Впереди показались водоросли. Мы с Водяным проплыли сквозь них и очутились возле пробитой каменной стены.
– Здесь будет тесно, не теряй меня из виду, – сказал Водяной, и исчез в темном проеме.
Я проскользнула за ним. Проход сужался. Вскоре ладони коснулись склизкого дна. Я поморщилась.
– Долго еще?
– Потерпи, – голос Водяного прозвучал приглушенно.
Чем дальше мы пробирались, тем у́же нас обхватывали стены туннеля. В какой-то момент мне стало не хватать воздуха. Я судорожно втянула воду жабрами.
– Водяной, я застряла, – сказала я, тщетно дергая хвостом.
– Что-о? Нужно было смазать твой зад рыбьим жиром!
– Эй! – я почувствовала, как сердце кольнуло. Не об этом ли говорила Русалка, когда упоминала свои «рыбьи» чувства? – Я, между прочим, тоже отчасти рыба…
– Но икру-то ты не мечешь!
Я выставила указательный палец, и ничего не придумала в ответ. Действительно: мечут ли русалки икру? Нигде в источниках об этом не говорилось…
– Ладно. Щас вытащу тебя, – перед моим носом промелькнула пятка Водяного. Белая, как луна, она вдруг показалась мне куском мяса. Сытным куском, от которого рот наполнился слюнками.
Я потеряла над собой контроль. Рукой я схватила Водяного за лодыжку, прильнула губами к пятке и укусила ее. Кровь хлынула в рот. Водяной вскрикнул и дернулся. Живительный вкус раздразнил желудок и мне захотелось больше крови.
– Ты чего творишь?! – воскликнул Водяной, удирая по тоннелю.
Испуганный, он ринулся вперед, и вытащил меня, ведь я до сих пор держала его за ногу.
Нас выбило из дыры в стене. Мы провалились в огромный колодец.
«Ты вернулась, Тая», – знакомый голос отрезвил меня.
Я покачала головой и посмотрела на Водяного. Он держался за раненую ногу, а кровь растекалась по воде.
– Дай посмотрю… – я потянулась к нему рукой.
– Нет уж! Ты меня укусила! Нарушила обещание! Как я могу доверять каким-то там человекам? – Водяной осклабился и его пираньи зубы нагнали на меня холодный пот.
– Я сделала это не специально, – промямлила я. – Прости…
Водяной зашипел, отпугнув меня, зацепился за выступы колодца и добрался до щели в стене. Он проскользнул внутрь, и я заметила, как в темноте засветились желтым его глаза.
– Выбирайся сама отсюда, – донесся голос Водяного, приглушённый стенами колодца.
«Отлично, Тая! Потерять проводника и застрять в колодце – лучше не придумаешь!» – фыркнула Наташка.
«Что случилось, Тая?» – спросила леди-колодец.
– Я теперь русалка, – ответила я.
– Неужели тебя это остановит? – шепнула колодец.
– Что?
– У тебя все еще есть руки, язык и голова. Так почему ты сдаёшься?
Я хотела оспорить слова леди-колодца, но поняла, что она права.
– Откуда у тебя такие познания? – спросила я, хмурясь.
Золото на дне поблескивало и переливалось, хотя солнца на небе не было.
– О чем ты спрашиваешь, Тая?
– Откуда тебе знать, каково это – быть человеком? Ты ведь колодец.
В моей голове раздался лёгкий смешок.
– А как ты думаешь, Тая, откуда?
– Ты – зачарованный предмет. Кто-то тебя оживил, – предположила я.
– Твои слова правдивы, но лишь отчасти. Я была…
Я махнула рукой, шлепнув по воде, и опустилась ко дну, чтобы ощупать золото. Настоящие монеты. Кто бы мог подумать! На ладони под водой они ощущались почти невесомыми.
– Леди-колодец, – позвала я.
– Да, дитя?
– Помнишь, как говорила, что исполняла желания? Ты сможешь помочь мне?
Ее вздох в моих мыслях походил на сильный порыв ветра, задувающего в уши.
– Только после того, как проклятье перейдет с меня на кого-то еще.
– Неужели нет другого выхода? – спросила я.
– Проклятье всегда в обе стороны бьет. Проклянешь кого-то – сам про́клятым станешь. Не зря говорят люди, что за все поступки отвечать придется.
Я ощутила во рту привкус крови. Желудок заурчал.
– Я укусила его…не знаю, что на меня нашло.
– Это все метка на твоей шее, – сказала леди-колодец.
Я дотронулась до свежей кожи, которая покрывала недавние дырки от зубов.
– Вурдалак! Он меня укусил и напоил кроличьей кровью!
– Видишь, девочка, все в Залесье связано, – прошептала колодец. – И тебя в эту игру втянули, как только ты появилась в лесу. Вытащи про́клятое золото и загадай отправиться домой, если не хочешь закончить так же, как и все мы.
– Но вы еще живы, – сказала я.
– Разве душа, запертая в стенах холодного камня, может жить? Или, быть может, царевич, вынужденный убивать невинных девушек, живет полной жизнью? Каждый в Залесье несет свое бремя. Каждый хочет покончить с ним, но не все признают, что для этого нужно перестать бороться.
Я нахмурилась. Проповеди леди-колодца напоминали мне о разговорах с Наташкой, когда нам было по пятнадцать. Она решила, что в мире нет ничего прекраснее смерти, а люди – жалкие противные существа. Однажды мне пришлось держать ее за руку, чтобы Наташка не вывалилась из окна четвертого этажа.
– Если ты отказываешься бороться – это твой выбор, – сказала я, – а мне надо спасти Кощея и вернуться к родителям.
– Поступай, как знаешь, дитя, – сказала леди-колодец. – Но когти проклятья уже вцепились в тебя. Сможешь ли ты с ними справиться?
Я опустилась на дно колодца и схватила руками горсть монет. Нужно всего лишь выбросить их в озеро – колодец очистится.
Я высунулась из-под воды и взглянула наверх: проем, в котором исчез Водяной, находился от меня в нескольких метрах. Каменные выступы рядом намекали: придется задержать дыхание и пытаться лезть, не имея ног.
Я опустила взгляд на кулаки, сжимающие золото, и раскрыла один. Монеты заскользили обратно в воду.
Этот путь будет о-очень долгим…
Сидит Иван-царевич за столом. Рядом с ним на земле лежит серый волк: лапы вытянул, морду на них положил, ушами водит, да глаз с Лешего не спускает. А тот ходит взад-вперед, хмурится и вздыхает.
– Значит, хочешь Яге отомстить? – спрашивает Леший.
– Это она нас с Василисой разлучила, – отвечает Иван.
– Так иди к своей Премудрой, зачем войну разводить?
Усмехается царевич, и Лешему не нравится взгляд его пустых глазниц.
– Ты, Леший, не лежал в заточении в болоте, не в силах своим туловищем повелевать. Не знаешь ты, каково это, когда твою кожу щиплют паразиты да рыбы. И хорошо, что не знаешь, потому как это хуже смерти, – Иван отпускает рукоять меча и тот с громким лязганьем падает на стол.
Клубы пыли взмывают в воздух. Куски ржавчины отваливаются, как кора от больного дерева.
– Не хочешь ли ты, Иван-охотник, направить свой гнев туда, где он пригодится? – спрашивает Леший.
Он останавливается и опирается на трость, придумав план.
– Что ты предлагаешь?
– Слышал, как по лесу вой чудовищный разносится?
– Как же.
– Это от Лихо. Оно буйствует.
Иван хмурится. Серый волк поднимает голову.
– Лихо так просто не поймать, – говорит волк, – кроме знаний здесь нужна особая магия.
Иван бьет кулаком по столу.
– Неслыханно! Какая еще особая магия, волк? Разве мало моих острых стрел, да твоих цепких зубов?
– Лихо питается энергией проклятья, – говорит волк. – И с каждым годом оно становится все сильнее и сильнее, а Густая роща с трудом сдерживает напор темной магии.
– Он прав, – добавляет Леший. – В этом году все идет не по плану. И даже жертва не сдержит мощь проклятия.
– Тогда что ты предлагаешь? – говорит Иван.
– Выследи Лихо и отвлеки его. Чем больше Лихо будет занят тобой, тем больше у нас и всего Залесья будет времени, – отвечает Леший.
– Я сделаю так, как ты просишь. Взамен сообщи Василисе, что я скоро к ней вернусь.
– Я исполню твое желание.
– Есть ли еще что-то, что я должен знать? – спрашивает Иван.
– Лес изменился, пока ты лежал в болоте. Будь осторожен, – напутствует его Леший. – И знай, что чужачка, что пришла в Залесье недавно, на нашей стороне.
Яга взяла гребень, сполоснула его в живой воде, и стала расчесывать волосы Кощея.
– Всегда мечтала это сделать, – сказала она, заправляя седую прядь ему за ухо, – воображала, как ты сидишь на троне, я ухаживаю за твоими волосами, а наши дети играют на ковре, расшитом золотом…
– Ты бы получила то, чего желала, если бы я был жив. Но я мертв, и мое сердце больше не бьется ни из-за тебя, ни из-за других женщин, – ответил Кощей сиплым голосом.
– Мне все равно, – пропела Ягиня, – все равно, если оно бьется только из-за этой глупой девчонки. Ты можешь любить ее, я не буду тебе запрещать, но твоя голова останется со мной. А сбежать ты не сможешь, ведь твои ноги разбросаны по Залесью.
– Не думай, что ты одна имеешь власть в этом лесу. Помни, в Залесье даже у безногого есть шанс обрести крылья, – стиснув зубы, сказал Кощей.
Яга рассмеялась, наклонилась и поцеловала царевича в темечко.
– Даже обрети твоя голова крылья, ты все равно вернешься ко мне. Куда бы ты ни шел, что бы ни делал, о чем бы ни думал – все это связано со мной. Даже те нежные чувства, что, как ты думаешь, возникли у тебя к девчонке, – мои. Именно так я люблю тебя, мой царевич. Именно так мы и будем вместе, сколько бы времени ни прошло.
– И в конце концов это погубит тебя, – закончил ее тираду Кощей. – Медленно, подобно яду.
– Пусть так, царевич, – согласилась Яга. – Но я умру, обнимая тебя, а не холодную землю.
